Картинки из голокронов

Эриаду, затянутая грязно-серыми рваными облаками, осталась внизу. Корабль уходил, унося с собой, кроме пассажиров, груз их тяжелых мыслей. Тоненькая черноволосая девочка смотрела в иллюминатор, хмурила брови и поглядывала на занятого беседой учителя. Тот заметил и поманил: - Рики, подойди. Что тебя смущает? - Мастер Фолкен, - она вежливо поклонилась его собеседнику и серьезно спросила: - Коул, он ведь был преступник и пират? - Был, - подтвердил мастер. - Печально, но очевидно. Девочка кивнула и ещё серьезнее сказала: - А мне его жалко. Мастер, почему? - Сама-то что думаешь? Она виновато пожала плечами: - Может, потом что он пошёл с мастером Джинном вместе драться, а не против? - голос у Рики был неуверенным. Упомянутый мастер невесело рассмеялся: - Я тебя разочарую, падаван, но пошёл он из-за личной мести. - Всё равно жалко, - упрямо шепнула она, опустив голову. Мастер Фолкен ободряюще похлопал ученицу по плечу и мягко развернул обратно к иллюминатору. Планета уплывала назад, и с такого расстояния не казалась мрачной и загаженной. - Ты права, Коул, не смотря на свои преступления, достоин сострадания, - раздумчиво произнес старый кореллианец. - Когда-то он был героем и легендой, благородным борцом за свободу своего народа. - Благородство его и подвело, - добавил мастер Джинн. - Он не присматривался к тем, кого счел своими соратниками, а не все они были честными людьми. - Да, верно. Его предали и ударили в спину, Коул ожесточился и... - Пал на Тёмную Сторону? - девочка округлила голубые глаза. - Ма-астер, а он же не джедай? Был... - Для этого не обязательно быть одаренным, - Квай-Гон опёрся ладонью о прозрачный транспаристил. - Забыть о милосердии, сострадании, решить, что цель оправдывает любые средства - и вот она. Страшный урок... страшный и наглядный, - виновато усмехнулся в усы: - Простите, мастер, что вмешиваюсь. - Ничуть не возражаю, - Фолкен положил ладонь на макушку ученицы. Руки у него были морщинистые, с выступающими венами и начавшими желтеть ногтями. Мастер был очень стар и совсем не собирался брать падавана, но Сила решила иначе. - Рики полезно. Я бы даже хотел, чтобы после вы поговорили более подробно. О живой Силе и прочих... интересных моментах. Республика доживает последние мирные десятилетия, на пороге эпоха великих перемен. Я не доживу, а вам, молодежи, с этим разбираться. Коул, Торговая Федерация... это только начало. Квай-Гон посмотрел на него очень странно, видимо, давно его никто не причислял к "молодёжи". По громкой связи объявили время выхода в гиперпространство и рекомендацию занять кресла, но джедаи остались у иллюминатора. - Мастер, не умирайте, пожалуйста, - Рики обняла учителя за талию. - На всё воля Силы, девочка моя. На всё воля Силы. Эриаду плавно ушла вбок. Мастер Фолкен, глядя на россыпь звезд, под нос мурлыкал старую-старую кореллианскую песню. Глухо спит война, Полночь холодна, Ветер гудит, как струна. Сердце, не грусти, Птица, прочь лети, Выстрел - вдали просвисти... * * * - Всё! На Рилот мы не летим, - объявила Эрика, входя в комнату корускантских казарм, занятую отрядом "Шип". - Почему? - хором удивились клоны. Она со вздохом подняла глаза к потолку: - Потому что Скайуокер, - выслушала ответное: "о-о-о!" и с улыбкой закончила: - И магистр Винду тоже. Один прорвал блокаду, другой помирил Синдуллу с сенатором, потом столицу взяли и сепов с планеты выбили. Делать нам там уже нечего. - Значит, есть что делать где-то ещё, - невозмутимо подытожил Рой. - Да... но пока почему бы не отпраздновать освобождение очередной планеты? Раз нам повезло это событие на Корусканте застать. Клоны одобрительно загудели, в жизни каждого из них праздников было мало, любой встречали с энтузиазмом. А уж диверсионный отряд вовсе существовал от задания к заданию: перелёты, бои, разведка, между ними - подготовка... какие тут праздники. - А это что? - опасливо уточнил Рен, глядя на багряную с синим отливом жидкость. - Вино ягодное. - А нам с него плохо не станет? Эрика озадаченно заглянула в стакан: - Ну, если ты один всю баклажку выпьешь - наверняка станет. От одной пятой? Думаю, даже внимание не рассеется. В небольших дозах алкоголь полезен и вообще снимает напряжение. - На Камино нам другое говорили, - упёрся Рен. - Потому что это Камино, - замогильным тоном ответил Мирек. Слово отрядного медика оказалось решающим. Высокие пластиковые стаканы со стуком соприкоснулись краями. - За Рилот? - За свободу и конец войны! ...Закат лился в небе расплавленным золотом, ниже, в сужающихся просветах между зданиями, переходя в ало-малиновые полосы. Окно выходило на комплекс массивных пирамидальных зданий, на закате они виделись эхом забытой докосмической древности. Вроде бы, именно ступенчатыми пирамидами строили свои храмы желлы. Что осталось от них, кроме смутной памяти? Всё погребено под мусором и фундаментами небоскрёбов. Мирек подпер щеку кулаком и мурлыкал под нос какую-то мелодию, поигрывая стаканом с остатками вина. Эрика прислушалась и резко обернулась к клону: - Откуда ты знаешь?! - А? - Это кореллианская песня, откуда ты её знаешь? - А, так у нас на Камино один инструктор оттуда был. - Ретен Фел, - подсказал Фай. - Он нас не готовил, но встречаться доводилось. - Хороший был инструктор, душевный, - Рой закинул в рот последние крошки и хохотнул: - Рен, а Рен, ты вот ришкейт трескал за обе щёки, а ведь он на виррен-виски готовится! Посмеялись. Эрика села рядом с Миреком на подоконник. - Мой учитель был кореллианин, - она грустно улыбнулась. - Я была его последней ученицей... он тоже любил эту песню. Говорил, её сочинили во время Руусанского конфликта, который завершил Новые Ситхские Войны. Тысяча лет без малого... само по себе тянет на сказку, но красиво. Клоны переглянулись. Фай выбил ритм по столу и негромко запел начало. Со второй строчки песню подхватили братья. Эрика усмехнулась растерянно, откинулась к бронированному стеклу и на втором куплете присоединилась. Мастер Фолкен был прав. Эпоха перемен пришла, не интересуясь, многие ли желали этих перемен. Но Республика оказалась не такой уж беспомощной, как некоторые надеялись. Много сотен дней С бортов кораблей - Отблеск тревожных огней. Горе и беда Сгинут навсегда, Плечи расправят года... * * * - Воюете по-прежнему? Они привычно заняли дальний столик кантины. Других посетителей не было - поздновато по планетарному времени, да и считалось место спокойным. Но полезные привычки порой спасают жизнь. Эрика с усмешкой наблюдала, как девица за стойкой ведет по Рою прицельную стрельбу глазами. Нечасто сюда, видимо, заносило манадлорцев, и клон в золотистом доспехе поразил её воображение и пробудил жажду приключений. - Что нам ещё остаётся, - ответила она Ариме. Очередное случайное пересечение на непредсказуемых маршрутах контрабандистки и самих себе повстанцев. - Многие недовольны Империей, особенно среди не-человеческих планет, но именно Империей. Мы занимаемся угрозой страшнее, чем просто другой политический строй. - Ну да, - с усмешкой кивнула капитан Ри. Наверняка имела в виду последнее их дело. В этот раз СБ не удалось его утаить. - Да ну, - передразнила Рики - Если я могу зарвавшегося губернатора остановить, почему бы не остановить? Следующий подумает, прежде чем не-людей под палубу загонять По столешнице звякнули местные металлические деньги, кантинная девица профессионально смахнула их в ладонь, блеснула улыбкой и чуть ли не мгновенно выставила перед ночными посетителями кружки с лумом. Посетители были не только красивые, но и выгодные. Возражать, когда братья негромко, слаженным хором затянули что-то мандалорское, она не стала, оперлась на стойку и мечтательно слушала. - Знаешь, некоторых из вас я уважала, одного - любила, но в целом, - Арима криво ухмыльнулась, - предпочитала ходить по другим дорогам, не пересекаясь. Сама понимаешь... - Понимаю. - Но так... - контрабандистка залпом выпила виррен-виски, удрученно покачала головой. - Такой конец... так не должно было быть, вы не заслужили. Как бы лично я не относилась к джедаям, польза от вас для галактики была большая и несомненная. А теперь... а, - она уперлась локтями в стол и ткнулась лбом в сложенные ладони. - Когда-то я умела прощать, понимать и давать вторые шансы оступившимся, - у Эрики дёрнулась щека. - Теперь - нет. Теперь - только на поражение, сразу. Кто-то должен защищать Республику. Даже если её уже нет. Клоны пели. На этот раз - на бэйсике. Веку не солги, Другу помоги, Трусить в бою не моги. День наш не погас. Может и не раз После расскажут о нас... * * * Небо за высокими, двойными стрельчатыми окнами было темно-фиолетовым и холодным до звона. Спальни располагались в крыле резиденции, выходящем на горы, и огни столицы не затмевали колючие звёздные искры. Что звёзды, что снег, всё здесь холодное и секуще-острое по зиме. По долгой-долгой зиме... - Да что с ним такое? Он же здоров! Я точно знаю, что здоров! А плачет... Если Эрика когда-то и испытывала смесь паники, ступора и непонимания, то так давно, что напрочь забыла эти "дивные" ощущения. Младенец в богатой колыбельке, справедливости ради, ещё не плакал. Просто ныл и хныкал. - Да скажи что-нибудь! У тебя их двое... а я с маленькими не умею. Меня такому не учили. Сидящая в кресле молодая женщина вздрогнула и подняла испуганные глаза. На лицо она была самой обыкновенной человеческой женщиной, нежной и миловидной, но глаза у неё были удивительные - светло-сиреневые, как местные лесные цветы весной. - Дети беспокоятся, - она говорила на бэйсике с акцентом, и словарного запаса местами явно не хватало. - Просто. Им надо петь. - Что?! - Песню перед сном, - путано объяснила собеседница. - О... чтобы спать. Песню, - она испуганно взглянула на Эрику. - Я поняла, - вздохнула Рики. - Всё понятно, не волнуйся. "Песня перед сном" называется колыбельная. Ты тоже иди спать. Проводила мрачным взглядом ушуршавшую за дверь собеседницу. Вот уж точно: боится всех, кроме мужа. Эрика легонько толкнула бортик, колыбель мягко закачалась. Нилеа при виде одаренного впадает в столбняк или бежит Кэвину за спину. "Святой Роли" озверел до того, что тёмную сторону со светлой попутал. Кос до сих пор при упоминании о смерти первой жены лицом каменеет. Сложить это всё с тем, что видела сама Эрика, и решение остаться перестаёт казаться таким уж эгоистичным и ошибочным. Здесь гнездо Пророков, отсюда они ползут на бывшие республиканские территории, и удар по Дромунд-Каасу в целом под категорию "защиты родины" попадает. А ещё кочевники... хорошо бы оставить эту головную боль Вейдеру и компании, но они не пройдут дальше, не выжрав по пути все населенные планеты. И, к тому же, простые люди разве в чём-то виноваты? Колыбель качалась, сын продолжал хныкать. Колыбельную... да не знает Эрика никаких колыбельных, откуда бы ей, с рождения выросшей в стенах Храма? Хотя, младенцу наверняка всё равно, лишь бы плавная мелодия была да мамин голос. Может, это всё самоуговоры и желание получить что-то для себя. Семью, детей, учеников, право с гордостью носить мечи. Всё то, что Палпатин отобрал - и ещё немножечко сверху. Мирек, Рен и Крис всё равно считают её погибшей, они не обидятся, если не узнают. Братьям суждена недолгая жизнь, с Крисом они всё равно расстались бы... Но кто отведет от выживших очередного инквизитора? Кто остановит зарвавшегося чиновника? Кто выведет неудачливую группу восставших? ...Мандалорские песни явно не годились. Эрика вздохнула и тихонько затянула: "Глухо спит война, полночь - холодна..." "Не жадничай, - насмешливо говорил ей древний лорд, ныне свободных дух. - Если Сила привела тебя в должное место, просто осознай это и прими. А знамя подхватят другие, пора им этим заняться - и они займутся, поверь старому, много повидавшему призраку". Ему легко говорить, он пятнадцать тысяч лет как умер, а ей - ей что делать? Когда за живых сердце болит и перед мёртвыми стыдно... За знакомыми с детства словами слышался и голос учителя, и слаженный хор "колючек". Навсегда ушедшее, невозвратное... Может, и ей пора - в легенды, уступить дорогу новому поколению и начать жизнь сначала. Здесь, вместе с малышом Джаном, под холодными звёздами Зиоста. Жить. И хотя бы помнить - за всех. Песней станем мы, Сказкой станем мы, Будем, как правда, прямы. Жили мы не зря, Были - как заря, В небе победно горя!