Метка

      Автомобиль вырулил на обочину и резко остановился. Жана тряхнуло и по инерции сначала бросило вперёд, а затем стремительно назад. Он закрыл рот рукой и подавил рвоту; кажется, его карьера будет недолгой. В какой момент всё пошло не так и он позволил знатно надравшемуся вчера Йегеру сесть за руль? Жан на ватных ногах выполз из машины и облокотился на крышу, когда в глазах потемнело и голова пошла кругом. Он планировал заняться этим делом не спеша, аккуратно исследуя все детали, но вот у Йегера, похоже, были совсем другие планы. Эрен захлопнул дверцу и быстрым шагом направился в сторону входа в главный офис фирмы «Фармсон Индастрис».       — А ну-ка подожди, — позвал его Жан, чувствуя, что желудок ещё не оставил попыток избавиться от завтрака.       — Я не собираюсь тебя ждать, Кирштайн! Если у тебя даже сейчас возникают проблемы, то просто свали и не мешайся!       Жан цыкнул и развёл руками.       — А из-за кого, по-твоему, у меня проблемы? — тихо, чтобы Эрен его не услышал, съязвил он. — Ты, здоровая заносчивая какашка.       Он гортанно зарычал от злости и, заваливаясь чуть влево из-за не прошедшего до конца головокружения, поплёлся за Эреном.       Жан всегда знал, что, чем круче компания, тем огромнее и современнее её здание. Частные крупные фирмы всегда имели деньги на отличные условия для сотрудников: здесь тебе и кондиционеры, и автоматы с напитками и едой, комфортабельные рабочие места, даже комната отдыха была — Жану удалось заглянуть в неё краем глаза, когда туда заходил один из сотрудников, — это не их одноэтажный «сарай», называемый полицейским участком, где на одном квадратном метре толпилось пять рядовых полицейских, а в туалетах не было то мыла, то туалетной бумаги, а иногда и того, и другого одновременно. Департамент не очень-то много выделял денег. Кирштайну даже интересно стало, сколько ж получают в этой фирме, и можно ли ещё переквалифицироваться в фармацевта, или как там зовутся все эти люди.       А в секретариате генерального директора, как и подобает любой уважающей себя компании, их встретили две миловидные девушки. Работали в штатском, под прикрытием, разоблачать себя как полицейских было нельзя, вот и пришлось Жану скрепя сердце соврать этим замечательным красавицам, что они прибыли из частного охранного предприятия по просьбе самого Леви Аккермана. Голубоглазая блондиночка внимательно осмотрела молодых людей, особенно тщательно всмотревшись в Эрена, у которого «рожа кирпичом» оставалась с момента, как он сел за руль, и, нервно улыбнувшись, провела их к кабинету начальства. Слегка постучав по резной двери, она дождалась разрешения и вошла с «охранниками» внутрь.       — Мистер Аккерман, к вам двое из частного охранного предприятия «Викинг».       Склонившийся над бумагами за столом мужчина оторвался от своего важного занятия и исподлобья взглянул на них тяжёлым взглядом. Кирштайну стало как-то не по себе. На фотографии этот человек выглядел более добрым, что ли. Так или иначе, что-то подсказывало, что проблем с ним они хлебнут.       — Кто? Что ещё за «Викинг»? Я никого не жду.       Ну да, туповатое название. Жан сказал его от балды, первое, что пришло в голову. Он не был заточен на придумывании всяких крутых названий фирм, которых даже не существовало, у Марко как-то это гораздо лучше получалось.       — Но они… — пролепетала девушка и удивлённо-испугано посмотрела на «охранников».       Да, неловкая ситуация получилась. Если сейчас сказать правду, что они из полиции, то слух об этом разлетится по фирме быстрее тополиного пуха в ветреный день. Жан скосил взгляд на Эрена, лицо которого всё так же оставалось непроницаемым.       «Будь добр, — мысленно попросил Жан его, — сделай морду лица попроще и помоги!».       — Это я пригласил их, — раздался низкий голос за спиной.       И Жан даже не знал, что делать: орать от неожиданности и испуга или благодарить их внезапного «спасителя». Он обернулся и чуть ли не нос к носу столкнулся с высоким светловолосым мужчиной, под носом которого росли аккуратно подстриженные жиденькие усики. Мужчина внимательно посмотрел на Жана и, немного задержавшись на нём, вновь обратился к Аккерману:       — Извините, что не предупредил вас.       Леви устало вздохнул и потёр переносицу.       — Майк. Спасибо, Хистория, можешь идти, — изрёк он. Девушка поклонилась и, бросив последний взгляд на гостей, поспешила поскорее удалиться. — Проходите, раз уж пришли.       Жан поблагодарил директора за гостеприимство и занял место на небольшом диване напротив письменного стола руководителя. Эрен молча плюхнулся рядом, а Майк, как, по-видимому, звали мужчину с усами, остался стоять возле теперь уже закрытой двери. Леви осмотрел прибывших оценивающим взглядом и подпёр щёку кулаком.       — Я так полагаю, вы не из охранного предприятия? — Аккерман сердито посмотрел на Майка.       — После вчерашнего я просто обязан был обратиться в полицию, — ответил ему тот ровно в тот момент, когда Жан уже было начал говорить.       — Я же просил тебя не лезть.       — Мы… — предпринял очередную попытку говорить Кирштайн, но его вновь перебили.       — Это не то, на что можно просто закрыть глаза.       Жан ненавидел работу с людьми. Аккерман усмехнулся и откинулся на спинку большого кожаного кресла. Он покачался на нём взад-вперёд, что-то обдумывая, скрестил пальцы рук на столе и вновь уставился на полицейских.       — Чем могу помочь, господа?       — Мы из отдела по борьбе с организованной преступностью. — Жан вытащил из кармана удостоверение и показал свой жетон. — Меня зовут Жан Кирштайн, а его… — он кивнул на Эрена, но даже Йегер сегодня решил затыкать ему рот.       — Эрен Йегер.       Леви тут же перевёл на Эрена взгляд. Жан специально помолчал немного, чтобы убедиться, что никто больше ничего не хочет сказать, и продолжил:       — Мистер Аккерман, есть ли у вас предположение, кто мог вчера совершить на вас покушение?       — Да кто угодно, — усмехнулся Леви. — Чем больше у человека денег, тем больше людей хотят забрать их себе. Разве не так?       — Но всё же, были ли у вас в последнее время с кем-нибудь конфликты? Может, кто-то вам угрожал?       — Нет, что-то не припомню. — Леви прокашлялся и провёл ладонью по горлу. — Прошу прощение. — Он достал из ящика стола разноцветную коробочку с лекарством, вытащил из блистера таблетку и закинул её в рот. — Горло ужасно дерёт. Видимо, не стоило мне вчера, — Аккерман наклонил голову чуть в сторону и вперёд и, прищурившись, бросил пронизывающий взгляд на Эрена, — прыгать в реку.       Почему-то Жан почувствовал себя здесь лишним. Обычно разговор с потерпевшими или очевидцами протекал как-то более непринуждённо и плавно, Жану не приходилось тогда судорожно подбирать слова, чтобы общение не застаивалось. Ему вообще не нужно было говорить, поскольку Марко брал на себя эту нелёгкую работу, и получалось у него это просто супер легко, хоть на первый взгляд и не скажешь, что Бодт был компанейским парнем. Жан надеялся, что в этот раз за Марко будет Эрен, но, похоже, в их с Армином паре Йегер играл ту же самую роль, что и он. Не, два «танка» в пати — это галимая тима.       — Что ж, — продолжил Жан после неловкого молчания. — Чтобы выйти на след преступника и защитить вас, нам придётся установить за вами наблюдение, мистер Аккерман. Это понесёт за собой некоторые неудобства, но вы же должны понимать, что…       — Мне не нужна защита, — возразил Леви.       — Но сэр! — запротестовал Майк.       Леви поднял руку и молча приказал ему закрыть рот.       — Может, мой помощник и обратился к вам, но со своими проблемами я предпочитаю разбираться сам.       А в голове Жан уже устал орать от нелогичности всего происходящего. Всё-таки он не подходил для этой работы.       — Вы понимаете, что вас могут убить? — на всякий случай задал вопрос Кирштайн. Просто, вдруг, у них возникло недопонимание и Аккерман просто не осознаёт всей серьёзности ситуации. Хотя, глупым он совсем не выглядел.       — Ага, — кивнул тот, и на его мрачном лице возникло что-то наподобие улыбки. — И вы хотите меня охранять? Вот вы? — он указал на полицейских рукой. — Позвольте спросить: ваш коллега всегда так смотрит на людей, которых должен защищать?       Жан нахмурился и повернулся к Эрену — нет, Эрен явно не хотел его защитить, скорее, убить крайне жестоким и извращённым способом. Жан думал, что страшнее утренней рожы Йегер состроить уже не сможет, но нет, он конкретно недооценил его таланты.       — Прошу прощения. Мой напарник, — Жана чуть не вырвало этими словами, — немного невежлив. — Он дёрнул Эрена за рукав пиджака и через силу улыбнулся Леви.       В дверь постучали, и на пороге появился блондин в просто до безупречности выглаженном синем костюме. Выглядел он внушительно: высокий рост, широкие плечи и грудная клетка, аккуратно уложенные волосы и настолько проницательный взгляд, что, не зная всей правды, Жан с большей уверенностью сказал бы, что генеральным директором является этот человек, а не Аккерман.       — Оу, прости, Леви, не знал, что у тебя посетители. — Даже его низкий голос звучал более величественно, чем у того же Леви.       — Ничего, Эрвин, проходи. Они уже уходят. — Леви прямо посмотрел на полицейских, буквально силой мысли выгоняя их из кабинета. — Майк, будь добр, проводи этих господ к выходу.       Тем временем Эрвин прошёл к Аккерману, кинул на стол перед ним папку с бумагами, положил одну руку на спинку кресла и максимально близко приблизился к директору. И то, какими взглядами они посмотрели друг на друга, когда вторая рука Эрвина спустилась под стол, натолкнуло Жана на мысль, что, быть может, эти двое были соулмейтами. Жану стало неловко, и он отвёл от парочки взгляд. Как только к ним подошёл Майк, Эрен тут же резко встал с дивана и сжал ладони в кулаки.       — Выход найду сам, — грубо отозвался он и, кинув последний злобный взгляд на Леви, вышел из кабинета.       — Ещё увидимся, мистер Аккерман. — Жан попрощался с директором и последовал за коллегой.       Всё складывалось совсем не так, как он планировал. Обычно люди на коленях ползают перед ними, чтобы их защитили от всяких плохих дядек, а тут бесстрашный герой нашёлся. С одной стороны Жан был рад такому стечению обстоятельств — меньше возни с всякими богатыми высокомерными мужланами, с другой — Зоэ их за такую новость по головке не погладит. Она дала чёткий приказ — охранять Аккермана круглые сутки, а Ханджи очень не любила, когда её приказы не выполнялись.       — Меня ж за яйца повесят, — простонал Жан, когда уже был на выходе из здания.       А вот Эрен, похоже, покидать фирму не спешил. Заметив, что он более не следует за ним, Жан остановился и позвал напарника:       — Идём, Йегер, чего встал?       — Я остаюсь, — тут же отозвался Эрен, не сводя взгляда с лифтов.       — Что? Ты же слышал этого парня, ему не нужна наша помощь. Конечно, придётся после повозиться с его трупом, но он сам так решил. Идём.       — Я остаюсь, — Эрен резко обернулся к нему.       Жан подозревал, что смерть Армина наложит свой отпечаток на всех на них, а особенно на Эрена. Он иногда думал о том, что будет с ним самим, если вдруг потеряет Марко. Устраиваясь на эту работу, каждый прекрасно понимал, на что он шёл. Сегодня утром ты жив, а вечером твой остывший труп уже готовят к тому, чтобы навеки зарыть в деревянном ящике глубоко под землёй или сжечь дотла в огромной печи. Но как бы сильно ты ни готовился, как бы ни укреплял свой внутренний стержень, смерть всё равно тебя сломает: кого-то полностью, кого-то, более тренированного, только надломит, но без ран и царапин от неё не уйдёшь. Жан всегда считал Эрена сильным, достаточно сильным, чтобы дать ей отпор, но внешняя сила не всегда равна внутренней. Жан вздохнул и положил руку на бедро.       — Хорошо. Попробуй убедить этого Аккермана, — согласился Жан. — Только очень прошу, словами, а не силой. — Эрен цыкнул и закатил глаза. — Дай мне ключи от машины, тебе всё равно не понадобится, уверен, у этого богача есть личное авто. — Эрен достал из кармана ключи и кинул их Жану. — Если всё пройдёт хорошо, свяжись со мной вечером, его адрес я знаю, так что сменю тебя завтра утром. И, Эрен, — Жан скептически осмотрел напарника, — сделай что-нибудь со своим лицом, ты пугаешь людей.       Он отсалютовал Йегеру и вышел из здания. Чувство беспокойства вгрызлось в его сердце, как голодная собака в кость. Жан остановился и оглянулся через плечо; очень хотелось надеяться, что только что он не совершил фатальную ошибку.

***

      Эрену пришлось прождать несколько часов в главном холле, но ему было наплевать, он больше не собирался отпускать его. Эрен больше не собирался позволить уйти от наказания человеку, сломавшего ему жизнь. Вчера Леви повезло, но сегодня кара настигнет его. Эрен непременно позаботится об этом.       Аккерман появился только к концу рабочего дня, когда большинство работников уже покинуло здание, в сопровождении Майка и Эрвина. Последний Эрену не понравился с первого взгляда — слишком надменный вид, слишком пренебрежительный голос, слишком тесные отношения с Леви. Молчавшая с утра метка вновь отдалась тупой болью; Эрен крепко сжал челюсти и напряг мышцы. Эрвин наклонился к лицу Леви, но увидев уставившегося на них немигающим взглядом Эрена, тут же отпрянул и сообщил о нём директору. Аккерман обернулся к полицейскому и состроил недовольное лицо. Похоже, этой встрече никто из них не был рад. Леви попрощался с Эрвином и вместе с Майком подошёл к Йегеру.       — Ты либо глух, либо туп. Разве я не говорил вам убираться?       — Это моя работа. Мне дали приказ, и я должен его выполнить.       Леви хмыкнул и положил ладонь на горло.       — Похвально, что ты так усердно выполняешь свою работу. Жаль только, главный приказ ты выполнять не спешил. Кто же знал, что мы встретимся при таких обстоятельствах. Меня чуть не убили на глазах у копа. Смешно.       Эрен бы обязательно посмеялся, если бы того действительно убили. Аккерман достал из внутреннего кармана пиджака солнцезащитные очки и разложил дужки.       — Что ж, нянька-полицейский, идём. Только не смей путаться у меня под ногами.       — С твоим-то ростом, — улыбнулся Эрен, — под ногами у тебя могут путаться только муравьи.       Аккерман недовольно глянул снизу-вверх на Йегера и нацепил на нос очки.       Квартира Леви, как и ожидалось, соответствовала его статусу: просторная, чистая, хоть и обставлена в лучших традициях минимализма. У него даже был домработник, которого Аккерман, впрочем, как и личного помощника Майка, отпустил до завтрашнего утра.       — Проходи, — позвал Леви, вешая ключи на крючок и снимая пиджак, — не будь как дома. Гостям здесь всегда не рады.       — Что, неужто даже своему соулмейту?       — Давай-ка проясним, Йегер, — Леви стянул с себя галстук и расстегнул верхние пуговицы белой рубашки, оголяя шею с нанесённой на ней чёрной меткой, — не я выбрал тебя своим соулмейтом.       Всё правильно, не он, но это не меняло того факта, что они оба были связаны друг с другом. Эрен хотел уже сказать что-нибудь колкое, как в тихой квартире раздался лай, и из другой комнаты к ним выбежал корги — маленькое животное с короткими лапами и огромной мохнатой задницей. Эрен бы не сказал, что он так уж сильно не любил собак, многие из них были очень даже симпатичными, а именно те, что доходили по росту хотя бы до бедра. А вот таких мелких шерстяных сарделек даже за собак-то не считал. И кто вообще сказал, что корги милые? Хотя правду говорят, что хозяева похожи на своих питомцев. Леви присел на корточки и начал гладить завертевшегося возле него радостного пса.       — Здравствуй, Коржик. Соскучился? Хороший мальчик, хороший.       У Эрена чуть кровь из глаз не пошла от этого зрелища.       — Что за мерзкое существо? — с отвращением спросил он.       — Не знаю, — спокойно ответил Леви, вставая, — спроси у своей матери, она ж его родила.       А язык у Аккермана был подвешен, за словом в карман не лез. Эрен шумно вдохнул и кое-как сдержался — ещё не время.       Хоть Леви и говорил, что гостей в своей квартире не жалует, комната для них всё же нашлась. После того, как Эрен был предупреждён о том, что всё в этом доме стоит дороже всех его органов, вместе взятых, и ни к чему нельзя прикасаться, он позвонил Жану, сообщив об успешном «внедрении», и принял душ. Он даже удостоился чести быть накормленным ужином. И как бы ему не нравился Леви, готовил он очень даже хорошо, если, что было наиболее вероятно, это не было делом рук его домработника.       — И кто это был? — поинтересовался Эрен, накалывая на вилку очередной кусочек куриного филе.       — Кто именно? — Леви сделал глоток пива; Эрен от алкоголя отказался.       — Эрвин.       — А, Эрвин Смит? Мой первый заместитель, по совместительству, директор производства. А что? — Аккерман посмотрел на Йегера. — Ревнуешь?       — Я лучше сдохну, — тут же возразил Эрен.       Лежавший на подстилке Коржик поднял голову и высунул язык. Леви криво ухмыльнулся и допил пиво.       — Я вот всё думал, — начал Эрен, когда Леви стал убирать грязную посуду со стола, — какой же он, мой соулмейт. Как он выглядит? Кем работает? Что он вообще за человек? И вот я встретил тебя.       — Полагаю, это было главным разочарованием твоей жизни? — Леви сложил тарелки в посудомоечную машину и достал из шкафчика уже знакомую пачку с таблетками от боли в горле.       — Я разочаровался ещё тогда, когда увидел его улыбку, — задумчиво произнёс Эрен и потёр правое запястье. Он прервал себя и кивнул на лекарство: — Ты же знаешь, что это не помогает.       — Знаю, — Аккерман положил таблетку в рот и указал на Эреново забинтованное запястье, — как и это. — Йегер отвёл взгляд и спрятал руку под стол. — Я иду спать, прибери здесь за собой.       Эрен быстро сполоснул стакан с остатками сока, нагнал Леви у входа в спальню и удержал его за руку.       — Я осмотрю комнату, — сообщил он ему на самое ухо и первым вошёл в спальню.       Леви возражать не стал, лишь тихо вздохнул и, скрестив руки на груди, прислонился плечом к коробу двери. Нельзя было отрицать того, что домработник мог спеться с убийцами, или кто-то запросто мог проникнуть в пустой дом и установить скрытые камеры видеонаблюдения или того хуже — взрывчатку. Эрен тщательно осмотрел комнату по периметру, заглянул в шкаф и под кровать, но ничего подозрительного не нашёл. Он подошёл к окну и выглянул на улицу — вокруг было слишком много мест, где мог бы расположиться снайпер. Хотя, если б такой человек действительно имелся в рядах убийц, Аккерман бы уже был не жилец. Но на всякий случай Эрен всё же задвинул плотные шторы.       — Всё чисто.       — Ты наконец вспомнил о своей работе? — съязвил Леви.       Эрен прислонился рукой к косяку чуть выше его головы и наклонился к самому его лицу.       — Я никогда не забывал о своей работе.       Эрен выдержал взгляд серых глаз напротив и вышел из комнаты.       Ночь была беспокойной. Призраки прошлого опять преследовали Эрена во сне, заставляя тело покрываться холодным потом. Йегер проснулся ровно в тот момент, когда стрелки на часах показали ровно час ночи. Он перевернулся на спину и стёр с глаз влагу — кажется, он плакал во сне. Горло сильно сушило. Чужая квартира полнилась тишиной, лишь доносилось откуда-то приглушённое сопение корги. Полежав немного, всматриваясь в высокий потолок и привыкая к темноте, Эрен встал с кровати и бесшумно в одних трусах за неимением сменой одежды прошёл на кухню. Он налил в высокий стакан воды из-под крана и в несколько больших глотков выпил его. Чувства душили его, сжимали в плотное кольцо грудную клетку, ломали кости, разрывали на части внутренние органы. Эрену не нравился этот дом, он не хотел быть здесь, где угодно: на тонущем корабле, на тонком трескающемся льду посреди океана, возле извергающегося вулкана, но только не здесь, только не рядом с человек, спавшем в соседней комнате. Его душа металась, словно пойманная дикая птица в маленькой клетке. Эрен хотел, чтобы кто-нибудь пришёл и успокоил его, крепко обнял, прижал к своей груди и пообещал, что всё будет хорошо. Эрен хотел, чтобы этим кем-нибудь был Армин. Но птице отныне суждено было до самой смерти биться в заточении без вольного воздуха. Глаз выцепил в темноте подставку с кухонными ножами. Но у неё всё ещё были крылья.       Эрен тенью скользнул в спальню, где отвернувшись спиной к нему спал Леви. У птицы ещё был шанс взлететь в чистые небеса, надо было только избавиться от человека, поймавшего её. Выклевать крепким клювом его глаза, расцарапать острыми когтями его лицо, и тогда кольцо больше не будет сжимать её тоненькую лапку, тянуть вниз, к земле. Тогда птица вольна будет лететь туда, когда она сама пожелает. Эрен занёс правую руку, крепко сжимающую нож, над головой Леви — лезвие ярко блеснуло в серебристом свете луны, просачивающемся сквозь небольшую щёлку задёрнутых штор. Одно движение и клетка распахнётся, но замок на ней оказался слишком прочным. Эрен стоял с поднятой рукой и не мог пошевелиться. Она не даст ему это сделать, она не позволит ему навредить своему соулмейту. Эрену хотелось разрыдаться навзрыд, закричать, он хотел избавиться от всего, что убивало в нём всё живое, но ему оставалось только с поднятой дрожащей рукой до хруста костей сжимать кухонный нож и смотреть, как еле заметно поднимаются и опускаются плечи Леви, его соулмейта, человека, отнявшего у него свободу. Эрен закрыл глаза, глубоко вдохнул и опустил нож. Он развернулся и уже почти вышел из комнаты, как его остановил чужой голос, похожий на гулкий раскат отдалённого грома:       — Ты настолько сильно меня ненавидишь, что даже хочешь убить? — Постель зашуршала и за спиной послышались тихие шаги. — Почему я настолько противен тебе? Почему ты не любишь меня?       Чужое горячее дыхание защекотало шею, и кожа Эрена тут же покрылась мурашками.       — А почему я должен любить тебя? Почему… я должен любить того, кто забрал у меня самое дорогое?       Леви медленно закрыл рукой глаза Эрену и провёл пальцами по его правой ладони. Рука Эрена дрогнула и выронила нож — звон на пару секунд разрезал тишину дома.       — Мыслишь, как пятилетка, — горячо прошептал Леви в чужое ухо и прикусил мочку.       Всё ещё держа ладонь на глазах Эрена, он заласкал его предплечье, поднялся к плечу, и прижался голой грудью к его прохладной спине.       — Не смей меня трогать, — процедил Йегер.       — Почему? Тебе же это нравится.       Эрен сглотнул и шумно выдохнул. Нравилось. Но не ему, а телу. Хотелось. Но не ему, а телу. Сладкая истома разлилась по каждой клеточке, возбуждая их. Было приятно. Но не ему, а телу. Этой связи хотела лишь его оболочка, но не он, не его сущность, не то, что звалось душой. Леви провёл языком по шее Эрена, и тот зашёлся мурашками и лёгкой дрожью.       — Знаешь, говорят, что только секс со своим соулмейтом приносит истинное наслаждение. Так ли это?       — Откуда мне знать, — дрожащим голосом ответил Эрен, чувствуя, как желание начинало переполнять его.       — О, так ты девственник, — усмехнулся Леви.       Он заласкал его высоко вздымающуюся грудь, спустился вниз к животу и скользнул в трусы, крепко сжимая в ладони возбуждённую плоть. Эрен резко вдохнул и тут же до крови закусил нижнюю губу, запирая стон. Если он сейчас поддастся, если он позволит услышать его ему, то она одержит над ним верх. Он не мог позволить случиться этому. Он не мог позволить себе проиграть ей. Леви убрал руку с глаз Эрена, провёл пальцами по его губам, размазывая по ним капельку крови. Челюсть сама разжалась, указательный палец скользнул внутрь и надавил на язык.       — Ну же, Эрен, — томно позвал Леви, — поддайся этому желанию. Ты же знаешь, что всё равно не сможешь ему противиться.       — Нет, я!.. — Эрен согнулся, когда чужая рука вновь начала даигаться внизу, и из его глотки вырвался первый стон.

***

      Это было их первое Рождество, будучи полноценными сотрудниками полиции. Одной из не менее важных причин, по которой Эрен хотел поскорее устроиться на работу, были корпоративы. Он слышал множество рассказов от старших во время своей учебной практики о прекрасном времени в году, когда весь коллектив собирается вместе в отделе, проводит различные конкурсы, выпивает, разыгрывает призы и веселится от души. Эрен очень хотел прочувствовать этот дух сплочённости, но, к сожалению, отдел, в который распределили его и ещё пятерых ребят из его выпуска, считая Армина, запрещал проводить это «мракобесие», как выражался заместитель их главы. Поэтому они решили устроить свой собственный корпоратив в уже знакомом им с академии баре. Правда он ничем не отличался от их обычных студенческих посиделок, разве что только количество народа резко сократилось, да и говорили они теперь не об учёбе, а о работе.       Эрен с какой-то несвойственной для него ностальгией подмечал, что Саша опять с бешенной скоростью поглощает рёбрышки, отбиваясь от пытающего остановить её Конни, изрядно выпивший Жан снова достаёт глупыми шутками бедного Марко, уже час пьющего одну кружку не самого крепкого тёмного пива, что он сам опять взял пиццу «Пепперони», а Армин — Эрен повернул голову к сидевшему рядом другу — опять клюёт носом. Арлерт всегда пил мало, да лишь потому, что ему в голову ударяло практически сразу, а его появлявшаяся из-за алкоголя энергия испарялась так же быстро, как и возникала.       — У-у-х, наелась, — довольно протянула Саша, откидываясь на спинку мягкого дивана.       — Ребята, апокалипсис грядёт! — воскликнул Конни. — Браус наелась.       Саша надула испачканные в жире рёбрышек губы и пихнула засмеявшегося Конни в бок.       — Не так уж и много я ем, — пробубнила она.       — Эй! — позвал заплетающимся языком Жан. — А может, пойдём в боулинг? Ну, погоняем шары.       Жан выбросил руку вперёд, будто кидая на дорожку шар для боулинга, и снёс почти всё, что стояло на их столе. Стоявший на против Эрена стакан с колой упал, и напиток потёк прямо на штаны Йегера.       — Ну ты и зараза, Кирштайн, — процедил Эрен, отряхивая новые брюки от сладкой колы.       — Пардон, — извинился Жан и икнул.       — Давай-ка мы лучше выйдем подышать свежим воздухом, а? — предложил напарнику Марко, поднимая его под руки.       — Гулять? — не понял Жан.       — Гулять, гулять. — Марко вытащил Кирштайна из-за стола и повёл пошатывающегося друга на улицу проветриться.       — Тогда и я пойду! — вызвалась Браус. — Надо растрясти место в животе для десерта.       — Для десерта?! — Конни вскочил с места и поспешил за подругой к выходу из бара. — Ты же сказала, что наелась?       — Наелась мяса, — долетел до Эрена приглушённый голос Саши, — сладенькое это не отменяет.       И без ребят сразу стало как-то тихо, хоть бар всё ещё полнился людским гомоном и тяжёлыми басами музыки. Эрен взял кружку в руку и хотел сделать глоток, как в плечо что-то ударило, и пиво полилось мимо рта. Эрен повернулся и взглянул на Армина, устроившегося головой на его плече.       — Армин, не хочешь воздухом подышать?       Но друг не ответил на его предложение, и только когда Йегер убрал с его лба светлые пряди, увидел, что тот уже успел задремать. Эрен улыбнулся и с нежностью посмотрел на умиротворённое лицо друга. Он любил смотреть, как спит Армин. Бывало, в академии Эрен, когда не мог заснуть, переваливался через край кровати и подолгу смотрел на лицо укутанного в одеяло Армина. В такие моменты Эрена влекло к Армину. Его влекло к нему и сейчас. Хоть раз, хотелось хоть раз поцеловать его губы, ощутить их вкус. Хотелось хоть раз побыть его соулмейтом. Эрен наклонился к Армину и потянулся к его губам своими. Хотя бы один раз.       — Сладкая курочка, — улыбаясь, заговорил Армин во сне.       Эрен отпрянул и удивлённо взглянул на друга — Армин ещё никогда не разговаривал во сне. Йегер закрыл лицо ладонью и усмехнулся.       — О чём я только думаю?       Эрен прислонился щекой к мягким волосам Армина и положил свою ладонь на его. Он очень хотел быть рядом с ним. Хотя бы так.

***

      Эрен поднял забинтованную руку, чужие пальцы сплелись с его и вжали ладонь в подушку. Казалось, что воздух раскалился до предела, отчего дышать становилось ещё труднее. Эрен слышал сбившееся дыхание Леви, видел его мускулистое вспотевшее тело, чувствовал его в себе. В этой духоте двух разгорячённых тел с каждым движением Леви, с каждым томным стоном, с каждой новой полученной порцией наслаждения, Эрен чувствовал, что проигрывает ей. Леви поднял голову и взглянул в лицо Эрена под ним. Эти серые глаза были полны желания, но в тоже время они были так же пусты, как и его собственные. Капля пота упала с кончика его носа на лицо Йегера. Леви облизал нижнюю губу Эрена и слился с ним глубоким поцелуем, сплетая их языки. Последний мощный толчок, Эрен сжал пальцы на ногах, выгнулся и излился на живот, издав последний хриплый стон.       Это было его сокрушительным поражением. Эрен стал марионеткой в своей собственной жизни. Ему оставалось только плясать под дудку кукловода-метки.       Птица больше не сможет взлететь в голубые просторные небеса. Птице переломали её крылья.