***
— Ты серьёзно? — раскраснелся молодой человек. — Могла бы и получше зашить. Мама. Немолодая женщина только горько вздохнула, кутаясь в тонкую накидку, которая совсем не спасала от зимнего холода. Её измученный взгляд снова упал на потрепанный пиджак, который уже через пару месяцев наденет её сын, поступая в колледж, о котором тот так мечтал последние несколько лет. — Я сделала всё, что смогла, милый, — ответила она, чуть опустив голову. Парень ещё раз взглянул на еле заметные швы, раздражённо выдохнул и потрепал свои светлые волосы. — Ты понимаешь, если кто-нибудь заметит… — Не волнуйся, — мягко перебила мать. — Умный человек никогда не посмеётся над бедностью. Зато сразу поймёшь, с кем вести дружбу… Сын помолчал, а затем негромко ответил: — Они будут надо мной смеяться. — Не позволь этому случиться, — женщина приобняла его за спину. — Ты сильный мальчик, Фирс. Не давай себя в обиду. — И всегда ставь обидчиков на место, да? — усмехнулся молодой человек. — Да. Просто будь главным и держи всё под контролем, не давая им и подумать, что ты кого-то или чего-то боишься. — Хорошо, мам.***
Октябрь, 1984. Вороньи Ручьи, Стадион.
— Сестричка Блейн! Я уж думал, что ты откинулся от похмелья! Брюнет отвлёкся от пуговиц на кофте своей новой подружки и повернул голову в сторону громко смеющегося Фирса. — Ох, нет-нет, продолжайте, я только посмотрю, — подмигнул Гейт, но не успел и рядом присесть, как раскрасневшаяся девушка поспешила прочь в сторону улицы, тихо матерясь себе под нос. Захихикав, парень откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул. — Дефектный придурок, я это запомню, — прошипел Блейн, доставая пачку дешёвых сигарет. — И даже не думай, что я поделюсь. — Дефектный? — переспросил Фирс. — Ну, знаешь. Твои уродские глаза. — Это… что-то вроде болезни, — уже не так весело хмыкнул Гейт. — А-а, не могу вспомнить, синдром Шмида… м-м, Фраккаро? Блейн внимательно посмотрел на собеседника, помолчал и вдруг громко рассмеялся, чуть ли не давясь сигаретным дымом. Смутившись, Фирс отвёл взгляд. — Какой-какой синдром?! — Неважно. — Ты начал встречаться с нашим репетитором по французскому? Гейт посерьёзнел ещё сильнее, давя в себе желание уйти прямо сейчас. Это было бы проигрышем. — Что смешного, сестричка Блейн? — Фирс, милашка. Ты можешь называть себя как угодно, но для нормальных людей ты просто дефектный. — Что? Но это не моя вина, это… — Всем плевать, дурачок, — перебил брюнет и пустил клубок дыма прямо ему в лицо. — Слушай, я могу сохранить твою тайну, но если ты хоть чё-нить расскажешь про меня и Лизу, то я скажу твоим девочкам, чтобы они обратили внимание на твои текущие глазки, ха-ха! Поверь, это их не заведёт.***
????
Тяжело, мокро и холодно. Вода текла прямо с кровью, но это было совсем не больно, нет-нет. Горькие воспоминания — вот, что приносило настоящую боль. — «Либо ты, либо тебя. Мне стыдно, что я плакал, когда впервые услышал это от матери. И я решил стать первым: нападал без желания, смеялся без веселья, пил, курил, вёл себя как настоящий урод. Я просто не хотел стать их жертвой. Я не хотел, чтобы они смеялись.»***
Сентябрь, 1985. Вороньи Ручьи, Парк.
— «Многое изменилось в тот день. Мы с Блейном и ещё несколькими девушками прогуливали пары, когда это случилось.»
— Ты классно накачался за это лето, Гейт! — усмехнулась Эмили, скрещивая руки. — Спасибо, крошка.— «Помощь в этом месте не приветствуется, но тогда мне было плевать. Мать всегда говорила, чтобы я не ставил репутацию выше человечности.»
— Мы вовремя, — вдруг сказал Блейн и широко ухмыльнулся, посмотрев куда-то в сторону. — Ах, снова тот ботаник? — подскочила к нему Эмили. — Да его же каждый раз останавливают здесь! — На то и ботаник. Думает, что обойдётся, а наши уже сторожат, ха-ха.— «Я не понимал, о чём они, пока не увидел неподалёку от нас лежащего на земле паренька.»
— Какого хера происходит? — повернулся к собеседникам Фирс. — Забудь, очередной мальчик, которого обидела судьба, — ответил Блейн. — Побьют и угомонятся. Хотя, если хочешь, можем присоединиться. — Они убьют его сейчас, чувак. Он же, блядь, совсем мелкий… — Ты что, впервые видишь подобное шоу? — вскинула брови от удивления Аманда. — Такой большой, а визжишь как девочка.— «Этого парня хватали за шиворот, поднимали и снова били, да так жестоко, что мне становилось тяжело смотреть. Мои приятели лишь хихикали, говоря, что это просто шоу, а я трясся и понимал, что сам мог оказаться на его месте в первые дни.»
— Гейт, ты куда? — хмыкнул брюнет, приобняв Эмили за талию. — Добивать? — Делать всё, чтобы они переключились на тебя и твоих шлюх. — Ха-ха, что?— «Те парни ушли быстро, зная, с кем я вожусь. Один ушёл со свёрнутой челюстью, это я хорошо помню.»
***
????
Тёплый ветер треплет его грязные волосы и уносится прочь. — «Мэрфин Винстон запомнился мне умным и весёлым красавчиком. У него были свои странности, ценности и многое другое, но одно помню точно: я никогда не видел людей с подобным взглядом на мир. Мэрфин был настоящим аристократом, каких я никогда не видел, богатым и начитанным; у него было всё, о чём я, будучи обычным рабочим, мог и не мечтать.» Он давится водой и блюёт на землю. — «Это не была зависть. Так получилось, что я стал видеться с Мэрфином всё чаще и чаще, пока мы вдвоём не поняли, что дружим.»***
Октябрь, 1985. Вороньи Ручьи, у моста.
Недалеко от озера всегда было холодно, но Мэрфин любил это место. Кутаясь в своё пальто, украшенное мехом, он смотрел куда-то на небо, придерживая рукой свой высокий цилиндр, без которого никуда не выходил от слова совсем. В такие моменты он напоминал персонажа какой-то дорогой картины, может, даже, музейной, чем часто веселил собеседников. — Гм-м, — брюнет перевёл свой взгляд на Фирса, будто бы очнувшись. — Почему не сказал, что замёрз? — В смысле? Мэрфин ещё раз взглянул на его порванную в некоторых местах куртку. — Тю, вы, аристократы, всегда такие всевидящие? — угрюмо спросил Гейт. — Не знаю, как другие, но я — очень даже, — улыбнулся в ответ Винстон. — Запомню. — Ладно, хватит ворчать. Знаю один неплохой бар тут на углу, пошли, угощаю. — «Мама всегда говорила, что аристократы — народ странный, и мне стоит держаться от них подальше. Их деньги сильнее ударов и громче слов, как она рассказывала мне в детстве, и я верил. Они представлялись мне алчными святошами, которые смеются над простыми рабочими, и так было всегда, пока я не спас этого причудливого парня от тех придурков. С Мэрфином можно было всё: от душевных разговоров до выпивки и обсуждения девчонок.» — Давненько не был в барах, — хмыкнул Фирс, хлопая дверями. — Правда? Я думал, что ты после хорошей тренировки любишь хорошо выпить, — задумчиво протянул Мэрфин, занимая места. — Так и было… когда-то. А теперь некоторые смотрят и мне, э-э, неловко. — Сам виноват, что тренируешься, — усмехнулся собеседник. — Да я не об этом. У меня глаза… дефектные. Винстон посерьёзнел, но уже через пару секунд снова улыбнулся. — Из-за этой ерунды? Фирс, дорогой мой! Кто тебе сказал, что они у тебя дефектные?— «Именно в тот момент я понял, что Мэрфин совершенно не относится к тем аристократам, о которых мне рассказывала мать. Он дал мне надежду, настоящую надежду о том, что я не бракованный, а даже наоборот — особенный.»
— Я сам… — Лжёшь, — хмыкнул брюнет, забирая свой заказ. — Тебе сказали какой-то бред, а ты в этот бред благополучно поверил, я прав? — Ну… — Послушай, друг, — собеседник отпил из рюмки. — То, что ты посмел назвать дефектом — весьма интересная вещь, которая делает тебя, в первую очередь, тобой. Это — твоё преимущество и шарм, понял? — Ага… А теперь послушай меня. — Ах? — С этого дня, приятель, я — твой телохранитель.***
????
Вспухшего тела что-то коснулось, но не успел он повернуться, как увидел маленькую пчелу, что рассыпалась в яркий порошок, который сразу же унёс прочь подоспевший ветер. Сладкий аромат мёда смешался с чем-то горьким, напоминая странный алкогольный коктейль. Хруст пожелтевшей травы под тяжёлыми ногами напоминал о ломающихся костях, и этот звук манил, навивая ещё больше воспоминаний. — «Я сдержал своё слово. Мы часто гуляли и я внимательно следил за всем, что происходит вокруг, а он смелел с каждым новым днём и уже не боялся смотреть в сторону обидчиков. Мать была не права насчёт него, но я знаю, что она всего лишь хотела меня защитить.»***
Октябрь, 1986. Вороньи Ручьи, бар «Золотое яблоко».
— Хороший ход, Сандерс, но сегодня выиграю я. — Ты не знаешь, кому бросаешь вызов, мальчишка. Жаркая игра в карты не интересовала Мэрфина ничуть, он угрюмо пил уже вторую рюмку виски и думал о чём-то своём. За Фирсом уже образовывался небольшой долг, но он и не думал останавливаться, хотя в глубине души понимал, что Грэтли не обыграть. — Мэрфин, — устало позвал Гейт. — у нас джин кончился. Если закажешь ещё, то я буду весь месяц… гм-м… — Не стоит, — ухмыльнулся фон Винстон. — Тебе не много ли? — Не-а! — Правильно, подайте ему, — хмыкнул Грэтли, раскладывая колоду карт. — Будет ещё хуже соображать, а мне денег больше. Выругавшись, Фирс посмотрел в сторону скучающего бармена. — Ладно, — вздохнул Мэрфин, вставая с дивана. — Потом придумаю что-нибудь для тебя. — Ты лучший!— «Счёт за весь алкоголь был фантастическим, я даже испугался, но потом вспомнил, с кем пил. Я сильно перебрал тогда, да так, что собутыльники помогли мне добраться до дома. Было весело.»
***
????
Вода холодная, но её прикосновения почти что обжигали посиневшую кожу. Голова закружилась: стыд и страх — всё смешалось, терзая будто бы не совесть, а саму душу. Словно что-то пыталось сбить с пути, но он продолжал идти, хоть ничего и не понимал. Кажется, ветер становится ещё теплее. — «Это было странно. Наша последняя встреча с Мэрфином… Он вёл себя так необычно, будто что-то скрывал, но не мог молчать. Почему… Что произошло?»***
Январь, 1989. Вороньи Ручьи, Мост.
— У тебя есть мечта, Фирс? Гейт хмыкнул и смахнул с лица промокшую от дождя недлинную чёлку. — А почему спрашиваешь? — Простой интерес, хотя знаешь… Если присмотреться к мечтам человека, то можно понять, кто он на самом деле. Блондин игриво улыбнулся в ответ. — Правда? — Ага, только… мало, кто умеет определять это правильно, — легонько ухмыльнулся Мэрфин. — Эксперт? — Как угодно. — А сможешь по одному взгляду определить — хороший человек или плохой? Немного помолчав, фон Винстон чуть опустил взгляд, будто бы задумавшись. — Ну, при желании… наверное, всё же, смогу. — Ведьма в мужском обличье? — Нет, просто хорошо развитая интуиция. Они отвернулись друг от друга. — Так что же… есть у тебя мечта? — снова спрашивает Мэрфин. — Я думаю, она есть у каждого, приятель. — Не-а, не у каждого, — ещё больше посерьёзнел собеседник. — Я встречал людей, у которых ни мечты, ни цели, ничего. Это… очень страшные люди, телохранитель. — Может, они просто не определились. — Это не лучше. Не представляю, как можно ходить по земле, когда внутри ничего нет, кроме органов и повседневного мышления. Бессмыслица какая-то. На последнем предложении он нервно хихикнул, но быстро успокоился, приняв вновь серьёзный вид. — Я хотел поступить в королевскую гвардию когда-то в детстве, — вздохнул вдруг Фирс. — А когда понял, что дорога мне туда не светит, решил стать простым офицером. Хочу делать благие дела, в общем. Блондин улыбнулся снова, но уже как-то грустно. — Хочется быть полезным для хороших людей. — Мудро, — кивнул Мэрфин. Дождь стал усиливаться, но они продолжали стоять, вдыхая холодный, сладковатый воздух. Облака на бледно-голубом небе стали понемногу чернеть, предвещая грозу. — Марселон и Грэтли не отвечают на мои звонки уже пару недель, — негромко говорит Фирс. — Меня это тревожит. Винстон почувствовал, как по его спине побежал холодок, но виду не подал. — Гм-м, — сглотнул он. — Может, они сейчас хотят побыть одни. — Ты знаешь, что с ними? Дыхание перехватило, но Мэрфин отрицательно помотал головой. — Они в порядке, я уверен. — Нам бы следовало навестить их, — отвернулся Гейт. — Д-да, точно. Они помолчали ещё немного. — Как ты думаешь, — издалека начал Винстон. — существуют ли призраки? Фирс удивлённо поднял брови. — Призраки? М-м, не знаю, вряд ли, — он посмотрел на собеседника внимательнее. — Мэрфин, всё в порядке? Я уже не только за этих двух начинаю переживать. — Я-я, — в висках больно начала пульсировать кровь. — в порядке, т-телохранитель. — Это Дон тебе что-то там рассказывает? Так и знал, что… — Нет-нет, — перебил брюнет. — Он тут ни причём. — Я надеюсь на это. Мэрфин. Сердце застучало сильнее. Циферблат на часах уже показывал девять, всё шло так, как надо, но от осознания, что это приходится делать снова, просто тошнило. Хотелось выть от безвыходности, но он уже начал. Рано или поздно кто-нибудь бы да узнал, но сейчас Мэрфин был готов закричать и признаться во всём. Он бы так и сделал, если бы на кону не стояла надежда. Он верил, что всё исправит, только потом… — «А быть может, я просто сумасшедший.» — Эй, Фирс. Давай выпьем?***
— «Почему он поступил так с нами? Я не знаю. Мне обидно и больно, но в глубине души понимаю, что ему тоже было нелегко. Что он преследовал? Мы провинились в чём-то? Мэрфин, я надеюсь, ты когда-нибудь расскажешь.» — «Он что-то подмешал в мою водку. Он выбивал мои зубы, плакал вместе со мной, а я кричал «ещё!». Я не мог этого говорить. Я ненавижу всё то, что он сделал со мной, но почему-то ищу оправдание для него. Он залез в мою голову? Почему я не верю самому себе? Что, чёрт возьми, происходит?»Вдалеке горят огни.