слёзы в глазах любящего.

Когда Цзян Чэн вошёл в палату Усяня, он застал его в чрезвычайно взволнованном состоянии. Усянь ходил по палате туда-сюда и даже не сразу заметил, как вошёл Цзян Чэн. Затем он спохватился и усадил друга на свою кровать, держа его за плечи, словно боясь, что Цзян Чэн вдруг решит убежать. — Что с тобой? — усмехнулся Цзян Чэн, пытаясь разгадать, что скрывается за ошарашенным взглядом Усяня. — Неважно, — отмахнулся он, тараторя. — Лучше скажи, ты принёс то, что я просил? Цзян Чэн кивнул и полез в свою сумку. Он вынул оттуда блокнот в добротном кожаном переплете и ручку. Усянь тут же вырвал их из его рук и отложил на тумбочку. — Да расскажи ты уже, что произошло! — воскликнул Цзян Чэн. — Суетишься тут, дёргаешься… — Вчера я наконец увидел подробности своей прошлой жизни, — произнёс Усянь. Цзян Чэну показалось, что из его глаз скоро начнут сыпаться искры — таким довольным он был. — Надеюсь, в одной из прошлых жизней ты был куда более порядочным, чем сейчас, — усмехнулся Цзян Чэн. Улыбка застыла на губах Усяня. Всё утро после пробуждения он прокручивал в голове снова и снова встречу Вэймина и Шиюна на кукурузном поле, боясь забыть даже малейшие детали. Потому и попросил Цзян Чэна принести ему блокнот, чтобы он мог записывать содержание видений сразу, как только увидит их. — Я… Эээ… — Усянь запнулся, слова Цзян Чэна всё ещё звучали в его голове. — Меня звали Ло Шиюн, и, кажется, я совершил нечто плохое. Цзян Чэн сглотнул. Он тут же осознал, что сказанное им неожиданно оказалось правдой. — Что именно ты видел? — спросил Цзян Чэн, пообещав себе в этот раз быть аккуратнее в словах. — Как Ло Шиюн умер, — Усянь грустно улыбнулся. — Его убили. Усянь рассказал всё, что видел. И чем дальше, тем мрачнее становился взгляд Цзян Чэна. Всё видение Усяня, должно быть, произошло за какие-то считанные минуты, но это повергло их обоих в шок. — Судя по всему, это было очень давно, раз Шиюн упомянул самураев, — брови Цзян Чэна нахмурились. — Ты помнишь, какое имя назвал тебе Лань Ванцзи? Имя вертелось на языке, но никак не желало сдаваться так просто. Несколько минут Усянь напрягал свою дырявую память, отчаянно пытаясь вспомнить имя. Он вспомнил, как был одет Ванцзи в тот день, как он не отрывал взгляд от какой-то записной книжки. Он даже помнил, как звали его брата, но не имя из его прошлой жизни. Цзян Чэн терпеливо ждал, с уважением относясь к невозможности Усяня запомнить всё. Но спустя некоторое время его всё же осенило: — Хэ Сиу! Он точно называл мне это имя! А второе, кажется, было похоже на Чжоу Сяодан. — Оба этих имени даже с натяжкой нельзя назвать созвучными с именем Ло Шиюна, — вздохнул Цзян Чэн. — Значит, его душа потом всё же нашла способ переродиться. — Мне стоит продолжить медитации, — кивнул Усянь. — Я буду вести что-то вроде дневника воспоминаний и записывать туда всё, что мне удастся увидеть. Как только доберусь до тайны Хэ Сиу и Чжоу Сяодана, тут же расскажу об этом Лань Ванцзи. Перед тем, как уйти, Цзян Чэн осмотрел палату Усяня. Она была небольшой, в ней едва помещалась кровать с прикроватной тумбочкой и стол на колёсиках, на котором в ряд выстроились баночки со всеми лекарствами Усяня. Цзян Чэн ужаснулся, поняв, что их стало куда больше, чем было. Он подавил в себе приступ паники, связав увеличившееся количество таблеток с новым планом лечения. Покидал палату он с чувством непонятной тревоги и страха, словно что-то должно было случиться. Усянь сегодня с особым рвением выполнял все поручения врача. Во время капельниц он лежал смирно, хотя обычно все его тело гудело без движения. Таблетки он и вовсе принял сам, без напоминания медсестры. А всё для чего — чтобы поскорее освободиться и продолжить медитации. Возвращаясь с процедур в палату, Усянь неожиданно осознал, как сильно ему хочется сладкого. В больничном меню сладкое было не предусмотрено, но Усянь не помнил, чтобы его лечащий врач что-то говорил о запрете сладостей. Поэтому он, собрав из рюкзака всю мелочь, какую только нашёл, отправился к автомату и купил себе два шоколадных батончика. Он огляделся в поисках свободных лавок в коридоре холла и, отыскав одну из них взглядом, направился к ней. Приняв удобную позу и подложив под себя ноги, Усянь в предвкушении сорвал с батончика упаковку и за один укус съел половину. Казалось, он прочувствовал сладость каждой клеточкой тела. Совсем скоро от батончиков ничего не осталось. Он ещё немного посидел, разглядывая проходящих мимо людей, затем побрёл в палату — на охоту за новыми воспоминаниями. Он так и не заметил, что из-за угла за ним наблюдал Лань Ванцзи, так и не решившись подойти к нему. Сделав несколько шагов, Усянь почувствовал, как сильно кружится голова. Он попытался сдвинуться с места, но ноги подкосились, и он без чувств упал на пол. Глаза Ванцзи округлились. Он молниеносно среагировал на происходящее и подбежал в два прыжка к Вэй Усяню, попутно зовя медсестёр. Первым делом он проверил пульс и, удостоверившись, что Усянь живой, облегченно вздохнул. Он осторожно положил его голову на своё предплечье и принялся ждать, когда Усяню помогут врачи. Для Лань Ванцзи Усянь был не простым человеком — он был ключом к последней нераскрытой тайне его жизней, прошлой и настоящей. Для Ванцзи действительно было важно узнать, живёт ли в теле Усяня душа Хэ Сиу. Он вспомнил, как в их самую первую встречу, полную абсурдности и хаотичности, каждой клеточкой тела чувствовал родственную энергию Усяня. Проще говоря, их не тянуло друг к другу — их души, узнав друг друга, изо всех сил стремились воссоединиться. Ванцзи не знал, чувствовал ли Усянь то же самое, что и он, но от того невероятного ощущения Ванцзи до сих пор был в восторге. К ним подбежали две медсестры, крепко вцепившись в ручки каталки. Ванцзи, заметив, что у девушек не получается положить Усяня на носилки, тут же подхватил его на руки, словно он ничего и не весил. — Вы его родственник? — спросил одна из медсестёр, пока вторая убежала за доктором. — Нет, я… он мой знакомый. Я был неподалёку, когда он потерял сознание, — ответил Ванцзи. — Его зовут Вэй Усянь. — Спасибо за вашу помощь, — подбежала вторая медсестра, тяжело дыша. — Мы позаботимся о нём. Сказав это, она схватилась за ручки каталки. Медсестры переглянулись и повезли Усяня в реанимацию. Ванцзи последовал за ними, намереваясь узнать, в какой палате он лежит. Внешне он никак это не показывал, но внутри он немного переживал. Конечно, Усянь в надёжных руках врачей, однако он боялся потерять свой единственный шанс узнать больше о прошлой жизни. Перед лицом Ванцзи двери реанимации закрылись. Он вздохнул и опустился на стулья рядом, приготовившись ждать вердикта врача.

***

Усянь медленно открыл глаза. Несколько секунд он, не до конца пришедший в себя, без малейшего понятия, что происходит, смотрел в потолок, потом вдруг осознал, что его голова вот-вот расколется от боли. Усянь попытался приложить ладонь к вискам, словно это могло уменьшить боль, но затем почувствовал иглу от капельницы в своей руке. Он проследил взглядом за трубкой и действительно увидел капельницу, на которой болтался пакет с прозрачной жидкостью. Ему приснилось, будто он потерял сознание где-то в коридорах больницы. Однако осмотревшись, Усянь не понял, где находится, но это точно была не его палата. В этом месте больницы он, казалось, никогда не был. По обе стороны от него в ряд стояли другие такие же кровати, на которых, не шевелясь, лежали люди. Он сглотнул. Теперь он уверился, что это был не сон. Видимо, он и вправду упал в обморок. Тогда сейчас стоит начинать волноваться. Увидев, что он зашевелился и пришёл в себя, медсестра подошла к нему. — Господин Вэй, как вы себя чувствуете? — спросила она, сев рядом с записной книжкой в руках. — Где я? — спросил он. — Что я здесь делаю? — Вы упали в обморок в коридоре, — пояснила она. — Один мужчина заметил вас и позвал на помощь. Сейчас всё хорошо, скоро вы сможете вернуться в свою палату. Через полчаса он вышел из отделения реанимации и, волоча за собой ноги, направился в палату. Он лениво зевнул и распахнул двери. Вокруг практически было пусто. Однако взгляд Усяня зацепился на человеке, что смирно сидел, уткнувшись в свой телефон. Усянь, несомненно, узнал его. — Лань Ванцзи? — спросил он, подойдя ближе. Услышав знакомый голос, Ванцзи отложил телефон в сторону и поднял взгляд. Его зрачки слегка расширились, когда он признал в подошедшем к нему человеке Вэй Усяня. — Что вы здесь делаете? — спросил Усянь, не став дожидаться, пока Ванцзи поприветствует его. Ванцзи почему-то захотелось соврать, хоть он никогда и не врал. Правда его устраивала, но могла не понравиться Усяню. Ванцзи решил прибегнуть к лжи, но лишь наполовину. — Я здесь из-за брата, — сказал он, но зачем-то опустил глаза. — О, — отозвался Усянь, кивнув. — Как он себя чувствует? — Гораздо лучше, — ответил Ванцзи. — Спасибо, что спросили. Поняв, что разговор не идёт дальше светских фразочек, Усянь слегка поклонился Ванцзи и направился в свою палату. — Вэй Усянь! — Ванцзи окликнул его, поднявшись со стула. Вэй Ин обернулся. — Могу я поинтересоваться, как идут дела с вашей медитацией? Усянь открыл было рот, чтобы высказать Ванцзи всё, что ему удалось узнать, но он чудом сдержался. Разве ему будет интересно узнать, что в одной из прошлых жизней он был преступником, которого казнили в кукурузном поле без суда и следствия? — Я медитировал и кое-что узнал о своей прошлой жизни, но это никак не связано с Хэ Сиу и Чжоу Сяоданом, которых вы упомянули в нашу первую встречу, — ответил он. — В прошлый раз вы так стремительно ушли, что мы так и не договорились о встрече. Кто бы мог подумать, что мы снова встретимся в стенах больницы! — Что вы хотите, чтобы я вам рассказал? — спросил Ванцзи. — Расскажите, кто такой Хэ Сиу или Чжоу Сяодан, — усмехнулся Усянь. — Я был кем-то из них в прошлой жизни? Ванцзи едва заметно прикусил нижнюю губу. «Я любил тебя в прошлой жизни, а ты любил меня», — эти слова чуть не сорвались с его языка. Он сглотнул и произнёс: — Я подозреваю, что в прошлой жизни ваша душа и правда жила в теле Хэ Сиу, но я не могу быть уверенным на сто процентов. Моя душа всего лишь потянулась к вашей, но вполне возможно, что вы просто были моим другом когда-то. — Значит, Чжоу Сяодан — это вы? — Усянь прищурился, уголки его губ поползли вверх. — Всё верно, — кивнул Ванцзи. — Хэ Сиу был очень дорогим для Сяодана человеком, и я хочу непременно его отыскать. Усянь хмыкнул. Ванцзи говорил слишком спокойно и интеллигентно. Усянь к такому не привык, ведь его речь чаще всего напоминала неконтролируемый поток шуточек и фраз совсем не к месту, и остановить этот поток было крайне сложно. Лань Ванцзи вообще разительно от него отличался, но в какую сторону — лучшую или худшую, — Усянь пока не понял. — Я дам вам знать, если моя душа позволит мне узнать что-нибудь о Хэ Сиу, — сказал он. — Есть ещё один вариант, правда я не знаю, придётся ли он вам по душе… — Говорите, — произнёс Ванцзи. — Видимо, я здесь надолго, а вы, кажется, часто приходите к своему брату, так что я подумал, что мы могли бы медитировать вместе в моей палате или ещё где-нибудь. Возможно, если ваша душа и правда знает мою, она может показать вам что-нибудь важное, а моя будет охотнее идти на контакт. Ванцзи задумался. Слова Усяня и вправду не лишены логики и последовательности, но Ванцзи всё же что-то напрягало. Скорее всего, это нахождение с Вэй Усянем в одной комнате в течение длительного времени. Они знакомы всего несколько дней, но за это время у Ванцзи сложилось впечатление об Усяне как о ветреном молодом человеке, который умеет отказывать. Честно говоря, Ванцзи не нравился Усянь, зато ему нравилась его душа, что могла ответить на интересующие его вопросы. Поэтому он, немного помолчав, сказал: — Я согласен. — Тогда у меня будет два условия, — он показал Ванцзи два пальца. — Во-первых, вы прекратите обращаться ко мне на вы. Я всё-таки не настолько важная персона, да и, вроде бы, не старше вас. Во-вторых, по пути до моей палаты я надену на ваши глаза повязку, чтобы вы не запомнили путь вперёд и обратно. В конце наших встреч я точно так же провожу вас к выходу. Брови Ванцзи нахмурились. Он совершенно не понимал, зачем Вэй Усяню нужны такие условия, но уж очень заманчивым казался результат. — Я согласен на второе условие, но по поводу первого я вам уже говорил — я не так воспитан. — Да ладно тебе, Лань Ванцзи. Я же не прошу называть меня бытовым именем, — отмахнулся Усянь. — Чего ты боишься? — Я не боюсь, — Ванцзи слегка покачал головой. — Просто не могу переступить через свои принципы. — Тогда я дам тебе неделю, чтобы привыкнуть, хорошо? — предложил Вэй Ин. — Если через неделю ты продолжишь обращаться ко мне на «вы», я больше ни слова не расскажу о Хэ Сиу. По лицу Ванцзи пробежала тень. Ему показалось, как возможность ускользает из его рук. Но он решил во что бы то ни стало удержать её, поэтому ответил: — Хорошо. Я согласен на все ваши… твои условия. — Вот и отлично! Тогда начнём с завтрашнего дня. Сказав это, Усянь, заложив руки за голову и насвистывая какую-то мелодию себе под нос, направился в свою палату, оставив Ванцзи одного. — Не смотри мне вслед, Лань Ванцзи! — крикнул ему Усянь, словно спиной увидев, что Ванцзи действительно смотрел. — Не хочу, чтобы ты мухлевал, подглядывая, в какой стороне моя палата. Ванцзи ничего не ответил. Лишь мочки ушей слегка покраснели.