Flashback
Фанавэн в очередной раз оказалась во дворце. Ей казалось, что она знает уже каждый уголок коридоров, уходящих глубоко под землю. Привратники пропустили ее, не задавая вопросов, но она прекрасно понимала, что они были. Она и сама не до конца понимала всех причин своего пребывания здесь. Но то была просьба ее владыки, в которой она не могла ему отказать раз за разом. Сплетни различного толка уже давно разошлись по дворцу, по всему Зеленолесью раздалось их эхо. Каждый новый визит Фанавэн сюда только больше укреплял всевозможные слухи, служил их подтверждением. Но король упорно молчал, даже когда получал от кого бы то ни было прямые вопросы, касающиеся Фанавэн. Саму эллет он убеждал в том, что не стоит слушать эти разговоры, ведь злым языкам не нужно было особого повода. Да вот только Фанавэн была далеко не глупой. Она видела, что в ее уходе Трандуил больше не нуждался — все от нее зависящее она уже сделала. Быть может, король просто привык к ее обществу и ему не хватало простых разговоров и прогулок с кем-то, кто бы смотрел на него как на равного, а не как на божество. В глазах эльфа хорошо читались его чувства к эллет, которые он никак не переносил на словах или в письмах, отчего Фанавэн решила, что ей это почудилось, что она себе надумала. Когда Фанавэн приходила к нему в тронный зал, в покои, в сокровищницу, в библиотеку, в сад — куда угодно, — она была совершенно не против, но никогда и помыслить не могла о сближении с членом королевской семьи. Она считала это неправильным и в какой-то степени порочным, а потом, оставаясь наедине с самой собой, терзалась невеселыми, безрадостными мыслями о невозможном для неё исходе. Однажды мать нашла ее в таком состоянии. Она молила дочь, чтобы та рассказала о том, что может так ее тревожить, мучить, томить. Понадобилось невероятно долго уговаривать ее, прежде чем она сдалась и честно во всем созналась. Френна внимательно выслушала дочь. Вникала во все, что накипело у нее на душе, понимая, сколь многого она не знала о собственном чаде. И, когда полный деталей рассказ закончился, она крепко-крепко ее обняла, поглаживала по волосам успокаивающе и говорила слова поддержки. — Вам стоит перестать бегать друг от друга, — посоветовала она, когда Фанавэн собралась, успокоила бушующие эмоции. Вразумительного ответа не последовало, но он и не был так нужен. Главным было то, чтобы эллет услышала материнские слова и приняла их во внимание. Они бы во всем друг другу признались, поговорили бы по душам, обсудили бы все и не тратили бы время и нервы понапрасну. — Пусть тот, к кому лежит твоя душа, — наш король, но ведь это ничего не меняет! Он — эльф, как и мы все, значит, ему тоже не чужда любовь. И, быть может, он ответит на твои чувства, если ты их перед ним раскроешь. — А если нет? Что тогда, мам? — спросила она, подняв на мать глаза, что были наполнены невыплаканными слезами. — Ты хотя бы не будешь всю свою вечную жизнь сожалеть, что этого не сделала. Придя по приглашению короля во дворец, в тронный зал, Фанавэн еще не знала, что должно было случиться во время этой их встречи. Поднимаясь по лестнице, мысленно считая каждую ступень, она пыталась отвлечься от навязчивых мыслей. Выходило с переменным успехом. Когда Фанавэн была на подступах к трону, Трандуил спустился с помоста и подошел к эллет вплотную. Фанавэн впервые видела короля в таком напряженном состоянии, ведь даже тогда, когда всё катилось вниз по наклонной, рушилось, он старался держать лицо, не выдавать своих эмоций. Даже если его буквально раздирало изнутри. Но вот эта неожиданная перемена в нём... несколько смущала. Он мягко приподнял её подбородок, заставил посмотреть прямо в глаза без возможности отвести взгляд, убежать, скрыться. И она вдруг ощутила прилив волнения. В горле встал ком, что помешал бы ей сказать хоть что-то. Эльфийка рефлекторно попыталась отпрянуть, но Трандуил одновременно и аккуратно, и властно придержал ее за талию. — Ты меня боишься? — спросил он полушёпотом, не сводя внимательного взгляда холодно-голубых глаз с неё. И не смог не заметить удивление, проскользнувшее где-то в глубине её глаз. — Нет, — выдохнула эллет, чувствуя, что к ее щекам подбиралась краска. "Не хватало еще и раскраснеться в объятиях короля! Держи себя в руках, Фанавэн. Прошу." Она была рядом с Трандуилом все время, что он отходил после того, как был серьезно ранен, фактически, по ее вине. Но до этого самого момента он не был настолько близко. — Пойдём прогуляемся? — от его тона по коже эльфийки пробежали миллионы мурашек. Она ответила только слабым кивком, не имея достаточно мужества, чтобы выдавить из себя хоть слово. И они отправились на прогулку, которая затянулась на непривычно долгое время. В самом её начале было немного неловко, а после они так разговорились, что и время не замечалось. Король был довольно сильно старше Фанавэн, оттого у него было гораздо больше историй, которыми он мог с ней поделиться, а она была для него внимательной слушательницей. Для эльфов это было немаловажно, ведь они крайне редко могли найти достойную компанию среди представителей других рас, которые уступали им в опыте, поэтому их выбор был невелик. А таким долгоживущим эльфам приходилось труднее прочих — даже среди своих не всегда встречали они равных себе, вызывающих интерес, а не наводящих скуку. К концу своей прогулки эльф и эльфийка вышли к дому Фанавэн, которая не заметила, когда они успели. Их беседы с королем немало увлекли её и она позабыла о многом, не замечала ничего вокруг. Но к огромной неожиданности у дома их ожидал небольшой крайне неприятный сюрприз — Хадиал. Эльф выхаживал туда-сюда, видимо, уже давно дожидаясь появления эльфийки. И Фанавэн сразу же захотела развернуться и убежать, только завидев его, но, увы, она понимала, что это ничем не помогло бы. Она бросила короткий взгляд на Трандуила и увидела: его лицо было непроницаемым, а руки были крепко сжаты в кулаки. Он злился. Злился оттого, что Хадиал ослушался давно данного приказа, ведь он снова пытался влезть в жизнь Фанавэн, а она уже множество раз давала ему понять, что этого не хотела. — Простите, сейчас я все сама выясню и он уйдёт, — попросила она, подняв руки в успокаивающем жесте, но король только мотнул головой и сам пошел к эльфу. Его настрой ничего хорошего не сулил. Хадиал, заслышав шаги, обернулся, но он явно не ожидал увидеть пред собой владыку. Что ж, история повторилась, но это не было для него добрым знаком. Фанавэн плохо слышала, о чем был разговор, попыталась только было подойти к ним, как Трандуил выставил руку в ее сторону, явно показывая, что не позволяет ей сделать это. Она послушно осталась на месте. Разглядывала говорящих эльфов. С каждой новой репликой короля Хадиал становился только бледнее. Казалось, еще чуть-чуть, и он бы повалился наземь замертво. Но вот они договорили и он убежал как можно быстрее. Тогда Фанавэн приблизилась к королю. Видела даже со спины, как тяжело он дышал, пытаясь унять свой гнев. Она была встревожена тем, как он вел себя с Хадиалом, ведь это было похоже на то, как защищают свою избранницу. "Неужели он питает ко мне ответные чувства?" — только и успела подумать она, прежде чем король вновь обратился к ней. — Фанавэн! — его голос прозвучал чуть громче, чем следовало бы. — Да? — осторожно спросила она. Теперь они стояли друг напротив друга. Во взгляде эльфа сверкнула непримиримая решимость, отчего эллет невольно поежилась. Она не могла понять, что творилось в его голове, но скоро все встало на свои места. Эльф вынял из поясной сумки, что была на нем все это время, но не привлекала внимания Фанавэн до того момента, небольшой сверток и какой-то объемный мешочек. Он протянул ей тот самый загадочный сверток и попросил прочесть его. Но было уже довольно темно, поэтому они оба быстро прошагали к одному из деревьев возле дома, на котором каждый вечер семья Фанавэн зажигала факел. Он был нужен им как знак того, что дома кто-то есть. Эллет развернула бумагу и принялась читать. Выражение ее лица несколько раз поменялось во время прочтения, что Трандуил отмечал, стоя рядом. Он с улыбкой смотрел за тем, как она один за одним читает письма весьма интересного содержания. В них были письма Трандуила к отцу Фанавэн, в которых он просил его дать свое благословение на их возможный брак с Фанавэн, но Фрейр отчего-то каждый раз отказывал, причем в довольно грубой форме. Дочитав все, эллет была полностью растерянна и не знала, что и сказать. — Мы с вами оба знаем, что эльф не влюбляется дважды, поэтому я позволю себе такую вольность и попрошу вашей руки и сердца вопреки запретам вашего отца. И если вы откажете, то будете правы, ведь сердцем вашим повелевать не сумеет никакой король, владей он хоть всем миром. Фанавэн посмотрела ему прямо в глаза, отчего-то уверенная, что это было ложью. Ведь ей подобное могло только сниться. Но эльфы всегда отличались чувствительностью ко лжи и Фанавэн не ощущала ничего подобного от Трандуила. Он, король Зеленолесья, стоял перед ней, раскрывший душу, вывернувший ее наизнанку, абсолютно искренне любящий. И кто-то бы мог сказать или подумать, что он поспешил или купился на ее внешность, но нет — они проводили вместе немало времени, пока шло его восстановление после ранения. И этого было более чем достаточно, чтобы изучить ее. А для того, чтобы влюбиться не нужно так уж много времени: и чувства, и решения зреют быстро (если мерить в обычных днях и часах, что не всегда применимо). Иногда хватает одного взгляда, одной фразы, одного действия. Порой любви нужно немного подождать, чтобы проявиться в полной мере. — И как это понимать? — произнесла она так тихо, что сама с трудом услышала собственные слова. В уголках глаз скопились слезы, которые грозились совсем скоро хлынуть. Некоторое время эльф молчал, не сводя с эльфийки непонимающего взгляда. По всей видимости, дожидаясь, что эллет повторит свой вопрос. Но сказала она совершенно другое. — Простите, я бы и хотела согласиться, но не могу. — Почему же? Что вас сдерживает? Запрет вашего отца? — в его глазах еще теплилась надежда, что он сможет уговорить эллет. Желая того или нет, но она намекнула на взаимность его чувств. — Нет-нет, что вы, дело не в этом, — протараторила она, чуть отдалившись от короля, чтобы не видеть его лица и не засомневаться в собственных словах. — Мой статус совершенно не соответствует вашему и я не могу... — А вот это — полнейшая чушь! — возмутился он, с трудом не сорвавшись на крик. Пусть он и был королем, но этот титул не мог быть ограничением его любви. — Любовь сама диктует свои правила, а не подчиняется выдуманным кем-то. Они молчали долгое время. По щекам Фанавэн пролегли соленые дорожки слез, что все же вырвались наружу. Она сама создавала свою драму, в необходимости которой уже не была уверена. — Хорошо, — начал Трандуил, шумно выдохнув, чтобы успокоиться, — попробуем по-другому, если позволите. Что вам нужно, чтобы согласиться на мое предложение? Эллет сосредоточилась на том, что бы ей попросить такого, что бы не было выполнимым даже для него, короля. Почему-то у нее было убеждение в том, что с кем-то другим Трандуилу было бы лучше. Но ведь он стоял перед ней, а не перед какой-то другой эльфийкой, признавшись до этого в любви, и просил ее руки. "Я не могу, это неправильно, это ошибка!" — твердила она в мыслях, одновременно желая согласиться. — Я соглашусь, если, если... этим летом пойдет снег, — выдала она. — И это окончательное решение? После ее тихого "да" эльф оставил ее, ничего не сказав на прощание. Из дома выбежала Френна, видимо, заметив дочь из окна. — Милая, тут был Хадиал. Он снова хотел просить...что с тобой? — увидев, что дочь уставилась в одну точку, эльфийка обернулась и увидела удаляющегося Трандуила. И она тут же завалила Фанавэн вопросами. "Это был король? Вы с ним поговорили? Чего он хотел? Почему он здесь?..." Уже почти скрывшись за деревьями, Трандуил обернулся и, посмотрев прямо на нее, произнес одними губами: "Будет вам снег". И следующим утром Фанавэн проснулась от криков мамы. За окном шел снег. Спустя примерно час на их пороге появился Трандуил, а у дома оставалось с два десятка его воинов. Френна и Фрейр не могли противиться своему королю, потому и пропустили его к дочери. Оттуда они оба долго не выходили: разговаривали, объяснялись с друг другом, наконец. И они смогли договориться. Прямо там, в тесной комнатке эллет, обменялись серебряными кольцами. А родители Фанавэн шепотом ругались друг с другом. Мать не понимала, как мог отец противиться их союзу, что был бы гарантией счастья его дочери. И не мог Фрейр объяснить, почему отвечал потенциальному зятю отказом даже в попытке сделать предложение дочери. В тот же вечер увез Трандуил возлюбленную во дворец, как пишут часто в сказках для совсем юных эльфов.***
Леголас отодвинул тяжелую ткань шатра и тихо вошел. Он увидел мать сидящей за столом, смотрящей в зеркало, а отец его еще не успел вернуться с обхода. Эллет явно куда-то собиралась, ведь она впервые за все время, прошедшее с завершения битвы, волновалась о своей внешности. И приоделась в платье, что отливало золотом, хоть до этого носила простой наряд, удобный для работы. Услышав шаги, она обернулась и на лице ее сразу же появилась теплая, нежная улыбка, когда она увидела пред собой сына. — Здравствуй, Леголас, — произнесла она и поднялась, чтобы заключить сына в объятия. Он несильно сжал ее плечо — явно приятственна была ему эта мимолетная материнская ласка. — Здравствуй, мама. Рад видеть тебя в хорошем настроении вопреки всем напастям. Как ты? — Присядь, не стой, — она показала рукой на лавку и Леголас послушно разместился там. Он выглядел немного взволнованным и даже взвинченным, но Фанавэн не спешила спрашивать. Учинять допрос было глупо — сам расскажет, если того пожелает его сердце. — Ты спрашивал о моих делах, — уточнила она для самой себя и немного задумалась. — Что ж, меня все еще тревожит здоровье наших раненых, но многие уже идут на поправку и даже смогут держаться на лошади достаточно долго, чтобы добраться до дома. Твой отец ведь согласился задержаться только ради этого, — она взяла со стола ожерелье и постаралась надеть его, поместив застежку перед глазами. — Я слышал, что он не хотел задерживаться, — произнес Леголас и с хитрой улыбкой взглянул на мать. — О, ты абсолютно прав! — она вознесла руки к небу, словно бы прося небеса дать ей сил. Невольно из нее вырвался почти истерический смешок. — Трандуил иногда бывает абсолютно невозможен, но я очень старалась его урезонить. Как видишь, мне это удалось. Фанавэн действительно пришлось приложить немало усилий, чтобы уговорить мужа. В первую очередь ее волновали раненые — им нужно было оказать помощь в кратчайшие сроки, а иначе они рисковали многими жизнями. Не последнюю роль для эллет сыграло присутствие ее друзей, с которыми она пошла на это приключение, поблизости. Она верила, что им нужно было объясниться друг с другом и попрощаться. Их пути вряд ли бы пересеклись снова. По крайней мере, не всех сразу. — Я пришел не просто так, если быть честным, — признался Леголас. Тогда эльфийка повернулась в его сторону, показывая, что она готова его выслушать, не отвлекаясь ни на что другое. — Я отправлюсь домой вместе с вами, но потом хочу посетить северные земли. У меня есть там некоторые дела. — Конечно, — она понимающе кивнула. — Но я буду рада, если ты побудешь с нами подольше. — Не могу ничего обещать. Но постараюсь. — Ты ведь пришел не для того, чтобы сообщить мне об этом? Что-то другое тревожит твое сердце? — спросила она, окинув сына проницательным взглядом. И она попала в точку — это было заметно по тому, как изменилось выражение его лица. Пусть Фанавэн его и не растила, но отчего-то умудрялась здорово читать его, угадывать его чувства и желания. Она видела причину этого в сходстве сына и Трандуила. Впрочем, дело вряд ли бы было только в этом. — Это так, — согласился Леголас и, собравшись с духом, решил изложить свою проблему. Самую ее суть. — Я хочу просить Тауриэль вернуться вместе со мной. Думаю, она откажет мне, но стоит ли пробовать? — он поднял взгляд на мать, ожидая ее ответа и она подумала, что то доверие, которое сын ей оказал, безмерно ценно. Особенно если учитывать их ситуацию. — Сложно сказать однозначно — тут не будет верного или неверного решения. Но я бы попробовала, ведь не попробуешь — не узнаешь, — она развела руками. Ей бы очень хотелось сказать Леголасу что-то более ободряющее или убедить его в том, что Тауриэль точно согласится, но она не имела на то право. Окончательное решение было за ним одним, а она бы в любом случае приняла любое из них. — Но тогда тебе нужно сделать это как можно быстрее — на рассвете выдвигаемся. — Понимаю. Тогда пойду сейчас, — он развернулся к выходу. — Быть может, пойдем вместе? Мне тоже нужно к горе, — остановила его Фанавэн, подорвавшись с места. Леголас снова встал к ней лицом с неловкой улыбкой. Она сразу поняла, что его ответ будет отрицательным. — Прости, но мне нужно побыть одному. Хочу набраться смелости и окончательно удостовериться в правильности... — Тогда я могу только пожелать тебе удачи, — произнесла она нежно и осторожно, несмело поцеловала сына в лоб. Она ободряюще улыбнулась, без слов говоря о том, что мысленно она будет рядом, поддерживая его. А большего ему и не было нужно. Его мать была на его стороне. Вряд ли считанные недели назад он сумел бы предположить подобное. Но иногда жизнь подкидывает сюрпризы, оттого даже эльфам нескучно жить.