Я хочу тебя, Люц!

— Что ты несёшь?! — взвился Гарри. — Разве это не так, Гарри Поттер? — Драко с ядовитым сарказмом выделил его имя. — Ты по утрам так спешишь в столовую, будто за тобой гонятся, потому что хочешь поскорее увидеть его. Гарри был в шоке. — Просто ваши домовики отлично готовят, — пытался он оправдаться. — Даже сегодня, — продолжал Драко неторопливо, будто и не слышал его, — ты, едва вскочив с постели, побежал в ванную, чтобы быстрее выйти к завтраку, где, конечно же, будет он. — Но завтрак всегда в одно и то же время, — возразил Гарри. — А я хотел понежиться с тобой в постели, — тон Драко становился опасно спокойным, — а ты убежал. Я недоумевал, а причина оказалась банальной: Гарри Поттер влюбился в Великого и Прекрасного Люциуса Малфоя! — голос сочился ядом. Гарри даже передёрнулся, такой Драко был опасен. — Да не влюбился я! — крикнул он, потеряв терпение. — Нет, твой отец, конечно, и Великий, и Прекрасный, но я не влюблён в него! — Не желаю больше слушать эту ложь, — Драко отвернулся, лицо его пошло красными пятнами. Гарри постоял, глядя на его спину, а потом резко развернулся и, гневно топая, вышел из комнаты, едва не хлопнув дверью. Драко оглянулся ему вслед. На его красивом лице была страдальческая гримаса. Он постоял немного, сжимая и разжимая кулаки, а затем бросился на постель, уткнувшись в подушку. Гарри сделал то же самое, едва оказался в гостевой спальне, выделенной ему в качестве постоянных апартаментов. Он мог проживать здесь, сколько угодно долго. Как же обидно, — думал Гарри, смахивая слёзы с ресниц, ведь он не хотел ничего дурного, а вон как всё обернулось. Он был влюблён в Драко и не замечал никого другого. А Драко вообразил такую нелепость. Нет, конечно, мистер Малфой красивый. Драко, когда вырастет, наверно, будет таким же, да он и сейчас красивый. Гарри вспомнил Люциуса. Да, точно красивый, но он не влюблён в него. Вон даже сердце не шелохнулось, когда он представил мысленно мистера Малфоя. А когда Драко представляю, — размышлял Гарри, сразу сердце бьётся быстрее. Как обидно они поссорились. И когда теперь помирятся и как?

***

Драко тоже было обидно. Он влюблён в Гарри Поттера, а Гарри влюблён в его отца. Никогда такого не было, чтобы наследник Малфоев испытывал неразделённую любовь. И не будет! Не бывать этому! Он забудет подлого изменника Гарри Поттера! Вырвет его из сердца! С кровью, но вырвет! Полный решимости забыть Гарри, Драко собрался и отбыл на вечеринку, предупредив домовика, чтобы его не ждали к ужину.

***

Нарцисса первой заметила состояние Гарри и пригласила его на прогулку в дворцовом парке. Она видела его подавленное настроение и не спешила с вопросами. Они молча гуляли по геометрически строгим аллеям, и Гарри было комфортно с мамой своего любовника. Он не сомневался, что Нарциссе известно о характере их с Драко отношений. — Мы поссорились, — сказал вдруг Гарри. Нарцисса молча кивнула. — Он обвинил меня в совершенной нелепости. Я люблю его, а он решил, что я влюблён в другого, — горячо объяснял Гарри, радуясь возможности выговориться, — он не дал мне возможности оправдаться, а потом уехал. — Гарри, дай ему время, — мягко ответила Нарцисса, — Драко вспыльчив и горяч, но он быстро отходит и не помнит обиды долго. Уверена, он выслушает тебя и признает свою ошибку. Гарри кивнул, хотелось бы ему в это верить.

***

— В чём дело, Люц? — Северус нахмурился, когда любовник на его приставания отреагировал странно — отстранил его руки и ушёл вглубь кабинета, тогда как обычно растекался в его объятьях, такой податливый, такой сладкий. — Ничего, Сев, мне просто нужно поработать, — Люциус, не глядя на него, сел за письменный стол палисандрового дерева, взялся за перо и подвинул к себе пергамент. Северус подошёл к столу, опёрся на него, нависая над Малфоем, и вновь спросил: — Что случилось, Люц, я не понимаю? — Всё в порядке, я ведь уже ответил, — Люциус поднял на него взгляд. Его голубые глаза были холодны. — Мне нужно поработать, а ты, уверен, скучать не будешь, в беседах с мадемуазель Делакур. — С мадемуазель Делакур?! — Северус смотрел на него с изумлением, а потом расхохотался: — Люциус, да ты ревнуешь! Ревнуешь меня к этой девочке?! Люц, где твой холодный ум?! Где талант стратега?! О, боже, Люциус, неужели ты так и не понял, как сильно я тебя люблю?! И как давно! Я влюблён в тебя с юности, а ты ревнуешь меня к ровеснице своего сына! Люциус покраснел. Действительно, ревность не делала ему чести. Он вновь поднял глаза на Северуса. — Ты, правда, так сильно меня любишь? — смущённо спросил он. — А тебе нужны доказательства? — с ласковой укоризной ответил Северус. — Нужны? — его тон стал игривым. — Хорошо, будут тебе доказательства! Он обошёл стол, взял Люциуса за руку и повёл в спальню, где за закрытыми на ключ дверями, доказывал свою любовь много часов подряд днём, с перерывами на обед и ужин, а потом ещё целую ночь.