Sweet Little Sixteen

В квартире темно и холодно, когда они заходят внутрь. Закрыв дверь и включив сигнализацию, Блейн разворачивается и видит прислонившегося к стене Курта, явно уставшего и пьяного. — Так… Хочешь, сразу ляжем? Проспимся и завтра пойдём в зал с утра пораньше — или как? — спрашивает Блейн и вжимает Курта в стену, руками скользя по бокам, а губы опустив так близко к лицу Курта, что практически чувствует его вкус. Лицо Курта озаряется улыбкой, и он кладёт руки на спину Блейна. Сахар и крепость шампанского добавили дыханию жара и сладости, и Блейн не может определиться, хочет ли вобрать в себя всё это или наслаждаться, смакуя с небольшого расстояния. — Или… ты можешь меня трахнуть… прямо здесь, — предлагает Курт с кривой улыбкой, и Блейн замечает, что у него осоловелый взгляд. Курт пахнет его фирменным парфюмом и средством для волос, ароматом, который Блейн полюбил за последние месяцы, поэтому он зарывается лицом в шею Курта. — М-м-м, как мило. У меня там так мокро из-за тебя, Блейн… — мурлычет он и запускает пальцы в кудри, пока Блейн принимается целовать шею. На мгновение он всерьёз подумывает трахнуть Курта прямо тут, в прихожей, с пальто и шарфами на вешалке, а также с туфлями, зонтиками и шапками на полках, напротив двери в шкаф с моющими средствами — всё тут как тут, готово составить окружающую обстановку их первого траха как официальной пары… Но мужчина знает, что утром Курт пожалеет об этом, если его одежда окажется на полу, где под ногами хрустит гравий, прицепившийся к туфлям, а занесённый с улиц снег тает на линолеуме. И, честно говоря, Блейн, вероятно, и сам бы разозлился, если бы, проснувшись на следующий день, вспомнил, что испортил собственный костюм от Армани. — Не здесь, куколка. Пойдём, — вздыхает Блейн и направляется к спальне, ни на секунду не отрываясь от губ Курта, пока медленно ведёт его в комнату. Они не парятся со включением света, а вместо этого спешат начать раздевать друг друга, насколько это возможно, пока пара так увлечена поцелуями, но им хватает всего нескольких секунд, чтобы понять, что выйдет намного быстрее, если каждый займётся собственной одеждой. Как только Блейн раздевается догола, он подходит к Курту сзади, прижимаясь обнажённой грудью к спине парня, который в этот момент борется с майкой. Чертовски твёрдый член Блейна прижимается к впадинке между ягодицами, и они оба стонут от нетерпения. Курт заводит руку назад, запуская пальцы в кудряшки Блейна и притягивая его для поцелуя, буквально вынуждая мужчину целовать, лизать и покусывать обнажившуюся кожу шеи и плеч. Тот с радостью повинуется, скользя руками по груди Курта и нежно сжимая пальцами соски, прежде чем опустить правую по рёбрам вниз, к животу и останавливая её на лобке, легко проникая пальцем между сочащимися от влаги половыми губами. Ох, да, Курт уже чертовски мокрый. — О боже, Блейн, да, — стонет Курт, прогибаясь в пояснице и вжимаясь задницей в член Блейна, требуя большего контакта. Смазка растирается по его пояснице, пачкая очаровательные ямочки над попкой. Блейн надавливает сильнее и ощущает, как сильные мышцы сжимают его стояк. Пальцы Блейна от лёгкого скольжения переходят в фазу активной стимуляции, принимаясь уже ощутимо массировать твёрдый бугорок. Курт закидывает голову назад с низким стоном, в то время как его руки продолжают скользить, поглаживая шею и голову Блейна, а дыхание мальчика ускоряется с каждым движением пальцев Блейна вокруг клитора. — Блять, ты такой мокрый. Как давно ты намок? Ещё когда с невинным видом болтал с людьми на вечеринке? — шёпотом спрашивает Блейн. Курт поворачивает голову, чтобы прихватить нижнюю губу Блейна зубами. Блейн ощущает, как сокращаются мышцы киски Курта от каждого прикосновения его пальцев к ней. Наконец Курт отрывается от его губ и опускает глаза, виновато вздыхая. — Я думал о твоём члене весь вечер. И каждый раз, когда брал соломинку в рот, не мог отделаться от мысли, насколько же этого мало. И чёрт, каждый раз, когда я смотрел на твои пальцы или рот, я думал только о том, как они ощущаются в и на моей киске, — задыхаясь, шепчет Курт, прерываясь на тихие стоны. Задыхающиеся слова Курта направляются прямиком к члену Блейна. Это становится почти болезненно: он так близко к разрядке, а они еще даже не приблизились к кровати. Так что он делает пару шагов вперед, подталкивая Курта к комоду, стоящему перед ними. — Блейн… Кровать. Трахни меня, — умоляет Курт, когда Блейн вновь скользит рукой вниз между его ног, на этот раз не тратя время на издевательства, а принимаясь сразу потирать упругий бугорок сверху вниз, вызывая дрожь во всём теле Курта. — Нет, детка. Никакой кровати сейчас, — шепчет Блейн, посасывая мочку уха Курта и нежно, но настойчиво наклоняя мальчика так, чтобы тот упёрся руками в комод для равновесия. — Собираюсь трахнуть тебя прямо здесь, милый. Блейн убирает руку с киски Курта, несмотря на возражения, но лишь для того, чтобы в следующий миг одной рукой раздвинуть ягодицы мальчика, второй направляя член в киску, и вот против этого Курт уже не возражает. — Да, сделай это, Блейн, — подначивает Курт, но прерывается собственным стоном в тот момент, когда Блейн вставляет в него член и крупная головка резко проходится по сокращающимся внутренним стеночкам. — Блять, да, — выдыхает Блейн, входя до упора и каждой клеточкой ощущая, какой жаркий и влажный Курт внутри, как сжимает его и удерживает, словно его киска хочет, чтобы они остались соединены навсегда. Он знает, может почувствовать, что Курту не нужно времени, чтобы привыкнуть в этот раз, так что он сразу входит в ритм, резко трахая его. Курт такой мокрый и скользкий, что Блейн не ощущает никакого сопротивления, резко двигаясь внутри и время от времени приподнимаясь на носочки, чтобы войти чуточку глубже. — Блейн, боже, Блейн, ты трахаешь меня так хорошо. Жёстче, милый, жёстче! — рычит Курт, и его голова опускается между руками, которыми он опирается о комод. На короткий миг Блейн задумывается: нравится ли ему зрелище того, как резко и быстро член входит в его киску? И даже если в этот момент он вообще ничего не видел, Блейн предпочитал бы думать, что да, нравится, потому что это чертовски горячо. Опустив одну руку, он сжимает бёдра Курта, принуждая его расставить ноги шире, пока Блейн делает круговые движения, настолько глубоко в киске Курта, что его ягодицы плотно прижимаются к лобку Блейна. Проходит всего минута, прежде чем Блейн чувствует, как его член окутывает дополнительной влагой, а Курт сжимается вокруг него, выстанывая: «О боже, не останавливайся, пожалуйста, не останавливайся». Так что Блейн послушно подаётся вперёд, вжимаясь грудью в спину Курта, превращая их в единое неделимое существо. Блейн отводит бёдра немного назад, но лишь для того, чтобы следующим движением резко и глубоко войти в него обратно. Одна рука Блейна скользит вверх по животу мальчика, ласкает рёбра и грудь, а затем два пальца нежно сжимают сосок, заставляя Курта выгнуться дугой, откидывая голову на плечо Блейна. — Ох, Блейн, так чертовски хорошо, — стонет Курт, чей голос то и дело срывается от оргазма, который сегодня не будет единственным. — Я знаю, детка. Ты заслуживаешь самого лучшего, — рычит Блейн, легонько прикусывая мочку уха Курта. Эти слова заставляют Курта сжиматься сильнее, и он отрывается от комода, протягивая руку и притягивая голову Блейна для очередного поцелуя. Стоны смешиваются, губы и языки скользят, прижимаются и двигаются в нужде быть ближе и получить больше. Курт обхватывает руку Блейна, движущуюся по скользкой коже его бедра, чтобы положить её обратно на киску и вместе касаться пальцами чувствительного клитора. Его половые губы тёплые и распухшие, нуждающиеся в прикосновениях, а кожа на них влажная и скользкая, как и повсюду сейчас. Вместе они приводят Курта к оргазму, и тот изливается на член Блейна с громкими стонами и вздохами, что сливаются в единую симфонию и вызывают у них обоих тяжёлое дыхание и счастливые улыбки. — Продолжай, — приказывает Блейн, вновь нажимая на чрезмерно чувствительный клитор Курта, на этот раз немного жёстче. Они снова целуются, переплетая языки, а затем Блейн прерывает поцелуй, чтобы спуститься к челюсти Курта и вниз по его шее, зарываясь носом в волосы и оставляя бесконечные поцелуи на нежной коже за ушком Курта. Блейн опускает руку на грудь Курта и немного сжимает его плечо, прежде чем убрать вторую руку с его клитора. Свободная рука скользит вниз по спине мальчика, поглаживая изгиб поясницы и останавливаясь на ягодице. Одним пальцем Блейн нежно обводит сжатый анус, вызывая у Курта мурашки. От которых, к слову, сжимается его киска, доставляя Блейну дополнительное удовольствие. Поза не слишком удобная, и практически невозможно двигать пальцами в то время, как его собственное тело прижато к телу Курта, но он всё равно не собирается позволить ему отодвинуться и на сантиметр. Он нужен ему ближе, ему необходимо чувствовать его, так что он улыбается, чувствуя, как смыкаются пальцы Курта на предплечье и тот тихо стонет: — Больше, Блейн. Дай мне больше, — умоляет Курт, и Блейн проникает кончиком пальца в дырочку Курта, что вызывает у мальчика громкий удивлённый выдох от незнакомого пока ощущения. Они ещё не практиковали анальный секс, и Блейн теперь недоумевает почему. Ведь попка Курта просто совершенна. То, как он сжимается вокруг его пальца, когда Блейн лишь плавно двигает им внутри, не в силах сделать что-либо ещё из-за неудобного положения, всё равно заставляет Курта сжимать киску вокруг члена Блейна, отправляя по его телу электрические импульсы. Он двигается глубже и резче, вставляя одновременно и член, и пальцы, в то время как рука Курта на его предплечье сжимается всё сильнее. Пот течёт ручьями, скатываясь по спине, а кончики волос завиваются от влаги. Он чувствует каждый импульс внутри Курта благодаря тому, что между ними нет ни единой преграды. Так что каждый раз, когда он попадает точно в цель, киска Курта сокращается особенно сильно и Блейн знает, что да, он задел ту самую идеальную точку, сводящую с ума их обоих. Блейну почти странно вставлять пальцы кому-то в задницу, потому что, кажется, прошла целая вечность с того момента, как он в последний раз трахал кого-то без киски. Кого-то не Курта. Но сейчас тот так реагирует на эти новые прикосновения, что Блейн загорается идеей исследовать и эту часть его прекрасного тела тоже. — Кончи в меня, Блейн, пожалуйста. Ох, чёрт, я так близко. Заполни меня, милый, — умоляет Курт, с силой впиваясь ногтями в руку Блейна. Этого достаточно. Блейн резко двигается в киске Курта, и по комнате разносится звук шлепков. Быстрое дыхание Блейна замирает, когда он чувствует, как сводит судорогой мышцы живота, и он взрывается тёплыми струями внутри Курта, не переставая двигаться и продлевая тем самым удовольствие. — Чёрт, Курт, так хорошо, детка… Твоя киска — это нечто, — бормочет он, с трудом ворочая языком. — Да… Да, Блейн, боже! — практически выкрикивает Курт, в то время как его киска и попка одновременно сокращаются вокруг члена и пальца Блейна. Он всхлипывает и стонет, резко потирая клитор, а всё его тело дрожит, и он в третий раз за сегодня взрывается брызгами сквирта, в то время как Блейн, уткнувшись носом в его волосы, без остановки целует ушную раковину и чувствительную ямку под ушком. Курт постепенно затихает, и Блейн убирает палец и кладёт руку на живот Курта, а второй обхватывает его торс, потому что колени Курта так дрожат, словно он вот-вот упадёт. — Держу тебя, — тихо шепчет Блейн, подхватывая мальчика за секунду до того, как тот сползёт на пол. Голова Курта падает на плечо Блейна, и мальчик растягивает губы в блаженной улыбке. — Боже, это было так… вау! — выдыхает Курт, укладывая руки поверх рук Блейна. — Знаю. Я без сил, — соглашается Блейн, понимая, что его мозг полностью вне зоны доступа сейчас. Он нежно поглаживает пальцами влажную кожу Курта в попытках вернуть им обоим контроль над телами. — Чёрт, — выстанывает Курт в ту секунду, когда смягчившийся член Блейна выскальзывает из него, так что он может развернуться в руках Блейна, прижимаясь к нему всем телом и прижимаясь лбом к плечу Блейна. Тот нежно скользит руками по спине мальчика, крепко его обнимая, и нежно целует в макушку. — Возможно, нам стоит принять душ и отправиться в кровать, — тихо говорит он, пытаясь понять, не уснул ли Курт в его объятиях, раз уж он никак не реагирует на его слова. Вскоре, когда восстанавливает дыхание и теперь уже просто сопит, согревая ключицу Блейна, Курт приходит в себя окончательно, плавно поднимает голову и, взяв мужчину за руку, выводит за дверь, которую они так и не закрыли. Он заводит их в ванную, где включает воду и залезает в душ. Блейн сразу следует за ним и с радостью позволяет Курту вернуться в его объятия. Они замирают так, теряясь во времени, может, минут на десять, а может, и на несколько часов. Они стоят так какое-то время, в полном молчании и пальцем не пошевелив, а после Блейн хватает бутылёк и намыливает сначала спину и плечи Курта, потом руки и шею, а дальше опускается к заднице, нежно проходясь по бёдрам и киске, прежде чем скользить по груди и рёбрам. Не забыв и про себя, Андерсон удостоверяется, что смыл пену с обоих, и только после этого выключает воду, берёт полотенце, чтобы обернуть Курта, а дальше вытирается сам. На этот раз без малейшего колебания Курт идёт за Блейном сразу в кровать и прижимается к его груди в темноте. Блейн недолго думая обнимает мальчика и только тут замечает, насколько устал. В теле не остаётся ни крупицы энергии, и он чувствует, как размяк от полного истощения… Но один тот факт, что он лежит в постели в обнимку с обнажённым Куртом, придаёт желание не спать всю ночь, чтобы насладиться этим чувством. — Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя — такое облегчение не бояться сказать это, — шепчет Курт, и Блейн ощущает его дыхание на обнажённой груди. Что он должен ответить на это? Он ничего не знает о любви, он не может сказать Курту, что любит его… Конечно, он… Что он чувствует? Он знает одно: он хочет быть с Куртом и больше ни с кем, и он чувствует, как озаряется мир, когда Курт смеётся, и когда Курт прикасается к нему или целует его, ему нужно всё это и чтобы это никогда не прекращалось. Но любовь ли это?