— Нет! Всё не может закончиться именно так! Это невозможно! Нет, нет, нет…
Что за голос слышится вдалеке? Такой… знакомый.— Пожалуйста, мы не оставим его здесь!.. Пожалуйста!
— Нам нужно уходить, — отвечал холодный голос на мольбы. — Мы не сможем ему помочь.
Кажется, бабочки исчезли.— Как ты можешь…
— Он отдал свою жизнь, снова, не для того, чтобы ты скулил и пытался вытащить его останки из-под этой чёртовой двери!
Рыдания и крики раздаются совсем рядом, а человек, лежащий на траве, лишь тупо смотрит куда-то вверх, на тьму, которой и небом-то назвать нельзя; но это чувство, пылающее в груди чувство не давало успокоиться ни на секунду, когда он вслушивался в голоса — такие родные, близкие и одновременно такие незнакомые.— Грэтли! — кричит чей-то голос, и в нём отчаяние, дикий ужас и страх смешиваются в нечто поистине дьявольское, безумное, невозможное, отчего по посиневшей коже бегут мурашки.
И это простое ощущение заставило вмиг широко раскрыть глаза.***
Октябрь, 1983. Вороньи Ручьи, бар «Золотое яблоко».
— Грэтли Сандерс, верно? Бармен немного ухмыляется и прожигает юношу строгим, но заинтересованным взглядом. — Верно, — отвечает гость, ухмыляясь в ответ; он выглядит необыкновенно уверенным и даже чуть наглым, но мало кто обратил внимание на его слегка трясущиеся руки, то ли от холода, то ли от волнения. — Мой приятель… — Да, меня уже предупредили, — перебивает работник, посмотрев куда-то в сторону. — Твой стол — пятнадцатый, иди. — Благодарю, но я, пожалуй, останусь здесь. — Твои проблемы. Гость посерьёзнел и отошёл от барной стойки, дабы изучить меню, но он не мог сосредоточиться, пересматривая цены снова и снова, в голове его крутились мысли лишь о встрече. — «Ха-ха! Кажется, урод смекнул, что он никогда не отыграется и решил демонстративно опоздать. Какая жалость, ведь мне не терпится смотреть в его глаза, высушивая эту дыру на его же бабки, которые он проиграет мне сегодня вновь.» Стуки его каблуков чуть оживили посетителей, они лениво стали поворачивать головы в сторону двери, думая, что вошла некая красотка, дабы скрасить вечер, но крайне удивлялись и начинали перешёптываться, завидев юношу в богатом бардовом костюме, который был явно не похож на того, кто пришёл сюда просто выпить. Пробежав взглядом по залу, Грэтли самодовольно хмыкнул, но скорее для них, а не для себя, и отошёл чуть дальше, чувствуя себя неуютно. — «Так и знал, что местная шваль будет смотреть. Понятное дело, приличные люди сюда не ходят.» — отдёрнув подол пиджака, он грустно отвёл взгляд. — «И даже ни одной хорошенькой девушки!» Подумав ещё, на чуть загоревшем лице Сандерса появилась улыбка и он вновь подошёл к бармену. — Виски со льдом, будь так любезен, — юноша пафосно кинул на стойку фунты, с удовольствием наблюдая за замешательством работника. Кажется, он их даже не считал.Шестнадцатилетний Грэтли Сандерс, представитель одного неплохого, крайне богатого рода, денег никогда и ни на что не жалел, предпочитал красивые, туманные вечера и иногда позволял себе встречать рассвет с очаровательными незнакомками, что, как они говорили, влюблялись с одного взгляда в его веснушки и красноречие, но юноша слишком хорошо знал, что его наследство было чуточку привлекательнее, чем он сам. Нет, не то чтобы в его голове был ветер, Сандерс был далеко не легкомысленным и не глупым человеком, просто иногда чересчур самоуверенным, наглым и считающим, что даме, жаждущей побеседовать за бокалом вина, отказывать не прилично.
— Ну, что-же…Но была вещь, которую Грэтли любил намного больше фунтов и дорогого алкоголя. Вещь, которая его страстно привлекала намного больше, чем флирт с миловидными барышнями.
— Благодарен!Карты. Грэтли Сандерс нереально хорошо играет в карты. — «У меня нет проблем с деньгами, я просто люблю забирать всё у дураков, которые думают, что могут переиграть мои ловкие руки и хитрый нрав.»
— Шёл бы ты отсюда, — вдруг говорит бармен, когда юноша берёт стакан с алкоголем. — Не твоё это место. — Приятно, что заметил, но я не могу уйти без выигрыша в кармане, — подмигнул Сандерс. — Играешь? В самом деле? — удивлённо поднял одну бровь мужчина. — Мастер своего дела. — Ну и надо тебе это? Уже поздно, а проиграть местным пьяницам ты ещё успеешь. Сердце пропустило удар от резкой, жаркой ярости, но юноша сдержался и продолжил улыбаться. — Ты не понял, приятель. Я никогда не проигрываю. Мужчина сдержанно засмеялся и скрестил руки. — Как же так? — Карты — не пустой инструмент, — вздохнул с ухмылкой на губах Грэтли. — Карты — мои друзья, и они всегда на моей стороне.***
Декабрь, 1984. Вороньи Ручьи, Лес.
Он зарывался в её почти что белые волосы, а она краснела, смеялась и улыбалась так весело, так нежно, что по его коже невольно бежали мурашки от удовольствия. — Зимний лес такой красивый… — её большие светло-розовые глаза смотрят с восхищением, а затем она снова хихикает, когда чувствует горячее дыхание Грэтли на своей шее. — Ты всегда знаешь, как меня порадовать! — Конечно. Вероника, — тихо говорит её имя Сандерс и утыкается ей в плечо.Вероника Сондер, милая блондинка с вечной улыбкой на миниатюрных, пухлых губках, являлась троюродной сестрой Грэтли и его любимой музой. В Вороньи Ручьи приехала совсем недавно, и о похождениях своего горячо любимого брата не знала, а быть может просто не хотела знать.
Как отмечал сам Сандерс, Вероника была той самой девушкой, о которой он писал когда-то в стихах, будучи одиноким. — «Она снизошла ко мне словно ангел, опьянила сильнее, чем самый дорогой алкоголь Британии!» — мучительно вспоминал Грэтли. — «Сам не знаю, как всё случилось, но я стал думать о помолвке.»
— Грэтли! — зазвенел её голос-колокольчик откуда-то со стороны. Юноша не успел опомниться, как в него прилетел снежок, сбивший с его головы цилиндр, а затем послышался смех, который быстро прекратился, и Сандерс почувствовал, как его обнимают со спины. — О чём задумался? Ухмыльнувшись, Грэтли прижал девушку к себе и вздохнул. — Прости, этот колледж жрёт меня изнутри. — Быть адвокатом не так-то просто, я полагаю, — её взгляд становится сочувствующим. — Правильно полагаешь, — сухо отвечает Сандерс и подхватывает с земли цилиндр. — Я просто устал. — И всё же, какой ты чудесный, — вдруг говорит Вероника и обнимает его крепче. Они стояли так пару минут, пока девушка не отстранилась, поцеловав его в щёку. — Я предлагаю пойти в дом и выпить крепкого чая, чтобы мы согрелись и ты отдохнул, — вновь улыбнулась она.Первые дни зимы были слишком тёплыми, а может ему это просто казалось, но затем Вероника Сондер бесследно пропала, и стало холодно. До безумия холодно. — «Она исчезла, будто её никогда и не было. Словно дивный сон, что пропадает в недрах разума с приходом солнца. Просто в один день она не пришла домой, и больше о Веронике я ничего не слышал.»
***
Сентябрь, 1985. Вороньи Ручьи, Городская библиотека.
— Чёрт! — ругается Грэтли, стукаясь об мимо проходящего молодого человека, который от неожиданности роняет все свои книги на пол. Картёжник делает шаг назад, потирая ушибленную щёку. — Виноват, прощу прощения, извините, — быстро и тихо затараторил парень, наклоняясь и пытаясь взять книги, но из-за трясущихся от волнения рук они падают снова, создавая шум. За спиной раздаются глупые смешки, но Грэтли чуть поворачивает голову, заставив этим всех замолчать. Дрожащий от надвигающейся паники юноша продолжает шипеть извинения, его нижняя часть лица краснеет, верхняя, же, была скрыта вьющимися чёрными волосами, но даже не смотря в его глаза, Грэтли мог сказать, что взгляд у него напуганный.Он был похож на типичного, хрупкого мальчишку со странностями, которого травили местные авторитеты, но нечто отличало его от обычных жертв. — «От затравленных голосов не веет опасным холодом».
Сандерс протягивает ему свою руку, чуть ухмыляясь. — Давай помогу. Когда брюнет поднимает голову, картёжник невольно сглатывает, чувствуя, как его тело пронзают взглядом, острым и холодным, словно лезвие только что наточенного ножа.***
Он проводит кончиками пальцев по переплёту большой, тяжёлой книги. — Интересно... Тоже читал это? — Угу-м, — отводит взгляд собеседник, сжимая остальные книги сильнее. — У тебя неплохой вкус, я смотрю. Увлекаешься чтением? — Да, — по лбу юноши стекает капля пота, но под чёлкой этого не видно. — А Вы?.. — Скажем так, у меня есть небольшая, но личная библиотека в доме. — Здорово. Взгляд собеседника стал совсем уж печальным и нервным; вероятно, было бы правильным завершить беседу, но заводящий интерес не давал отпустить его так просто. — Грэтли Сандерс, — вдруг картёжник снова протянул ему руку. — Будем… знакомы? Брюнет смотрит на него с мягким удивлением, а затем устало вздыхает. — Зови меня Мэрфином.***
????
— Я помню, — слабый голос эхом отражается от деревьев. В глазах чуть щиплет, то ли от слёз, то ли от ядовитого тумана. — «Мэрфин Винстон, тот парень из соседнего колледжа…» Он судорожно выдыхает холодный воздух. — «Человек, который оказался намного умнее и хитрее, чем я бы мог предполагать.»***
Октябрь, 1985. Вороньи Ручьи, недалеко от озера.
«Наши встречи были не такими уж и частыми, но я быстро привык к нему. Он оказался очень приятным собеседником, о чём я и подумать не мог в нашу первую встречу.»
— Хороший день, чтобы выпить по бокалу и сыграть в карты, — улыбается Грэтли, поправляя цилиндр.«Мэрфин был очень красивым парнем. Я не заметил этого сразу, лишь потом, побеседовав в более спокойной обстановке. Милые дамы часто обращали на моего собеседника внимание; им нравились его безупречные манеры и льстила излишняя скромность, но, насколько я помню, мало кто встречался с ним более трёх недель. Я думал, это из-за характера, — Мэрфин был сложным человеком, а иногда очень нервным и упрямым.»
— Согласен с первым, но не обессудь, я в азартных играх не разбираюсь. Лучше скажи, как дела со стихами?«У Мэрфина был очаровательный и мелодичный голос, но иногда мне казалось, что я впадаю в транс, слушая его.»
— Так замечательно, что ты вспомнил, приятель. У меня есть кое-что для тебя…«Как я сказал, я быстро привык к этому парню. К его странностям, старомодному взгляду на мир и иногда резкому чувству юмора. Но была одна вещь, которую я не мог понять очень долгое время, а когда понял, уже было поздно. Слишком поздно.»
— Хочу услышать голос автора. Позволишь? — лукаво улыбнулся Винстон. — Ну, — в миг смутился Сандерс. — Если ты желаешь…«Тревога. Это невыносимое чувство тревоги рядом с ним! Когда он улыбался, когда отворачивался, да просто когда он находился рядом. Необъяснимая тревога, которая заставляла моё сердце биться чаще. Он был славным парнем, но от него всегда веяло чем-то жутким и… безумным? Я не знал. Я не понимал, но был уверен, это являлось частью причины, почему он нелюдим.»
- …и я помню тепло твоих рук, В последний раз, когда видел тебя. Мой нежный ангел, мой верный друг, Неужто расстаться была нам судьба?«Мэрфин любил слушать мои стихи, и сам их писал. Он всегда хвалил мои работы, но часто это казалось лишь милой лестью.»
— Нежно, нежно. И кто эта счастливица? — ухмыляется Винстон. — О чём ты? — Я тебя насквозь вижу, милый друг! И дураком не являюсь, чтобы не знать, что подобные стихотворения пишутся возлюбленным.«Он часто говорил это. Но я смеялся, и не подозревая, что он прав.»
— Ладно, ладно, — закатывает глаза Грэтли. — Одной девушке… — Я даже не сомневался. Ладно, романтик, пройдёмся?«Была в Мэрфине одна потрясающая черта, которую я безумно любил — податливость. Он никогда не настаивал на чём-либо, не видя отдачи. Улавливал каждую эмоциональную нотку и не давал разговору выйти из строя. Между нами никогда не было ссор, он относился внимательно к каждой детали и я всегда с нетерпением ждал нашей новой встречи, хоть и боялся чего-то, что сам же объяснить и не мог.»
— Эй! Рядом послышался незнакомый голос, от которого брюнет замер и сжал свою трость в руках сильнее. — Я думал, он… — не успел договорить Мэрфин, как на него накинулся высокий, чуть мускулистый парень и крепко обнял, широко улыбаясь. — Так и знал, что ты здесь! — его голос, до невозможности громкий, чуть оглушил их. — И… О-о-у. Незнакомец внимательно посмотрел на встревоженного Грэтли, а затем нахально улыбнулся. — Ты не говорил, что мальчики с адвокатского такие красивые! — Откуда ты здесь взялся? — зашипел на него Мэрфин. — Я велел тебе не идти за мной! — Ну прости, прости, — хмыкнул парень, — Я просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке. Особенно… — он посмотрел на Грэтли с недоверием. - …зная о твоём друге кой-чего нехорошее. Сандерс поднял одну бровь. — Кто ты такой? — Фирс Гейт, и по совместительству тот, кто тебя в порошок сотрёт, если узнает, что ты зло взглянул на вот этого человека, — он кивнул головой в сторону Мэрфина. Он глухо засмеялся, а затем снова весело улыбнулся: — Ты мне нравишься, так что не заставляй меня делать что-то, о чём я потом пожалею, смотря на твоё бледное, чудесное личико. Пожалуйста! Грэтли нервно хихикнул. — Я не знаю, что с тобой сделаю, когда вернусь, — безэмоционально проговорил Мэрфин. — Крепко обнимешь? — засиял Гейт. — Набью рожу. Сандерс выдохнул. — Я… — Грэтли Сандерс, я знаю, — перебил блондин. — Я много чего знаю. — Что? Откуда? — Начнём с того, что я часто вижу тебя на стадионе с авторитетными сучками и богатыми придурками, — посерьёзнел Фирс, но уже через секунду вновь ухмыльнулся. — А закончим тем, что в бар ты не один ходишь. Картёжник. Не найдя, что ответить, Грэтли потёр вспотевший лоб. — А ещё… Как насчёт сходить туда завтра вечером? Вдвоём, — хитро подмигнул Гейт.***
????
— «Мы неплохо поладили с этим придурком.» — руки мертвеца цепляются за деревья, чтобы не упасть. — «Нет, мы не встречались, нет-нет, просто иногда позволяли себе нечто большее, когда напивались.» Бабочки растворяются в едком тумане. — «Не знаю, что чувствовал к нему. Я просто иногда представлял, что он девушка, и мне становилось немного легче. Я не любил его больше, чем друга. А иногда даже ненавидел.»***
«Всё понять не могу, за что? Я сделал что-то более ужасное, чем позволил Веронике исчезнуть? Мы были неплохими друзьями...»
— Бесконечная выпивка, игры, сигары и девушки. Звучит даже банально для мира за гранью, но почему нет? А взамен ты бы мог поставлять тела в мою мастерскую. Как думаешь, это хорошая цена за вечное счастье? — Ха-ха! Хорошо придумано.«Я думал, это шутка, но после той рюмки джина в его доме у меня закружилась голова.»
— Ты очень хороший, правда! Был, — голос стал затихать. — Ты не представляешь, как мне жаль, но… «...я не услышал, что он хотел сказать. Не успел. Но это было не важно. Больше не важно.»***
????
Кажется, совсем недалеко кто-то есть.