- Зачем мы вообще сюда пришли? – с самым что ни на есть безучастным выражением лица, спрашивает Питер, оглядываясь по сторонам. Он убирает руки в карманы куртки и изо всех сил старается не врезаться в людей, бесконечным потоком, проплывающих по этому сомнительному рынку.
- У Бетти скоро день рождение, - поясняет Нэд, то и дело останавливаясь у каждого прилавка, - Я хочу купить для нее что-нибудь особенное.
- И ты решил, будто найдешь это там, где вечно тусуются всякие чернокнижники и псевдо шаманы? – Паркер скептически вздергивает бровь, но друг стоит к нему спиной, поэтому не замечает этого.
- Понимаешь, подарок должен говорить…
- …что ты сумасшедший? – когда Лидс поворачивается, они с кареглазым еще некоторое время безмолвно смотрят друг на друга.
- Хотя бы сделай вид, что поддерживаешь меня, - поджимает губы Нэд, двигаясь дальше вдоль лабиринта различных лавочек и прилавков.
- В чем? В запугивании твоей потенциальной девушки? – словно по инерции Питер шагает следом за другом. В ответ на колкость тот бросает одно лишь недовольное «остряк» и отмахивается от Паркера.
Слоняясь по рынку, который буквально насильно заставляет позабыть про существование других запахов, отличных от сладковатых благовоний, кареглазый практически теряет всяческое восприятие времени. Сегодня тот редкий случай, когда Питер позволил себе выйти из дома без веской на то причины, но доверившись Нэду, он уж точно не рассчитывал провести время так. Особенно тогда, когда его разрывает от дикого желание вернуться домой и свернуться клубком под одеялом вместе с котом, который мирно спит на соседней подушке.
Паркер прекрасно понимает, что он максимально далек от того, чтобы вновь почувствовать себя нормально. И все это отчаянное изображение продолжающейся жизнедеятельности больше походит на слишком неправдоподобное представление. Ему никто не верит. Он сам себе не верит. Просто оттягивает неизбежное.
Приподняв голову, Питер смотрит на пасмурное небо. Юноша никогда еще не чувствовал себя настолько потерянным, настолько несчастным. Когда ты растешь с тщательно внушаемой мыслью о том, что можно справиться с любой невзгодой, если рядом близкие люди, которые помогут отыскать силы, то непроизвольно начинаешь верить в это невозможное заблуждение. Не найти этих пресловутых сил, если ты пуст. Ни один близкий человек не поможет, если ты чувствуешь себя больше мёртвым, чем живым. Никто не научит, тому, как пережить смерть любимого человека. Как выкинуть из головы ужасные воспоминания о произошедшем. Как снова начать дышать полной грудью, когда перед глазами стоит холодное одинокое надгробие.
Было кое-что, ставшее за эти месяцы постоянной рутиной для Питера. Его ночные вылазки. Он тихо выскальзывал из окна, как только сумерки неминуемо сгущались над городом и двигался по одному и тому же маршруту. Кладбище. Там на холодной земле Паркер сидел до самого рассвета, говоря обо всем и ни о чем одновременно. Часто он подолгу молчал, буравя невидящим взглядом высеченное на могильной плите имя. Юноша знал, что такая почти граничащая с тихим безумием фиксация на прошлом никак не помогает ему вернуться к нормальной жизни. Но в то же время он отчаянно не хотел оставлять ее в прошлом. Не хотел думать о том, что его жизнь будет продолжаться без нее. Гораздо проще было поставить все на паузу и существовать вне, где-то в горьком забытье, чем принять неизбежную реальность.
Несколько недель назад за ужином Мэй обронила слово «терапия» и то, что она, возможно, помогла бы Питеру справиться с горем. То, как резко племянник бросил на стол вилку, на которую до этого скучающе накручивал спагетти, заставило женщину вздрогнуть. Ей оставалось лишь смотреть в след моментально вылетевшему из кухни Питеру. Он даже не удосужился поднять стул, рухнувший на пол.
За последние несколько месяцев такие вспышки перестали быть редкостью, но обычно, Паркер переживал их в полном одиночестве, заперевшись в ванной и оседая на холодный кафель. Ощущая, как любая мелочь может заставить его взорваться, парень предпочитал возвращать себе самообладание без риска сорваться на кого-то. Питер бесконечно сильно ненавидел любые сторонние попытки пробраться к нему в голову и воззвать к рациональному поведению. Какой в этом толк, если совершенно никто не может понять, что он сейчас чувствует? Разве можно пытаться лечить человека, который навечно застрял в петле мучительно болезненных событий? Чем терапия и дурацкие советы смогут помочь тому, кто допустил настолько страшную ошибку? Тому, кто чувствует, будто живет взаймы?
Как ни крути, все это неправильно. Шестнадцатилетний парень не должен сталкиваться с тем, что девушка, в которую он влюбился без памяти, жертвует своей жизнью ради него. Питер не просто чувствует себя потерянным, он опустошён до невозможности, ведь это была она. Все это время Фелиция была рядом. В ту первую встречу в глухой подворотне, на Хэллоуинской вечеринке, в лаборатории. Она помогла ему во время налета на школу, посреди ночи она спасла девушку от насильника, именно она набралась смелости и пошла против того, кто, по сути, владел ее жизнью с ранних лет. И в ту ночь на мосту Фелиция заплатила непомерно высокую цену, чтобы Питер остался жив. Заплатила за его ошибку.
Громкий голос Нэда выводит Паркера из транса, в который его погрузил беспощадный поток мыслей. Последнее время кареглазый все чаще вот так резко выпадал из реальности и растеряно блуждал в лабиринте воспоминаний, смешанных с попытками разрушить себя до основания.
- Как тебе этот кулон? По-моему, довольно изящно, - Лидс сует небольшую странной формы подвеску практически под нос другу.
Питер не сразу вдумывается в слова Нэда, а смотрит на то, что ему показывают и того долю секунды. Все внимание парня сосредотачивается на тонкой девичьей фигуре, раздраженно закусывающей нижнюю губу и разглядывающей небольшой листок бумаги. Светлые пряди слега закрывают ее лицо, но этот профиль, длинные ресницы, яркие голубые глаза и тонкие немного подрагивающие пальцы Питер узнает из тысячи.
- Фелиция? – неожиданно громко окликает Паркер, чем заставляет Нэда вздрогнуть и ошарашено уставиться на него. С того ужасного дня Питер несчетное количество раз видел ее повсюду. И если раньше взвывая к той части здравомыслия, что была лишь слегка затронута, он понимал – это всего лишь игры его измученного разума, подсознательное желание увидеть Фелицию еще хотя бы один раз прежде, чем отпустить навсегда. Но сейчас все иначе. Услышав имя, девушка буквально цепенеет, выронив на асфальт покупки.
Питер отталкивает Нэда, пытающегося преградить ему путь и привести в чувства. Он старается уворачиваться от снующих из стороны в сторону посетителей рынка, но в большинстве случаев просто врезается в них или отпихивает, не обращая внимания на ругательства, брошенные в спину. Как только Паркер выбирается из толпы, девушка уже поднимает упавший шоппер и молниеносно срывается с места. В ином подтверждении своей правоты юноша не нуждается. Случайна незнакомка, которую спутали на улице с кем-то, не станет так стремительно сбегать.
- Фелиция, стой! – Питер не сбавляет темпа, но Харди явно вознамерилась остаться не пойманной. Она мастерски путает следы, сворачивает в небольшие темные закоулки, ловко преодолевает препятствия. В общем, всячески использует знания, почерпанные из преступного прошлого. Возможно, будь преследователем кто-то другой, а не парень, убитый горем из-за ее, теперь уже, предполагаемой смерти, Фелиция наверняка скрылась бы в два счета.
Но не тут-то было. То ли холодный расчет, которым Харди старалась руководствоваться, подводит девушку, то ли в глубине души она все же хотела оказаться пойманной – неизвестно. Однако Фелиция сворачивает не туда, куда следовало и попадает в тупик, нос к носу сталкиваясь с кирпичной стеной. Шаги позади нее постепенно замедляются и затем стихают вовсе. Преследователь останавливается на расстоянии вытянутой руки. Харди отчетливо слышит, как тяжело он дышит. Но не из-за длительного бега. Его буквально разрывает от противоречивых чувств, которые то подталкивает прикоснуться к девушке, то требуют, чтобы он поскорее отпрянул.
- Фелиция… - надломлено зовет Питер, - Какого чёрта…
- Уходи, - Харди не поворачивается, обхватывая себя дрожащими руками, - Пожалуйста, просто уходи.
У Паркера по телу бегут мурашки от этого голос. Последние несколько месяцев он слышал его лишь в своей голове.
- Я никуда не пойду, пока ты не объяснишь мне, что происходит, - Питер делает шаг к Фелиции, заставляя ту съежиться. Теперь их разделяют считанные сантиметры, - Я своими глазами видел, как он выстрелил в тебя!
Харди вздрагивает от того, как резко юноша повышает голос на последних словах. Девушка не боится его, вовсе нет. Паркер скорее руки себе вырвет, чем причинит ей боль. Просто сердце Фелиции разрывает от того сколь отчаянно и измученно звучит Питер. У Харди есть множество вещей, за которые она ненавидит себя. Но та боль, которую она причини Паркеру…этого она простить себе не сможет никогда.
- Не молчи! Ну же! – Питер обхватывает девушку за плечи, резко разворачивая к себе. Фелиция ничего не может поделать с желанием взглянуть на него, но жалеет об этом. Увиденное заставляет колени девушки подкоситься. Даже сквозь непрекращающийся поток слез она видит эти кошмарные синяки под глазами парня, его исхудавшее лицо, болезненно бледную кожу. И взгляд, пронизанный непониманием, болью и чем-то похожим чувство облегчения, отчаянно борющимся с обжигающим гневом.
Харди сбрасывает руки Паркера со своих плечи и делает шаг назад, вжимаясь спиной в кирпичную стену. Некогда такой родной, сейчас Питер кажется бесконечно далеким и чужим. Ненавидящим. И это именно то, что Фелиция на самом деле заслужила. Его злость, разочарование. Но почему же тогда так больно? Почему Харди едва может вздохнуть, цепляясь дрожащими пальцами за собственное горло?
- У меня не было выбора, Питер, - сдавленно шепчет она, опуская глаза, - Он бы убил тебя. А я…я не могла этого допустить. Чтобы кто-то навредил тебе…
- Ты в самом деле думаешь, что спасла мне жизнь, Фелиция? – Паркер наклоняет вперед, чтобы поймать взгляд девушки. А потом он закатывает рукава своей куртки, оголяя запястья испещренные нервными, рваными полосами, на которых едва запеклась кровь. Невольно взгляд Харди скользит выше, замечая, что такими ранами руки Питера покрыты до самых локтевых ямок, - Они затягиваются, но я наношу их каждый чертов день!
Слезы скользят по щекам Фелиции, когда она прикрывает рот ладонью, стараясь подавить судорожный всхлип. Ее сердце сжимается от мучительной боли, а колени предательски подгибаются, заставляя осесть на холодный асфальт. Харди все еще чувствует взгляд Питера на себе. Тот не шевелится, будто боясь напугать ее еще больше. Парня самого трясет от нахлынувших эмоций. Он захлебывается в их противоречии.
С одной стороны, Фелиция жива, и Паркер не в силах передать словами то, насколько счастлив сейчас. Он вновь может прикоснуться к ней, прижать к себе и больше никогда не отпускать. Этот кошмар наконец-то закончился, да так, как сам Питер даже ожидать не мог.
С другой стороны, Фелиция жива. Все это время была жива. Тогда, когда парень словно в бреду переживал ее похороны, когда каждую ночь сбегал из дома, чтобы до рассвета сидеть у холодной могильной плиты, когда содрогался от рыданий, уткнувшись в подушку.
Но видя ее сейчас, обхватившую руками голову и уже не скрывающую надрывные всхлипы, Питер хочет опуститься на колени и взять все свои слова обратно. Ведь Харди никогда не хотела ему зла. Она всего лишь… Питер теряет нить размышлений, когда под его ногами земля начинает прерывисто вибрировать. Старые коробки, собранные в углу, разлетаются в разные стороны, словно от порыва ураганного ветра. Паркеру кажется, что сотрясаются даже здания, окружающие их.
Питер смотрит по сторонам, стараясь отыскать источник этих странных явлений, но затем опускает взгляд и понимает.
- Фелиция, посмотри на меня, – парень встает на колени напротив Харди и кладет свои руки поверх ее дрожащих ладоней, - Пожалуйста…
Усилием воли девушке удается поднять голову. Ее покрасневшие от слез глаза горят пронзительно лазурным. Она удерживает зрительный контакт лишь мгновение, а потом качает головой из стороны в сторону, изо всех сил стараясь отстраниться от Питера. Фелиция постепенно теряет над собой контроль, и это приводит в еще больший хаос все, что окружает молодых людей.
- Прости меня, прости… - словно в бреду шепчет Харди, когда Паркер пытается притянуть ее к себе. Но все его попытки привести девушку в чувства тщетны. Вина и боль поглотили Фелицию, находя отклик во все еще нестабильной магии. Она бушует внутри нее, свирепо вырываясь наружу в своем желании избавить девушку от мучительной сокрушающей агонии, - Я разрушила…разрушила все.
- Довольно, Фелиция, - позади раздается твердый мужской голос, эхом ударяясь о стены зданий. Все прекращается так же резко, как и началось. Харди обессиленно обмякает в руках Питера. Парень оборачивается, но успевает увидеть лишь край насыщенно красного плаща.
***
- Значит вы маг? – Питер переводит взгляд на устроившегося во главе стола Стивена Стрэнджа.
- Да, - кивает мужчина, скрестив руки на груди.
- А Фелиция…? – не унимается Паркер.
- Ведьма.
- Это звучит немного…
- Странно?
- Безумно.
- Не безумнее укуса радиоактивного паука, - вздергивает бровь Верховный маг.
- Откуда вы…?
- Лучше не спрашивай, - за весь разговор Фелиция впервые подает голос. Она выглядит уже не так плохо, несмотря на то что руки девушки все еще сковывают судороги, но Харди старательно пытается скрыть это, обхватывая тонкими пальцами кружку с почти остывшим чаем.
Стивен переводит взгляд с Питера на Фелицию, понимая, что не оставлял этих двоих наедине, с тех пор как нашел в том закоулке. И им явно было о чем поговорить друг с другом. Нарастающее напряжение от невысказанных слов вперемешку с чувством вины, исходящим от обеих сторон, ощущалось едва ли не кожей.
- Питер? – зовет Стрэндж, поднимаясь из-за стола, - Не мог бы ты помочь Фелиции добраться до ее спальни?
Паркер тут же кивает. Стоит Стивену удалиться, как парень поднимается на ноги и медленно подходит к девушке. Харди не поднимает на него глаз, уставившись в кружку с остывшим чаем.
- Тебе необязательно это делать, - тихо говорит она, медленно водя пальцами по трещинкам на деревянном столе.
- Ты все еще плохо себя чувствуешь, - голос Питера звучит мягко, и Фелиция почти не вздрагивает, когда он аккуратно убирает прядь ее светлых волос за ухо.
Харди ловит его руку, не позволяя отстраниться, и мягко касается губами костяшек. Она чувствует, как Питер подходит ближе, опускаясь на колени рядом с ее стулом. Парень прижимается поцелуем к виску девушки, а когда она поворачивается, обнимая его за шею и притягивая к себе ближе, с облегчением выдыхает. Питер обхватывает Фелицию руками за талию, утыкаясь носом в местечко над ее ключицами.
- Я так скучал по тебе, - приглушенно шепчет Паркер, когда пальцы девушки путаются в его каштановых волосах. Он зажмуривает глаза до ярких искр, слыша тихое «я тоже» в ответ, - Это ведь правда ты? Прошу, скажи мне, что я не сошел с ума…
- Питер, - Фелиция кладет ладони на лицо юноши, мягко заставляя того немного отстраниться, - Я здесь, с тобой. И больше не собираюсь исчезать.
Харди стирает подушечками больших пальцев несколько одиноких слезинок, скатившихся по щекам Паркера. В его глазах больше нет той жгучей обиды, от которой сердце девушки сжималось, а чувство вины горьким комком подступало к горлу. Но Фелиция знает, Питеру все еще больно и страшно. Ей придется очень постараться, чтобы вернуть его доверие.
Они сидят так еще какое-то время тихо говоря о всяких пустяках, прерываясь на нежные прикосновения и поцелуи. Поднимаясь по лестнице в комнату, Харди все же приходится опираться на Питера, но по большей части, потому что девушке безумно не хочется отпускать его от себя. До сегодняшнего дня Фелиция даже не подозревала насколько сильно ей не хватало присутствия Паркер рядом. Да, она тосковала по нему круглые сутки, не было ни единой ночи, чтобы девушка не видела Питера во сне, но стоило ему вновь появиться в ее жизни, все эти чувства и эмоции накатили мощной волной, накрыв Харди с головой. И сейчас это не казалось чем-то пугающим.
- Уверена, что мне можно? – Питер нерешительно топчется на пороге комнаты, поэтому Фелиция крепче перехватывает его за руку и затаскивает внутрь.
- Абсолютно, - девушка кивает, забираясь на кровать с ногами. Она похлопывает ладонью по местечку рядом с собой. Паркер прикрывает дверь, а затем устраивается на постели и прислоняется к изголовью спиной, тут же притягивая Фелицию к себе. Уткнувшись в его грудь, она прикрывает глаза и прислушивается размеренному биению сердца юноши. Спокойствие, умиротворение, пусть даже кажущееся иллюзорным, заставляют Харди позабыть обо всем, что предшествовало данным событиям. Девушка почти засыпает, когда вновь слышит голос Питера:
- Могу я задать один вопрос?
Фелиция кивает, не открывая глаз и не отрываясь от молодого человека.
- Ты настолько сильно его боишься? – девушка тяжело вздыхает, ощущая как сонливость словно рукой сняло. Она ожидала чего-то подобного, поэтому даже не пытается изобразить удивление или отвертеться от предстоящего разговора. Как ни крути, Питер имеет право знать правду.
- Кингпин – не просто двинутый на голову ублюдок с манией величия, это настоящий приступный синдикат. Наркотики, оружие, разбои, грабежи, заказные убийства, даже портовые шлюхи – все здесь проходит через него, - голос Фелиции звучит ровно, словно она доводит до чьего-то сведения совершенно обычную общеизвестную информацию, - И это лишь малая часть того, чем занимается Фиск. Так что да. Я в самом деле боюсь того момента, когда он решит взяться за дело по-крупному.
- А, то есть, то, что случилось с тобой – сущий пустяк? – Питер даже не пытается скрыть своего изумления.
- Еще бы, - отмахивается Харди, - Расправа над предателями для мафии – обычное дело. Мне еще повезло, знаешь ли.
- Серьёзно? Ты так спокойно говоришь подобное…
- Вот поэтому я и не хотела тебе ничего рассказывать, Питер, - девушка убирает свои руки с талии парня и садится на постели прямо, прижимая к груди колени, - То, что для меня было обычным делом с самого детства, тебя повергает в шок.
- Я не осуждаю, - тут же спешит заявить Паркер. Он двигается ближе к Фелиции, утыкаясь лбом в ее плечо, - Просто тот факт, что для тебя столь ужасные вещи стали чем-то привычным и обыденным, ранит меня. Тебе всего шестнадцать, Фелиция, так не должно быть.
Девушка ничего не говорит в ответ. С одной стороны, потому что Питер прав. Убийства, грабежи и жестокие расправы с предателями – совсем не то что должно считаться нормой для подростка. Но с другой – Фелиция просто на просто не знала другой жизни. Она видела ее в кино и сериалах, читала в книгах, но это воспринимается иначе, нежели свой собственный опыт. К том же, Харди даже представить не могла, как бы сложилась ее судьба, не приди Фиск в тот день за ней. Правда в том, что существовали куда более неприятные исходы событий. Быть преступницей, воровкой и в конечном итоге погибнуть ради любимого человека – не самый плохой исход для кого-то вроде Фелиции. И девушка не стеснялась это признать.
Харди осторожно дотрагивается кончиками пальцев мягких волос Питера и судорожно выдыхает, когда он касается губами изгиба ее шеи. Они провели вместе большую часть дня, и сейчас, когда на город постепенно опускалась ночь, Фелиции наотрез не отказывалась отпускать от себя юношу.
- Питер?
- Да?
- Останься со мной сегодня, - Харди поворачивает голову, встречаясь взглядом с Паркером. Он кажется немного растерянным, но все же медленно сглатывая, кивает.
Почти незаметное движение пальцев, и ключ в замочной скважине поворачивается. Питер удивленно вздёргивает брови, услышав характерный щелчок.
- Интересный фокус, - парень улыбается уже более расслаблено, когда Фелиция опускается спиной на постель и тянет его к себе. Поцелуй, который начинается как неторопливо нежный в какой-то момент становится более пылким и чувственным. От прикосновений к горячей коже кружится голова. Стоит девушке подцепить толстовку и стянуть ее с Питера вместе с футболкой, у него не остается ни единой здравой мысли, за которую можно было бы зацепиться. Все вокруг – шорох одежды и ощущения приятной пустоты в голове. Пережитые эмоции, тяжесть на душе постепенно уходят на второй план, уступая место одурманивающему безумию. Приятному безумию.
***
Питер покидает Санктум Санкторум рано утром. Но он не уходит по-английски, как это обычно делается в кино или сериалах. Парень осторожно будит Фелицию и предупреждает, что обязательно вернется чуть позже. Затем он плотнее укутывает девушку, облаченную в его футболку, в одеяло, уговаривая ее поспать еще немного.
По дороге домой Паркер наконец-то включает свой мобильник, чтобы успокоить скорее всего страшно разволновавшуюся из-за его отсутствия тётю и извиниться перед Нэдом за внезапное исчезновение. Стоит экрану телефона загореться, как тот начинает разрываться от бесконечного потока сообщений и оповещений о пропущенных звонках. Питер пролистывает диалог с Мэй, который от простого беспокойства постепенно превращается в десятки агрессивных попыток узнать жив ли он и угроз сейчас же отправиться в полицию. Юноше мгновенно становится стыдно за свое пренебрежение чувствами единственного родного человека, поэтому он тут же набирает номер тети, но несколько продолжительных и настойчивых попыток дозвониться до нее остаются безрезультатными. Питера то и дело перебрасывает на голосовую почту. Он решает написать сообщение с извинениями, обещаниями больше так не поступать, но, когда его палец почти касается значка отправки, парень обнаруживает себя стоящим перед входной дверью их с Мэй квартиры. Настежь распахнутой дверью.
- Мэй? – Паркер убирает мобильник в карман куртки и проходит в прихожую. Градус волнения возрастает с молниеносной скоростью, так как никто не откликается. В квартире царит тишина, нарушаемая лишь шумом без конца снующих из стороны в сторону автомобилей и спешащих по своим делам людей, - Мэй, что происх…
Оказавшись в гостиной Питер чувствует, как его сердце пропускает удар. Можно даже сказать, в какой-то степени оно готово вот-вот остановиться. Некогда просторная опрятная комната превратилась в место, где кто-то весьма агрессивно и ожесточенно боролся. Книги и прочие мелочи сброшены с полок, экран телевизора разбит, на ковре огромное пятно от пролитого кофе, а журнальный столик разломлен пополам, словно от удара чего-то очень тяжелого. У одной из стен рассыпаны осколки от цветочных горшков вперемешку с землей.
Питер наклоняется и поднимает с пола разбитую рамку с фотографией. На ней Мэй с широкой и счастливой улыбкой, обнимает племянника в его первый день в средней школе. Несколько пятен крови покрыли матовую поверхность снимка.
Юноша чувствует будто земля уходит у него из-под ног. Это просто не может быть правдой. Мэй должна быть на работе сейчас. И если он позвонит ей, то женщина обязательно возьмет трубку. Иначе и быть не может.
Но Питер не успевает достать из кармана мобильник. Позади он слышит тяжелые шаги, а затем глухой стук о паркет.
