Sweet Little Sixteen

— Нет, он этого не говорил. Я сказал ему представляться вам девятнадцатилетним. Чтобы вы не вываливали на меня это дерьмо. Остальное — не ваше дело. Это всего лишь спектакль, чтобы мама отвалила от меня с дурацкими идеями про то, как я остепенюсь и превращусь в тебя. — Блейн обуздывает себя и поворачивается к ним спиной, направляясь назад в гостиную. Он возвращается в бар взять ещё один напиток. Мужчина оглядывает комнату и видит, как Курт танцует с его племянницей, кружит её, отчего та хихикает, шатаясь из-за головокружения от вращений. Однако вскоре он остаётся сам по себе, потому что девочка, завизжав, с разбегу прыгает в его объятия. — Дядя Блейн! Я тебя не видела, — улыбается она и виснет у него на шее, когда он поднимает племянницу. — Я хотел сделать тебе сюрприз, зайка, — находится с ответом обрадовавшийся Блейн и целует её в щёку, а потом садится на диван, позволяя маленькой девочке занять любимое место — у него на коленях. — В этом году ты отпразднуешь Рождество с нами? — спрашивает девочка с лучистыми глазами, и ему очень хочется крепко обнять её, ведь кто, если не она, самое чистое и красивое существо, которое когда-либо ходило по этой планете. К сожалению, ему приходится разрушить её иллюзии. — Прости. Мне нужно в Нью-Йорк по работе, солнышко. Но обещаю привезти кучу подарков, и, когда вернусь домой, ты будешь со мной все выходные. «Чёрт». Для Блейна в мире нет ничего хуже, чем видеть, как гаснут огоньки в её глазах всякий раз, когда ему приходится разочаровывать её оправданиями вроде необходимости работать под Рождество. Обычно он всегда празднует Рождество с семьёй — Купер и Себастиан привозят Мэрилин в дом Андерсона, и к ним присоединяются родители Себастиана. Поскольку он единственный ребёнок, для них это никогда не было проблемой, и они с радостью присоединяются к Андерсонам, часто обсуждая за столом статус Блейна-холостяка. — Хорошо. Я за. Тогда ты сводишь меня в театр? — выпрашивает она, хлопая ресницами так, как и всегда, когда пытается убедить его в чём-то. — Конечно, свожу. Подыщем что-нибудь интересное, — обещает он и замечает, что Курт разговаривает с Себастианом и Купером и все трое наблюдают за ним с противоположного конца комнаты. — Мне он нравится. Он красивый и хорошо танцует, — докладывает Мэрилин, заметив их взгляды. Это застаёт Блейна врасплох; он не планировал обсуждать с кем-то Курта без крайней необходимости и уже решил, что, оставшись с Мэрилин, избежит подобных неприятностей. — Да. Он красивый, — соглашается Блейн. — Он милый. Он может быть у тебя дома, когда я приеду, дядя Блейн? — с любопытством спрашивает она, выбивая весь дух из лёгких Блейна. — Вряд ли, зайка. Он много работает, — тихо оправдывается он и видит, как она в смятении морщит носик. Блейн остаётся с Мэрилин до конца дня. Он позволяет ей уговорить его сыграть несколько её любимых песен на пианино и танцует с ней на кухне, изо всех сил стараясь избегать всех взрослых. Так продолжается до тех пор, пока на улице не начинает темнеть, и Себастиан находит их, чтобы сказать, что они собираются домой, что ад позади. — Но вы не можете уйти, пока мы не сделаем фото. Теперь, когда Блейн наконец-то решил не скрывать Курта, у меня должна быть фотография, прежде чем Блейн снова его спрячет. — От взбудораженности мамы у Блейна кровь стынет в жилах. «О нет. Да быть не может». Но может. И не успевает Блейн опомниться, как уже стоит перед камином, а следом Андерсону велят приблизиться к Курту. После продолжительных ёрзаний он наконец сдаётся и обнимает Курта за талию, и Курт отвечает, с улыбкой прижимаясь к его грудной клетке своей. Рядом с ними Купер и Себастиан обнимаются, как будто в мире нет ничего естественнее, а перед парами сидит на стуле бабушка с Мэрилин на коленях. Типичный запредельный режим Андерсонов. Делается ещё несколько фотографий до того, как мама Блейна вместе с малышкой отдаляется и заявляет, что хочет фотографию «только её мальчиков с их мальчиками». Блейн уверен, что его вывернет наизнанку даже от самой идеи. Тем не менее они сдвигаются чуть ближе, сверкая улыбками во все тридцать два, и ждут вспышки, но напрасно — вместо неё сбрасывают бомбу, и Блейн готов немедленно покинуть вечеринку. — Давайте… хоть чмокнитесь, — говорит его глупый дядя, и, естественно, Купер и Себастиан находят эту идею блестящей. Вот теперь полная лажа.