***
Снова этот умопомрачительный запах. Только теперь более сильный, возбуждённый. Целую омегу в шею, а он тихо стонет и трётся своим пахом о мой. Так не терпится? Я повалил его на кровать, подмяв под себя. Потом поправляю мягкие золотистые волосы за ушко омеги. Я вижу и вторую половину лица Дейдары, которая обычно прячется за чёлкой. Он ерзает по простыням, хочет меня, но никогда не признается об этом. Я впиваюсь в его губы страстным поцелуем. Попутно снимаю с Дейдары брюки. Ткань трусов полностью пропиталась смазкой. Мой мальчик толкается бёдрами мне в руку. — Хочешь, чтобы я потрогал тебя там? — я усмехнулся. Омега одобрительно кивает. И тогда я чуть ли не срываю с него ненужную ткань. Заодно и рубашку снял. Всё в районе бёдер Дея мокрое и блестит от его смазки. Я слизываю эти мокрые дорожки языком. Провожу им от бедра до основания члена. Потом целую живот Дейдары, а он сдержанно стонет, когда я касаюсь руками его тела. Поцеловал низ живота, ножки и прикоснулся до головки небольшого члена. Омега вздрогнул от сладкого наслаждения. Мне самому уже хочется выебать его, так как жутко неудобно в штанах. Раньше я мог только мечтать об этом, а тут… Нет, нужно терпеть, я не хочу делать ему больно. — Малыш, подожми коленки к груди, — прошу я Дейдару. Он послушно выполняет просьбу. Ему стыдно, ведь он так открыт передо мной сейчас. Я целую его губы, нежно проникаю языком в ротик омеги. Огладил его по мягкой попе, слегка сжал ягодицу. Потом отстраняюсь, а Дейдара так часто дышит, его полностью охватило возбуждение. Анус покраснел, к члену прилилась кровь. Очень обильно вытекает смазка, пачкая простынь. Меня это заводит. А он всё ещё не привыкнет. Дей смущается, кусает и облизывает пересохшие губы. В комнате жарко, хочется поскорее снять с себя одежду. Я прижимаюсь губами к его маленькой дырочке, начинаю жадно вылизывать там, слегка проникать. С уст омеги срывается приглушённый стон. Ну же, мой мальчик, стони громче. Что я только с ним не делал: облизывал тело, целовал куда хотелось, не больно шлёпал по текущему заду. Он уже не мог сдерживать, положил руку мне на пах. Несильно сжал мой член сквозь штаны, начал поглаживать его. — Пожалуйста, Итачи… — молил Дейдара охрипшим голосом. — Я так хочу, чтобы ты… И тут всё обрывается! Я чуть ли не подпрыгиваю на своей кровати, тяжело дыша. Потом упал обратно на подушку, прикрыл лицо ладонями. Выдохнул. Так, главное сейчас успокоится. Это был лишь сон. Эротичный сон, с кем не бывает? С участием Дейдары, чёрт возьми! Какого лешего?! Я спал в одних трусах, и сейчас отчётливо вижу и чувствую, что в них происходит. А там каменный стояк. Хочется материться вслух. А ещё хочется затрахать этого чёртового Дейдару! Ну всё, как только увижу его сегодня, то сразу возьму. И всё равно где это случится. Но сейчас меня сковывает жар. Я перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку. Чувствую слабость во всём теле. Как же давно я этого не чувствовал, лет так с четырнадцати. Ужасно сильное возбуждение, что хочется лезть на стену. Я, в попытках не начать трогать себя, сильно сжал простыню в кулак. Да что же это такое? Дейдара, что ты со мной делаешь? Послышался стук в дверь. Позже она приоткрылась, но я не видел самого «гостя». — Аники, — Саске, кажется, почувствовал возбуждённого альфу, не смотря на то, что он сам альфа, — с тобой всё хорошо? Может, принести тебе завтрак сюда? Эх, братишка, знал бы ты, что сейчас есть мне хочется меньше всего. Хотя у самого отото тоже что-то проявляется. Может, у него гон уже закончился, но тогда он был спровоцировал течной омегой. Я знаю всю эту историю от «а» до «я», так что я не сомневался в этом. Саске влюблён. — Не надо, отото, — ответил я. — Сам справлюсь. Всегда он печётся о своих родных, но я не хочу показаться слабаком. Я справлюсь. Ну, Дейдарочка, держись… будешь знать, как у меня гон провоцировать!***
Припарковав машину на парковке, я направился во двор универа. Омеги озирались, смотрели на меня. Ну да, не каждый день увидишь возбуждённого Учиху… аж зло берёт. Пусть идут, куда шли. А я выглядывал одну очень нужную персону. Надеюсь, встречу его здесь. Пока я шёл аллеей, то не встретил своих друзей. Оно и к лучшему. Люди спешили на пары, так что за пару минут здесь было почти безлюдно. А я специально шёл медленно, начал принюхиваться. Он недалеко. Мне повезло сегодня. Я обернулся и заметил его фигуру. Пошёл навстречу Дейдаре. Когда омега заметил меня, то сразу застыл. Я усмехнулся, наверное, я выгляжу сейчас, как дикий хищник. Глаза Дейдары тут же округлились, он отступил на один шаг. Мне нужно было только схватить его за запястье, и Дей перестал двигаться. — Здравствуй, малыш, — почему его испуганное лицо забавляет меня? Потащил Дейдару к саду. У нас на территории университета есть небольшой сад с различными деревьями, кустами, цветочками… Но это не так важно, главное то, что там нас не должны увидеть. Первая пара уже началась, нам никто не помешает. Я прижал омегу к дереву, схватил за обе руки, не давая ему и шанса на побег. Потом резко касаюсь желанных губ своими. Бедный мальчик, он весь трясётся. Я провёл языком по этим пухленьким губкам, но, как и ожидалось, не добился ответа. Не знаю, куда я дел свою совесть и воспитанность. Будто от этого дурацкого гона потерял весь здравый смысл. Ну, или мозги… Всему виной этот Дейдара, хотя он даже не течёт. Вообще не понимаю, как у меня начался гон. Как я ни старался: мял его губы своими, облизывал, просто целовал, но не получил желанного. Отстранился от перепуганного Дейдары, продолжая прижимать его к дереву. Никак не пойму, что в этом мальчике такого особенного? Чем он так привлекает меня? Смотрю в голубые глаза, которое дрожат из-за меня, точнее, из-за моего поведения. Другая омега была бы счастлива, если бы я сделал с ней то, что делаю с Деем. Но только не он! Этот омега не доволен такому! — Слушай, — начал я, — ты хотя бы намекни, чем я тебя пугаю? Мы же нормально с тобой общались, что не так? Зачем ты ранил себя? Чего ты пытаешься добиться?! — кажется, меня охватил гнев. Я слегка встряхнул омегу, отчего он ударился об дерево, вскрикнув. Мне уже хотелось извиниться, но он тихо, почти шёпотом, спросил: — А… зачем ты спрашиваешь? Разве тебе не должно быть всё равно…? — Дей опустил голову, чтобы я не видел его лица. — Нет, я хочу знаться, волнуюсь же, — я старался сделать голос, насколько это возможно, мягким. Так хочу знать правду… — Тогда… если так, то я расскажу тебе… попробую, — он мялся, недоговаривал. Тем временем я отпустил его, потом мы сели на лавочку, что есть в этом саду. Дей начал рассказ: — Мои родители — это два парня, один альфа, второй омега. Омегу я всегда называл папой или папочкой, как и остальные дети в такой семье. А вот альфу называл просто «отец». Не помню, чтобы отец хоть когда-нибудь играл со мной. Его часто не было дома. А когда он приходил… — омега глубоко вздохнул. — Всегда случалось что-то плохое. Я тогда был маленьким и не особо понимал, что происходит, а сейчас до меня пришло понимание… Помню, мои родители часто ругались, меня в это, естественно, не втягивали, но один раз я услышал, как отец кричал на моего папу-омегу, говоря про измену. В общем, я сам толком не знаю до конца, что тогда случилось… просто я не верю, что мой папа мог изменить ему. Хотя отец бил его, потом от злости мог что-то разбить или ещё тому хуже… Папа терпел его, всегда терпел. Когда мне было лет десять отец сказал мне, что я ошибка. Я спросил у папы-омеги: «Почему?». Но папа лишь погладил меня по голове и сказал: «Твой отец был очень злой, прости его, он не хотел тебя обидеть». И улыбнулся. Наверно, очень тяжело улыбаться, когда даже я замечал в его глаза боль. На этом моменте голос Дейдары вздрогнул. Мне так не хотелось, чтобы он плакал. Меня самого трогает его рассказ, но пережить те чувства я всё равно не смогу. Когда я прижал его к дереву, то не думал, что это может быть опасно. Какой же я дурак. Мне захотелось согреть его, если не сердце, то хотя бы тело. Я притянул Дея к себе, обнял, начал гладить рукой по спине. Ему нужна защита, ему нужен тот, кто будет его оберегать. И мне хочется взять на себя эту роль… — Одного дня, — Дейдара продолжил, — Отец пришёл домой и уже был чем-то разгневан. Пошёл в комнату, где спали он и мой папа. Я старался не влезать в ругательства, так как могу сделать только хуже. Уже был один такой случай… Я думал, что всё прекратиться также внезапно, как и началось, обычно бывает так, но не в этот раз. Я слышал крики, они принадлежали моему папе-омеге. Громкие такие, ещё папа о чём-то молил его. Мне стало страшно, я боялся зайти туда, просто сидел за дверью своей детской комнаты и плакал. Только молил Бога, чтобы это поскорее прекратилось. Когда всё закончилось отец вновь ушёл. В доме было тихо, поэтому я вышел на улицу. На пороге сидел мой папа, он плакал, ему было очень больно, и в этот раз он не сдержался. Рядом был какой-то мужчина, не мой отец-альфа. Я впервые его видел. Этот мужчина успокаивал моего папу, шептал ему что-то успокаивающе, обнимал. Я уже было хотел убежать, но он позвал меня к себе. Погладил по волосам, улыбнулся, что аж тепло на душе стало, а потом спросил: «Дейдара, какие сладости ты любишь?». Я заметил, как по щеке Дея побежала слезинка. Тяжело ему сейчас об этом говорить. Я прижал его к своей груди, аккуратно стёр пальцем слёзы с такой мягкой щеки омеги. Ну же, Дейдара, всё ведь в порядке, пока я рядом тебя никто не обидит. — Когда мне было одиннадцать мой папа… он заболел. Тяжело заболел, а тот мужчина, что всегда приносил мне что-то, приглядывал за ним. Волновался очень, что меня удивляло. Ведь даже отцу было всёравно, а ему нет. Ходил тот альфа весь на нервах, тогда я впервые увидел, как альфа плачет… — омега всхлипнул, но продолжил дальше. — Мой папочка умер… это было так неожиданно, так больно, что я на несколько лет полностью закрылся в себе. Мне очень тяжело удалось это пережить, как и тому незнакомому альфе. На похороны мой отец не явился, из-за этого я возненавидел альф. Им ничего не нужно, никакой любви или тому подобное. Семья Узумаки приняла меня к себе. Я очень благодарен им, они сделали для меня многое, подарили мне незабываемые чувства. Но я стал бояться альф, они страшно дикие, особенно, когда у них начинается гон. Зачем же так делать? Итачи, ты же альфа, объясни мне хоть ты! Он смотрел на меня таким глубоким взглядом, что я сам не знал, что ответить. Но мне придётся рассказать, хоть и не люблю я эту тему. Конечно, его отец просто тварь, которой нужно только одно от омеги. Есть такие альфы, они не хотят отношений, омега им нужна только для снятия напряжения, они считают их шлюхами. Но ведь не все такие… я не такой, я же смог полюбить, всегда хотел этого, несмотря на количество моих партнёров. Я искал того единственного, неповторимого, которого хочет взять и не отпускать, никогда не отпускать. Теперь я понял, что так пугало его. Страх, который спровоцирован ещё в детстве. Это плохо, но мы справимся с тобой, Дейдара! — Дей… — я попытаюсь ему объяснить. — Гон у альфы вызывается омегой. Например, когда он испытывает сильные чувства к ней, то есть, любит очень сильно. Из-за постоянных мыслей о ней начинает развиваться гон. Дейдара, это не так просто. Ты бы знал, как сильно страдают альфы, когда это произойдёт, а у них нет пары. Мы чувствуем невыносимое возбуждение, тогда поднимается температура тела, и такое ощущение, будто все твои органы кипят. В такие моменты просто хочет взять насильно ту самую омегу, хоть мы и понимаем, что так нельзя. Лекарств от гона нет, нам нельзя это остановить другим способом. Он будет продолжаться, это не как течка. Понимаешь, малыш? Не все альфы такие звери. Есть, конечно, и такое, но не все… — Да, я понимаю, — он всё ещё плакал, но взгляд опустил. Не хочу говорить ему, что у меня гон. Боюсь напугать. Возможно, он сам это заметит. Чувства смешаны, но теперь мои мысли перешли в другое русло. Я ни за что не стану его насиловать. Указательным и большим пальцами я не грубо взял его подбородок, чтобы Дейдара смотрел на меня. Его глаза такие красивые, но заплаканные, как же хочется его утешить. — Дей, можно я тебя поцелую? — спросил я осторожно. Так хочется получить положительный ответ, что я аж начинаю волноваться. Давно такого не испытывал. Наши тела так близко, так тепло мне, и не из-за гона, а из-за него. — Х-хорошо… — омега засмущался, щеки раскраснелись, а сам он прячет взгляд. И я ввожу Дея в медленный поцелуй. Я старался сделать всё нежно, бережно. Сначала действовал без языка, как и тогда сминал его губы. Потом слегка втянул в свой рот нижнюю губу омеги. И, абсолютно неожиданно для меня, Дейдара провёл своим язычком по моим устам. Это было для меня, как слова «фас» для собаки. Я ворвался языком в его влажный ротик. Казалось, что нет на свете губ приятней, чем его или поцелуя слаще. У него он первый, поэтому Дейдара стесняется проявлять инициативу. Но он отвечал так, как умеет. А для меня сейчас нет момента лучше, чем этот поцелуй. Ещё и гон обостряется, запах омеги тоже усилился. Ему приятно, а это сейчас главное. Ему приятно, значит и мне хорошо. Играю с его языком. Немного отстраняюсь, но потом снова проникаю язык в рот Дейдары. Почему мне эти движения напомнили мой сон? Я вспомнил, как во сне вылизывал его там. Сейчас делаю похожие движения. Хорошо, что омега не знает, что творится в моей голове… Я со страстным причмокиванием отстранился от него. Дейдара дышал глубоко, стесняясь поднять на меня взгляд. Наши губы мокрые от слюны. И снова губки Дея выглядят сексуально, а от того что они мокрые моя фантазия начинает подкидывать мне всякие пошлые картинки. — Идём на пару, я смогу придумать отмазку, так что не волнуйся, — сказал я и поднялся с лавочки. Он последовал моему примеру. А потом я взял его за руку. Он смущается, но послушно идёт со мной так. Мне лишь хотелось довольно улыбаться. Надеюсь, я смогу сделать то, о чём мечтаю…