Sweet Little Sixteen

Часов в десять Курт забредает в гостиную. Блейна там нет, он давно встал, судя по холодному, давно пустующему месту, рядом с которым проснулся Курт. Не имея ни малейшего представления, что ещё делать, Курт спросонья трёт глаза и идёт на кухню в поисках кофе. Но там он первым находит Блейна. Он сидит за обеденным столом перед ноутбуком, рядом стоит бутылка воды, а одежда недвусмысленно намекает на то, что кое-кто уже успел сходить в зал. Когда до Курта доходит, что тот скайпится, он понимает, что не должен мешать, но тут из динамиков слышится голос, из-за которого сложно не задержаться в дверях. — Дядя Блейн, ты скоро приедешь домой? Мы с папулями вечером поедем смотреть салют. Ты приедешь посмотреть его с нами? — Мэрилин лучезарно улыбается ему, явно горя желанием пойти на предстоящее мероприятие со своим дядей. — Прости, но я вернусь домой только через несколько дней, зайка. Я вечером тоже посмотрю салют, просто в другом месте и с другим человеком, — извиняется Блейн с оттенком вины в голосе. Из-за лавины новых событий последних двух дней у Курта вылетели из головы новогодние торжества, и только сейчас пришло осознание того, что он понятия не имеет, что будет делать на главный праздник года. И что ещё хуже, он даже не придумал, что наденет. «Если он просто захочет пойти в бар или клуб, я останусь здесь», — думает Курт, решив, что отмечание Нового года в одиночку будет не так уж сильно отличаться от традиционного семейного ужина. — Ты пойдёшь с Куртом? Это с ним ты собираешься смотреть салют? — с любопытством спрашивает девчушка, и Курт навостряет уши, вдруг очень заинтересовавшись разговором, который чуть не пропустил. — Да, Курт тоже здесь. Надеюсь, он посмотрит салют со мной, — признаётся Блейн и опустошает бутылку. — Он прекрасен! Ты поцелуешь его, когда начнётся салют? Папуля Себастиан всегда целует папулю Купера во время фейерверков, — уточняет она, будто эти слова должны железобетонно убедить Блейна в том, что поцеловать Курта в полночь — единственный правильный шаг. — Он и правда прекрасен. Я… — начинает Блейн, и Курт так жаждет услышать ответ, что чуть не выпрыгивает из штанов, но мужчине не дают договорить. — Доча, иди к папуле, пусть он заплетёт тебе косички, — говорит мужчина за компьютером, и пока раздаются звуки какой-то возни, у Курта падает сердце. Непонятно, что он надеялся услышать, но теперь из-за обманутых ожиданий он готов на стенку лезть. — Ладно уж. Пока, дядя Блейн. Я скучаю по тебе. Передай от меня привет красивому Курту. И поцелуй его — я думаю, он принц, — поначалу она говорит раздражённо оттого, что ей велели уйти, но последнюю реплику о Курте-принце она произносит шёпотом. — Не поспоришь. Пока, зайка. Присматривай за папулями за меня. И надень то платье, которое я тебе подарил. — На прощание Блейн шлёт ей воздушный поцелуй. — Не беги сломя голову! — наставляет своё чадо папа, прежде чем переключается на взрослые заботы. — Курт с тобой в Нью-Йорке? Да брось, Блейн. Что ты прицепился к этому ребёнку? В конце концов ты разобьёшь ему сердце. Он захочет парня и всего, чем занимаются подростки со своими парнями. — Не суй нос не в своё дело, Куп. Ничего я ему не разобью, — огрызается Блейн и поднимается на ноги. Курт мгновенно прячется за углом, чтобы Блейн не заметил, как за ним шпионили, подслушивая личные разговоры. — Только не говори, что ты впервые к кому-то неровно дышишь, причём к ребёнку. За такое сажают, Блейн… — Перестань называть его ребёнком! Курт — очень зрелая личность. Я не думаю о его возрасте, когда мы вместе. Но нет, о чувствах и речи нет. Он тут, потому что никогда не бывал в Нью-Йорке, и я подумал, что он оценит его в праздничные дни. — Явно расстроенный Блейн расставляет точки над «i», но в конце слегка запинается. Старший брат тяжело вздыхает. — А по-моему, очень похоже на чувства. Братишка, это нормально. Хорошо, что ты наконец-то взрослеешь. Это здорово. Единственное, что омрачает ситуацию, — ты влюблён в ребёнка. В голосе Купера столько грусти, практически умоляющих ноток, что у Курта всё внутри переворачивается. Блейн не влюблён в него. Этот парень явно совсем не знает своего брата. — Да иди ты, Купер. Держись подальше от моей личной жизни, а я буду держаться подальше от твоей. Жене привет. Я пошёл в душ, — грубит Блейн и захлопывает ноутбук посреди пламенной речи Купера. Курт быстро приходит в себя и на цыпочках бежит по коридору, чтобы сделать вид, будто он только-только вышел из спальни, и, к счастью, успевает до того, как Блейн выходит из кухни. Курт торопится взять себя в руки и старается изобразить как можно более невинный вид, пока идёт по коридору и по дороге встречает Блейна. — Доброе утро. Ты уже встал. Твой завтрак в холодильнике и микроволновке. Я собираюсь принять душ. Не стесняйся, если захочешь присоединиться, — восклицает Блейн, увидев Курта, и слегка касается его запястья. От элементарного жеста у того почему-то будто электрические импульсы проходят по телу. — Хорошо. Спасибо, — бормочет Курт, и Блейн идёт в ванную, закрывая за собой дверь. «Супер. Ещё больше фигни из авокадо, огурцов и зелени», — думает Курт, закатывая глаза, и открывает холодильник, где обнаруживает стикер со своим именем, прикреплённый к стакану с чудодейственным средством Блейна, и ещё один на миске с кусочками фруктов. Курт вытаскивает находки и, обернувшись, замечает знакомую бумажку на микроволновке, поэтому открывает её и находит стопочку панкейков. «Либо он хочет меня раскормить, либо ждёт от меня сегодня активности». Он улыбается, удивляясь предупредительности Блейна. Курт уносит припасы к столу и принимается за еду. Ещё бы понять, что делать с услышанным. Блейн назвал его прекрасным, принцем; прекрасным принцем. Или сказал так, только чтобы угодить Мэрилин. Но что-то подсказывает Курту, что Блейн не стал бы ей лгать. Может, ей и не больше четырёх лет, но у него всё равно с ней особая связь, как ни с одним другим человеком. И вдобавок ко всему Купер. И то, как Блейн велел ему не называть Курта ребёнком, как расстроился из-за него. Но он продолжает настаивать на том, что у него нет никаких чувств к Курту. Он в общем-то и не сказал Куперу ничего, чего не говорил сам Курту. Да и какая разница, ведь и у него нет чувств к Блейну. Однозначно. Само собой. Какая глупость. Блейн просто… особенный.