***
Люциус Малфой окинул собравшихся взглядом и улыбнулся улыбкой человека, пойманного за кражей дементора из Азкабана. — Господа. Нам конец. — Мой муж немного преувеличивает, — вмешалась Нарцисса, — но лишь немного. Собравшихся было немного: лишь самые благоразумные из оставшихся на свободе из самых преданных Лорду. Все они тщательно изучили список странностей Поттера, известный Малфоям со слов сына, а также копии письма Грехема отцу, где юноша подробно и без купюр рассказывал о достижениях Гарри Поттера: от изгнания Трелони через некромантулов к ошкуриванию оборотней. Фенрира на собрание не пригласили. Люциус дождался, пока все дочитают, и воздел к небесам левую руку. — Лорд вернулся! И этому есть доказательства, иные, кроме пробуждения темной метки. Да, он в теле Поттера, но это несомненно он. — Степень безумия точно соответствует, — согласился Эйвери. — А метка, — перебил Макнейр, — метка у него есть? Люциус смиренно вздохнул. — Он в теле Поттера. Неважно, захватил он его в этом году или в ту злополучную ночь тридцать первого октября и лишь сейчас проснулся… — Но метке там взяться неоткуда, — подытожил Эйвери, новым взглядом рассматривая свое предплечье. — И управлять нами он не может. — Потому что это не он, — уронил Яксли, дернув щекой. — Как вы сумели хотя бы допустить мысль, что наш Лорд воспользуется телом жалкого сына грязнокровки? Почему сразу не великана? Не акромантула? — Некромантула, — шепнул Мальсибер и добавил, повысив голос: — Ладно, дай свое объяснение. — Поттер спятил, попросту окончательно спятил под влиянием Дамблдора, — Яксли нервным жестом пригладил волосы. — Он… он якшается с грязнокровками! Он назначил своей правой рукой порождение магглов! — Зато с его подачи в Хогвартсе снова учат благородному искусству дуэлей, — глаза Мальсибера затуманились, Монтегю фыркнул: — Тебе лишь бы крови побольше. — Мне б ее хоть сколько-то, — поправил Мальсибер. — А при сражении на топорах, знаешь ли, шансы уцелеть будут повыше, чем в простой магической дуэли. — Так топоры-то зачарованные, читай внимательней! — Учат сперва на обычных. На топорах, на шестоперах, на кинжалах… — Господа, мы отвлеклись от главной темы, — сухо сообщила Нарцисса. — Именно, — перебил ее Яксли и поднялся. — Впрочем, не вижу смысла продолжать. Возитесь с этой подделкой, со спятившим от страха мальчишкой, в свое удовольствие. Но когда нас призовет Господин, я первый склонюсь перед ним. Он обвел собеседников насмешливым взглядом: — Настоящий господин. С ним не прощались. — А может… — начал было Нотт, но Монтегю оборвал его: — От страха на оборотней не охотятся и драконов по ночам смотреть не гуляют. А что грязнокровки, так он сейчас в Хогвартсе, куда он оттуда денется, из-под контракта с Кубком? Не палится, молодец, пацан! — Кхм. — Молодец, наш Лорд! Эйвери шумно выдохнул: — Точно! Я гадал, почему именно в этом году, почему память не вернулась к нашему Господину с явственным пробуждением магии в одиннадцать лет, но теперь все ясно! Сработала враждебная магия Кубка! Люциус озадачился: Кубок по определению не мог быть более враждебен, чем сумасшедший эльф, зачарованные бладжеры, ползающее по школе пару лет назад чудовище, жизнь у гнусных магглов, учитель-оборотень и полудикий гиппогриф. С другой стороны, Лорд всегда любил выделяться. Люциус уверенно кивнул своим мыслям и вернулся в реальность, где его терпеливо ждали. — Метка меня все же беспокоит, — поделился Эйвери, потирая руку. — Да и доказательства, прямо скажем, не железные. А что, если и вправду не он? — О, — легко отмахнулась от его тревог Нарцисса, — для этого мы и пригласили сегодня мистера Яксли. Он не удержится и непременно начнет проверять. — А если он, как бы так сказать, особенно удачно проверит? — Тогда мы будем терпеливо ждать возрождения настоящего Лорда, — тонко улыбнулся Люциус. Он был совершенно уверен в результатах любых проверок. Он, в конце концов, лично купил у Лорда шестьдесят два драконьих яица (три Повелитель, после некоторых раздумий, оставил себе, для экспериментов с душами нерожденных драконов). Именно поэтому он собирался приказать Драко как можно дольше не упоминать при Лорде-Поттере о метках и позаботиться, чтобы об этом ему не напомнил никто другой. Когда они остались одни, Нарцисса склонилась над сидящим мужем и обняла его за плечи. — Корбан постарается убить его. Напиши Драко, чтобы какое-то время держался от Лорда подальше: если о таком попрошу я, наш сын, наоборот, не отойдет от него ни на шаг, стараясь доказать, какой он уже взрослый. Нарцисса была в курсе ситуации с драконьими яйцами… и душами. Люциус улыбнулся ей устало и нежно: — Конечно. Но скорее всего сперва Корбан приложит усилия, чтобы превратить жизнь Лорда в ад, довести до исступления, лишить «Гарри Поттера» поддержки, доброго имени, денег и союзников… — Чтобы он раскрыл себя и потерял контроль, — Нарцисса качнула головой. — Не вмешивайся и не помогай ему, пока он не дорастет до идеи убийства. Люциус коснулся ее пальцев губами. — Ни в коем случае. А когда это случится, моя помощь будет ощутима, но недоказуема.Глава 7. А что, если и вправду не он?
15 августа 2019 г. в 16:56
Подозрительно оглядываясь, Джинни Уизли короткими перебежками добралась до пустующего класса, заперлась изнутри, последовательно наложила три звукоизолирующих заклинания и наконец-то дала волю слезам. Увы, имея шестерых братьев и полфакультета подруг спокойно выплакаться иногда бывает не так уж просто. А Джинни сейчас хотелось именно этого: она осознала, что Гарри Поттер ее не любит. Точнее, Гайривен. Он рассказывал удивительные истории (а уж какие истории теперь рассказывали про него!), учил полезным и занимательным вещам… и, казалось, постарел лет на сорок. Его совсем не занимала Джинни! Он был вежлив, галантен и строг, как портрет двоюродного прадедушки Элджернона. А еще… Джинни разрыдалась горше при мысли, что Гайривена теперь совсем не интересовал квиддич. Ну и как ей теперь произвести на него впечталение?
За дверью раздались голоса (заклятие от звуков Джинни благоразумно накладывала одностороннее). Тонкий голосок французской вейлы и мужской, незнакомый, горячо что-то обсуждали. Джинни решительно распахнула дверь.
Собеседник вейлы был немного странно одет, но куда сильнее внимание привлекал его посох: загнутый и уплощенный на конце.
— Мисс Уизли! — непонятно, но неподдельно обрадовалась ей Флер. — Вы же прекрасно играть в квиддич? Прошу, объясните мистеру Макдональду, что такое есть тонкости игры, которые я не понимать. Мистер Макдональд попасть сюда из Канады, он наполовину индеец, наполовину хоккеист!
По лицу незнакомца можно было сказать, что он хотел было возразить, но мужественно поймал себя за язык. Джинни покосилась в окно: ночь была тихая, лунная.
— Рассказывать бессмысленно, — решительно объявила она. — Надо смотреть лично. Идем на улицу, а по пути я объясню вам правила.