***
Эта девочка немного пугает, как и ее дворецкий. У нее детское лицо и совершенно взрослые глаза. Сома понимает, что это — плата за гениальность, но все равно не может спокойно смотреть на Салливан. Как и не сравнивать ее с Сиэлэм. Но какой бы странной ни была Салливан, принц ни на что не жалуется. Не тогда, когда, на пару с Вольфом, девочка старается сделать все, чтобы Агни быстрее поправился. Даже если она лишь хочет избавиться от очередного пациента.***
— Себастьян недоговорил, — Салливан не может произнести «солгал», ей ли не знать, что пугающий дворецкий Сиэля никогда не лжет. Сома, сидящий напротив нее в маленькой комнате с кучей медицинского инвентаря, напрягается, — У Агни не только печень повреждена, но и легкие. У него семь ножевых, и все глубокие, почти насмерть. Принц будто с обрыва падает. Он думал, что хуже, чем держать умирающего на руках и чувствовать невообразимое количество крови, ничего нет. Но вот сейчас эта малышка лишает его кратковременного покоя, говоря, что Агни все еще одной ногой в могиле. Сома смутно запоминает остальное, хотя слова Салливан впечатываются в голову с размахом. Он боится, что в какой-то момент просто встать не сможет — от страха ноги едва слушаются. Салливан вздыхает недовольно, но в глазах ее сочувствие. — Тебе сейчас не раскисать надо, — она качает головой, расписывая что-то на листке, — Ты своему слуге нужен, как воздух, о нем больше некому позаботиться. Сома только на этом понимании удерживается от нового падения в бездну, принимая рецепт и соглашаясь с каждым словом девочки.***
Агни непривычна его забота. Соме непривычно жить с мыслью, что самый дорогой человек может умереть в любой момент, если хоть что-то пойдет не так. — Мой принц… — благодаря болезненной бледности румянец на щеках смущенного слуги виден ясно, как день, — Я могу и… Сома смотрит с беспокойством и откладывает ложку, с которой только что собирался его накормить. Пожалуй, это уже действительно перебор. Но никто ведь не мешает держать тарелку, пока кхансама ест? В конце концов, она-то тяжелая. И хорошо, что хотя бы против этого Агни не протестует, хотя краска не сходит еще долго.