День 31 – утро
Арье не нравились драконы. Она была волчицей и не доверяла их огню. Ничто так не удивляло Джендри в унылые дни осады, как её настороженность по отношению к этим существам. Будучи размером с башню Корона Королевы, Визерион был весьма опасен, а на его спине могла уместиться дюжина рыцарей. Но дракон Дейнерис был больше, чем все существа, которых Арья видела во время своих странствий. Чтобы поверить в Дрогона, его нужно было увидеть вживую. Иные, создания льда, темноты и вечной зимы, пытались ранить дракона, но их стрелы из древесины чардрева выглядели как булавки на его чёрной чешуе. Визерион отличался характером. Драконы были всё же детьми Дейнерис, и поначалу ей казалось, что Джон лучше поладит с Рейгалем несмотря на то, что Эйгон уже оседлал его, воспользовавшись драконьим рогом умершего Грейджоя. Но Рейгаль сопротивлялся Джону, не слушался никого, кроме Эйгона и Дени, и особенно остро реагировал на холод. Так что Дейнерис отправила зеленого дракона обратно на юг, в Королевскую Гавань – туда же, где предпочел остаться Эйгон, заявив, что ему необходимо было быть там. Из всех трёх драконов характер Визериона был наименее драконьим. Арья никогда никому не признавалась, но бело-золотой дракон напоминал ей Призрака и брата. Тем не менее, их она любила намного больше, чем дракона. Из всех драконов Визерион также был единственным, кто был не против, чтобы на нём вместе с Джоном летали его братья и сестры. Визерион – существо огня, – подумала Арья, – но его чешуя мерцает прямо как лёд на Севере. Арья вышла во двор замка, прикрыв глаза рукой от яркого утреннего солнца, и стала ждать, когда Джон закончит кормить своих питомцев и встретит её. Она так пристально смотрела на небо, что совсем не заметила приближающуюся угрозу на земле. – Ах, самая прекрасная принцесса здесь. Арья обернулась, скрестила руки на груди и прищурилась. Кажется, Санса говорила, что Эйгона нет в Королевской Гавани. Чёртовы драконы. – Доброе утро, Ваша Светлость, – произнесла Арья ровным голосом. В отличие от общения со своим братом, когда она могла быть дразнящей младшей сестрой, с Эйгоном тон её голоса был резким и раздражённым. Она была не в том настроении, чтобы играть в его игры. – Утро действительно замечательное, милая Арья. Он буквально пожирал её взглядом своих фиолетовых глаз. Арья проклинала себя за то, что надела платье, хотя под ним и были надеты кожаные штаны. Когда-то её сестре потребовался почти год, чтобы уговорить её соответствовать придворному стилю, но сегодняшний день обещал быть жарким, и она хотела чувствовать ветерок на лице и шее. Синее платье на ней было подходящим, но вырез на груди открывал больше, чем хотелось бы Арье. Несмотря на неудобства,она надела его, потому что по непонятным для себя причинам хотела, чтобы Санса гордилась ею, да и Джон тоже... – Что-то не так? – спросила она у не перестававшего пялиться Эйгона. – Простите меня, дорогая леди. Вы выглядите, словно зимняя роза. Этот синий цвет вам очень к лицу. Осмелюсь сказать, что без платья вы бы выглядели ещё лучше. Неважно, тренировались ли они во дворе или же просто говорили, Эйгон всегда вёл себя с ней так, будто хотел затащить в постель. Он постоянно ссылался на их сходство с его отцом и её тётей, которые были героями самой известной любовной истории в королевствах. Одной рукой Арья достала Иглу из ножен плавным и быстрым движением. Двое королевских гвардейцев, стоявших позади Эйгона, положили свои ладони на рукояти мечей. – Господа, надеюсь, вы понимаете, что я могу смертельно ранить вас ещё до того, как вы обнажите свои мечи. Как только они отпустили рукояти, Арья также убрала Иглу обратно. – Вместо того, чтобы угрожать сестре вашего короля, научили бы лучше своего лорда чести. Эйгон усмехнулся. – Осторожнее, миледи, я не позволю так просто оскорблять свою честь. – Слова – ветер, Ваша Светлость. Неужели честь принца может быть ущемлена словами обычной девушки? – Принц хотел бы сделать эту девушку своей принцессой. Губы Арьи сжались в тонкую линию. – Ваша Светлость, я уже замужем. – О? И где же ваш муж, моя леди? – Эйгон продолжил пожирать её взглядом. – Если бы я знал, что дикарь Джендри Уотерс украдёт твою девственность, я бы потребовал твоей руки сразу же, как только увидел тебя. Нелепо, что такой человек заполучил самую красивую девушку во всех Семи Королевствах. Это был уже знакомый выматывающий разговор. Арья знала, что внешне она была очень похожа на свою тётю, но она была совсем не Лианной. И Эйгон не был перевоплощением Рейгара Таргариена. Все, кто когда-то знал его, говорили, что это Джон был вылитый Серебряный принц, если не брать в счёт внешность. – К чёрту твой брак и твоего бастарда Баратеона. Однажды, совсем скоро, настанет день, когда я украду тебя... Арья отвернулась. Эйгон Таргариен был недостоин того, чтобы чистить после него Иглу. Видя, что Арья всё ещё не заинтересована в нём, он попробовал другую тактику. – Когда я стану королём, твой лорд-простолюдин будет объявлен мёртвым раз и навсегда... – Но ты ещё не король. А вот мой брат – да. И пока Джон будет править, я не буду свободна для замужества. И если я всё ещё буду жить, когда Джона не станет, то доживать свои дни я предпочту в Вольных городах. Где же ты? Джон, поторопись, пока я не проткнула насквозь твоего единокровного брата... Она будто бы призвала его своими мыслями, так как над двором тут же появилась тень. Визерион закрывал собой солнце, словно облако, хотя не одно облако и не мерцало так, как он. В отличие от своей жены и единокровного брата, Джон был весьма учтивым драконьим всадником и всегда, когда не был на поле боя, старался приземлиться так, чтобы не помешать людям на земле. Спасена. Арья ухмыльнулась Эйгону. – Принц Эйгон, почему бы нам не спросить короля Джона, что он думает о словах, произнесённых в адрес его любимой сестры? Думаю, ему найдется, что сказать. Взгляд Эйгона стал холодным. Но он больше и не смотрел на Арью. Его взор, как и у остальных присутствующих, был направлен на небо. – У нас с вами есть незаконченное дело, леди Арья, – проскрежетал Эйгон. – Если не хочешь быть моей, оставалась бы в Винтерфелле. То, что происходит между нами, должно получить ответ, и как можно скорее. – Этим ответом, до тех пор, пока я остаюсь леди Баратеон, всегда будет «нет». Визерион приземлялся. Вместо того чтобы поприветствовать брата, Эйгон бросил последний взгляд на Арью и покинул двор буквально за несколько секунд до того, как Джон слез со спины дракона. Конечно, он сделал это нарочно, чтобы не здороваться с Джоном. Эйгон был той ещё невыносимой гадиной, но на виду он соблюдал все правила вежливости. (Арья подозревала, что он делал это только затем, чтобы получить вежливость в ответ, когда он сам станет королём). Королевские гвардейцы остались и попытались помочь Джону спуститься, но как всегда чуть не получили по лицу чёрными кожаными сапогами для езды. Человек, известный когда-то как Джон Сноу, в сердце всё ещё оставался человеком Севера, бывшим лордом-командующим Ночного Дозора, ордена, который прекратил своё существование. Ему не нужны были ни стражники, ни оруженосцы, ни палачи. В конце концов, он выиграл самые важные битвы Вестероса за последнее время и сам исполнял королевское правосудие. На Севере даже ходили слухи, будто он восстал из мёртвых, но мало кто к югу от Перешейка верил в слова из известных песен и баллад. – Вам лучше присматривать за королевой, – обычно говорил Джон своей страже. – Особенно, если рядом нет Дрогона. Джон из домов Старков и Таргариенов, первый своего имени, король андалов, ройнаров и первых людей, правитель Семи Королевств, наездник Визериона и Предвестник Зари, был, пожалуй, самым трудным королём для защиты со времён Эйгона Завоевателя. – Сестрёнка, – произнёс Джон, подходя к Арье. – Готова прокатиться со мной? Арья улыбнулась. – Всегда.***
– Они ужасны, – вынесла свой вердикт Арья, когда Дейнерис и её драконы были уже достаточно далеко от Чёрного замка и Стены. – И она тоже. Как Джон вообще может думать о союзе с такой женщиной? Джендри ничего не ответил и продолжил работу в кузнице, принадлежавшей когда-то Доналу Нойе. Когда они были детьми, Арья думала, что он просто глупый и медленно соображает. Теперь же она знала, что это был его способ дать эмоциям утихнуть и всё обдумать. Тем не менее, когда он так делал, она всё равно называла его идиотом. Правда, уже по другим причинам. – Ты вообще слушаешь меня, Джендри? Ты никогда не слушаешь… Молот с громким лязгом ударил по металлу. – Я всегда слушаю тебя, Арья. Джендри пересказал всё, что она произнесла с тех пор, как вошла в кузницу. – Ты думаешь, что драконы опасны и что Джон должен отказаться от этого союза. Арья пожала плечами, усаживаясь поудобнее на неиспользуемой наковальне. – Хорошо, идиот. Может в этот раз ты и слушал. Но ты так и не сказал, что думаешь… – Мне кажется… Я думаю, твой брат должен заключить этот союз. Люди Джона хотели избавиться от него, но Красная Жрица сделала единственную полезную вещь – она вернула его из мёртвых. Иные же пытаются добраться до нас всех. Драконий огонь – оружие намного мощнее всего того, что я могу сделать… Он замолчал и нахмурился, глядя на что-то в углу. Он опустил свой молот (который Арья не могла поднять, хотя и пыталась). Когда Арья нетерпеливо заерзала, Джендри наконец посмотрел ей в глаза. – Это должно быть оно. Арья покачала головой. – О чём ты? – То, как выковывали валирийскую сталь. Я видел, как мастер Тобхо работал с ней пару раз, но никто не создавал новую уже сотни лет… Возможно, есть что-то, что я упускаю, но кажется я понимаю, почему ни у кого не получалось создать её… – Джендри, что ты имеешь в виду? Разве драконья королева может знать что-то об изготовлении оружия? – Она и не знает. Но у неё есть драконы. Что он придумал? Боги милостивые, – подумала Арья, – нужно было найти кого-то, кто не так глуп… … Но только если этот кто-то целуется и согревает меня своим телом так же, как и он. Он взглянул на затухающий огонь, всё ещё хмуря брови. Арья наблюдала, как блики света играют на его обнаженной вспотевшей спине. Глупые драконы и их королева… Прошло слишком много времени с тех пор, как я последний раз была с ним. Дурацкий Ночной Дозор, дурацкий Чёрный замок, дурацкие правила, навязанные моим братом, который думает, что мне нужна защита. Как только она подумала о том, как могла бы встать и отвлечь его от мыслей, он обернулся и посмотрел на неё. – Иди и скажи своему брату, что если ему удастся добыть драконий огонь, я смогу сделать оружие, способное убивать Белых ходоков. И доспехи, которые остановит их клинки.***
Если бы Арья не была достаточно способным варгом, она, наверное, никогда не привыкла бы к ощущению полета на Визерионе. В отличие от Дрогона, тот не бросался быстрее в небо и не крутил петли, как Рейгаль. Он взлетал медленно, но иногда это всё равно сбивало с толку. Арья прижалась к спине Джона, уткнувшись щекой в его плащ. На чёрной, отороченной белым мехом коже был изображён собственный герб Джона: серебряный лютоволк Старков и красный дракон Таргариенов рядом друг с другом. Его волосы, лишь немного темнее, чем её собственные, были подстрижены до плеч и падали ей на лицо. У него всегда были красивые волосы… Волосы его матери, – подумала Арья, вспоминая доброе лицо лорда Хоуленда Рида, знаменосца и друга её отца. Мои волосы никогда не были такими же красивыми, как у Лианны, и все говорят, что я даже немного ниже, чем она… Но у тебя её лицо, дорогая, – будто бы слышала она голос лорда Хоуленда с тех времен, когда он наблюдал за ней и её женихом. А у него лицо его отца… Джон, кажется, также походил на своего отца. Несмотря на то, что у него была внешность Старков, те, кто когда-то знал Рейгара, отмечали, что чем-то он внешне похож и на него. Арья подумала, что, наверное, ей мог бы понравиться Серебряный принц, если уж Джон действительно был похож на него. Джон всегда думал прежде всего о других. Он был лидером, его слово было законом во всех Семи Королевствах. Даже южные лорды, часто болтавшие о нём за его спиной, при дворе выказывали ему уважение. Но в Джоне всё равно ещё оставалось то уныние, которое она помнила с детства и которое не исчезло даже после того, как он узнал, что он - законнорожденный сын и потерянный наследник трона. – Неважно, кто мой настоящий отец, – сказал Джон Арье за два дня до того, как Стена пала, – Нед Старк – единственный отец, которого я знал. – Но ты же слышал, что сказал лорд Рид, – ответила Арья с тоской. – Принц Рейгар любил твою мать. Ты его сын, а значит, наш кузен… – Я твой брат, Арья! – рявкнул Джон. – Ты всегда будешь моей младшей сестрой. При свете пламени его тёмные глаза сверкали. Среди дыма и красных отблесков, она увидела в них фиолетовый оттенок. Арья выдохнула, когда Визерион наконец полетел более-менее прямо. Её ноги чувствовали тепло от чешуи, но в штанах это было весьма терпимо. (Санса, которая ненавидела штаны, даже обожглась однажды. Кажется, только Дейнерис могла без проблем переносить прикосновение голой кожи к чешуе). – Мы будем приземляться? – Не в этот раз, – ответил Джон. – У нас не так много времени. С утра заседание Малого совета, после обеда рассмотрение прошений, а вечером – пир… – Это была твоя идея или королевы? – Мы вместе это задумали. Арья, то, что я хочу сказать… боги, тебе это не понравится. Арья открыла глаза и посмотрела вниз на Черноводный залив. – Продолжай. Джон глубоко вздохнул. – Прежде чем мы с Дени согласимся с твоими притязаниями на Штормовые земли, я бы хотел, чтобы ты подумала о браке. Неудивительно, что Джон позвал её покататься на Визерионе. Если бы они были на земле, она бы уже приставила Иглу к горлу брата, и плевать на стражу и последствия. – Что? – Арья, пожалуйста, послушай меня. Я знаю, что такое потерять свою первую любовь. Я понимаю. Когда Игритт умерла, я будто потерял часть себя, которую уже не вернуть. Дени чувствует тоже самое по отношению к своему кхалу. Мы знаем, что ты чувствовала, когда… – Не смей говорить его имя! Не тогда, когда ты планируешь отдать меня кому-то словно вещь, хотя обещал, что никогда не сделаешь этого! – Когда-то я обещал, что не женюсь, не заведу детей, не буду иметь земли и корону… – Это другое. Ночного Дозора больше нет, потому что нет и Стены. Я всё еще замужем! – Джендри был хорошим и честным человеком. Он стал мне другом во время войны… Если бы не это, я проткнул бы его насквозь мечом в тот же момент, как узнал, что вы с ним были вместе. – Тогда ты должен понять меня… – Но Джендри уехал со своим Братством почти два года назад. Его корабль не достиг Квохора. Они отплыли из Белой Гавани, но дальше их след потерян. Их уход оставил Штормовые земли и Марки в беспорядке. А это те самые земли, верность которых нужна мне… нам, – сказал Джон. Она не могла точно сказать, кого он имел в виду под «нас» – Дейнерис, Арью, других Старков или кого-либо ещё. – Я могу удержать Штормовые земли, – твёрдо произнесла Арья. – Пока… – Пока что, сестрёнка? – он вздохнул. – Я знаю, на что ты способна. Очень хорошо знаю. Я сражался рядом с тобой в битвах и предпочел бы тебя дюжине мужчин. Ты свирепая волчица и всегда такой была. Но что, если со мной что-то случится и Эйгон станет королём? Что если что-то произойдет с тобой до того, как для этих земель появится наследник? Я знаю, что ты сможешь быть леди, Арья. Это знает и Север, и Дорн узнает, если эти змеиные задницы перестанут воспринимать меня только как сына Лианны Старк… Но ты должна понимать, что многие лорды смотрят на тебя и Сансу и негодуют из-за того, что я устраиваю браки их дочерей, но не своих сестёр. – Ты пообещал мне и Сансе, что не сделаешь этого, Джон, – холодно ответила Арья. – Ты сам сказал нам, что мы никогда больше не обязаны будем выходить замуж. – Всем нужен брак, Арья. Мир, возможно, и изменился, но это пока что осталось прежним, – он снова вздохнул. – После Великого совета меньше всего на свете я хотел жениться на собственной тёте… вдове кхала, работорговца и пирата… на женщине, которая говорила на общем языке с акцентом и которая ничего не знала о Севере. – И, тем не менее, ты делишь с ней постель, – с обидой сказала Арья. – Мы делим всё, включая бремя правления, навязанное нам нашими предками. Нам, наверное, следовало бы править огнём и мечом, но это не наши методы. Мы выросли во время войны и хотим, чтобы нынешние дети знали только мир. Арья чувствовала напряжение в его плечах. Её ладонь скользнула в его кудри, поглаживая основание шеи, пока он не расслабился. – Если бы они дали независимость Северу, мы бы все сейчас могли быть в Винтерфелле, – грустно рассмеялась она. – Санса и я могли бы выйти за тебя, и тогда драконья королева тебя бы не заполучила. Как Таргариен, она бы это поняла. – Север слишком многое пережил, чтобы сражаться ещё и за независимость, – сказал Джон. – И твой муж не отпустил бы тебя просто так. Он усмехнулся. – Для Джендри было достаточно того, что наши отцы сражались насмерть из-за девушки Старк… Арья удивилась. – Я не знала, что вы говорили об этом. – Однажды. До того, как он уехал, я сказал ему, что в этот раз Баратеон всё-таки заполучил девушку. И он ответил: «Простите, Ваша Светлость, но я не…» – «Но я не Баратеон», – закончила Арья вместе с Джоном. – Я скучаю по нему, Джон, – с грустью произнесла Арья. Она говорила это только тогда, когда была наедине с Джоном. Она не говорила этого даже Сансе, хотя очень любила её. – Если Джендри мёртв, лучше бы он забрал меня с собой. Он обещал, что больше никогда не покинет меня. – Я знаю. Чтобы ни случилось, я уверен, он не хотел этого. Мы оба это знаем. Когда он ушёл от тебя в первый раз, вы были ещё детьми,и он думал, что недостаточно хорош для тебя. Он не хотел покидать тебя тогда и не хотел оставлять тебя, когда поплыл через Узкое море. Мёртвый или живой, он любит тебя. – Тогда почему ты хочешь, чтобы я вышла за другого? Арья не видела лицо брата, но знала, что он усмехается. – Если бы кто-нибудь мог заставить Арью Старк сделать что-то, чего она не желает. Я сказал, что мы с королевой просим тебя подумать о браке. – Подумать? – она осторожно потянула Джона за плечи, чтобы увидеть его лицо. – То есть, мне не обязательно именно выходить замуж? – Конечно же нет. Мы просто должны разыграть на этот счёт спектакль, чтобы двор поверил. Но есть и другие причины… – Почему ты не сказал этого раньше? – Я сказал. Ты не слушала, – он поцеловал её в щеку. – Ты никогда не слушаешь. В этом вся ты. Мой долг как короля – устроить браки моих сестёр. Но я люблю вас и знаю, через что вы обе прошли… И я знаю, что случилось с моей матерью, поэтому я не буду заставлять вас. – Она бы гордилась тобой, Джон. И отец тоже. Она знала, что Джон сомневается в этом, поэтому старалась говорить ему это как можно чаще. – Я надеюсь. Я не могу представить, что мою мать могли заставить выйти замуж за человека, которого она даже не уважала. Когда я впервые узнал, что Лианна не моя тётя, я был зол на неё за то, что она сделала. Сейчас же, обдумав всё, я её понимаю. Интересно, что думал наш дедушка насчет её помолвки с Робертом. – Он не знал, что она любила Рейгара. – Не то, чтобы она могла ему сказать. Арья думала об этом. Что случилось бы, если бы её братьям не нравился Джендри? Если бы они могли выдать её замуж за кого-то вроде Рамси ради политических соглашений? Она обняла Джона и тоже поцеловала его в щеку. – Спасибо, Джон. Я знаю, как трудно отказывать лордам, чтобы сохранить нам с Сансой свободу. – Тебе должно понравиться то, что об этом думает Дени. Она говорит, что если Эйгон может мотаться по королевствам, то тебе с Сансой должно быть позволено то же самое. Моя жена выходила замуж четыре раза, и она не могла выбирать себе мужа, даже меня. Она не хочет, чтобы это произошло и с вами. Арья задумалась. Возможно, она была слишком резка с королевой. – Я поблагодарю её, как увижу, – Арья улыбнулась. – И, думаю, мне стоит попросить её о платье для сегодняшнего пира. – С каких это пор тебя волнуют платья? – фыркнул Джон. Ох, Джон, ты бы не хотел услышать о тех временах, которые я провела в Браавосе с куртизанками. Мой муж рассмеялся, представив это… Ему было смешно до тех пор, пока мы не поженились, и я не показала ему всё то, чему научилась. И твой двор думает, что только одна твоя сестра умеет играть в престолы. На деле же, я тоже способна на это.***
Мало что утомляло Арью больше, чем двор, но в заседаниях Малого совета хотя бы была интрига. В отличие от безответственного совета во времена правления Роберта, этот состоял из молодых и способных людей, умудренных войной. Тирион Ланнистер был десницей короля и королевы; эту должность он занимал и до войны. Он присоединился к Дейнерис в далёком Миэрине и был рядом, когда она завоевала Волантис и Лис. Затем, когда Эйгон уже закрепился на юге, она отправилась в Долину, где встретилась с Сансой и узнала о бедственном положении Северных земель. Ланнистеры были врагами Старков во время Войны Пяти Королей, но Тирион завершил её, убив своего отца, Тайвина Ланнистера. Хоть он и был карликом, но всё равно являлся одним из умнейших людей в стране. – Леди Арья, добро пожаловать, – он повернулся к остальным. – Наша бывшая мастер над шептунами так хороша, что, боюсь, никто и не догадывался о её приезде. – Я тоже рада видеть вас, лорд Тирион, – произнесла Арья на фоне смеха, последовавшего за его шуткой. – Да, принцесса, прошло достаточно времени, – сказал Эдрик, окидывая взглядом стройную фигуру Арьи. Она сменила голубое платье на серое, с высоким воротником, в северном стиле, но оставила под ним чёрные кожаные штаны. Она переоделась специально для единокровного брата своего мужа, который при разговоре с ней всегда смотрел на её грудь, а не лицо. Эдрик выглядел как Баратеон, но не был таким же мускулистым и широким в плечах, как Джендри, Роберт или Ренли. Он был жилистым и телосложением больше походил на Станниса, хотя черты лица явно достались ему от Роберта. Его голубые глаза были почти круглыми и широко расставленными. В сочетании с оттопыренными ушами Флорентов он напоминал Арье жука. Как и принц Эйгон, лорд Эдрик часто вел себя неподобающе по отношению к зимним принцессам. Они с принцем подружились в Волантисе, после того как Давос спас Эдрика от Красной Жрицы и отправил его в Эссос. Затем, вместе с Эйгоном и Золотыми мечами он отправился завоевывать юг Вестероса. Они оба прошли войну. Но военная кампания на юге была детской игрой по сравнению с тем, что происходило на Севере. Арья коротко кивнула ему. – Лорд Эдрик. Рядом с ним сидела Леди Нимерия Сэнд, которая управляла войсками и была в совете ещё со времени правления короля Томмена. Арья была уверена, что при других обстоятельствах они бы подружились. К тому же, её лютоволчица носила такое же имя. Но в глазах песчаных змеек принцессы были лишь северными стервами, каким-то образом ответственными за смерть их отца и тёти. Нимерия холодно относилась к Арье и ещё хуже ладила с Сансой. Но она была хорошей воительницей и представляла в Малом совете Дорн. – А я-то думала, что южная жара уже надоела волчице Винтерфелла, – сказала Ним, переглянувшись с мейстером Аллерас. Аллерас говорила мало, но Арья чувствовала, что она не разделяет ненависть Нимерии. – Что ж, леди Нимерия, я рада, что моя сестра вернулась, хотя весеннее тепло в столице и ощущается как лето на Севере, – сказала Санса, которая была мастером над законами. Её знали повсюду как прекраснейшую леди Севера и Долины, и её красивое лицо противоречило твёрдости в её голосе и хитрости в голубых глазах. – К тому же, зима близко. – Зима близко, – машинально ответили Арья и Джон. (Старк однажды – Старк навсегда). – Да, мои дорогие волки, зима действительно близко, – произнесла королева, улыбнувшись своему мужу и его сёстрам. – Но, к счастью, она наступит ещё не скоро, а до этого есть другие дела, не правда ли, лорд Тирион? – Ваша Светлость, сегодня нам необходимо рассмотреть одно важное прошение. Леди Ширен Баратеон просит, чтобы корона назначила Арью Старк главой дома Баратеонов и Хранительницей Востока, на основании её брака с… Дверь зала распахнулась, и внутрь вошёл принц Эйгон, стуча по полу сапогами из драконьей чешуи. – Прошу прощения, Ваша Светлость, – произнёс он, кланяясь Джону и Дейнерис. – Извините за опоздание, Рейгаль… хотел поиграть со своим завтраком. – Присаживайся, – коротко сказала королева. – Мы как раз собираемся обсудить притязания леди Арьи Баратеон на Штормовые земли. Эйгон грациозно уселся в кресло напротив Джона. – Какие притязания? Леди Арья – Старк. Их земли на Севере, а не на востоке. – Я родилась в доме Старков, Ваша Светлость. Но мой муж – Баратеон, – терпеливо ответила Арья, чего Эйгон совсем не заслуживал. – И где же тогда лорд Баратеон? Неужели лорд Джендри не может сам озвучить свои притязания вместо того, чтобы прятаться за юбкой жены? К тому же, есть ещё один сын Роберта Баратеона, которому можно доверить Штормовые земли – Эдрик. – Извините, Ваша Светлость, но леди Ширен не желает этого, – произнесла Санса. – Пришло письмо из Винтерфелла, в котором она сообщила, что выйдет замуж за Рикона Старка только тогда, когда принцесса Арья будет в Штормовом Пределе. Это что-то новое, подумала Арья. Она не получала вестей из Винтерфелла с тех пор, как уехала, и думала, что Ширен и Рикон уже поженились. Она в очередной раз удивилась сообразительности Ширен. Она настоящая дочь Станниса. – Это абсолютно нелепо, – настаивал Эйгон. – Штормовые земли никогда не управлялись обычными женщинами. Прежде чем Арья и Нимерия успели заговорить, королева подняла руку. – Эйгон… – почти прорычал Джон. – Муж, дамы. Я сама отвечу своему племяннику. Фиолетовые глаза Дейнерис будто искрили. – Извините, Ваша Светлость, но… – попытался исправить свою глупость Эйгон, но было уже поздно. – Обычная женщина, – протянула Дейнерис, – Эйгон, объясни, пожалуйста, мне и другим леди, которые сидят за этим столом, что это значит. Эйгон посмотрел на Эдрика, затем на Дейнерис. На его красивом лице появилась усмешка. – Женщины должны избегать суровых реалий правления. И хотя я понимаю, что женщины Малого совета скорее… исключения, как и Ваша Светлость, но всё же их предназначение – родить лорду наследников, заботиться о нём и порядке в доме. Так было всегда. Все уставились на Эйгона. Женщины Вестероса сыграли большую роль в борьбе с Иными. После Войны Пяти Королей количество способных сражаться мужчин снизилось по всей стране. Даже те, кто считал, что место женщины на кухне, признавали это. Неужели он говорил серьёзно? Дени подняла бровь. – Хорошо, – она повернулась к остальным. – Лорды и леди, прошу извинить меня, но будет легче, если я скажу пару слов своему племяннику на валирийском. – Хочешь поговорить с ним наедине? – спросил Джон. (Арья знала, что её брат старается не смотреть на принца, чтобы не избить того прямо здесь). – В этом нет необходимости. Некоторые их присутствующих учат наш язык, включая тебя. Мне нужны свидетели, чтобы было ясно, что до принца дойдут мои слова. Эйгон нахмурился. – Дейнерис, я… Но королева покачала головой и обратилась к Аллерас, которая вела запись встречи. – Великий мейстер, я продолжу на высоком валирийском. Мне легче говорить об истории моей семьи на этом языке, так как именно на нём мой брат рассказывал мне о ней. Но я хочу, чтобы вы вписали мои слова в протокол на общем языке. Вы сможете сделать это, или мне попросить Миссандею перевести? – Я справлюсь, Ваша Светлость. – Спасибо, – ответила королева. Они с Арьей встретились взглядами. Она знает, что я говорю на браавосском и низком валирийском Вольных городов? И что знаю немного старый язык, как и все на Севере? Королева слегка кивнула, и Арья поняла, что Дейнерис знает. Сказал ли ей это Джон, или она догадалась сама? Возможно, Арья недооценивала королеву. Она стала слушать, как разговор продолжился на валирийском. – Так было всегда, Эйгон? Неужели наши предки, которые завоевали королевства, и те, кто жили во времена танца, все были мужчинами? Тебе напомнить их имена, начиная с Висеньи и Рейнис? Должна ли я сказать о других королевах и завоевательницах? – Это было много поколений назад, Дейнерис, – ответил принц, тоже на валирийском. (Арья заметила, что на валирийском говорить им было явно легче. Это даже делало их больше похожими на людей). – Эйгон Завоеватель… – …покорил Вестерос вместе со своими сестрами. Я не должна рассказывать тебе об этом, ты и так знаешь историю не хуже меня. Казалось, они не замечали в зале никого другого. – Тогда и мне не нужно говорить тебе, что ты – первая королева со времён Завоевания, которая действительно правит, – огрызнулся Эйгон. – Рейнис Веларион, Рейнира и Дейна никогда не были полноценными правительницами. Этого не происходило до Великого совета прошлого года, до этого фарса в Риверране. Таргариены не позволяли женщинам управлять страной, так не было заведено в Старой Валирии. Что сказал бы на этот счёт твой отец и мой дед? Если бы твой брат не умер в Дотракийском море… Эйгон говорит о предательстве в глаза королеве, – подумала Арья. Он оспаривает её способность править. Ей стоит отрубить ему голову… Я бы так и сделала. – Но Визерис мёртв, к моему большому огорчению, – сказала Дейнерис. (Арья не была уверена, но, кажется, незнакомое ей слово действительно означало «огорчение»). – Ты и Визерис похожи, но он хотя бы заботился обо мне, пусть и по-своему. И как вообще ты смеешь говорить о моём брате? Ты пошёл на запад сам, даже не подумав связаться со мной. Я – последняя живая женщина из Таргариенов, последняя женщина Старой Валирии, да я даже не знала о том, что ты жив, пока мне не сообщили о твоей высадке в Вестеросе! Эйгон, пока я остаюсь королевой Вестероса и главой дома Таргариенов, ты больше не посмеешь говорить о принцессе или о ком-либо ещё как об обычной женщине. Своими словами ты оскорбляешь и память о её муже. – Значит, ты признаёшь, что бастард Баратеона мёртв. Глаза Дейнерис сузились. – Я ничего такого не говорила. Твоё неуважение замечено, Эйгон. Единственная причина, по которой я не позволяю своему мужу проткнуть тебя насквозь – это любовь к твоему отцу – своему брату, которого я никогда не знала. – Твой муж также сын Рейгара. Младший сын… – И всё же Великий совет назначил королём Джона, а не тебя. Ты – наш наследник, Эйгон. Наша семья. Вместо того чтобы враждовать со Старками, тебе следовало бы найти себе жену и позаботиться о будущем династии. Волки и так связаны с нами… – Я привяжу волков к дому Таргариенов навсегда, тётя. Огнём и кровью, наши дети будут наследниками двух великих домов… но только если она преклонит колено. Его взгляд упал на Арью. Королева не была удивлена. – Преклонить колено? – рявкнула она. – Брат леди Арьи – твой король. Надеюсь, под «преклонить колено» ты не имеешь в виду удовольствие для твоего члена. В таком случае я бы посоветовала тебе быть острожным – волки кусаются. Эйгон покраснел, а Арья усмехнулась. Она обожала, когда его уничтожали словами. Это определенно случалось нечасто. Дейнерис отвернулась от своего племянника и обратилась ко всем сидящим за столом. – Опасения моего племянника развеяны, лорд Тирион. Итак, прошение Арьи Баратеон по поводу Штормовых земель, – она повернулась к Сансе. – Леди Санса, каковы были решения Великого совета по поводу Штормовых земель? – Поскольку Великий совет был созван, чтобы уладить дела короны, Штормовые земли были оставлены в руках леди Ширен Баратеон. Но король и королева имеют право присуждать земли и лордство, так как все земли принадлежат им… – Ваша Светлость, могу я сказать? – спросил Эдрик. Король кивнул. – Конечно, лорд Эдрик. – Ваша Светлость, лорды и леди, единственная причина, почему я не высказывался до сих пор, заключается в том, что пока я оставался на юге, я думал, что соглашение о моей женитьбе на Ширен всё ещё было в силе. Как сын Роберта Баратеона, я решил отказаться от притязаний на трон во время Великого совета и не присутствовать на его заседаниях. Представьте моё удивление, когда после окончания совета я узнал, что мой дядя отдал руку моей кузины Старку, едва выросшему, чтобы быть рыцарем, и который провёл всю войну на Скагосе, отдалённом острове, известном из-за каннибализма. – О, я слышал, что там водятся единороги, – вставил Тирион. – И грампкины. Десница был необычайно тих, и Арья знала, что он размышляет. Возможно, мне следует поговорить с ним после пира, подумала Арья. Эдрик взглянул на Тириона, прежде чем продолжить. – Мой король, я не хочу подвергать сомнению последние слова моего дяди Станниса. И хотя я могу оценить всё то, что сделал мой единокровный брат Джендри во время войны, факт остается фактом – он был рожден простолюдином. Я – нет. Я провёл большую часть своей жизни в Штормовых землях. Он – нет. К тому же, родственные связи моей матери связывают меня с Простором, обеспечивая мир на западных границах земель. Я всегда был верен короне и поддерживал ваше правление во всём… – Если вы не поддерживаете наши решения, то не думаю, – сказал Джон. – Как сообщила вам мастер над законами, все земли принадлежат короне, и мы можем дать их кому угодно. – Но это несправедливо, Ваша Светлость! Леди Арья – ваша сестра! Дейнерис коснулась руки Джона прежде, чем он успел ответить. – Лорд Эдрик, вы обвиняете нас в том, что мы якобы выделяем фаворитов? – Я не настолько самонадеян, Ваша Светлость. – Король только сегодня утром сообщил своей сестре, что прежде, чем даровать ей земли, она должна подумать о замужестве. Все в королевствах в курсе, что она не желает выходить замуж. Выпученные глаза Эдрика снова смотрели на грудь Арьи. (Арья подавила желание скрестить руки на груди). – Я… я не знал, Ваша Светлость. Но она же замужем… Я не могу… – Что ж, вы всё-таки самонадеянны. Никто из нас не говорил, что вы станете лордом, удостоенным руки леди Арьи. – Простите, Ваша Светлость, я… Дейнерис повернулась к Джону. – Эти разговоры уже начинают утомлять. Сообщи, пожалуйста, совету, своё решение относительно твоих сестёр. Глаза Джона блеснули, но лицо осталось таким же угрюмым. – Сегодня вечером состоится пир в честь возвращения леди Арьи ко двору. Мы пригласили многих достойный лордов королевства отобедать с нами в Красном замке. Мои сестры, принцессы Арья и Санса, будут почетными гостями. Пусть не говорят, что я будто бы Бейлор Благословенный, заперший своих сестёр в башне. Мои сестры, как и другие придворные дамы, смогут потанцевать и пообщаться с лордами, чтобы рассмотреть разные подходящие кандидатуры. – Тем не менее, есть одно условие. Мои сёстры должны сами согласиться на брак. Леди Санса дважды была замужем против своей воли: первый раз за лордом Тирионом, чего он тоже не желал, второй – за усопшим Гарри Хардингом из Долины. Леди Арья также была замужем. Сначала условно за Рамси Болтоном, и второй раз – за Джендри Баратеоном, предположительно утонувшим в море. До этих браков они обе были помолвлены: Санса с Джоффри Ланнистером, а Арья с Эльмаром Фреем. – Великий совет оценил вклад моих сестёр в победу в войне. Леди Санса помогла в Долине и в Королевской Гавани, Арья – в Эссосе и на Севере. Они хорошо служили в Малом совете и высказали немало полезных идей за этим столом. Они не жаловались и стерпели сплетни в королевствах, когда после коронации я не стал использовать их как своих пешек. – Во имя мой матери, Лианны Старк, ни один лорд в Семи Королевствах или за Узким морем, и ни один принц, – взгляд Джона упал на Эйгона. – не заставит меня выдать моих сестёр замуж без их согласия. Они сильные и способные, и в них течёт кровь первых людей. Леди Лианна Мормонт, названная в честь моей матери, управляет Медвежьим островом. Леди Алис делает то же самое с домом Карстарков. Так случается на Севере, потому что зима близко. – Я не учу лордов, как им следует жить. Но в моем доме я, мои братья и сестры пришли к соглашению. Ни одна женщина из дома Старков не будет подвергнута тому, что произошло с моей матерью. Когда наш дед отказался дать ей выбор, она приняла решение сама… и королевства утонули в крови. Лианна, как и мои сёстры, была волчицей Винтерфелла, и мы не держим волков в клетках. С ними нельзя так обращаться. – Итак, сегодня вечером леди Санса и Леди Арья рассмотрят лордов королевства и решат, есть ли среди них достойные кандидаты. Они расскажут о своём выборе мне, чтобы я убедился сам, достойны ли мужчины женитьбы на них. – После этого мы с королевой решим вопрос о Штормовых землях. Штормовой Предел пока находится под управлением лорда Давоса Сиворта, способного кастеляна. Пусть так и продолжиться до тех пор, пока… – Ваша Светлость, – прервал его речь Эдрик, – я прошу вас… – Если бы нам нужно было ваше мнение, лорд Эдрик, мы бы спросили, – отрезала Дейнерис. – Не перебивайте больше моего мужа и вашего короля. Никогда. Джон повернулся к жене. – Разве мы не отдали лорду Эдрику Дрифтмарк? – спросил он, будто бы и не услышав слов Эдрика. – Действительно, мой король. Это было одним из наших первых решений, – Дени перевела взгляд на Эдрика. – Но и правители могут ошибаться. – То, что король и королева дают, они же могут и забрать, – произнёс Тирион с усмешкой. – Да, десница, – сухо ответил Джон. – Резиденция древнего валирийского дома Веларионов. Лорд Дрифтмарка должен помнить об этом, чтобы мы не восприняли его слова как оскорбление дому Таргариенов, не так ли, мастер над кораблями? – Дрифтмарк был достаточно хорошим местом для Морского Змея, и половина наших предков происходит из дома Веларионов, включая мать Эйгона Завоевателя, – добавила Дейнерис. – Мой муж прощает вашу дерзость, лорд Эдрик, но не я. Придержите свой язык, если хотите сохранить его. Когда молчание затянулось, Тирион наконец прервал его. – Полагаю, на этом обсуждение можно закончить, Ваша Светлость. Вместо того чтобы как обычно отпустить всех, Дейнерис посмотрела на Джона. – Спасибо, – сказал король. – Мы ещё увидимся с вами при дворе после обеда, а затем и вечером на пиру. Не обращая внимания на Эйгона и Эдрика, Арья наблюдала, как король и королева вместе покинули зал, и как остальные, разбившись по двое-трое и бормоча между собой, также ушли. Затем она поймала взгляд сестры, и та слегка улыбнулась ей. Арья не поверила бы, если бы не увидела это своими глазами. Как только они покинули зал совета, Санса догнала сестру. – Арья, прежде чем ты что-то скажешь, помни о том, что ты больше не мастер над шептунами и будь осторожна. Даже у стен есть уши, а здесь найдутся и те, кто неверен короне, – сказала она, беря её за руку. – Я в курсе, – произнесла Арья, вспоминая, как давным-давно гонялась за кошками и подслушала разговор, про который не должна была знать. – Но Санса… Я просто не могу поверить… Даже после утренней прогулки с Джоном… – Есть ещё многое, чем нужно поделиться. Приходи в мои покои перед пиром… Подготовимся к сегодняшнему маскараду вместе.