От ненависти до любви

Рейх вытер поднаступившие капли слёз, после чего грустно посмотрел на Совета, спустя около минуты решился спросить о том, что его давно мучало: — Всё же… Я не понимаю тебя… Как можно меня полюбить, когда я сделал тебе слишком много больного? Когда твоя жизнь резко изменилась. из-за меня да и не в лучшую сторону. Я тебя не понимаю… Тяжело вздохнув, СССР ответил: — Я был слеп в годы нашей юности и если бы заметил твои изменения, то принял бы меры… Сейчас тебе, как и мне, стоило бы забыть о том времени и жить сейчас. Я по прежнему с трудом доверяю тебе, да и не только… Просто пойми, что нам нужно строить иное будущее и исправлять ошибки… — Но… Раз ты мне не полностью доверяешь, могут ли наши отношения быть настолько крепкими? — Рейх с грустью и непониманием в глазах смотрел на Совета. — А ты попробуй показать мне, что я ошибаюсь… — тихо произнес русский, чуть крепче обняв немца, прижимая того к груди, в которой билось любящее сердце. — Я бы с радостью, но не знаю как… — наци приобнял русского, положив подбородог на одно из его плеч, чуть прерывисто дыша от снова наступающих слёз. — Со временем, ты поймёшь… — с грустной улыбкой произнес СССР, одаривая немца нежнейшим поцелуем. — А если… нет? — чуть отстранился Рейх, вопросительно смотря на своего «утешителя», которого он не всегда понимал, и этот случай — не исключение. — Рейх, я могу тебе вот что сказать, — улыбнулся Союз, поглаживая темные волосы возлюбленного, даря защиту и тепло возлюбленному. — Сейчас ты не готов и знаешь, я голоден… Пойдем в столовую? — предложил коммунист, отпуская немца, осторожно поднимаясь и разминая плечи, улыбаясь, а потом и протягивая тому руку. — Рейх, пойдём со мной… — Если ты не можешь мне сказать это… То я и не смогу быть готовым… — тихо проговорил немец, а после взял руку русского, что помогла ему встать, потом и пошел за ним. Он был грустным, но старался не показывать этого. — Рейх, это понимает каждый, но со временем, — улыбнулся русский, ведя немца к столовой. — Вспомни как я завоевывал твоё доверие… — Ну… Был добрым ко мне? — наци порылся в своей памяти, что была как у курицы, но смог вспомнить лишь это. Он уважал Союза, ничего не говорю, конечно же. Но что-то вспомнить, что было давно ему удавалось с трудом. — Хм, почти, — усмехнулся социалист, усаживая немца за стол, после чего ушёл за пищей не надолго, а потом и вновь возвращаясь к тому. — Да объясни ты мне, ты же знаешь, что с памятью у меня плохо… — немец облокотился на свою руку, тем самым поддерживая голову, чтобы та не упала. — Рейх, я ведь сказал, что поймёшь со временем… — хмыкнул Совет, принимаясь за пищу насущную, больше не отвечая на вопросы. — Не уверен… — тихо сказал нацист, а потом и принялся есть пищу. Спустя несколько минут он съел меньше половины, но больше не хотел. В отличие от нациста, коммунист съел всё, по этому, отодвинув тарелку, посмотрел на немца. — Чего так мало съел? Рейх посмотрел на Союза, а потом обратно на стол, будто там есть что интересное. Да, он ничего не ответил. Хмыкнув, СССР сел рядом с немцем, после чего вынудил посмотреть на себя, а потом и взял ложку, поднеся её к губам нациста. — Кушай~ — Не хочу я… — отодвинув голову прошипел нацист, ведя себя как маленький ребёнок. — Хм, а если я буду тебя целовать за каждую съеденную ложку? — улыбнулся коммунист, с наслаждением посмотрев на немца. — Ну не хочу я есть… — с неким раздражением наци посмотрел на Совета, а после съел кашу с ложки и посмотрел на коммуниста, приподняв одну бровь. (Сам не знает, чего хочет) — Видишь, хочешь, — усмехнулся русский, забрал ложку из рта немца, после чего вновь зачерпнул немного каши, поднося ту ко рту Рейха. — Больше не хочу, — хмыкнул нацист, до сих пор прожёвывая кашу во рту. — Ничего не забыл? Хмыкнув, мужчина поцеловал нациста, после чего вновь поднёс ложку к его губам. — Ещё пару ложек и позволю себя помучать~ — Смотря как и в каком смысле~ — немец начал потихоньку открывать рот и поднося его медленно к ложке с едой, смотря на Совета. СССР тихо буркнул, засунув ложку в рот нациста, после чего повторил свои действия ещё пару раз, откладывая ложку. — Ладно уж, что ты задумал? — А это ты узнаешь~ — ехидно улыбнулся немец, с некой издёвкой говоря свои слова.