Sweet Little Sixteen

Когда они переступают порог, Блейн идёт прямо в спальню, чтобы вернуть пальто на законное место на вешалке в шкафу. Заполнив образовавшуюся утром прореху в ряду обуви, Андерсон направляется в гостиную, на ходу расстёгивая манжеты рубашки. Мальчик стоит посреди комнаты. Пакеты аккуратно убраны за диван, и Блейн доволен, что малыш уже смекнул, что нельзя устраивать беспорядок. Но он недоволен тем, что Курт лишь расстегнул пальто, а не снял. Китель цвета хаки, с пуговицами на рёбрах расстёгнут до середины груди и обнажает лёгкую серую рубашку, которая ему в самый раз — облегает в нужных местах, но всё-таки остаётся свободной. И, глядя на то, как обтянута грудь, Блейн не может определиться, рад он или хочет ругаться матом от того, что нашёл кого-то с таким чувством стиля, как у этого мальчика. — Хочешь, чтобы я трахнул тебя в одежде, или разденешься? — спрашивает Блейн, расстёгивая пуговицы у воротника. Мальчик смущается, но затем медленно тянется к сверкающей зелёной броши с жуком, скрепляющей шарфик. Наклонившись и осторожно положив её в пакет, Курт снимает пальто. Нерешительно подержав его в руках, складывает и перекидывает через спинку дивана. Теперь можно по-настоящему рассмотреть, как ткань кителя облегает бицепс. Рукава тесноваты, из-за чего вряд ли удастся хотя бы согнуть руки, несмотря на мягкость хлопка. Блейн всего в несколько шагов пересекает комнату, чтобы оказаться лицом к лицу с мальчиком. Грудные клетки в миллиметре друг от друга, но это не мешает ему поедать взглядом тело Курта, а затем снова смотреть в глаза. Растерявшийся малыш старательно вытягивает шею, делая губки бантиком, явно в надежде на поцелуй, поэтому Блейн отстраняется. — Не-а. Ни за что. Сегодня установим основные правила: первое правило — никаких поцелуев. Если я тебя и целую, то только в киску или ещё с каким-то умыслом; например, чтобы укусить. Твои губы больше никогда не коснутся моих, я ясно выражаюсь? — втолковывает Андерсон, проводя пальцем по краю джинсов Курта. Мальчик напрягается, удивляясь правилу, но не протестует, а лишь хлопает ресницами, заглядывая в глаза Блейну, поэтому тот решает продолжить. Блейн находит пряжку ремня мальчика и справляется с ней за считаные секунды. Он не ходит вокруг да около, а сразу кладёт одну руку на пуговку брюк, а вторую на молнию. Звук расстёгивающихся брюк заставляет мальчика сделать резкий вдох, которого он сам явно не ожидал. — Правило номер два: никакого сна в моей кровати. Единственное, что ты делаешь в моей кровати, это трахаешься со мной. Мне пришлось выбросить те простыни, потому что они пахли каким-то незнакомцем, спавшим на них. Чертовски дорогие простыни, хотелось бы заметить, — продолжает Блейн. Его руки теперь заняты избавлением Курта от брюк. Взгляду Блейна открывается голубое бельё, не оставляя простора для воображения в том месте, где он привык видеть выпуклость у своих партнёров. Он чувствует, как его собственные брюки становятся всё более тесными, и в какой-то миг уже готов просто плюнуть на всё и повалить мальчишку на пол. Впрочем, он знает, что это не слишком хорошая идея, да и ему в любом случае придётся сходить за презервативом. Так что, решив не тратить время на лишние передвижения, он опускает руку прямо вниз по мягкому хлопковому белью Курта. Его кожа такая же гладкая, как и в прошлый раз. Обведя лобок, Блейн чувствует жар и влажность. Это вызывает самодовольную ухмылку на его лице и короткий резкий выдох изо рта мальчика. — Ох, куколка. Ты был мокрым весь этот вечер для меня, не правда ли? Всё тело Курта напрягается, а дыхание становится прерывистым, когда Блейн скользит рукой дальше, проникая средним пальцем между складками и нажимая самым кончиком на клитор. Пока ещё мягкий, но уже влажный. Конечно, прикосновение не самое нежное, и Блейн это знает, так что сложно сдержать смешок, когда мальчик вздрагивает от него всем телом. Он убирает руку и проводит липкими пальцами по шее Курта, заставляя того сморщить носик от отвращения. Блейн же с трудом сдерживается от того, чтобы не провести языком по бледной коже, где его пальцы оставили поблёскивающие от влаги дорожки. — В спальню. Немедленно, — приказывает он, не отрывая взгляда от мальчишки, так что, когда его глаза вспыхивают смесью волнения и отголосков страха, Блейн улавливает это и закрепляет в уме. Он не может позволить ни единой мелочи, которая касается этого мальчика, ускользнуть от его внимания. Курт нервно шагает в направлении спальни и останавливается точь-в-точь на том месте, где остановился в первый раз, не в силах пошевелиться. Блейн замечает, что белая джинсовая ткань туго обхватывает его ягодицы, хотя брюки расстёгнуты. — Я хочу, чтобы ты разделся. Сегодня не будет долгих сладких прелюдий, и, как бы я ни ценил стильный наряд, я не планирую тебя в нём трахать. Во всяком случае, не сегодня, — констатирует Блейн и расстёгивает последнюю пуговку на своей рубашке, прежде чем снять её. Он продолжает аккуратно раздеваться, стараясь не оставить на вещах ни одного залома, пока не остаётся в одном только нижнем белье. Обернувшись, он замечает, что мальчишка не снял ничего, кроме носков и ботинок, аккуратно поставленных возле комода. — Мне показалось, или я сказал тебе раздеться? — говорит Блейн, откровенно начиная раздражаться. Его эрекция спала до полутвёрдого состояния просто от того, что прошло слишком много времени, но это не мешает его яйцам ныть в предвкушении грядущего траха. — Я просто… Могу я хотя бы прикрыться покрывалом? — тихо спрашивает Курт, сжимая коленки. Одной рукой он теребит край рубашки, а второй сжимает пояс джинсов, прикрывая край белья. «Боже, он же больше не чёртова целка. Казалось бы, уже должен побороть всю эту фигню с я-стесняюсь-своего-тела», — думает Блейн, закатывая глаза и стискивая челюсти. — Нет. Я сплю в этой кровати. И я не хочу, чтобы она пропахла подростком. Могу выключить свет, — только и говорит Блейн, направляясь к стене, чтобы щёлкнуть выключателем и погрузить комнату в темноту. — Ладно, — бормочет Курт, принимаясь стягивать одежду и осторожно складывать её рядом с носками и ботинками. Блейн наблюдает. Он обхватывает рукой член и неспешно, бездумно поглаживает его, пока его взор наслаждается разворачивающейся перед ним картиной. Останавливается он, только когда на мальчике не остаётся ничего, кроме белья, и направляется прямиком к нему. — Тебе пора разобраться с этим. Я хочу видеть тебя. Хочу, чтобы ты устроил для меня целое шоу, куколка. Я почти уверен, что ты знаешь, как устроить настоящее шоу, если постараешься, — говорит Блейн, пробегаясь костяшками правой руки по его груди. Ему не нужно смотреть вниз, он и так чувствует, как мурашки расползаются по телу Курта, а маленькие соски твердеют, словно бриллианты. — Прости, — едва слышно выдыхает Курт. — Прощаю в этот раз. Я думаю, нам стоит начать с того, что ты привыкнешь быть голым рядом со мной. Снимай это чёртово белье и ложись на кровать, — восклицает Блейн, почти рыча последнее предложение. Чёрт возьми, он почти в бешенстве от того, что не может просто покончить со всем этим и выставить мальчишку за дверь. У подростков что, больше нет комендантского часа? Курт делает шаг назад, осторожно разворачивается. Блейн наблюдает за тем, как он наклоняется, чтобы снять боксеры, словно рядом никого нет, и на цыпочках взбирается на кровать, располагаясь на подушках. Только в этот раз Блейн специально использовал те, что подкинул братец. А любимые пришлось выстирать и высушить дважды после того, как мальчишка был здесь. Сам он быстро избавляется от своих боксеров, ощущая облегчение от освобождения члена. Правда, тот всё ещё не полностью твёрдый, так что ударяется о его бедро при движении, но прохладный воздух, касающийся кожи, помогает это исправить. — Было не так уж сложно, не правда ли? Теперь раздвинь ноги, чтобы я мог увидеть тот маленький розовый бутон, что ты прячешь, — с усмешкой требует Блейн, приближаясь к кровати. Матрас чуть скрипит, когда Блейн опускается на него и кладёт руки на колени Курта. Ноги мальчика сомкнуты перед ним, и бёдра сжаты так крепко, что кажется, мальчишку скрутит судорогой, если он постарается сжать их ещё хоть чуточку сильнее. — У нас был уговор. Ты получил своё, и теперь моя очередь получить своё. И не делай вид, что ты этого не хочешь, потому что я чувствовал, насколько готов ты был ещё десять минут назад, даже полностью одетый. Курт медленно расслабляет мышцы, позволяя развести ноги в стороны. Проходит не так много времени, прежде чем он открывается, демонстрируя себя во всей красе. Рот Блейна мгновенно увлажняется, ему не терпится взять обещанное прямо сейчас. — Так-так-так… Похоже, что я был прав, — хмыкает Блейн, облизывая губы. Блейн медленно скользит ладонями от коленей Курта вниз по внутренней стороне бёдер, где кожа особенно бархатная, и останавливается на выпирающих тазовых косточках. Он накрывает большими пальцами тёплые складочки, ощущая исходящий от них жар. — Ты давал кому-нибудь прикоснуться к своей маленькой киске после меня? — спрашивает Блейн, неотрывно наблюдая за движениями своих пальцев. Мальчик такой чертовски влажный, его промежность буквально пылает, и Блейн не может перестать думать, хотелось ли Курту снова оказаться заполненным, как в то воскресное утро. Разве не так это устроено? Стоит ларчику открыться единожды, и его уже не остановить? К его удивлению, Курт мотает головой, слишком сосредоточенный на лице Блейна и своём дыхании, чтобы говорить. Впрочем, даже такой ответ вызывает у Блейна прилив крови к члену. — Ты трогал себя? Играл с этой маленькой киской? — спрашивает Блейн. Ему нужно знать, даже если из-за этого он чувствует себя грязным старикашкой, сейчас ему плевать. Он закусывает нижнюю губу, наблюдая за изящными пальчиками Курта, что гладят и мнут совершенный бархат его животика. — Н-нет, — заикается Курт, наконец найдя в себе силы выговорить слово или, по крайней мере, один слог. «Он всё ещё чист. Не тронутый никем, кроме меня. Даже самим собой», — проносится в мыслях Блейна, пока его пальцы плавно впиваются в бёдра мальчика. — Тогда, пожалуй, я знаю, какой будет тема сегодняшнего урока. Куколка и её тело, номер 101, — выдыхает Блейн и усмехается собственной шутке. Он надавливает руками сильнее, впивается в нежную кожу вокруг больших половых губ, едва-едва задевая кончиками пальцев малые, а потом резко убирает руки и в следующий миг уже сжимает запястья Курта. — Что? — спрашивает Курт, смущённый и взволнованный, сначала пытаясь вырвать руки, но в следующий миг уже позволяя Блейну повести их вниз. — Ты познакомишься со своим телом. А я буду смотреть, — объясняет Блейн, и его голос переходит в чистое мурлыканье. Ему нравится шокированное выражение на лице мальчика.