Вот это поворот

Лар не звонит никому, но тоже достаёт телефон и просто включает. В аэропорту учителя пытаются собрать всех учеников, но это просто невыполнимая миссия. Джонсон с презрением смотрит на всех этих людей. Он подходит к главному и говорит, что для него заказана машина и со всеми он не поедет. Главный в группе кивает. Конечно, если Ларри спокойно может курить в школе, то что уж тут. Коротким кивком парень приказывает мне следовать за ним. Мы выходим из аэропорта и я вижу блестящий белый лимузин. Повезло же кому-то. Офигеваю, когда из него выходит мужчина и распахивает перед Ларом дверь. Он кидает свою сумку на сиденье и отрицательно мотает головой на вопрос, не положить ли её в багажник. - Что рот открыл?- это уже мне. Тут к нам подходит Трэв со своей свитой. Взгляд Ларри моментально теплеет. Что между этими двумя? - Чего это твой отец так раскошелился? - Так, просто- Лар улыбается. Лар? Улыбается?! - составишь компанию? - Спрашиваешь ещё! Фелпс первым запрыгивает в машину, приказывая "друзьям" ехать со всеми. Ларри хватает меня за шиворот: - Ни звука, понял? Киваю. Конечно, когда одним взглядом можно убить. Не могу определиться с эмоциями, когда мы едем по городу.Это что-то нереальное. Это не со мной. Это не правда. Прага. Зачем мне восхищаться этим городом, когда его воспели в стихах и поэмах? О нём сказано столько красивого, что моё восхищение теряется на фоне высказывания эти людей. Молча отмечаю огромные различия между странами. Это как два разных мира. Ларри с Трэвисом пьют шампанское. Да. Плевать, что мы школьники. Тут всё можно. Это определённо не отель. Это поместье какого-нибудь графа. Роскошь, от которой устаёшь в первые минуты. Нас селят с Ларом в один номер. Это напрягает, сразу как-то невесело, но к счастью, у нас только одна большая гостиная общая, а комнаты разные. Трэву, кажется, в другой отель, но его весёлый смех даёт понять, что сегодня он остаётся. Они с Джонсоном садятся на диванчик и заказывают ещё шампанского. Я не знаю, что мне делать. Идти в комнату или тут остаться? Всё-таки я остаюсь в гостиной и залипаю в окно. Вот бы погулять... Вроде все экскурсии запланированы на завтра, а сегодня ещё полдня впереди. Если я скажу Ларри о своём желании, не известно как но отреагирует. Ему хорошо, он полностью занят общением с Трэвом. Они так близко, что это уже некультурно. Смеются, разливают шампанское на паркет. я тут явно лишний. Что я здесь забыл? Пытаюсь не обращать на них внимания, но неожиданно улавливаю вопрос Трэва: - А как же твоя игрушка? Поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с Джонсоном, который равнодушно оглядывает меня. - Ничего, он послушный. И делает то, от чего у меня отвисает челюсть: целует Трэва. Никогда прежде я не видел целующихся парней. Это было неправильно, непонятно и пугающе, однако я не мог отвести взгляд. С запретным всегда так. Лар-гей?( ну логично, вы же соулмейты) Так, стоп. Сейчас на моих глазах МОЙ соулмейт целует какого-то левого парня? Я конечно понимаю, что он не знает, но всё же. Я решил не вмешиваться, а то быть избитым в первый день поездки такая себе перспектива. Моё сердце колотилось всё сильней. Я видел, как его руки скользнули под толстовку Трэвиса. Как сам он извивался от прикосновений Лара. Забыв о том, что нужно дышать я Задыхаюсь и кашляю. Ларри недовольно отрывается от парня, встаёт, тянет его за собой попутно одаривая меня свирепым взглядом. Они скрываются в его спальне. Сижу, будто меня к стулу приклеили. Когда из-за закрытой двери доносятся недвусмысленные звуки, срываюсь, залетаю к себе в комнату и... закрываюсь на ключ. Лицо пылает, руки не слушаются. Такого я точно не ожидал.