Дни 31 – 35
Всё, что Арья могла делать, пока Эйгон заканчивал песню – это оставаться на месте и не выражать своих истинных эмоций. Она не могла поверить, что один из верных спутников Джендри стоял прямо рядом с ней, кто-то, с кем она попрощалась тем роковым утром в Винтерфелле… – Арья, если ты не прекратишь целовать его, он не сможет уехать, а значит – и вернуться тоже. Арья прервала поцелуй с Джендри и посмотрела на младшего брата. – Ты бы радовался, что из-за своей лодыжки я не могу ездить верхом, Брандон Старк. Иначе ты потерял бы мою компанию и мои ценные советы. Корявый корень попался на пути Арьи на охоте пару дней назад, и, в результате, она сильно подвернула ногу. Верная Нимерия отнесла её обратно в кузницу, где Джендри сначала забавно запаниковал и чуть было не схватил свой боевой молот, спрашивая, что случилось. – Ты действительно оставишь свою семью ради этой банды разбойников? – рассмеялся Бран. – Я тебе не верю. – Да, оставила бы, если бы не чёртова лодыжка! Но теперь, полагаю, пока твоя невеста не вернётся с Перешейка, я должна играть роль леди Винтерфелла, ведь ты не можешь обойтись без меня. Она повернулась к мужу. – Как и ты. – Да, – ответил он шепотом, так, чтобы только она могла услышать его слова. – Я знаю, что не могу. Игнорируя Брана, она посмотрела на Джендри и улыбнулась ему так, как никогда не улыбалась остальным. – Зачем тогда ехать? Тебе не обязательно это делать. Останься со мной, пока нога не заживёт, а затем мы отправимся в Квохор вместе. – Ты же знаешь, я хотел бы остаться, но мы уже заплатили капитану. И для ранней весны в Винтерфелле слишком много людей. Неделя или две, и продовольственных запасов начнет не хватать на всех… – Но я хочу быть с тобой. Так же, как в старые времена, когда мы были детьми. Его руки переместились на её бедра, притягивая её ближе, и будто показывая всем мужчинам, что она принадлежит только ему. – Ну, не совсем так же. Она фыркнула. Когда она потянулась поцеловать его снова, зазвучала арфа Тома, и его голос, немного дразнящий, пропел: Лесная дева говорит С улыбкою ему: Твоя постель не для меня, И шелк мне ни к чему… Остальные мужчины присоединились к нему, напевая мелодию, которую Том впервые исполнил в Желудях. Арья и Джендри одновременно вздохнули. – Как же хочется никогда больше не слышать эту песню, – пробормотала она. – Я слышал, что барды на Юге подхватили её, – ответил Джендри. – Чёрт бы побрал этого Тома. Дай мне знать, если желаешь, чтобы я выбросил его за борт. – Он будет плохой едой для рыб. Слишком жилистый. Просто держи его подальше от вина и женщин… И пусть выучит новые песни в Вольных городах. В настоящем принц закончил свою песню, заиграли музыканты и снова начались танцы. Арья заметила, как Эйгон направляется к ней, и повернулась к Тому. – Потанцуй со мной. – С удовольствием, юная леди, хоть у меня и нет на это права. Арья чувствовала себя отстраненной, пока играла музыка, а другие танцующие кружили рядом. Я не могу спросить. Я хочу, но слова не складываются в предложения. Пожалуйста, Том, просто расскажи, что случилось с ним… –Что ты имеешь в виду под «нет на это права»? – спросила она в танце. – Все здесь знают, что ты защищал меня в Речных землях во время Войны Пяти Королей. Король Джон помиловал всех членов Братства без Знамён. Сразу после войны их ряды пополнились людьми из Штормовых земель, желавшими служить старшему сыну Роберта. Их лагерь раскинулся за пределы Зимнего городка, и Арья знала, что это было одной из причин, почему Джендри решил отправиться в Квохор спустя всего полгода после окончания войны. Они планировали отплыть из Белой Гавани, пополнить запасы в Браавосе, затем отправиться в Волантис, по Ройну дойти до Квохора и вернуться обратно. Путешествие предположительно должно было занять чуть меньше года, и Арья собиралась отправиться вместе с Джендри. Он даже помог найти кузнеца, который заменил бы его, пока сам не вернётся. Братство, отправленное изначально свершить правосудие над Грегором Клиганом, изменило свои цели во время войны, но вновь было объединено Джендри, чтобы сражаться бок о бок с Джоном. Они были верны Старкам и Баратеонам, и после смерти Леди Бессердечной Джендри стал их лидером, за которым они последовали бы через семь кругов ада. Именно поэтому Арья не могла понять, что произошло. Как Том может быть здесь, а Джендри – нет? Если только он здесь, но… Когда Арья уже собиралась повернуть голову, чтобы оглядеться, она услышала, как громко и протяжно вздохнул Том. Встревоженная, она повернулась к нему обратно. – Что такое? – Ох, юная леди, если бы я только мог найти слова… Арья чувствовала себя так, словно её сердце пронзили чем-то острым. – Что случилось, Том? – спросила она будто бы не своим голосом. Старый бард сначала ничего не сказал. Вместо этого он отпустил её и указал следовать за ним в коридор. Арья знала, что у них не так много времени, чтобы переговорить наедине, потому что все глаза в зале были направлены на неё, включая глаза принца. Обычно весёлый Том понуро посмотрел на свои поношенные ботинки. Затем на стены. Куда угодно, но не на неё. Арья уже хотела разозлиться на него, но он, наконец, заговорил. – Девушка, с которой я переспал в последнюю ночь в Белой Гавани, была невероятной. Волосы цвета сена во время жатвы, прекрасная грудь, нежнейшая кожа. Энги и Лем предупреждали меня, но я поддался её чарам и вину, которое она мне предложила… Когда я проснулся, солнце уже было высоко на небе. Был полдень, и я был один в комнате, а плащ и кошелёк с монетами исчезли. Она оставила арфу и штаны, но всё остальное эта сука украла… Сердце Арьи упало в пятки. – Они отплыли без тебя. – Только из-за того, что за ночь до этого я шутил о побеге из Белой Гавани с хорошенькой девушкой. Корабль отплывал на рассвете, и даже лорд Джендри не смог бы уговорить их задержаться, особенно после того, что я сказал. Я отправился в порт и… – он закрыл глаза. – После того, как я узнал, что они пропали в море, мне не хватало смелости посмотреть тебе в глаза, юная леди. – Ты же знаешь, Том, это чепуха, – резко ответила Арья. – Я больше не глупый ребёнок, а взрослая женщина. Я бы не винила тебя в случившемся. Старый бард закашлялся. – Я обещал себе, что расскажу всё тогда, когда они снова объявятся. Когда они рассказывали бы о том, что видели, сидя вокруг костра с девушками на коленях, а ты бы смеялась в объятиях Джендри… Но… – Я рада, что ты рассказал мне сейчас. В ту последнюю ночь в Белой Гавани… Он был счастлив? – Не сказал бы, юная леди. Он был уверен в том, что делает. Но ты же знаешь, он доволен, только когда ты рядом. Так было с тех пор, как мы наткнулись на вас и вашего друга-пекаря в лесу. Парень был влюблён в тебя так же, как его отец в Лианну Старк… И ты тоже любила его, хотя может и была слишком юна, чтобы осознавать это. – Признания в любви? – раздался рядом низкий мужской голос. – Вы не можете быть настолько самонадеянны. Принц Эйгон появился в коридоре, и Том поклонился ему. Арья просто с раздражением посмотрела в его сторону. – Ваша Светлость, я бы не посмел… Большинство моих детей старше этой юной леди… – Не забывай, бард, что она также выше тебя по статусу, – глаза Эйгона были наполнены холодом. – Возможно, вам стоит вернуться на пир. – Отличная идея, Ваша Светлость, – быстро произнесла Арья. – Том, я слышала, что на десерт сегодня мороженое из Звездопада, – похоже, какой-то талантливый повар придумал, как сохранить лёд замороженным. – Пойдем, посмотрим, из-за чего столько шума… Но Эйгон был нетерпелив. – Я имел в виду, что бард должен вернуться, леди Арья. Мне нужно поговорить с вами. Конечно же нужно. Арья обреченно наблюдала, как Том поклонился им и вернулся в зал. – Тебе понравилась песня? – спросил принц слишком нежным голосом. – Песня была хорошо спета, Ваша Светлость. – Эйгон. Когда мы наедине, Арья, называй меня по имени. Она покачала головой. – Я не могу. – Ты можешь, называть меня как угодно, если твой выбор падет на меня после всего спектакля. Вспомнив разговоры с Тирионом, Сансой и королевой ранее днём, Арья позволила Эйгону взять её руки в свои, хотя ей и хотелось воспротивиться этому жесту всей душой. Я не твоя… Я не принадлежу тебе! – Арья, я хочу тебя. Я хочу, чтобы мы были вместе, чтобы ты носила плащ моих цветов, и летала на моём драконе, а не с братом. Я хочу тебя в своей постели, и чтобы ты родила мне детей. Во всём мире нет больше женщины, которую я бы желал. Я хочу, чтобы ты стала принцессой Драконьего Камня, а затем и моей королевой. – Лучше уж смерть. – Ты оскорбляешь меня, – принц выглядел уязвленным. – Неужели я так противен тебе, милая? – Я принадлежу другому. И я была бы ужасной королевой, – вздохнула она. – Мой брат сказал, что я могу сделать выбор… – В Вестеросе не найдется глупца, который осмелился бы попросить у короля твоей руки. Все знают, что ты должна принадлежать мне. Никто не захочет встать на моём пути. Даже тот, кого я зову своим другом, единокровный брат твоего мужа. Он поднёс её руки к своим губам. Они были теплыми и твёрдыми. Арья закрыла глаза. – Простите меня, моя леди. Меня переполняют чувства, когда вы рядом. – Нечего прощать, Эйгон. Мы оба вспыльчивы. – Да, это правда. Возможно, нам стоит начать с перемирия. Я сдержу свою ревность и не буду вмешиваться в твой выбор. Взамен, ты позволишь мне узнать тебя поближе. Арья закусила губу. Ей хотелось отказать. Эйгон играл из себя того, кем не являлся на самом деле. Обман давался ему легко, и он мог без проблем представить ложь правдой. Но если она ещё раз оскорбит принца, что придется предпринять её брату? Когда она не ответила, он нарушил молчание. – Ты настроена скептически. – Так и есть. Эйгон, ты ведешь себя так, будто мы вторые Рейгар и Лианна. Последний раз, когда дракон и олень сражались за волчицу, королевства захлебывались в крови. Мы сами много страдали из-за этого… Ты потерял родителей и был отправлен в чужие земли, мне так и не удалось узнать свою тётю. Почему мы не можем быть другими? – Потому что, когда я смотрю на тебя и слышу твой голос, всё, что я хочу – это уложить тебя в постель и наслаждаться тобой, пока ты не выкрикнешь моё имя, Арья. Я ничего не могу поделать. Я никогда не хотел ни одну женщину так, как хочу тебя, – он отпустил её руку, чтобы дотронуться до камней на ожерелье. – Знаменитое ожерелье принцессы Ширы. Идеально. Подарок от моей тети, полагаю? – Да. – Оно подходит тебе. – Почему? Потому что Шира была ещё одной женщиной, из-за которой мужчины сражались со своими родственниками? – Арья потянулась к застёжке ожерелья, сняла его и сжала в руке. – Нет, – его фиолетовые глаза потемнели, и он сделал шаг вперед, находясь теперь к ней так близко, что она ощущала аромат мирийского парфюма, исходящий от его кожи. – Ты принцесса и заслуживаешь носить такие вещи. – Эйгон, я выгляжу сегодня как принцесса, но в сердце я всегда буду волчицей Винтерфелла, как меня все называют. Я командовала армией вовремя войны, я сражалась в битвах рядом со своей лютоволчицей. Я убивала мертвецов, предателей и посмотрела в самое сердце зимы. Я не принцесса Шира и не моя тётя. Я не позволю невинным страдать и умирать, потому что мужчина желает меня. Я бы скорее убила этого мужчину. – Ты говоришь об измене. – А ты говоришь обо мне так, будто я твоя собственность. И я не могу это вынести даже ради брата, королевы и мира в Вестеросе. Спокойной ночи, принц Эйгон. Она повернулась и пошла прочь. – А если я завоюю тебя? Арья остановилась. – Спокойной ночи… – Единственное различие между мной и Джендри Баратеоном заключается в том, что ты встретила его первым. Да, кажется, я понимаю… Двое детей посреди ужасов войны. Он оберегал тебя, а ты давала ему надежду. И, прежде чем ты снова это скажешь, да, я знаю, ты любишь его. Но прошу, подумай: возможно, это была твоя первая любовь, детская любовь, невинная, чистая… и такая же непрочная, как слабые весенние цветы... Память о нём и этой любви всегда будет в твоём сердце. Но я буду любить тебя, как мужчина любит женщину, Арья Старк. Не хорони своё сердце в могиле мужа. – Эйгон, я не потерплю тебя… – Не хорони своё сердце. Арья развернулась обратно, чтобы посмотреть на принца. Если бы я захотела себе любовника, он был бы не тем, кого я взяла бы… В голове будто прозвучал голос: Но что если Джендри действительно мёртв? Ей была противна эта мысль, и Арья отбросила её. Она не позволяла себе думать об этом раньше, не позволит и сейчас. Нет. Если бы он умер, я бы знала. Просто знала бы. Ужас сжал сердце Арьи. Когда она была Безликой, она могла избежать этих чувств, потому что была Никем. И она была опасна для любого человека. Она могла убивать без жалости, а её собственная жизнь не имела ни ценности, ни смысла. Сейчас же, её вера в то, что её муж вернётся, придавала ей сил и помогала оставаться Арьей Старк ради своей семьи. Прежде чем она нашла своих братьев и сестру и собрала свою стаю вместе, Джендри был первым, кто снова увидел её как Арью, когда она напала на него в гостинице, где жили сироты. Любовь к нему растопила её сердце, так что для Сансы, Джона, Брана и Рикона она была такой же, какой они её знали. Они были в курсе, что она убивала в Браавосе, но не понимали до конца, что это значило. Мысли о Джендри помогали её оставаться спокойной и позволяли ей продолжать жить на протяжении двадцати месяцев, но если он и правда умер… Спокойная, как вода. – Вы хотите добиваться меня, мой принц? – О, «мой принц». Хоть что-то. Позволь мне ухаживать за тобой, и ты получишь Штормовой Предел в качестве свадебного подарка. – Но я не хочу, чтобы за мной ухаживали, – возразила Арья. – У меня не хватит терпения на это, Эйгон. Просто подружись со мной так, как ты подружился с Эдриком. Мы можем тренироваться, кататься на лошадях, а не на твоём драконе, и ты позволишь мне узнать тебя, чтобы оценить по достоинству. Подружись со мной так, как ты подружился бы с мужчиной. – Ты и своему мужу говорила эту чушь? – Не было необходимости. Мы встретились сразу после того, как моего отца обезглавили, и были на пути в Ночной Дозор. Я притворялась мальчиком и знала его как Быка… Все называли его так из-за его шлема… – Да-да, я слышал об этом, и это совсем другое. Он думал, что ты мальчик. – Он довольно быстро понял, что я девочка. Он обращал на меня больше внимания, чем остальные, – ухмыльнулась она. – Джендри был моим другом, Эйгон. Я сражалась рядом с ним, когда была ребёнком и когда стала женщиной. Я делила с ним еду, когда есть было почти нечего. Я научилась выживать рядом с ним. Мы не раз спасали жизни друг друга, и, если бы не чёртов кривой корень, я бы отправилась с ним в Вольные города. Ты думаешь, что моя любовь к Джендри детская, но он по-настоящему был моим партнёром. У Эйгона хватило совести выглядеть пристыженным. – Я прошу отнестись ко мне как к другу, мой принц. Поддержи при дворе моё желание стать леди Штормового Предела. Дай мне время на скорбь. И затем… – Ты можешь дать мне надежду? – Я не могу обещать тебе свою руку, Эйгон. Не сегодня. Но я скажу своему брату всё, что сказала тебе, и постараюсь быть тебе другом. Это всё, что я могу обещать, если быть честной. – Этого достаточно, – сказал принц, снова целуя её руку. – Я лично провожу вас в Штормовой Предел и поговорю с лордом Эдриком, чтобы он не оспаривал ваши притязания. Но есть одна вещь, о которой я хочу попросить… – Что? – Через год после прибытия в Штормовой Предел, вы проведёте турнир. Я помогу вам с призовыми, потому что дом Баратеонов не может позволить себе тратить столько золота… Арья ничего не ответила, но её сердце заколотилось быстрее. Она даже не думала о деньгах. Ей придется поговорить с Давосом Сивортом, кастеляном замка, чтобы узнать всё на этот счёт. – На этом турнире я планирую победить. Я сделаю тебя королевой любви и красоты и попрошу рассмотреть возможность ухаживать за тобой. Не так-то просто управлять одним из великих домов Вестероса в одиночку. – Я никогда не соглашусь выйти за тебя, Эйгон. Не тогда, когда есть шанс, что мой муж может вернуться ко мне. – Возможно. Но пока я согласен и на дружбу. Арья сделала глубокий вдох и кивнула. – Тогда и я принимаю ваши условия. Может, прогуляемся по саду, и вы расскажете мне всё, что знаете о Штормовом Пределе? Её мотивы не были чисты. Не то чтобы Арья поддалась обаянию принца. Теперь, когда она установила границы с принцем, Арья могла не волноваться о маскараде, на котором они с сестрой были главными персонажами. Эйгону не повредит чего-то не знать. Он протянул ей свою руку. – Тогда наша дружба начинается сегодня, миледи. Пойдемте.***
Три дня спустя весь двор был собран в Тронном зале. Одним из принятых положений Великого совета 305 года было решение оставить Железный трон в истории. Он по-прежнему возвышался в зале, но теперь перед ним стояли два трона, которые и использовались во время заседаний. Эти кресла, сделанные из резного дерева и обитые бархатом, были куда более удобные для Джона и Дейнерис, чем Железный трон, выкованный в пламени Балериона Чёрного Ужаса из мечей поверженных врагов. – Но здесь нет мечей северян, – любил говорить Джон своим сёстрам, являясь также потомком Торрхена Старка, Короля, Преклонившего Колено. Санса была согласна с Джоном, что Торрхен поступил разумно, однако Арья жалела, что Брандону Сноу, его брату-бастарду, не удалось убить дракона… Иногда она корила себя за такие мысли из-за Визериона… и Джона. Лорды Вестероса всё ещё оставались в Королевской Гавани, выжидая. Правда после того, как на следующее утро после пира слухи о её ночной прогулке с Эйгоном разнеслись по всему замку, интерес к Арье значительно упал. В тот же день она провела тренировку с ним, а на следующий они отправились на конную прогулку, взяв двух дорнийских лошадей. В свою очередь Эйгон высказался в Малом совете в пользу Арьи, заявив, что подумал над словами Дени и что он поддерживает желание Ширен Баратеон провозгласить Арью леди Штормового Предела. Отсутствие возмущений со стороны Эдрика означало, что Эйгон поговорил и с ним. Всё шло по плану. Теперь, когда судьба Арьи была решена, всех интересовало, сделала ли свой выбор леди Санса. Как и в случае с Арьей, подойти мог кто-то из великого дома или не менее уважаемого дома поменьше. О выборе Сансы ходило множество предположений. Проявит ли она интерес к Уилласу Тиррелу, чья жена умерла от родовой горячки всего пару дней назад? Предпочтёт ли она его Хайтауэру или недавно овдовевшему принцу Тристану Мартеллу, который был слишком неусидчив при дворе своей сестры Арианны в Солнечном Копье? Может, её выбор будет нетрадиционным, в пользу молодого наследника Блэквудов? Или она удивит всех, вернувшись на Север, чтобы выйти замуж за одного из знаменосцев её брата? Пока все делились друг с другом слухами в ожидании короля и королевы, Арья заметила Тома из Семи Ручьёв. Он стоял между колоннами в середине зала, позади лордов, но перед простолюдинами. Она тщетно попыталась поймать его взгляд. У них не было возможности поговорить после пира, но ей почему-то хотелось объяснить ему, почему она так ведёт себя с Эйгоном. Но Том был слишком вовлечён в разговор с кем-то, облаченным в длинный плащ с накинутым на голову капюшоном. Арья почувствовала, как её сердце пропустило удар и снова упало, когда человек в плаще начал уходить. Даже если бы Джендри похудел настолько, чтобы быть как уходящий мужчина, его походка была совсем другой. И в качестве оружия он предпочитал боевой молот, а не меч, рукоять которого у незнакомца была закрыта куском кожи. Не Джендри. Арья была зла на себя за мысль о том, что это может быть он. Конечно же, он не мог сбросить капюшон и неожиданно появиться здесь в момент, когда Арье дали бы Штормовой Предел. Это были дурацкие фантазии, что-то, что могла бы вообразить её сестра, когда была моложе. Прибытие короля и королевы прервало размышления Арьи. Все лорды и простые люди поклонились, а леди и женщины сделали реверанс, когда король Джон и королева Дейнерис зашли в Тронный зал и прошли к своим местам на возвышении. – Ваша Светлость, – произнёс королевский глашатай, – первое прошение сегодня – от леди Ширен Баратеон, единственной дочери Станниса Баратеона и наследницы Штормовых земель по решению Великого совета. Она просит, чтобы корона передала Штормовые земли леди Арье Баратеон, ранее носившей фамилию Старк. Дени кивнула. – Леди Арья, подойдите. Арья подошла и сделала реверанс. – Хоть леди Ширен и просит нас об этом, вы не Баратеон по крови. Штормовой Предел – обитель тех, кто является потомком Штормовых королей. – Ваша Светлость, я согласна с тем, что в Штормовым Пределом следует править тому, в чьих жилах течёт кровь Дюррандонов и Баратеонов. И тем не менее, дружба между домами Старков и Баратеонов восходит к Веку Героев, когда Брандон Строитель помог Дюррану Богоборцу возвести замок, способный противостоять гневу морских богов. – Даже если так, – сказал король, – некоторые могут быть недовольны тем, что, сделав вас Хранительницей Востока, дом Старков будет править значительной частью Вестероса, не имея на то достаточных прав. Что можете сказать на этот счёт? – Это желание леди Ширен, Ваша Светлость. Она верит, как и я, что мой муж, Джендри Баратеон, ещё жив. Я буду править Штормовым Пределом как Баратеон, а не как Старк. – Но вы – Старк, – произнёс её брат. – В душе я всегда буду Старком так же, как моя мать всегда оставалась Талли. Но согласно нашим обычаям, женщина при замужестве присоединяется к дому своего мужа. – Вашего мужа нет здесь, чтобы он мог сообщить своё мнение, – заметила королева. – Да, это правда, Ваша Светлость. Весь Вестерос знает, что мой муж и его люди пропали в море почти два года назад. Однако в приложении к прошению леди Ширен есть бумаги. Это завещание Станниса Баратеона, в котором говорится, что Штормовой Предел должен перейти к Джендри, которого он узаконил. Также есть решение Великого совета, сделавшее леди Ширен наследницей дома Баратеонов. Также есть указ, согласно которому король и королева разрешают домам самим устанавливать преемственность… – Лордам позволено назначать наследников, леди Арья, – сказал король. – Леди не могут этого делать. – Исключения есть везде, от Дорна до Стены. Мартеллы, Карстарки, Мормонты – это лишь немногие из домов, управляемых женщинами. Моя сестра является регентом лорда Эддарда Аррена, но большинство считает её саму Верховной леди Долины… – И вы просите, чтобы дому Баратеонов было позволено то же самое, – перебила королева, – несмотря на их историю. – Эти земли называются Штормовыми не просто так. Девиз дома моего мужа – «Нам ярость». Ваша Светлость, я полагаю, что я более чем способна управлять Востоком. Я не стану рассказывать о своих подвигах во время войн, чтобы меня не обвинили в хвастовстве, – в зале после этих слов засмеялись. – Но меня не просто так называют волчицей Винтерфелла. Я буду полагаться на мудрость сира Давоса Сиворта, буду прислушиваться к просьбам знаменосцев и простых людей, а также управлять вверенными мне землями с честью Старков. – Вы будете вершить королевское правосудие в Штормовых землях? – Опять же, моя королева, я не буду рассказывать о своих прошлых достижениях. Но мой отец научил всех своих детей, что тот, кто выносит приговор должен занести меч. Короли Зимы делали это с незапамятных времён, а затем, когда они больше не имели короны, даже волчицы брали в руки мечи, – в глазах Арьи блеснул огонь. – Моя милая сестра, леди Санса, сама занесла меч, чтобы казнить Петира Бейлиша. В зале раздались вздохи – рассказы о Сансе всегда были менее жестокими. – Мы – люди Севера, – продолжила Арья. – И всё же, я буду уважат традиции Юга. Я и мой муж придерживались разной веры. Я восстановлю септу и богорощу в Штормовом Пределе; те, кто поклоняется Владыке Света, могут продолжать это делать. Двор Штормового Предела будет придерживаться южных обычаев, и также через год я хотела бы провести турнир. Королева склонила голову набок, а затем повернулась к королю. – Я склоняюсь к тому, чтобы удовлетворить это прошение. Что думаешь, муж? Джон посмотрел Арье в глаза. Его взгляд говорил ей о том, что ей не понравятся слова, которые он собирается сказать. – Я тоже согласен, моя королева, но есть лорды, которые будут недовольны тем, что северянка будет управлять Востоком. В Тронном зале зашептались. Тирион быстро заговорил. – Ваша Светлость, могу я?.. – Продолжайте, лорд Тирион, – кивнула Дейнерис. – Ваша Светлость, я предлагаю назначит леди Арью Баратеон Хранительницей Востока на период в тысячу дней, начиная с дня подачи прошения леди Ширен, что было… – Месяц назад, – заявила мейстер Аллерас, которая вела протоколы заседаний. – Тридцать пять дней, если точнее. – Тридцать пять дней. Видите ли, многие за эту неделю обращались ко мне со словами, что женщина не может управлять Штормовыми землями. Когда я напоминал им о подвигах нашей волчицы, все они говорили, что действия во время войны не всегда требуют тех же умений, которые необходимы в мирное время. Так что я спрашивал, сколько, по их мнению, требуется времени, чтобы доказать способность женщины управлять замком самостоятельно. Сто дней? Пятьсот? Многие короли и лорды правили меньше, и тем не менее, никто не отказывал им в их правах. Именно поэтому я предлагаю короне позволить леди Арье отправиться в Штормовой Предел на тысячу дней. Пусть она докажет, что способна управлять этими землями. Это кажется мне разумным решением. – Наш десница, как всегда, говорит мудрые вещи, – произнесла королева. – Спасибо, лорд Тирион. – Да будет известно, что прошение леди Ширен удовлетворено, – сказал король. – Мейстер Аллерас, отправьте письма леди Ширен и моим братьям в Винтерфелл, а также сиру Давосу в Штормовой Предел. – Леди Арья, – добавила королева, – В Штормовые земли вы отправитесь с королевским сопровождением в лице моего племянника Эйгона, принца Драконьего Камня. Дело было сделано.***
Пир в эту ночь был не таким шумным, как три дня назад. Все считали, что предложение десницы о «тысяче дней» было лишь способом обозначить время, поскольку Арья уже сделала свой выбор. Люди думали, что Эйгон Таргариен уже завоевал руку волчицы, её муж в конце концов будет объявлен мёртвым, и спустя время она станет принцессой Драконьего Камня. Больше всего в этом фарсе Арью беспокоило то, что она потеряла видимость своей верности Джендри. Она не кокетничала с принцем и общалась с ним так, как общалась бы с любым своим другом. Но желание Эйгона было известно всем, и все предположили, что Арья Старк наконец отпустила свою любовь к Джендри Баратеону. И что, возможно, в Штормовой Предел она едет из-за чувства вины. В этот вечер, когда Эйгон завёл разговор с Арьей, она вежливо улыбнулась, уткнувшись в свой кубок, и пожалела, что покинула Винтерфелл. – Вы споёте нам песню, принц Эйгон? – спросила Санса. Если Арья мучилась из-за своего выбора, то Санса заявила, что пока не выбрала никого и что ей нужно время подумать. Это не понравилось лордам, которые теперь говорили о ней не самые приятные вещи. – Конечно, леди Санса. Но, боюсь, моя арфа осталась в моих покоях. Подождите совсем немного, я сбегаю за ней, – он многозначительно посмотрел на Арью. – В последнее время я несколько рассеян. Арья глубоко вздохнула, когда Эйгон вышел из-за стола и направился к выходу из зала. Немного расслабившись, она осознала, что была ужасно напряжена. Неужели так теперь будет всю жизнь? Чья-то нежная рука коснулась её руки. – Улыбайся, Арья, – прошептала Санса. – Ты выглядишь так, будто тебе плохо. – Санса, я не могу это сделать, – прошептала она в ответ. – Мне хочется его убить. – А вот это ты как раз не можешь сделать. Тебе просто нужно… – Тирион прав, Санса. Это опасно. Эйгон ожидает, что в итоге я выйду за него замуж. Что мне тогда делать? – Полагаю, ты просто можешь дать ему дар смерти… Арья резко повернула голову и в шоке посмотрела на свою сестру. – Что ты об этом знаешь? – Я знаю, что делают Безликие, Арья, – Санса говорила так, будто речь шла о погоде или нарядах. – Как и сказал Джон, всё может закончиться кровью. Но это не будет волчья кровь. Не тогда, пока я ещё дышу. Она не могла поверить, что это была её сестра. Это была не та нежная Санса, к которой все привыкли. Взглянув ей в лицо, она вспомнила, что Санса тоже когда-то жила в этом замке и не была глупой. Какие бы слова ни пели в песнях, Арья осознала, что не только она была волчицей Винтерфелла. – Ладно, перейдем к более приятным вещам. Я наконец решила, с кем из этих лордов-подхалимов я бы хотела познакомиться поближе… Как только Арья собиралась спросить Сансу, кто же из лордов заслужил её благосклонность, к столу подошёл Том из Семи Ручьёв. – Юная леди, король попросил меня спеть. Он желает, чтобы я исполнил песню о тебе. Арье хотелось провалиться под землю. Том видел, как она гуляла и ездила на лошадях с принцем после того, как тот сочинил самую популярную в данный момент любовную балладу о ней. Что же он теперь думает? – Хорошо, – тихо ответила она. – Почту за честь. – Думаю, я спою новую песню о тебе, юная леди. Я спою о деве, к которой вернётся её любимый. А он вернётся, Арья. Он не улыбнулся. Это было не только обещание, но и напоминание. Не то чтобы Арье оно было нужно, конечно. Вскоре после этого, все в зале стали слушать старого барда и его новую песню о Венде Белой Лани, девушке-разбойнице из Братства Королевского леса. На лошади скакала Венда дотемна, И так вот оказалась потеряна она. Она всегда считала, что знает этот лес, Но как-то заблудилась средь чуждых ей древес. Венда, о Венда, куда ж ты пошла? Невеста оленя – дракона нашла. Сказала дракону: «Олень мой исчез», И немедля дракон обещал ей весь лес. Весна коротка, словно юность сама, И скажу я вам правду, хоть это и тьма. Дракон и олень будут биться к концу. Так что, Венда, подумай, не верь хитрецу. Санса нахмурилась. – Я, конечно, очень давно не слышала песен о Венде, но что-то я не помню, чтобы в них были драконы… Арья? Арью трясло. Она вспомнила худшее время своей жизни, когда Джендри и Пирожок оставили её, а Пёс вырубил её, чтобы она не видела, как убивают её родных в Близнецах. Она вспомнила, как когда-то была с Братством, и там был Джендри, и как она воображала себя Вендой, прежде чем выкинуть эти мысли, потому что они были глупыми и детскими. Это был один из последних моментов, когда она о чём-то мечтала, прежде чем попасть в Чёрно-белый дом. В её глазах появились слёзы. Она не плакала на людях с детства. Но Арья чувствовала, что вот-вот расплачется… – Седьмое пекло, птичка, сколько же вина выпила твоя сестра? Арья взглянула на покрытое шрамами лицо Сандора Клигана. Он смотрел на неё, но обращался к Сансе, которая обошла стол, чтобы закрыть Арью от глаз гостей. – Сандор, проводи, пожалуйста, мою сестру в её покои. Думаю, она сегодня очень устала. Санса огляделась, затем осторожно потрепала плечо Арьи и зашептала. – Арья, пожалуйста, потерпи ещё немного… Ты не можешь, только не здесь, не перед всем королевством… Ты знаешь, что не можешь… Санса была права. Если она сейчас не сможет сдержать себя и начнёт плакать, если кто-то увидит её эмоции, новость об этом дойдет до Штормовых земель раньше, чем Арья сама прибудет туда. Она должна была взять себя в руки. Подняв голову и сдерживая слёзы, Арья встала из-за стола и последовала за Сандором. Принц как раз возвращался, держа в руках серебряную арфу. – Моя леди, вы же не собираетесь уходить? Ещё довольно рано. – Я устала, Ваша Светлость, – сказала она, стараясь сделать так, чтобы её голос не дрожал. – Я бы хотела лечь пораньше. Многое нужно подготовить к отъезду, а отправляемся мы в Штормовой Предел уже через два дня. – Хорошо, – согласился Эйгон. – Ещё будет время, чтобы ты услышала эту песню. Спокойной ночи, прекрасная леди. Прежде чем Арья успела отреагировать, Эйгон поцеловал её в лоб. Это было похоже на клеймо. Если уж кто-то и знал всё о любовных знаках, то это была Арья.***
– Спасибо, что проводил меня до покоев, Клиган. Он кивнул. Она не стала тратить время на вопрос о том, останется ли он стоять в коридоре. Он делал всё, что ни попросила бы его «птичка». К тому же Сандор уже давно привык приглядывать за зимними принцессами. Арья закрыла за собой дверь. Как только она это сделала, её самообладание дало трещину, и она соскользнула на пол, прислоняясь к двери спиной, позволяя себе заплакать. Она не плакала так с тех пор, как… Она даже не могла вспомнить, когда был последний раз. Когда её отец, мать и брат были убиты, она была слишком занята тем, чтобы выжить, и тогда у неё было мало времени на чувства. Она ещё плакала немного в первые ночи после того, как Йорен вывез её из Королевской Гавани вместе с новобранцами Ночного Дозора, но в то время она боялась, что её могут услышать. Она плакала и после Красной свадьбы, как её называли в народе, но желание отомстить она ощущала сильнее. Когда она была Никем, её боль не имела никакого значения. Она уже не была Безликой, когда снова ступила на земли Вестероса, но ещё и не была полностью Арьей Старк, потому что слишком долго она не была собой. Она покинула Вестерос двенадцатилетней девочкой, а вернулась почти пятнадцатилетней свирепой волчицей, которая запросто могла перерезать мужчине горло. И в первую очередь ей было необходимо завершить свой список… Почему глупому быку нужно было всё испортить? Почему она не могла наткнуться в лесу на кого-то другого, например, Пирожка? Она могла бы тогда посмеяться и вкусно поесть, а затем отправилась бы убивать Фреев и Болтонов. Почему она сначала нашла Джендри? И почему влюбилась именно в него? – Ты обещал, что никогда больше не бросишь меня, Джендри! Ты солгал мне! – зарыдала она, обхватив себя руками. – Ты обещал… Обещал! Конечно, же, никто ей не ответил. Арья легла на пол перед закрытой дверью, и слёзы не собирались останавливаться. Ей хотелось утонуть в них. Смерть казалась милостью. Ей не хотелось больше говорить ей «не сегодня». Давным-давно, Добрый Человек рассказал ей, как можно быстро «отключить» своё тело и умереть. Я не могу. Я дала обещание Ширен. И в отличие от некоторых, я выполню свои обещания. Когда слёз почти не осталось, Арья почувствовала, каким холодным был пол и как неприятно солома колола её лицо. Неудивительно, что Санса так любит ковры. Что же, возможно, и у неё будут ковры в Штормовом Пределе. Она подумала об одиноком замке в заливе Разбитых Кораблей, о том, как слышала множество историй о нём, но никогда не видела. Он находился за тысячу миль от места, где она попрощалась с Джендри и где обещала его ждать. Что, если он отправится в Винтерфелл, а её там не будет? Это глупо. Я разваливаюсь как тряпка, которую я бы сшила. Лучше пойду спать. Встав в темноте, Арья направилась к кровати… …И, споткнувшись, оказалась в объятиях мужчины, сидевшего на её кровати, и которого в кромешной тьме не было видно. Не успев отреагировать, она почувствовала, что её рот закрыли рукой. – Не убивайте меня, леди Арья, – быстро сказал он, за секунды до того, как она начала сопротивляться. Она знала его голос, и было понятно, что он тоже знает её, потому что Арья уже готова была всадить ему в горло кинжал, привязанный обычно к её ноге. (Хотя она могла убить его и без кинжала). Она потянулась, чтобы зажечь свечу, стоящую на прикроватном столике… – Нед Дейн, – сказала она, хмуро глядя на Меча Зари. – Какого чёрта ты делаешь в моей постели? – Обещай, что не убьёшь меня. – Твоя жена сделает это за меня… Нед, почему ты не в Звездопаде? Этот пир был для лордов, которые хотели бы себе жену. Это был ты в капюшоне и плаще тогда? Почему ты не хочешь, чтобы тебя увидели? Что-то случилось с твоей женой? Почему ты здесь? Не ухаживать же за мной? – Нет, не за этим. Но Арья, пообещай, что не убьешь меня за то, что я собираюсь сделать. – Нед, ты точно умрёшь, если сейчас же не скажешь, зачем ты здесь. Давай. Он вздохнул. – Я пришёл с Братством. – Что? – Он жив, Арья. По крайней мере, так было ещё совсем недавно… – Что ты имеешь в виду под «недавно»? Джендри жив? Где он? – Арья, ты не хотела бы убить меня. Просто помни это, когда очнёшься, пожалуйста. – Где они? – Я отведу тебя к ним, Венда. Арья не успела среагировать, когда заметила кожаную рукоять Рассвета в сантиметрах от своей головы. А, так вот что он имел в виду. И сразу после наступила темнота.