От ненависти до любви

Спустя две с половиной недели.

Ближе к середине ночи коммунист перебрался в свою комнату где и уснул, а поутру встал раньше нациста, отправляясь готовить завтрак, будучи сейчас уставшим и довольно нервным. Рейх тем временем уже успел вернуться обратно в настоящий мир из царства Морфея. Он потянулся, подошёл к окну и выглянул, и достаточно налюбовавшись понял, что ему следует умыться. Рейх тихонечко приоткрыл дверь, но в меру своей старости она начала скрипеть, от чего немец скривился. Он хотел было закрыть её, но по причине сквозняка она громко захлопнулась, из-за чего Империя послушно сел на кровать, дожидаясь своей участи. Хлопок в коридоре напряг коммуниста, и так как завтрак был уже готов, тот решил проверить немца. Добравшись до чужой комнаты, СССР отворил дверь и раздражённо посмотрев на нациста, хмуро произнес: — Поднимай свою филейную часть и пошли. Сегодня тебя ждёт работа, чертов предатель… Рейх закатил глаза, встал с кровати и снова потянувшись пошёл за Союзом. Сегодня он был не в настроении спорить со своим врагом, а поэтому и делал из себя «послушного мальчика». Он спустился по лестнице, так же немного хромая, и подойдя к столу сел на стул. Немец подпёр рукой подбородок и начал смотреть в стену. — Ешь, — наградив немца подзатыльником, приказал СССР, после чего сел напротив и принялся пить кофе. Сейчас он был спокоен. Поэтому читая вчерашние новости в газете и неторопливо попивая свой напиток он выглядел вполне заманчиво, хотя его недосып был виден по небольшим мешкам под глазами. Немец с возмущением посмотрел на коммуниста, после чего начал есть пищу. Доев ее, нацист встал со стула и подошёл к раковине, при этом прихватив с собой свою тарелку с ложкой. Он подставил их под струю воды и начал намыливать, после этого он убрал уже блестящую посуду к остальной, и снова сел на стул, на котором сидел ранее. Собственно говоря, СССР не торопился заканчивать с «трапезой», решив немного помучать немца ожиданием. Спустя долгих десять минут русский отложил газету и встал с сидения, помыл за собой кружку, а после этого пошёл в сторону ванной, коротко приказав Рейху идти за ним, сообщив, что его работы начнутся с уборки. Империя закатил глаза снова поднялся и пошел за Союзом. Подойдя к нему, он непонимающе посмотрел на него, приподняв одну бровь. — Ведро и тряпка стоят в ванной, средство от разводов под раковиной. Будешь сегодня мыть полы, — спокойно продиктовал тому русский, пригрозив простым: — Сделаешь плохо — на жопу не сядешь. Понял? — Нет, не понял, — тем самым немец решил подразнить проклятого комми. Но не получив желаемого результата, он снял в ванной свой пиджак и белую рубашку, дабы их не испачкать, оставшись теперь в одних штанах. Он наклонился и достал тряпку с моющим средством. Потом Рейх подставил ведро под струю воды и дождавшись, когда вода дойдет до середины ёмкости, немец опустил туда тряпку и вышел из ванной, идя в коридор. Проводив нациста насмешливым взглядом, Совет прикусил нижнюю губу, в то время как в его взгляде что-то вспыхнуло. Неужели коммуниста завёл такой Великогерманский Рейх? Этого ведь быть не может! Он его ненавидит! По крайней мере, так думал СССР… Империя тем временем мыл полы кверху задом, проводя тряпкой из стороны в сторону. Закончив с коридором, он перешёл на кухню, где повторил такие же действия, а после перешёл в зал. Затем он отмыл лестницу, а дальше и весь второй этаж. За это время немец уже несколько раз успел сменить воду в ведре. Закончив, он спустился обратно в ванную, где вылил грязную жидкость и вымыл тряпку, после чего повесил её сушиться. Он потянулся и решил подойти к Союзу, дабы сказать, что дело сделано. Собственно говоря, СССР сейчас проверял какие-то документы и не сразу обратил внимание на Рейха, но когда его взгляд метнулся на нациста, русский тяжело вздохнул, скрывая непонятный блеск в глазах под раздражением. — Оденься уже, стриптизёр хренов… — пробурчал мужчина, вновь утыкаясь в бумаги, в то время как его щёки еле заметно покраснели. — Ой. Что это мы так смутились? — специально медленно и с усмешкой проговорил немец. Дело в том, что Империя видел людей насквозь и разглядеть смущение Союза ему не составило труда. Рейх постоял ещё немного позади Совета, а после пошёл обратно в ванную, ибо там он оставил свою одежду. Он накинул на себя только рубашку, так как одевать пиджак сейчас не имело смысла, потому что в доме и так было жарко. — Отпинать бы такого придурка… — зло рыкнул русский уходя в зал, где он и продолжил свои дела, почти не замечая передвижений нациста по дому. Сам Империя направился в свою комнату. Наконец-то он побудет в покое и нормально проведет время один. Он зашёл в свои покои, а так как сегодня в доме было очень душно, он разделся до боксёров и лёг на кровать, не укрываясь одеялом. Сам Союз, собственно говоря, тоже был не менее раздетым, пусть и не таким, как немец. Рубашка русского была повешена на спинку дивана, а сам он остался в одних джинсах с открытым торсом и вполне сексуальным телом. Работа долбила его по вискам, из-за чего тот сделал вывод, что пора заканчивать. Отложив листы, он прилёг на диван закрыв глаза рукой и засыпая от утомления, так и не одевшись, забыл об обеденном времени. Тем временем Империя уже очнулся и надев на себя штаны вышел из комнаты. Спускаясь по лестнице, он выглянул из-за угла и остолбенел. — Эм, СССР? Н-ну, сейчас обед… — язык начал заплетаться, когда Рейх стал любоваться телом Союза, забыв про свои слова и про то, что сейчас сам буквально стоял в одних только штанах. Русский немного поморщился во сне, похоже ничего не услышав, и по видимому даже не думая просыпаться, игнорируя тот факт, что на него сейчас нагло пялятся. Империя вздохнул, подошёл к СССР и укрыл его лежащим рядом пледом. Он ушёл на кухню и за несколько минут приготовил еду, а позже вновь подошёл к Союзу и похлопал его по щеке, дабы тот проснулся: — Вставай, обедать пора… — Подорвавшись, сонный русский схватил нациста за руку и дёрнул того на себя, а потом и перевернувшись и оказавшись сверху, прижав тем самым Великогерманского к дивану. Он похоже не до конца понял, что происходит. Рейх был «немножко» в шоке от такой резкости. Он пытался отодвинуть Союза от себя, стараясь вылезти: — Еда готова. Об-бедать пора… Сонно смотря на немца, коммунист пару секунд пытался понять смысл слов, но слипающиеся от усталости глаза и подбиравшийся сон вынудил русского завалиться на Рейха, прижимаясь к тому как к подушке и утыкаясь носом в его шею, вновь засыпая. Да, Совета разбудить сложно, а когда он в таком состоянии — то вообще невозможно. Дыхание нациста немножко участилось. Он попытался как-нибудь выползти из «засады», но его попытки окончились неудачей. Рейх вздохнул и смирился с тем, что ему уже никуда не деться, а потому он кладёт руку на спину Союза, как бы обнимая его, а вторую располагает у него в волосах. — Устал наверное… Ну ладно, спи… — с этими словами нацист и сам начал потихоньку засыпать. Сейчас Совет был расслаблен, похоже, впервые спокойно отдыхая. Было даже поразительно, что коммунист не прибил немца за попытку потревожить его сон. А может быть Рейх был мазохистом? Такое ведь тоже возможно, да и отрицать этого нельзя. Они мирно уснули обнимая друг друга.