Гибель "Принцессы Алисы"

Джинсы. Берцы. Джемпер. Свитшот. Сэйдж и не ожидал, что однажды ещё хотя бы увидит эти вещи, не говоря уже о том, чтобы снова облачиться в них. Теперь же он смотрел на своё отражение и пытался разобраться, какие чувства оно вызывает. После прохладного душа с ароматной пеной, после мягкого полотенца и ощутимой свежести кожи лица и волос, Сэйдж ожидал ощущение блаженства и даже радости, но вместо того в душе его зияла такая пустота, что было не по себе. Всё это: и душ, и джинсы, и звуки музыки из маленького радио, которое он включил, стали нежеланным напоминанием о том, что он потерял, выбрав жизнь в песках. Нет, он не сожалел, что направил свою жизнь по этому пути, но не мог не испытывать также и горечь, и потому от отражения, такого болезненно привычного и ужасающе забытого, хотелось поскорее сбежать. Сэйдж оглянулся на шкаф, полный одежды разных эпох и миров, в поисках любой другой альтернативы. Он согласен был на что угодно — всё, чтобы скорее забыть ужасный образ того, что ему всё ещё дорого, но навсегда потеряно. Мухаммад встретил его окончательный выбор явным удивлением, и Сэйдж прекрасно его понимал. Рубашка, пиджак, классические брюки — всё это было не то что непривычно — даже немного дико. Более дико, чем пустынное облачение, сшитое лично для Сэйджа темнокожей рабыней Лейлой. Сам Мухаммад переодеваться не стал, но от него доносились яркие нотки цитрусовых, и судя по нему, всё время принюхивающемуся, запах его то ли раздражал, то ли удивлял. — Вы подчинили воду, — сказал он немного напряженно. — Заточили внутри стальной трубки… Они встретились в коридоре, выйдя одновременно из выделенных Доктором комнат, но не торопились возвращаться к остальным. Обоим было о чем подумать и что осознать. И если Сэйджа будоражило уж слишком знакомое окружение, то его брат явно тревожился по противоположной причине. Ему не хватало привычного песка, палящего солнца, назойливых мух — Сэйдж даже не предполагал — он знал это. Он и сам ещё утром думал, что уже не сможет без них. Да, он акклиматизировался, почти привык к непростым условиям, научился жить чужим распорядком, но только здесь, в ТАРДИС, понял, как сильно он ошибся, думая, что сумел распрощаться с прошлым. — Это душ, — попытался пояснить он. — Вода находится не в самой стальной трубке, а в трубах, куда попадает… Сэйдж запнулся, сообразив, что понятия не имеет, откуда берётся вода в ТАРДИС и что является её источником. Может, у Доктора водоочистительная станция где-то там, в сети поворотов, может вода вырабатывается с помощью какой-то внеземной технологии, а может у Доктора под кроватью установлен портал, берущий начало в каком-нибудь океане — имея дело с таймлордом, однозначный ответ дать было проблематично. — Ты не знаешь, — догадался Мухаммад, взмахом руки приглашая начать движение. Сэйдж отметил, какая непривычно чистая и светлая у того кожа, вспомнил струи голубой воды, стекающие с собственного тела — краска индиго, въедающаяся в кожу от постоянного ношения пустынных одеяний, — и ощутил, что та жизнь стала ещё на шаг дальше от них. В ТАРДИС с массой её технологий он имел возможность связаться с оставленной в Лондоне семьёй. Для него прошло семь лет, но он даже не знал, сколько времени прошло для них. Может всего миг, а может и целая жизнь, и узнать это захотелось так же сильно, как убежать от этого знания. Нет, он не мог связаться с ними. Даже если они смогут принять его звонок, делать этого не стоит. Выбрав жизнь в прошлом, он замкнул цепь собственного существования, став предком самому себе, и теперь вмешиваться в установленный порядок было не то что нежелательно — даже опасно. За время, проведённое рядом с Доктором, Сэйдж это уяснил. А вот взглянуть со стороны — это он бы хотел, и непременно планировал узнать у Доктора о подобной возможности. — Как этот человек может быть Доктором? — нарушил недолгое молчание Мухаммад. Они миновали первый поворот, пройдя ряд одинаковых с виду дверей, за которыми стояла абсолютная тишина. За время пребывания в ТАРДИС, Сэйдж не изведал и половины всех помещений. Он знал о существовании библиотеки, бассейна, теннисного корта, живого уголка, где целых три месяца у них жила пара птиц Додо по имени Печенька и Зефирчик, которую они подобрали на острове Янтарном неподалёку от Маврикия в 1692-м году, когда вид оказался на грани вымирания. Если верить Доктору, это были две последние разнополые особи, и в дальнейшем Доктор перевёз их в заповедник одной планеты, сложного названия которой Сэйдж не запомнил. Спросить про дальнейшую судьбу этих птиц также вошло в список обязательных вопросов. Хотелось верить, что удивительный вид не прекратил своё существование, как говорили учебники биологии и истории. Впрочем, если в дело вступал Доктор, история падала ниц. — Я не знаю, брат, — ответил Сэйдж, вспомнив, что Мухаммад всё ещё ждёт ответа. — Но я знаю то, что Доктор удивительный. С ним возможно невозможное. — Но… Другое лицо… — Мухаммад всё ещё казался слишком растерянным. — Какой смысл ему был носить лисам, если он так легко меняет лица? Демонам не забрать его душу. Сэйдж кивнув. Он очень надеялся, что такому, как Доктор, действительно ничего и никогда не будет угрожать. Самый добрый, бесконечно мудрый и очень-очень одинокий — он заслужил куда большего, чем простое забвение. Сэйдж хотел было это сказать, но тут в коридоре послышались шаги, а вслед за этим показалась новая знакомая, Эми, в сопровождении своего друга, имени которого он не запомнил. — О, вот вы где! — Эми тряхнула рыжими волосами и, подойдя к Сэйджу, взяла его под руку. — Тебе идёт этот костюмчик, знаешь? Доктор сказал, ты из Лидворта? И, вроде как, из нашего времени. Какова вероятность, что мы встречались прежде? — Я… эээм… — Сэйдж замялся. Он отвык от напора современных девушек, хотя женщины имошаг даже в семнадцатом веке вполне знали, чего хотели, и умели это получать, но внимание Эми поставило его в поистине неловкое положение. — Возможно, пересекались. Или даже учились в одной школе, — ответил он, как можно более ненавязчиво высвобождаясь из цепкой хватки. — Но, если ты не возражаешь, я бы предпочёл сохранить дистанцию. — Я тоже, — подал голос спутник Эми. — Хотел бы, чтобы дистанция была побольше. — Я всего лишь проявляю гостеприимство, — шикнула на него Эми и растянула губы в фальшивой улыбке, предназначенной Сэйджу, и, закатив глаза, пояснила: — Муж. Он ждал меня почти две тысячи лет и почему-то думает, что теперь я сбегу. — Я так не думаю, — проворчал её муж, вставая между ней и Сэйджем. — Просто хочу, чтобы ты не забывала, миссис, флиртовать желательно всё-таки со мной. Парочка обменялись полными обожания взглядами, и Сэйдж, подхватив Мухаммада под локоть, поспешил убраться из коридора и от этого зрелища подальше. Кухню он нашёл с первой попытки: выглядела она совсем иначе, чем прежде, но располагалась именно там, где и была когда-то при нём. Видимо, хоть Доктору и наскучило прежнее оформление ТАРДИС, он предпочёл избежать путаницы с перестановкой и комнат тоже. К моменту, когда Сэйдж с Мухаммадом вошли внутрь, Доктор уже выпотрошил холодильник, разбросав по всем доступным поверхностям кучу несочетаемых между собой продуктов. Сам он, вышвырнув с верхней полки упаковку с вяленым мясом, принялся за сомнительную комбинацию рыбных палочек и… заварного крема? Предпочтя думать, что ему показалось, Сэйдж сгреб с бокового столика чипсы и батончики и, подтолкнув Мухаммада к дальнему стулу, с жадностью и даже некоторым трепетом вскрыл сразу несколько пачек. Еда, которую он никогда более и не надеялся увидеть, теперь была в его руках, и это походило на очень странный удивительный сон. — Так всё же? — Доктор занял стул напротив и, набрав на очередную рыбную палочку целую тонну крема, с чавканьем отправил её в рот. — Вы мне расскажете, с чего вдруг решили пожаловать с визитом? Не то, чтобы я не был гостеприимным, но нелюблю чего-то не знать. В этот момент, тихо хихикая, в помещение вошла Эми. Её муж, растрепанный и несколько дезориентированный, ввалился в двери следом. Оба вооружились тарелками и, сдвинув в сторону пачки и бутылки, расположились за столом. — На твой вопрос… — Сэйдж облизал жирные пальцы и вытащил из кармана звуковую отвёртку. — Нашёл вот её. И должен, наверное, тебе отдать. — Ты отдал, — отозвался Доктор, потянувшись за яблоком. — Ну или отдашь. Всё относительно. Но, видишь, — он кивнул на лежащую рядом с ним отвёртку, — она у меня. Сэйдж взглянул на свою, с голубым наконечником, затем на зелёную, рядом с Доктором, и уже открыл было рот, чтобы возразить, но таймлорд перебил. — Это она же. Всегда одна ТАРДИС, всегда один Повелитель времени, всегда одна отвёртка. — Он запнулся и пожал плечами. — Ну, кроме тех случаев, когда она взрывается или теряется. — Допустим, ладно, — поспешил сменить тему Сэйдж и вернуться к вопросам на самом деле важным. — Так вот, она вдруг стала горячей, а потом неожиданно вспыхнул яркий свет, и мы с Мухаммадом оказались здесь, в ТАРДИС. Хотел бы я сам знать, что произошло и какая тому причина. Доктор не казался удивленным. Не казался даже просто задумчивым. Скорее, голодным. И он явно не торопился отвечать. — Описанное очень похоже на телепортацию, — сказал муж Эми, протягивая ладонь, в которую Сэйдж, хоть и с некоторой опаской, но всё же вложил отвёртку. Муж Эми повертел её в руках, нацелил на банку колы, хмыкнул. — Не синхронизирована с мыслями, — удивлённо проговорил он. — А, да, — отмахнулся Доктор. — С тех пор я её усовершенствовал. Работала на кодах. Ничего сложного, но вы, земляне, с подобным совершенно не умеете управляться, а в путешествии важно знать, что каждый союзник может использовать отвёртку так или иначе. — У меня блокнот с кодами, — оживился Сэйдж, ожидая похвалы за усердие. — Сам составил. Умею отпирать, запирать, поджигать и взрывать, а может даже исцелять… Не совсем пока понял. — Возьми печеньку, — только и ответил Доктор, протягивая печенье с предсказаниями на ладони. А так как Сэйдж его проигнорировал, Доктор просто положил печенье рядом с ним на стол. — Покажешь блокнот? — Да, пожалуйста. — Сэйдж встал, чтобы удобнее было добраться до карманов, и в следующий миг в руках у Доктора уже был небольшой самодельный блокнотик, в котором мелким почерком было выведено по меньшей мере двадцать кодовых комбинаций — семь лет непрекращающейся работы. Пролистав блокнот без особого интереса, Доктор выбросил его через плечо, угодив в рукомойник, а Сэйдж только и успел издать стон возмущения, когда Доктор, отобрав голубую отвёртку у своего нового спутника, с помощью зелёной что-то в ней настроил. — Никаких кодов, всего лишь концентрация мысли. — Он бросил звуковую отвёртку обратно Сэйджу, и погрозил пальцем. — Только помни, однажды ты мне её отдашь. Я ведь должен додуматься до гениальной идеи сделать управление бесконтактным. Сэйдж не знал, что сказать. Поспеть за мыслью Доктора было очень трудно, а изумительно вкусный батончик и вовсе мешал сконцентрироваться. — Скажи день и час, и я прослежу, чтобы она вернулась к тебе, человек с небес, — пообещал Мухаммад, решившись, наконец, попробовать чипсы. Туарег семнадцатого века! Наблюдать за первой робкой попыткой было и смешно, и умилительно. Сэйдж ощутил, как голова идёт кругом. Всё было так странно и непонятно, а тысячи вопросов, которые он хотел задать, как назло куда-то испарились. — Ну, с телепортацией всё ясно. Но что вызвало её? — он взглянул сперва на Доктора, затем на мужа Эми, надеясь получить ответ хоть от одного из них. — Не помню, чтобы раньше отвёртка делала нечто подобное. — Конечно нет, — скривился Доктор. — Она бы не смогла. Отвёртка — всего лишь отвёртка. — Он разломил печенье и вытащил предсказание. — «Только уступив, победишь», — зачитал он вслух и смахнул бумажку со стола. — Надо же, глупости какие. Это предсказание ещё более глупое, чем предположение, что отвёртка открывает портал. Нет. Нет! Доктор хлопнул ладонями по столу, отчего Эми недобро на него покосилась, а её муж даже вздрогнул. — Нет, отвёртки не открывают порталов, а снег не идёт в июле. Хотя, если дело на Севере, то очень даже идёт. Да и не на Севере, бывает, тоже. Впрочем, ладно. Но отвёртки не открывают порталов даже на Севере. Никогда. Он взъерошил волосы и качнулся на стуле. — Это ТАРДИС — она нашла сигнал от звуковой отвёртки и устроила «возвращение домой». Очень, очень непослушная девочка. Да и чего бы ей вытворять подобное? Я ведь не задействовал никаких протоколов, которые могли бы вызвать такую реакцию. Эй, Понды, — переключил он внимание на своих спутников, — что я говорил прямо перед тем, как они появились? Эми перестала грызть яблоко и задумчиво закусила губу. — Ты говорил, что покажешь нам планету-курорт. Устроишь нам последнее приключение, — припомнила она. Доктор нетерпеливо фыркнул. — Не то, всё не то. Рори, блесни умом. Должно быть что-то. Какая-то мелочь, незначительная деталь. Брошенная невзначай фраза. Рори — Сэйдж наконец узнал его имя — пожал плечами. — Да ничего такого. То, что сказала Эми. Ты хотел устроить последнюю прогулку с друзьями, да и всё. Доктор подпрыгнул на стуле. — Нет, не всё. Это оно и есть! Я сказал: хочу провести день с друзьями. Вот оно. Ты ведь решила прислать моих друзей, да, детка? Трудно было сказать, с кем Доктор говорил теперь. Должно быть, с ТАРДИС. Смотрел он, по крайней мере, в этот момент куда-то вверх. — Непослушная, своевольная детка. Ты же снова делаешь это. Очередной парадокс. И как мы будем с этим справляться? Ты! — он ткнул пальцем в сторону Сэйджа, так что тот отпрянул назад и чуть не свалился со стула, Мухаммад вовремя подставил под спинку ладонь. — Да, и ты тоже, — кивнул на него Доктор. — Вы знаете, как опасно путешествовать по времени и пространству тем, кто в будущем должен сделать множество вещей, зафиксированных в истории? Вы понимаете, что даже лёгкая простуда может круто изменить всё ваше будущее, а может и будущее всего мира? Вздумали, тоже мне, телепортироваться без моего ведома. — Но мы… — начал было Сэйдж, однако Доктор не стал слушать. — Чтобы без фокусов. Погуляли по Аутопии, поели хот-догов и домой, в ахакиты, к верблюдам и вшам. И спасибо скажите, что теперь у вас есть против них средство. И если ещё раз вздумаете убегать из своего времени, выпорю, честное слово. Эми и Рори бросили в их сторону сочувствующие взгляды, а Доктор, кажется, выговорившись, сгреб ещё пачку рыбных палочек. Крема у него оставалось предостаточно.