На той стороне

      Все мои ощущения были нарушены. Чаще всего я просто плавала в потоках бесконечной темноты, в которой нет ничего, кроме голода и злобы. Я пыталась собраться, понять, что происходит вокруг, вспомнить как выглядит солнце или небо, но у меня редко получалось пересилить эту густую тьму. А когда, все-таки, я находила лазейку в мир, то была будто в странном полупрозрачном куполе, который не давал мне видеть и слышать реальность такой, какая она есть. Запахи, звуки, изображения — все было будто искажено и менялось так быстро, что я не успевала понять, что происходит, а тело будто переставало меня слушаться и выполняло команды другой меня, у которой оставались лишь инстинкты. Мне было страшно! Я хотела вернуться, хотела прийти домой, обнять маму и папу… А потом вспоминала, что обнять отца, поговорить с ним, поблагодарить за всё, что он дал мне, уже никогда не получится, и я снова проваливалась в неизвестность.       Странно, но именно сейчас я поняла, что все ценности нашей жизни — вовсе не ценности, а лишь средства достижения комфорта. А дышать, видеть, ходить, ощущать мягкость молодой травы на пальцах, чувствовать прохладу воды — вот, ради чего стоит жить, вот что ценно! Ох, я бы сейчас всё отдала, чтобы просто пробежаться по улицам Токио, почувствовать шероховатость брусчатки под ногами, насладиться потоками встречного ветра, ощутить тепло лета на коже… Но одновременно с этим я понимала, что назад дороги нет, и снова проваливалась в забытьё, пока…       Первым, что привело меня в чувство — был тот приятный запах. Мне кажется, я узнаю его из сотни или даже из тысячи. Каждый из богов и священных орудий пахнет по-своему, но аромат Ято я не перепутаю ни с чем. Тонкий, лёгкий, воздушный, слегка сладкий…он не был надоедливым или сильным, но в тоже время настойчиво проникал в самое сердце и вызывал бурю эмоций, от восторга до благостного спокойствия. Его аромат всегда ассоциировался у меня с чем-то родным, знакомым и безопасным. Когда он окутывал меня, я понимала, что рядом тот, кто никогда не обидит и не предаст, рядом тот…кто мне дорог.        После ощущения запаха, я услышала голос, его голос! Он звал меня по имени и что-то рассказывал, пытаясь достучаться до меня, пробить эту черную, как смола, неизвестность, окружавшую меня. Я одновременно понимала и не понимала Ято, скорей фокусируясь на тембре его речи, на интонации и звуках голоса. Тьма не могла сопротивляться силе Бога и стала отступать. Очнувшись от сна и вырвавшись, наконец, из цепких лап ужаса и пустоты, первое что я увидела – был он. Ято был одет всё в тот же спортивный костюм, на шее повязан старый и уже потрёпанный временем платок, черные волосы слегка взлохмачены, а грудь вздымалась так быстро, будто он только что совершил забег вокруг стадиона. Я попыталась улыбнуться ему, рассказать какое облегчение испытываю, поделиться своими страхами и печалями, но вместо этого просто заплакала. Это были эмоции счастья, я была несказанно рада вернуться, понять, что «я» это «я», что не всё потеряно. Я плакала и не могла остановиться, и, к своему удивлению, видела в его глазах огромное облегчение, будто с плеч свалился стотонный груз. Ято был счастлив и, словно читая мои мысли и желания, вдруг обнял меня так крепко, будто пытался закрыть от всего мира, спрятать в своих объятиях и никогда не отпускать. Я радовалась этому, мне было хорошо и спокойно, но все же что-то было не так. Я не понимала что именно, но точно знала, что какая-то часть меня осталась там, за чертой. Но думать об этом не хотелось. Будь что будет.        Спустя пару минут, а может и полчаса, (мне было сложно оценивать время) я шла рядом с Ято и Юкине, не зная, куда и зачем мы идём . До меня долетали обрывки их разговора, но я не понимала смысла…а может и не хотела понимать. Мне просто нравилось идти рядом с ними и чувствовать этот приятный запах. Порой мне казалось, что все мне снится, что реальность играет со мной злую шутку. Может, это все не правда и мне только кажется? Я шла, оглядываясь по сторонам, пытаясь заметить хоть что-то, увидеть хоть намёк на то, что все это лишь злая игра воображения, но не замечала ничего подозрительного. Вокруг были знакомые мне дома и улочки, солнце вставало над горизонтом, а ветер пел мне свою колыбельную.        Когда на небе показался ослепительный край зарева, мы подошли к огромному и красивому храму, в котором я узнала дом господина Тензина. Мои ноздри уловили другой запах, терпкий, сочный, слегка мятный. Он был мне приятен и, почему-то, вызывал чувство голода. Я поняла, что не ела несколько суток и хотела было сказать об этом Ято, как вдруг поняла, что приближающиеся стены не вызывают во мне былого восторга. Наоборот, я ощущала странную ауру, будто мне здесь не рады, будто внутри меня ждала опасность. Я не хотела идти дальше и слегка замедлила ход, но Ято упорно тащил меня вперёд. — Куда мы идём? — тихо спросила я, в надежде, что эти высокие стены не являются конечной точкой нашего маршрута. — К Тензину, уже почти пришли, потерпи, — ответил он, ускоряя шаг. — Ту…туда? Но…я не хочу. Ято, давай не пойдем? Мне страшно, пожалуйста, отведи меня к маме. Мои ноги будто увязли в трясине, переставлять их стало тяжело, мышцы словно налились свинцом, лоб покрыла испарина, а руки перестали слушаться. — Я не могу, тебе пока нельзя домой, Хиёри. Нам нужно избавиться от…нужно привести твою нить жизни в порядок, — проговорил Ято, обняв меня за плечи и сильней прижимая к себе. — Не бойся, Тензин никогда не сделает тебе ничего плохого. Я знала это и очень уважала Бога знаний, но именно в эту самую минуту, его храм был последним местом, куда я хотела бы попасть. От этих стен веяло неприязнью, меня там будто подстерегало что-то плохое, и я совсем не горела желанием узнать что именно. Нужно как-то отговорить Ято, сделать всё что угодно, лишь бы прямо сейчас, в эту самую секунду, мы развернулись и пошли в другое место. Не важно куда — лишь бы подальше от этого храма.        Идущий впереди Юкине, похоже, не сразу заметил, что мы остановились. Я резко встала, как вкопанная, и отказывалась сделать хотя бы ещё один шаг. Ято пытался подтолкнуть меня вперёд, мягко нажимая на спину в районе лопаток, но я стояла, словно статуя. — Эй, Хиёри, ты чего? Нам осталось идти совсем чуть-чуть. — Знаю, — ответила я, сглотнув образовавшийся в горле ком. — Смотри, осталось по лестнице подняться. Может, ты устала? Давай я понесу тебя, — проговорил бог, пытаясь аккуратно взять меня на руки. — Нет, я не устала, просто не хочу идти туда, — пресекая новые попытки Ято дотронуться до меня, я вытянула вперёд правую руку, и упёрлась ею в его ключицу, не давая шанса подойти ближе. Подняв голову, я увидела смущение в этих знакомых и таких родных голубых глазах. Ох, я готова была утонуть в них, навсегда забыться и ни о чем не думать, растворившись в этой яркой синеве. — Зачем нам идти туда, не понимаю? — я знала, что веду себя как глупый ребенок и просто пытаюсь оттянуть неизбежное, но поделать с этим ничего не могла. Во мне будто срабатывал инстинкт, который говорил, что порог этого храма мне переступать никак нельзя. Кажется, Ято начал злиться. Ему хотелось поскорей покончить со всем этим, и торчать в двух шагах от цели его явно не прельщало. — Хиёри, прости, но ты либо пойдешь туда сама, либо я тебя заставлю, — сказал синеглазый Бог, слегка сощурив глаза. Он не был страшным и нисколько не пугал меня, но одновременно с этим я поняла, что выхода у меня нет. Переставляя будто одеревеневшие ноги, я начала свое медленное и нудное восхождение к главным воротам. С каждым пройденным метром, с каждым тяжёлым вздохом и каждым шагом мне становилось все трудней контролировать себя. Ноги начали подкашиваться, сердце колотилось как ненормальное, перед глазами стала будто проступать пелена, а обоняние так и вовсе взбесилось. Запах Ято больше не завораживал меня, а вызывал агрессию и желание навредить. Поднявшись на последнюю ступень и сделав шаг через порог, я почувствовала, как мои лёгкие на миг сдавило. Это чем-то напоминает ощущения, когда только начинаешь кататься на качелях: первые секунды лёгкие сжимаются и тебе кажется, что вздохнуть уже не получится, как вдруг, тело расслабляется, и кислород снова начинает поступать в кровь. Так было и сейчас: на территории храма я смогла вздохнуть, правда это не было облегчением. Воздух вокруг казался каким-то прокисшим, неприятным мне, а от земли шёл жар, невидимый глазу. Я чувствовала себя больной, вымотанной и единственное, что останавливало меня от побега — рука Ято, крепко обнимавшая меня за талию. — Ято, Юкине, Хиёри, какой приятный сюрприз, — Тензин величественно вышел из дверей храма и подошёл ближе, на ходу раскрывая руки для объятий. — Приветствую, Тензин, — ответил Ято, ограничившийся тем, что сухо махнул в сторону старого друга. Опустив руку, обнимающую меня, он повернулся в сторону своего орудия: — Юки, отведи Хиёри в сад, ей нужно немного отдохнуть с дороги. Парнишка сначала задумался и, видимо, хотел возразить, но всё же кивнул и, взяв меня за руку, повел в противоположную сторону территории, в сад сливовых деревьев.       Я молча сидела под тенью деревьев, наблюдая за жестикуляцией Ято со стороны. Я знала, что он в красках рассказывает Тензину о случившемся, при этом явно не подбирая приличные слова (я видела, что иногда Тензин морщился от сказанного и слегка прикрывал глаза). Спустя, примерно, минут 10, стало понятно, что больше сидеть на месте я не могу. Ходьба была хоть каким-то подобием действий, а находясь на месте, я снова начинала погружаться в странное небытие.       Резко встав с места и двинувшись было в сторону знакомых мне фигур, я не сразу заметила, что Юкине пытается меня оставить. Его руки поймали мою, и, пытаясь изо всех сил, он тянул меня назад, что-то повторяя себе под нос. Я расслышала лишь «Ято», «позовет» и «нельзя», но это меня мало беспокоило. Мне надоело быть паинькой и делать то, что говорят другие. Меня бесило, что все вокруг решают как мне быть и что делать. Злость поднималась во мне и била по мыслям, словно молния в грозу бьёт в высокие деревья. Каждый разряд наполнял меня доселе невиданной злобой, и я уже не понимала что здесь делаю, зачем терплю эту неприязнь вокруг? Я уже было решила и не идти к Ято вовсе, а просто пройти мимо и, послав всё к чертям, двинуться домой, как вдруг снова вспомнила о Юкине, продолжавшем сжимать мою руку. — Отпусти меня, иначе сделаю больно. — Нет, Хиёри, перестань. Нужно быть здесь, так Ято велел. — Велел? Велел? Я не его собачка, чтобы выполнять приказы! Я хочу уйти отсюда, и ты меня не остановишь! — Хиёри, о чем ты? Мы уже у цели, скоро тебе помогут! Ято! — прокричал он, видя, что уже не справляется с внезапно проснувшейся во мне силой. — Юкине, уйди! — крикнула я, инстинктивно замахнувшись, и поцарапав ногтями его запястье. Всего секунда и от боли вскрикнули сразу двое: Юкине и Ято. Первый сразу расслабил хватку и накрыл второй рукой образовавшуюся рану. В это время, Ятогами с удивлением и страхом смотрел в мою сторону, понимая, что перестал меня контролировать. Спустя мгновение, мой Бог Удачи (или Несчастий?) уже бежал к нам.       Хоть я и стала свободна, уходить мне больше не хотелось. Ясность мышления снова ко мне вернулась, и я осознала что натворила. Подбежав ближе, Ято бережно взял руку Юкине и повернул на свет: от неглубоких царапин уже начали расползаться фиолетовые пятна. Я осквернила Юкине, а значит досталось и Ято. Чёрт, что я творю? Что я такое? Почему это случилось?       Осев на остывшую за ночь землю, и опустив голову, я лишь вдыхала чуждый мне запах и думала об одном: пусть всё это уже закончится. — Ято, — начала было я, но вдруг остановилась, боясь, что уже не смею говорить с ним. Глубоко вздохнув, он, похоже, собрал внутри себя все силы и, переведя на меня взгляд, полный боли, лишь спросил: — Что? Я видела, что он злится, и больше всего на свете хотела объяснить ему всё, рассказать как трудно мне совладать с самой собой, каких усилий мне стоит сдерживаться… Но вместо этого решила, что эти речь могут и подождать. — Что вы решили с Тензином? Как…как вернуть всё на свои места? — тихонько спросила я, не поднимая головы. — Пошли, мне нужно помочь Юкине, заодно и проверим одну теорию.       Ято повел нас к водоёму, от которого, как я поняла чуть позже, и исходил тот странный кислый запах, который вот уже четверть часа разъедал мои лёгкие. Подойдя ближе, он окунул в воду руку Юкине и тот, лишь слегка поморщившись в первую секунду, облегчённо вздохнул, когда причинявшая ему боль скверна, с шипением, растворилась. Кажется, Ято тоже расслабился, потому что повернувшись ко мне, он уже улыбался, протягивая руку. — Теперь твоя очередь. Надеюсь, это поможет, — проговорил он, все ещё не опуская руки. Кажется, первые несколько секунд я не понимала чего он хочет. В смысле: я следующая? Он что, хочет чтобы я дотронулась до воды? Или…искупалась? Там? — Я…Я не полезу туда, прости. Неа, не хочу, не пойду, — начала бормотать я, активно мотая головой. Уж если запах этой жижи так действовал на меня, то чувствовать её на своей коже мне уж точно не нужно. — Хиёри, это поможет, доверься мне, — проговорил он, вставая с колен и подходя ближе. — Я уверена, что вода ничего не изменит, вот увидишь, — я начала плавно отступать от края водоёма, инстинктивно ища пути к отступлению. — Ты же не пробовала, как ты можешь знать наверняка? Пожалуйста, ради меня! Умоляю, попробуй! К своему смущению, я заметила слезы в его глазах. Мне было одновременно страшно и совестно, и уже в который раз за сегодня, пересилив кричавшие во мне инстинкты, я сделала шаг к воде. — Я помогу, обопрись на меня, — Ято улыбался. Он верил, что вот сейчас все свершится, вот-вот, через пару минут, я стану собой и все вздохнут с облегчением. Нужно лишь войти в эту чёртову воду! Аккуратно балансируя на одной ноге, я, держась за плечо Ято, начала опускать вторую ногу к зеркальной глади. Вот до неё 20 сантиметров, 10, 5… А потом — боль. Всеразъедающая, необъятная, она мигом расползлась по всему телу, пожирая меня, словно кислота. Я закричала. За всю жизнь я не испытывала ничего ужасней! Все пережитые мною раны, порезы и ушибы теперь казались мне просто…пылью. За долю секунды кожа на ноге стала огненной, с неё будто заживо содрали кожу. Продолжая кричать, я попыталась выйти на берег и убежать подальше от этого места, но Ято с нечеловеческой силой удерживал меня на месте. — Хиёри, так нужно, Тензин предупреждал, что будет нелегко! Вспомни очищение Юкине — ему тоже было несладко, но в итоге все получилось! — Ах, Тензин сказал? — сквозь боль проговорила я, — Да горите вы с ним в аду!       Мне было все равно на то, что я делаю. Главным было одно — навсегда уйти из этого места! Ногтями вцепившись в плечо Ято, я подтянула его ближе и, обрадовав дремавшее внутри чувство голода, вцепилась зубами в его плечо. От неожиданности и боли, он отпустил мою руку, отпустил лишь на мгновение, но и этого мне было достаточно. Опустившись на все четыре конечности, я словно дикий зверь, убежала прочь из этого храма, подальше от Ято, Юкине и других людей, которым я могла причинить вред. Я не знала что будет дальше и как жить. Не знала, можно ли это вообще назвать жизнью. Кто я теперь? Призрак? Фантом? Чудовище? Этого я не понимала, но знала лишь одно — назад пути нет.