***
— Извини, но вчера он поступил как урод, — хмыкает Найф, выпуская сигаретный дым. Шарлотта не должна заметить, что одной штуки не хватает… — Не говори так… — вздыхает Джеймс, наливая собеседнику ещё чая. — Он иногда перебарщивает, да, но он всегда извиняется. — Тьфу. Ну, можно же думать, анализировать, не? — Ему тяжело сейчас, невероятно тяжело, — отвечает брюнет, всматриваясь в свою чашку. — Он берёт всё, что кажется хоть немного интересным, весёлым, чтобы хоть немного заглушить всё то, что внутри… Дэвид хороший, п-правда. Он просто запутался. Найф вздыхает. — Знаешь, я первый раз вижу, чтобы так бухали всего-то в… сколько ему? — Двадцать, — негромко отвечает Джеймс, и его сердце будто ненадолго замирает, отдавая эхом ответ — «Двадцать», «Двадцать», «Двадцать». — Н-да. — Поверь, я очень не рад тому, что он т-так часто выпивает. Я б-безумно боюсь, но я не могу отвести его от этого, если ему х-хорошо. Я слежу, как могу… Мужчина делает ещё одну затяжку. — Я хочу дать ему всё, о чём он желает. Я готов пройти любой путь, лишь бы увидеть, что ему хорошо. Я… п-просто хочу сделать его счастливым.***
Длинные пальцы проводят по ярко-рыжим локонам, проводят по ключицам, спускаются ниже, обхватывают грудь. Она молчит. Во тьме невидно ничего, кроме двух ярких серых точек, которых Шарлотта уже успела полюбить и возненавидеть. — Ты сегодня немногословна, милашка, — хриплый, но тем не менее высокий голос за спиной заставляет дрожать, то ли от страха, то ли от предвкушения. Его руки вновь поднялись и обняли её плечи. — Поверить не могу, что это происходит вновь, — Шарлотта закрывает глаза, не обращая внимания на тихий смех. — Поверить не могу, что это делаешь ты. — Не говори это с сожалением! — он хватает её за талию и резко разворачивает к себе. Она видит своё отражение в его глазах, хочет отвернуться, но понимает, что это бесполезно. — Посмотри на себя, — его голос становится тише. — Неудовлетворённая собственным мужем, уставшая от троих детей, но по-прежнему молодая и такая привлекательная… В тебе горит огонь, который обжигает всех, но кто сможет разжечь его сильнее, кто не даст тебе погаснуть? — Ты… — выдыхает она. — Правильно, — он улыбается шире. — Твои сны, где только я и ты… Место, где ты можешь быть собой и получать удовольствие, которого тебе так не хватает, когда просыпаешься. Холодные руки ползут под платье. — Горящая звезда, разве ты можешь бояться сейчас? Она глухо стонет и улыбается, когда пальцы проводят по середине её трусиков. — Так покажи мне, чего хочешь на самом деле. Дэвид грубо срывает с неё платье, нервно расстёгивает лифчик, сдёргивает мокрые трусики, оставляет девушку в одних чёрных чулочках. Она больше не смущается, смело обхватывает его длинную шею, целует губы, шею, ключицы, прижимается сильнее, трётся об его давно вставший член, шепчет всё, о чём желает. Это не та милая и заботливая Шарлотта, которую все знают как прекрасную мать и любят как чудесную жену; это именно та Шарлотта, которая по-настоящему счастлива, и ей больше не страшно, больше не стыдно, ведь у красивой девушки не всегда красивые желания. — Это то, что ты скрываешь… — мрачно улыбается он. — То, что будет спрятано во мне всегда… — хихикает она и толкает его в грудь, заставляет упасть. Дэвид незаметно облизывается, словно перед поеданием жертвы, когда Шарлотта нависает сверху. Его зрачки загораются оранжевым, он чувствует дрожь в её коленях, чувствует, как она возбуждена, чувствует каждую частичку её энергии, и еле сдерживается, дабы не разорвать её на мелкие кусочки, но нет, он не посмеет. Только не сейчас. — Знаешь, а я всё одного понять не могу, — вдруг негромко говорит она, обнимая его плечи. — Что? — Кто же ты? Моя награда или же кара? Младший Конрад ухмыляется, смотрит в её расширенные зрачки. Она походила на дикую, безумно красивую кошку, с которой наконец сняли ошейник и пустили на волю, но она ловила не мышей, а чувства, запретные чувства, которые не должна была испытывать приличная, а уж тем более замужняя женщина. — В зависимости, что ты чувствуешь, смотря на меня, — хрипло смеётся он и обнимает её за бёдра. Шарлотта лишь мягко улыбается в ответ, опускаясь чуть ниже. — А я ведь даже не знаю твоего имени. — Тебе это не понадобится, — он целует её в губы, резко, властно, и она с удовольствием подчиняется, размазывая яркую красную помаду. От неё пахнет дорогим кофе и чем-то ещё, чем-то сладким, и этот запах сводит Дэвида с ума, заставляет обнимать её сильнее, входить внутрь глубже. Их сердца бьются быстрее, так хорошо и так плохо одновременно, берутся за руки, что-то говорят, но даже не слышат друг-друга. Скользко, мокро, горячо, до одурения жарко. Все мысли растворяются в сладком тумане, они чувствуют себя пьяными, их последние стоны сливаются воедино, самую высокую ноту, самый пик удовольствия, но это сон, всего лишь сон…***
Ник ещё раз оборачивается на свой дом, вглядывается в закат, прислушивается к уже затихающему пению птиц, будто ему остались всего часы, но кто, чёрт возьми, знает? Страшно, но пути назад нет; душу беспокоит странное, горящее чувство, что этот путь что-то объяснит, что-то подскажет… — А быть может я оправдываю что-то несуразно глупое. Ник чуть улыбается, вспоминая, что он не один. Элисон… Интересно, что она чувствует сейчас? Страх? Может Вороньи Ручьи помогут продвинуться чуть дальше, когда Ник обнимет её и скажет, что всё в порядке? Интерес? Идти только вперёд, не смея показывать свою тревогу.— Эй, неженка!
Питерсон вздрагивает от хлопка по плечу, но уже заранее знает, что это Элисон. Он оборачивается и даже не сразу замечает встревоженного Стивена с большим портфелем за спиной. — Опаздываете, — он натянул фальшивую улыбку. — Ну, знаешь, так бывает, когда пытаешься куда-то вытащить Дэя, — рассмеялась девушка. — Я думал, вы шутите, — сглотнул Стивен. — Ты просто хотел так думать. — Забыли, — вздохнул Ник. — Вы взяли всё самое необходимое? Аптечку, там, фонарики?.. — Конечно! — улыбнулась Элис. — Без этого я бы тем более не вытащила Стива из дома. — Не недооценивай, что может произойти в городе, где ещё месяц назад жили люди, — хмыкнул обиженно Дэй. — Думаю, ты прав, — ухмыльнулся Ник. Стало холоднее. — И сколько мы планируем там находиться? — спросил Стивен, посмотрев куда-то в сторону. — Ночь, это как минимум, — ответила Элис, посмотрев на Ника. — Но я хочу на подольше. — Посмотрим, — нахмурился Питерсон и отвёл взгляд. — Еле ускользнул сейчас, заикавшаяся нянька начала мне твердить, что вечером гулять небезопасно. — Ему какое дело? — ухмыльнулась девушка. — Пускай с детьми сидит. — А может он был прав, — вставил Дэй, но тут же пожалел. — Да, конечно, — улыбнулся Ник, но тут же посерьёзнел. — Идти придётся через лес. Другого пути нет, сразу говорю для Стива. — Отлично. Я смотрела, дорога не короткая, так что предлагаю отправиться прямо сейчас. Что удивительно, Стивен промолчал. Ник и Элисон знали, что он был против, но выглядел он откровенно странно, будто чувствовал что-то… непоправимое?***
— Надеюсь, что ты сейчас честен. Очень надеюсь, — мрачно говорит Дэвид, захлопывая за собой дверь машины. — Прошло очень много времени, — так же мрачно отвечает Найф, сжимая руль сильнее. — Я могу быть не совсем точен… — Ты сказал, что знаешь! — раздражённо воскликнул Конрад, но в его голосе больше слышалось отчаяние, чем злоба. — Сказал, что… — Блять, — перебил мужчина. — Я обещал, что ты встретишься с ними! — Раз обещал, тогда заткнись и выполняй! Найф вздохнул и вставил ключ, поняв, что спорить бесполезно. — Ты сказал… — Хватит! — снова перебил он. — Я был против, но если ты и не успокоишься, мы никуда не поедем. Дэвид промолчал, обиженно отвернувшись. — Хоть Джеймсу сказал? — смягчился Найф. — Не-а, только то, что нас долго не будет. Я не хочу, чтобы он знал. Хотя бы пока. — Не понимаю, тебе доставляет это удовольствие или что? — М-м? — Зачем ты парня заставляешь волноваться каждый раз? Конрад лишь рычит в ответ. — Я уже просто, блять, не могу смотреть, как ты обращаешься с ним! — На дорогу бы лучше так смотрел, как на моего братика, — съязвил Дэв, скрипнув зубами. — Тебе нравится издеваться над ним, да? Я правильно понял? — завёлся Найф. — Или… — Я его люблю не меньше, чем он меня, — поднял одну бровь шатен. — Устроит? — На поступках это покажи, чел, на поступках. Дэвид тихо вздохнул, достал запрятанную баночку пива и откинулся на кресле. Машина тронулась с места и поехала к дороге. — Я не хочу вам ничего плохого, пойми это уже наконец. Конрад не ответил, засмотревшись на проносившиеся за стеклом машины пейзажи леса. Сделав глоток алкоголя, он стал выглядеть только более напряжённым. — На твоё усмотрение, кто будет первым. Предоставлю этот выбор тебе.