Нескрываемый ужас

Сраное пробуждение. Ставшее ненавистным, оно снова нагрянуло на Гэвина, причем с еще большей силой. Нижняя половина тела будто была ампутирована, хотя на самом деле парень просто не чувствовал ее. На его шее проступали багровые синяки, также, как и на всем теле. Было так хреново, что Рид уже даже не понимал, что лучше – умереть или еще раз испытать такое. Хотя, наверное, лучше сдохнуть. Попробовав перевернуться на бок, журналист еще раз прочувствовал всю тяжесть жизни на себе. Из горла вырвался хриплый стон, но, по крайней мере, он мог двигаться, а не был прикован к стене. Да и лежал он, по всей видимости, на койке или постеленной кровати, но взгляд еще был размыт после явно долгого «сна». Руки все же были украшены наручниками и похоже, что полицейскими. Но на это было уже плевать, как, впрочем, и на то, что на парне были какие-то ошметки одежды. Хоть наготу прикрыли – и на том спасибо. Мысль о маньяках заставила сероглазого дернуться, что доставило еще больше боли. Быстро пробежавшись взглядом по комнате, Гэвин был еще больше разочарован. Голые стены, обшарпанная мебель, и давящая на слух тишина. Снова послышался шорох, чьи-то шаги. Сам по себе Рид никогда не был тихим, но теперь он не издавал ни звука. Ему попросту было страшно за свою задницу и тут уже было не до шуток. Дверь медленно отворилась, противно скрипя прогнившей древесиной. Спустя мгновение в проеме показалась голова Ричарда. Ухмылка снова обрамляла его лицо, и он даже не пытался скрыть заинтересованность в глазах. Его взгляд скользнул по телу юноши, который тут же съежился и сжал руки в кулаки. - Уже проснулся, малыш? – бархатным голосом спросил убийца, умиротворенно глядя на него. Рукава его рубашки, которую он, видимо, недавно надел, были испачканы кровью. Да и руки мужчины не выделялись чистотой. Тем не менее, он начал приближаться к Гэвину грациозными, плавными движениями. Рид даже не заметил, как тот подошел к койке и провел рукой по лодыжке парня. Тот резко дернулся, из-за чего его тело опять пронзила дикая боль. Брюнет усмехнулся и сел на край кровати рядом с парнем. - Ты так нетерпелив, Гэвин. Мне это нравится. – все тем же противным голосом произнес Ричард, смотря на Рида каким-то недобрым взглядом. По виску парня побежала тоненькая капелька пота, и он сглотнул, пытаясь отдалиться от мужчины. - Не трожь меня, – прошипел уставший от боли Гэвин. Он по-звериному глянул на маньяка, ведь где-то внутри него заиграла ненужная сейчас гордость и смелость. Теперь они могли только навредить, и Рид понимал это, но уже не мог остановиться. Ему было гадко от того, что с ним делают. Так противно, мерзко, будто он помылся в канализации. – Еще раз дотронешься до меня – и я откушу тебе руку, понял? Маньяк с секунду помолчал, а после неожиданно рассмеялся, хриплым и неестественным смехом заполнилась вся комната. Журналист вжался спиной в что-то позади него, но времени понять, что это, уже не было. Сильная рука крепко схватила сероглазого за связанные руки и сжала с такой силой, что, казалось, кости сейчас треснут. В то же время мужчина ударил в живот парню, от чего тот подавился воздухом и закашлялся. Зловещая ухмылка не сходила с лица убийцы, когда он продолжил избивать недвижимого Гэвина. Тот не мог даже дернуться, только сдерживал крики боли, ведь удары мужчины приходились прямо на болящие участки кожи, что уж говорить о внутренней боли. Нет, не моральной, а о боли, причиняемой мышцам и связкам. Спустя пару минут Ричард отпустил парня и тот, обхватив руками живот, закашлялся вновь, хрипя и сплевывая кровь. Красная жидкость уже струилась по его подбородку, капая на покрывало, а маньяк только смотрел на него. - Не хами мне, дорогой. Ты же знаешь, что я могу с тобой сделать. Да и к тому же, твоя прямая кишка еще не зажила, разве ты хочешь испытать ее на прочность? – мягко поинтересовался мужчина, улыбаясь и даже облизываясь временами. Гэвин отрицательно покачал головой, не в силах отдышаться. Тут же его грубо схватили за волосы и подняли голову вверх. - Скажешь: «Нет, не хочу, хозяин» - и я помилую тебя в этот раз, – сказал Ричард, гадко ухмыляясь. Руки Рида дрогнули и сжались в кулаки. Он никогда в жизни бы не назвал этого чмыря хозяином. Никогда. Да вот только было одно «но»: если он откажется, говнюк его изнасилует, и что-то подсказывало Гэвину, что не хуже гребанного Маркуса. Они оба друг друга стоили, и сейчас лечь под убийцу вновь означало испытать боль похуже, чем при первом разе. А так можно было оттянут этот момент, подлизав задницу лицемерию Ричарда. Наконец, журналист принял решение и посмотрел прямо в глаза убийце. - Нет, я не хочу…Хозяин, – проговорил Рид, запинаясь и шипя, но даже такой ответ порадовал Ричарда. Тот ухмыльнулся и убрал руку с головы парня. Гэвин стиснул зубы и отвернулся, лишь бы не видеть этого гнусного гада. Жилки на его лице заиграли, показывая напряженность и нервозность их обладателя. - Ну, ты же можешь быть послушным, дорогой. – с улыбкой проговорил маньяк, вставая с койки своей жертвы. – Я поищу тебе лекарства, а то если окочуришься, мне будет очень тебя жаль. Ты же знаешь, тут редко бывают посетители, а таких особенных, как ты, вообще не было. Я не могу тебя потерять, понимаешь? Гэвин уловил яд, сочащийся из слов этого подонка, но промолчал, заткнув свою гордость. Мужчина усмехнулся и вышел из комнаты. «Чертов лжец. Никому не будет меня жаль в этом месте, это и так понятно» - подумал парень, тяжело вздыхая и потирая синяки, оставшиеся от стальной хватки убийцы. В голову полезли мрачные, тяжелые мысли, и от них становилось так тошно, что и жить не хотелось. Несколько часов Рид провел в раздумьях. Они убивали его изнутри, душили и терзали, потому даже физическая боль отступила, оставляя Гэвина один на один с душевной. Рид не знал, чего ему теперь ожидать, страх начал завладевать его разумом. Он начал закусывать губу, от чего скоро прокусил ее, и вкус крови был для него как глоток свежего воздуха сейчас. Надо было бежать, и как можно скорее, но путей для этого не было. Только одна дверь и та под постоянной охраной двух амбалов. Значит, нужно было просто подождать, пока его выведут отсюда. На это могли пойти дни, недели и месяцы, но по-другому выйти отсюда было невозможно. Только сраная дверь и койка. Просто охеренно. Снова скрип двери отвлек Рида от постоянного нахождения в своих мыслях. В глаза сразу бросилась кровь, капающая с рук мужчины, вошедшего в комнату. Темная кожа, прикрытая лишь рваной тканью шорт, была вся окрашена в красный, а дыхание было прерывистым, как будто маньяк бежал за кем-то довольно продолжительное время. И, судя по внешнему виду Маркуса, он свою жертву все-таки догнал. Гэвин тише воды прижался спиной к спинке койки, да вот только жизнь снова повернулась к нему задницей. Цепи на руках парня громко зазвенели, когда журналист лишь пододвинулся. Ненавистный звон сразу дошел до ушей мужчины и тот повернул голову в сторону журналиста. Разные глаза в этот же момент встретились с серыми, а на усталом лице убийцы появилась усмешка. Корпус мужчины повернулся в сторону койки и из-за этого все тело Гэвина пробрала крупная дрожь. Маньяк подошел к кровати и залез на нее, заставляя парня снова чувствовать панический страх. Обмотки на светлой коже спокойно изучались взглядом мужчины. Он протянул руку вперед и слегка сжал бедро Рида, притягивая его ближе к себе. Парню снова было больно, от каждого движения и поворота, но он стиснул зубы и терпел. - Сегодня у меня тяжелый день. Можешь помочь мне, Гэвин? – прошептал маньяк, наклонившись к уху сероглазого и лизнув его, позже спускаясь языком ниже, к шее и ключицам. Рид вздрогнул, повернув голову в другую сторону. Крик снова застрял в его горле, а на глаза нахлынули слезы, когда Маркус одним движением сорвал с него тряпье, прикрывавшее оголенное тело. Руки оставляли на коже кровавые разводы, которые превращались в пугающие рисунки. На удивление, в том месте, где была «одежда», не было крови. Ее заботливо смыли, но сейчас этой жидкости будет еще больше, и журналист был уверен в этом. Один палец мужчины проник в дырочку между ягодиц, но теперь медленно и не резко. Боль разгоралась новым пламенем, хотя ее еще можно было молча терпеть. Гэвину казалось, что его зубы сейчас раскрошатся, до чего сильно он стиснул их. Цепь снова противно зазвенела, когда мужчина приподнял бедра парня и принялся его разрабатывать. Видимо, сообразительный Ричард, который еще имел остатки разума, научил этому Маркуса. Ну да, убивать единственную шлюху в этом месте – это ли не глупо? Вскоре добавился второй палец, после третий. Гэвин уже еле сдерживался, ему хотелось выть от боли, сорвать горло, но закричать. Ни он, ни мужчина не заметили, как дверь снова отворилась и в комнату прошмыгнул Ричард. Он подошел к разноглазому сзади и ухмыльнулся. - Опять ты не дождался меня. Но я ведь еще могу присоединиться? – по-змеиному прошипел он, переводя взгляд на дрожащего Гэвина. – Он стал таким послушным, не находишь? Молчит, терпит. - Согласен, слишком покорный. – ответил Маркус, вынимая пальцы из тела парня. Он поднял Рида, ложась под него и освобождая место для второго маньяка. Ричард гадко ухмыльнулся, спуская свои штаны и устраиваясь на кровати между ног журналиста. Темнокожий же грубо обхватил Гэвина поперек и медленно, но уверенно вошел в него. Парень коротко вскрикнул, сжав ствол мужчины внутри. Боль разливалась по его венам вместе с кровью, и он уже не мог сдерживать себя. Слезы потекли из глаз, смешиваясь с потом, но это только подогрело возбуждение маньяков. Ричард развел ноги парня шире, приставляя головку своего дружка ко входу. Почему-то он медлил, или специально растягивал момент. Но все же в один момент он также резко вставил стояк в парня, из-за чего тот закричал, задыхаясь от обжигающего легкие воздуха. Его выгнуло дугой, каждый вдох был для него настоящей пыткой. Внизу все разрывало, и журналист позволил себе хрипло кричать и захлебываться слезами. Убийцы подождали немного, а ублюдок Ричард даже пытался успокоить парня, погладив его по щеке. После он приблизился к лицу жертвы, тем самым войдя глубже, тем самым причиняя еще большую боль. Его губы сомкнулись с губами Рида, а язык пробрался внутрь рта, изучая его. Гэвин хотел было прикусить язык этого гада, но тут внутри него задвигались сразу два члена, и парень зажмурился, ответив на грязный поцелуй маньяка. Толчки становились грубее и быстрее, а темная рука Маркуса начала двигать по органу парня. Тот протестующе замычал, но это ничего не изменило. Все тело будто протыкала тысяча кинжалов, было так плохо, как никому и никогда. А мужчины, напротив, ловили от этого какой-то животный кайф, им было в удовольствие вырывать из горла журналиста хриплые стоны и крики. Голос его был уже сорван, он все чувствовал, хотя уже молился о том, чтобы наконец провалиться в спасительный обморок. Кровь стекала по покрывалу, но ее было не так много, так как чертов разноглазый разработал его перед соитием. Спустя пару минут Гэвин с ужасом осознал, что у него встал. Но это заметил не один он. Маркус и Ричард понимающе переглянулись и в один момент обхватили руками стояк Рида. Щеки парня побагровели от стыда, он отвернулся, чтобы не видеть того, как его совращают эти двое. Боль резко притихла, перекрытая похотливым удовольствием. Гэвин резко забыл о том, насколько грязно и гадко, все, что тут происходит, сейчас он предался одному из смертных грехов, и, вроде бы, не был против. Умелые руки маньяков заставили его излиться, с надрывистым стоном и выгнувшись, от чего он сильнее сжал два члена внутри себя. Послышались стоны с обеих сторон и Рид почувствовал, как липкая жидкость потекла по его ногам, вытекая из освободившейся дырочки. Он закусил губу, не в силах поверить в реальность происходящего. - А ведь тебе понравилось, малыш. – прошептал Маркус, прикусывая мочку уха покрасневшего журналиста.