На двоих

Полгода спустя у нее начали дрожать руки. Спустя довольно спокойные, почти мирные полгода, заполненные по большей части возней с сыном. Не слишком обременительные даже, потому что Альфред всегда с готовностью помогал, и как шутил иной раз Тим, был за шаг до того чтоб внести Артемиду в расписание Джейми, где-то между вечером среды и днем нечетных пятниц. Но спустя погода временами руки у нее иной раз дрожали так сильно, что скрывать это уже не выходило. Первым заметил Тим. За ужином ее пальцы, в которых она сжимала вилку, дрожали так сильно, что черенок то и дело задевал бокал с водой, издавая еле слышный звон. Услышав этот звон, Артемида тут же одернула себя. Но косой взгляд Тима, сидевшего слева за столом, намекал, что без вопросов теперь не обойдется. Позже, перед тем как уйти в патруль вместе с Брюсом или с тихой, но пугающе опасной Кассандрой Кейн, он заглянул к ней в комнату. — Я знаю, что ты скажешь, — легкомысленно махнула Артемида рукой с зажатой бутылочкой с детской смесью, прежде первого же вопроса. Молоко у нее пропало, и это тоже не добавляло радости. — Но все в порядке, Тимми. Просто последние ночи этот маленький паршивец немного сводил меня с ума. Зубы, наверное, режутся. Взяв сына на руки, она ходила по комнате взад-вперед, укачивая его, но вместо того чтобы успокоиться, тот начал капризничать еще громче. Хныкание отдавалось болью в голове, она чувствовала себя как будто внутри шевелится клубок ядовитых змей, отравляя ее усталым тупым раздражением. Она злилась на себя, на сына, на свою бесполезность и беспомощность, на Дика, который их бросил, хотя был так нужен и столько всего обещал, на Брюса… Хотелось ходить кругами по комнате как заведенный робот. Как катушка с нитками она разматывалась день за днем в постоянном напряжении — и, кажется, теперь остался один тоненький стерженек. — Почему ты не попросила нас с Альфредом помочь? — спросил Тим. — Ты же знаешь, мы все любим Джейми. — Все в порядке. — повторила она с нажимом. В голос просочились противные, нервозные нотки. — Мне не нужна помощь, я отлично справлялась, когда Лиан была маленькой, и со своим сыном справлюсь сама. Машинально она прижала ребенка сильнее, и тот оглушительно разревелся. Ей показалось что вот-вот голова просто взорвется и лопнет как гнилой арбуз. — А по-моему у тебя послеродовая депрессия… — осторожно заметил Тим. — Тебе-то откуда знать? — огрызнулась Артемида, пытаясь высвободить прядь волос, за которую Джейми изо всех сил больно дергал и не заорать. — Ты что, врач? Или рожал? — Я читал. Она вдруг увидела себя в зеркале: красные глаза, тусклое, осунувшееся лицо, взгляд какой-то тупой и одновременно истеричный. Захотелось сесть прямо на пол и разрыдаться.  — Я ужасная мать. — пробормотала она вдруг, уткнушись лицом в сына. — Просто это секрет. Я не хотела чтоб кто-то еще догадался…  — Ты не ужасная. Ты уставшая. Когда ты в последний раз нормально высыпалась? — Не помню… — покачала Артемида головой. — Понимаешь, Тимми, каждый чертов день я жду что Брюс подойдет ко мне, скажет вот этим своим чертовым голосом «Артемида…» и замолчит. Как в тот раз, как в тот чертов раз, когда мне сказали, что Уолли… Уолли… Это меня просто убивает. Смутившись, Тим растерянно положил руку ей на плечо. — Боже, ну не надо так. — малыш тут же вцепился в воротник его домашней рубашки и обмусолил пуговицу. В комнату вдруг и правда заглянул Брюс. — Артемида. — позвал он и замолчал. Она ощутила как вся кровь отлила от лица и теперь глухой тяжестью пульсировала где-то рядом с застывшим сердцем. Дыхание остановилось. — Альфред просил тебя зайти на кухню. — продолжил Брюс. — что-то там со списком покупок на завтра… Артемида? — Все в порядке. — с неожиданной резкостью ответил за нее Тим. — Зайди позже. Пожалуйста. С недоумением Брюс послушно вышел. Ее заколотило. Лицо искривилось как от нервного тика, задрожали напряженные губы. Словно ощутив ее состояние, ребенок вдруг разревелся снова, отчаянно и громко. Тим осторожно забрал сына у нее из конвульсивно сжимающихся рук. — Все хорошо. — сказал он, слегка встряхнув ее за плечи и посмотрев в глаза. —  Все будет хорошо. Дик вернется, живой и здоровый. Все наладится. Никто больше не влезет в вашу жизнь. А сейчас попробуй поспать хоть немного. Тебе просто надо поспать. — А Джейми? — спросила Артемида неуверенно.  — Я посижу с ним. Прямо здесь. — Ты же в патруль собирался? Я не хочу доставлять проблем больше чем уже есть… — Брюс и Касс уж как-нибудь управятся. — сказал Тим успокаивающе, попутно пытаясь спасти от цепких ручек свои оставшиеся пуговицы. — Давай ты ляжешь спать на моей кровати, а я буду сидеть с Джейми и как раз поработаю над парой операций. А потом заодно хакну какой-нибудь даркнет. Или мы с ним просто посмотрим мультики. Ты услышишь если он заплачет. Но он не будет плакать. Да, Джеймстер? — легонько встряхнул он малыша. — Ты же не хочешь чтоб наша мама расстраивалась? Его голос подействовал на ребенка. Он сначала растянул в подобии улыбки рот, а потом залепетал что-то невнятное, но явно довольное. И Артемида сдалась. В комнате Тима она провалилась в глухой сон мгновенно, едва ее голова коснулась подушки. А когда проснулась — в окна уже крался рассвет. Мягко светились мониторы компьютера, то и дело раздавалось мягкое щелкание клавиатуры и мышки. Сам Тим, подперев щеку рукой, сидел в своем компьютерном кресле, похожем на суперудобный трон. Рядом стояла детская кроватка, которую он перетащил из ее спальни, малыш спал как сурок, ни свет, ни звуки, похоже, его не тревожили. Ощущение ее собственной непроходящей истерики поутихло. Протерев глаза, Артемида накинула на плечи плед, которым была укрыта. — Ну что, как тут мой самый юный киберпреступник века? Между прочим, хакерство в составе особо опасной преступной группы преследуется по закону. — Спал, ел, снова спал. — ухмыльнувшись, отчитался Тим бодрым шепотом. — Я даже сам освоил как подгузники менять. — добавил он с оттенком гордости.  — Тимми… — Что? — округлил он глаза. — В интернете полным-полно мануалов. И поверь, это не сложнее чем хакнуть сервера ЛютерКорп с кнопочного телефона или угнать шаттл JLA, так что ложись обратно, досыпай и ни о чем не думай. Мне все равно уже скоро вставать. — Спасибо, Тимми. — с бесконечной благодарностью обняла она его и поцеловала в темную макушку, как если бы он все еще был подростком. — Ты слишком хороший для нас всех. — Я и сам иногда там думаю. — издал он тихий смешок. Но глядя куда-то в монитор вдруг вздохнул. — Слушай, а может стоит пока все это отпустить? Ты слишком много думаешь о Дике, и сама себя изводишь. Он вернется когда вернется, а до тех пор… — Когда его отсутствие перестанет делать мне больно, — вполголоса сказала она, глядя на спящего сына. — Это значит, что я привыкла жить без него. Я не хочу привыкать к жизни без него, когда я думаю о нем — это как тоненькая ниточка между нами. И она не должна оборваться, иначе мы просто станем чужими. Тим качнул головой. — Попробуй тогда думать о хорошем. — Все хорошо, Тимми. — зевнула Артемида, рухнув в так и нерасправленную постель. Впрочем, за последнее время она так извелась, что уснула бы даже на гвоздях. — Я просто немного устала. Но я справлюсь. Я всегда справляюсь…- пробормотала она, уже засыпая. Спустя мгновение, когда он взглянул на нее, она уже крепко спала. Ребенок в кроватке засопел, заворочался, явно собираясь зашуметь, и чтоб не разбудить ее, Тим взял его на руки и вернулся к прерванной работе. — Что, Джеймстер. — тихо рассмеявшись, он откинулся на спинку кресла. В кружке на столе оставалось еще пару глотков остывшего кофе. — Посмотрим что еще скрывает от правосудия мистер Лютер? Или все-таки мультики? — но тот мирно спал. Артемида во сне хмурилась и металась, так что плед сполз на пол. На мгновение какое-то странное чувство мелькнуло внутри, когда он смотрел на них, на сына Дика и его же девушку, о которых кто-то должен был позаботиться в его отсутствие. Не из долга и не через силу — странно, но похоже, ему просто нравится это делать, нравится что они есть и что они здесь. С ними словно сам этот дом изменился и стал теплее. Подумав, Тим потянулся и получше укрыл Артемиду. «Ты всегда можешь на меня рассчитывать. — подумал он вдруг очень спокойно, очень отчетливо. — Даже когда Дика нет. И когда он вернется тоже». Главное только слишком не привыкать.