Удар не туда

Резкое движение рукой, лёгкий прыжок, музыка прерывается, а затем, как волна, поднимается вверх, нарастает вместе с его страстью. От него исходит волна энергии, сильной, непоколебимой и прекрасной. Вся группа завороженно смотрит и, как только музыка кончается, заливается аплодисментами. Хосок улыбается и понимает: вот оно — идеальное выступление, которое достойно того, чтобы его увидел Юнги. А ведь концерт совсем скоро! Он уже прошёл отборочный тур, все едва не пооткрывали рты. Ну да, не зря же он занимался танцами чуть ли не с рождения. Как только малыш пошёл, как только первый раз услышал музыку, мама сердцем почуяла его призвание — танцы, спортивные, горячие. Хосок шёл по коридору, стремясь шагать как можно медленнее и осторожнее. Не хватало ещё поскользнуться на недавно помытом полу и упасть, повредив себе что-нибудь для кучи. Из туалета вышел недовольный почему-то Тэхён. Он выглядел зелёным с самого утра, неохотно разговаривал с Хосоком. Последний вцепился в Кима и заглянул в лицо. — Тэхён, я, конечно, всё понимаю, но ты не хочешь мне ни в чём признаться? Ким внутренне напрягся, ибо подумал, что Хосок каким-то образом узнал о его секрете, что тот так тщательно скрывал. Настолько тщательно, что даже никто из самых пронырливых учеников-сплетников не знал и не распространял никаких лишних слухов. Но тогда откуда узнал Хосок? — О чем ты? — Тэхён решил притвориться дурачком. — Ни в чём я не хочу тебе признаваться. — О, правда? Тогда как насчёт признаться в том, что ты заболел? От такого заявления у Тэхёна округлились глаза. Он-то тут навоображал, что друг узнал его тайну, а тут какой-то пустяк. — Что, признаёшься? — Нет. — Почему? — Да не болею я. — Да правда, что ли? Ходит тут всё утро зелёный, как огурец, и ещё говорит, что не болеет. На это Тэхён не нашёл, что ответить, поэтому просто отмахнулся рукой и пошёл восвояси, в туалет. По правде говоря, ему действительно нездоровилось с утра. Тэхён предполагал, что мог травануться чем-то, но не знал конкретно чем: это мог быть несвежий салат, старая булочка, что он откопал в портфеле или йогурт, неизвестно откуда взявшийся в холодильнике. Но чем-то из этого точно. Хосок мирненько подождал друга, копаясь в телефоне, а после, как тот вышел, парни отправились в столовку. Несмотря на болезненное состояние, аппетит Тэхёна никуда не исчез. Хосок же просто отказался от еды, ибо до конкурса он придерживался особой диеты, поэтому всё это время, пока кушал Ким, он смотрел что-то в телефоне и изредка поглядывал на друга, который по-прежнему оставался довольно бледный и почти не ел, а только ковырялся в тарелке. — Ты что, резко есть перехотел? — Нет, просто я хочу чего-то другого… — Чего? — Хосоку стало интересно настолько, что он даже положил телефон на стол и подался вперёд. — Хм, мармеладок хочу. — А, — расслабленно выдохнул Чон и откинулся на спинку стула, — тебе сходить купить их в автомате, может быть? Расслабление Хосока, как и его желание сходить за сладким быстро улетучились после следующих слов, сказанных Тэхёном: — С селёдочкой… — Погоди… Ты только что сказал, что хочешь мармелада с селёдочкой? Или мне послышалось? — Нет, не послышалось. Я хочу мармеладки и селёдочку. — Не думаешь, что это немного странно? — Вовсе нет. Что в этом такого? Хосок секунд десять находился в раздумьях, а после так серьезно сказал: — Собирайся. Парень встал, поднял свой рюкзак и уставился на всё ещё ничего не понимающего Тэхёна. — Куда? — В смысле «куда»? Пойдём искать номер людей, что регистрируют в «Книгу рекордов Гиннесса». — Н-но зачем? — Как «зачем»?! Тэхён, да ты же беременный! Ты самый первый в мире беременный мужчина! Как ты не понимаешь?! От услышанных слов Тэхён выплюнул содержимое стакана, из которого только что отхлебнул немного апельсинового сока. — Да ты серьёзно, что ли? — По мне видно, что я шучу? — Нет, но возможно. — Да ты сам посмотри на себя. Вон как поправился. Хосок оглядел на самом деле ничем не изменившегося, в его понимании, парня, что уже принялся осматривать себя на предмет лишнего жира. — Я просто люблю покушать. Тэхён надулся, действительно задумавшись, что он, хоть и немного, но поправился, и просто не хотел этого признавать, ведь булочки и сладости такие манящие, что их просто невозможно не скушать сразу же, как только увидишь их. — Ладно, пошли уже к доктору. У тебя явно какое-то несварение сегодня, так что поди дадут тебе какую-то таблеточку. Ким даже и не задумывался пойти к доктору. Ему эта идея в голову как-то не приходила. — Ну…пошли. Тэхён неохотно протянул и медленно поднялся со своего места. Мигом проглотил остатки сока и кусок оставшейся яичницы. От этого он сразу повеселел и, закинув рюкзак на плечо, отправился вместе с другом в медицинский кабинет, что находился «хрен знает где» по мысли Тэхёна.

***

В мужской раздевалке баскетбольной команды в то время царил настоящий хаос. Все кричали, ругались, дело доходило едва не до драки. Но внезапно раздался стук железной дверки ящика. Всё вокруг притихло. Парни расселись по лавкам вокруг стола. Юнги повесил полотенце на дверь и уже аккуратно закрыл её. — Итак, что я вам могу сказать. Играли отвратно. Чонгук. Мне стоит говорить, какой ты балбес? — Хён, ты говоришь это каждую тренировку, — Чон понуро опустил глаза и начал теребить край замызганной карты поля с кучкой человечков в центре. — В общем так. В этот раз никаких предупреждений, дисквалификаций быть не должно. Играть чисто, исправно и без погрешностей. На трёхочковую не лезть, противники сложные. В первом тайме активность на минимум, второй — бегайте сколько влезет. Знаки все помнят? — эхом раздалось командное «да». — Отлично, идём отыгрывать стратегию. На поле покажу, что, как и зачем. И Чон, переоденься, ради бога.

***

После осмотра у медика Хосок с Тэхёном отправились в другой корпус, где находился манеж, а на улице и стадион университета. — Ну, тебе полегче? — беспокоясь, спросил Хосок. — Немного, — Тэхён старался держаться молодцом, да и не хотел расстраивать друга, поэтому старался улыбаться. Чем ближе они подходили к раздевалкам, тем громче становился звук, исходивший оттуда. Были слышны смех и какие-то разговоры, ну и куда же без ненормативной речи. Вскоре разговоры прекратились и стали слышны стуки в дверь и ещё какие-то шлепки, похожие на то, когда кого-то бьют тряпкой. Хосок и Тэхён переглянулись, мысленно спрашивая друг друга: «Что там происходит?» — Сейчас, вроде бы, должна идти тренировка баскетбольной команды. — Тэхёну не дали досказать начатую фразу. Дверь раздевалки, где обычно тусовалась куча красивых, накачанных парней, резко открывается и оттуда выбегают двое. Тряпка ни капли не мягко припечаталась на лицо Тэхёна. Тот замер с разинутым ртом, пребывая в полнейшем шоке от ситуации. Хосок отскочил назад, чтоб не получить следом. — Прости, это предназначалось не тебе, — мягкий, тёплый голос и притом знакомый! Тэхён отлепляет мокрую тряпку от глаз, проклиная весь белый свет и едва не теряет дар речи. Чон Чонгук, собственной персоной, да ещё и с голым торсом. «Ох, зря меня мать парнем родила», — проносятся в голове Кима не очень культурные слова. — Да, прости, это предназначалось мне, — наверху лестницы показался Джин с широченной улыбкой во весь рот, с курятником на голове, но довольно-таки красивый, привлекательный. — Что же ты такого натворил? Откуда-то сверху раздался голос Намджуна. Как оказалось, что ему тоже понадобилось зачем-то в этот корпус, где он и застал всю эту картину. Все, кто был там, машинально задрали головы, словно по приказу, а Намджун начал спускаться, в упор смотря на замеревшего Джина, от которого ожидал ответ. — Я-я… — Джин, Чонгук, вернитесь, пожалуйста. Мы ещё не закончили. Вся лестничная компания и только что присоединившийся Намджун повернули голову в сторону говорящего. Юнги встал в позу, словно Мастер Шифу из «Кунг-фу Панда», заложив руки за спину. Тэхён, не долго смотревший на всё это, слегка оттолкнул всё ещё стоящего рядом Чонгука в сторону и отправился в уборную комнату. Хосок проследил взглядом за другом, а после посмотрел на Юнги, что тоже был слегка удивлен поведением Кима. После Мин взглянул на Хосока и столкнулся с ним взглядом, но быстро справившись с постепенно накатывающим смущением, улыбнулся, приветствуя. Затем Юнги снова вернулся к своим «подопечным» по команде и сменил милую улыбку и лучезарный взгляд на нахмуренные брови и губы, сложенные в полоску. А-ля «сейчас папочка будет ругаться». — Так точно, хён, мы уже идём. Чонгук, прикрывая своё обнаженное тело, что после одного лишь взгляда лишает девственности все юные умы, бегом отправился обратно в раздевалку. — Я иду. Джин зарделся, глядя на Намджуна, и быстро отвернулся, то ли от стыда, то ли от гложущей его ответственности перед капитаном. Хмурый, вернулся Тэхён. — Позже спрошу, — Намджун почесал затылок и проводил взглядом широкую спину Джина. Юнги улыбнулся на прощание Хосоку милой усмешкой и пожал плечами. Затем махнул рукой и ушёл, оставив их троих наедине. К счастью, у Намджуна не возникло вопроса, что эти двое забыли здесь. Тэхён в это время завис, глядя на свои ботинки. Хосок наконец-то отлип от стены, о которую опирался всё это время, и расправил плечи. И первая мысль, которая возникла в голове, была об улыбке Юнги, доставшейся ему, Чон Хосоку. После сердце, словно почувствовавшее всю любовь, в которой тонул Хосок прямо сейчас, нежность и теплоту, застучало так гулко, что отдавало в висках. — Мне нужно идти, я ещё зайду позже. Хотел пригласить на день рождения, но как-то не сложилось, видимо. — А когда у тебя? — Тэхён расслабился, подошёл ближе. — Двенадцатого числа. Вы тоже приглашены. Подробности напишу в сети, обязательно приходите, — Намджун махнул на прощание Тэхёну, стоящему чуть поодаль, и приблизился к Хосоку. — Юнги давно хотел апельсиновый мармелад. — тихий голос послышался у самого уха. Из сердца поднялся трепет, закружилась голова. Хоть кто-то его по-настоящему понимает! Тэхён стоял, бледнее покойника. Казалось, ещё чуть-чуть, и он превратится в обморочную принцессу, которая увидела, как принц убил её любимого дракона. Но Хосок, кажется, ничего не замечал. — Ты чего такой счастливый? — спросил Тэхён тихим голосом. — Тебе кажется… — Точно? — он прищурился. — Да. — Врёшь ведь. — Ох, ладно. Юнги улыбнулся мне своей самой милой улыбкой на свете. — И всё? — Тэхён всё так же недоверчиво смотрел на Хосока. — Теперь да. Ким широко улыбнулся и хлопнул Чона по плечу, подбадривая, и сказал: — Это же хорошо, дружище. А сейчас он где? Хосок кивнул головой в сторону раздевалки. Тэхён только лишь взглянул на закрытую дверь, как в его умненькой и хитрожопой головке тут же созрела замечательная идея о том, как начать потихоньку продвигать отношения своего слишком скромного и непутёвого друга. — И когда ты его собираешься приглашать на конкурс? Ты же собираешься, я надеюсь? — Да. Но надо дождаться подходящего момента. — И когда же он наступит? Когда я рожу? — Так ты правда беременный? И когда ты родишь? — Хосок крикнул это на весь, на счастье Тэхёна, пустой коридор. — Никогда. — То есть…? — Я не беременный, а ты слишком тупенький. Хосок засмущался и отвел взгляд, вновь посмотрев на закрытую дверь. — Может, подойти тогда, когда они закончат там сборы. — Браво, первая умная мысль от тебя. — Эй! Я не виноват. — Конечно же, ты не виноват, поэтому ты пойдёшь именно сейчас! — Чт… — не успел Хосок договорить, как Тэхён схватил его за запястье и поволок в сторону раздевалок. Открыл прямо перед ним дверь и запихнул туда Чона, который, по крайней мере, пытался хоть немного сопротивляться. Во всяком случае, до тех пор, пока дверь перед самым его носом не захлопнулась с той стороны. Хосок пытался вразумить друга, что прямо сейчас его очень сильно подставил. Он выкрикивал его имя, первое время, и колотил дверь кулаками, но Тэхён лишь подпирал дверь и улыбался, радуясь собственному достижению, что, хоть и не совсем честным способом, помогает другу. Хосок понял, что ему никак не выбраться, и что он попал в не очень хорошую и довольно постыдную ситуацию. Смирившись, парень медленно повернулся, и сразу начал прошаривать взглядом всех окружавших его людей. — Хосок? — раздался голос Юнги, который переобувался и до этого, кажется, давал последние наставления парням. — Ты что-то хотел? — Я? — Чон снова окинул взглядом всех присутствующих, что так и прожигали его взглядом, мол, что же ты сейчас скажешь, интересно. — Нет, нич… — и тут Хосок понял, что Тэхён прав, и пора действительно что-то делать, — хотел. Да, хотел. Хосок быстро подошёл и цепко ухватил руку Юнги, который, совсем босой и ошалевший, смиренно пошёл следом. Сзади почувствовалась волна шока, а также злости, исходящей почему-то от Чонгука. Хосок гордо прошествовал к туалетам, с каждый шагом теряя былую уверенность и всевозможные приготовленные давно фразы. Чон пнул дверь, за которой стоял, разинув рот, бледный Тэхён, вовремя успевший отскочить. А нечего подслушивать! Хосок тащил Юнги к туалетам. Как он дошёл и не упал без сознания от волнения, остаётся загадкой, только вот дверь кабинки слишком хорошо поддалась для лёгкого на первый взгляд толчка, Хосок первым пропихнул Юнги в узкое помещение уборной, а потом зашёл сам. Горела тусклая лампа, в раковине капала вода, унитаз неромантично урчал, сбивая с мысли в конец растерявшегося Хосока. — Наконец-то мы остались один на один, — тихо изрёк последний и взглянул в глаза Юнги, уловив целую гамму эмоций от полного непонимания до сумасшедшего смущения.