***
Райден упрямо смотрел вверх, в окна Фабрики. Свет отражался от них, так что ничего не было видно, но в его сердце жила надежда, что Нигаи всё-таки выглянет. Он мог бы заставить её выглянуть. Были мысли стоять здесь день и ночь напролёт, невзирая на холод. Тогда бы Нигаи не только выглянула, но и вышла к нему. Рано или поздно. Но его останавливали слёзы. Он не мог забыть, как она плакала в тот раз… Он шёл за ней из самого города. Пытался поговорить, но она не слушала — отворачивалась, будто его не было. Это уже начинало злить. Райден сжимал снег в горячих кулаках и тяжело дышал. Впервые он столкнулся с холодным, жестоким упрямством с её стороны. — Хватит играть в молчанку! — крикнул он в очередной раз. — Это уже не смешно. В ответ та же неумолимо удаляющаяся спина и скрип шагов. — Тебе так важны слова какого-то придурка? Важнее дружбы? Ты говорила, мы друзья! Никакой реакции. Тогда он бросился вперёд, схватил её за локоть и резко развернул к себе: — Отвечай! Не будь такой идиоткой, как Сора! — двумя словами выплеснул всю боль и обиду, что таились в его душе. Взгляд Нигаи ничего не выражал и был подёрнут пеленой, как тёмное озеро под тонким льдом. Но вдруг лёд треснул. — Что тебе нужно? Отпусти, не трогай меня! Она закрыла лицо рукой, но он успел заметить слёзы. Кулак сам собой разжался. Нигаи заковыляла вперёд, как раненая птица. Она уже рыдала в голос: — Никогда больше не трогай меня! У Райдена возникло ощущение, будто он затронул какую-то рану. Он старался загладить вину, просил прощения, спрашивал, не нужна ли помощь, но Нигаи плакала ещё больше и просила об одном — уйти. И он хотел уйти, но боялся оставить её одну. Ему казалось, что она упадёт прямо здесь, посреди поля и больше никогда не встанет. Так что он шёл за ней до самой Фабрики. Шёл позади, чтобы не мозолить глаза, и видел только её спину, а ещё слышал плач, который в тишине пустошей звучал совсем уж отчаянно. Он ещё немного постоял под окнами и ушёл.***
— Я всё-таки не понимаю, — осторожно продолжил Кумо. — Вы с Райденом дружили… — осёкся, поймав сердитый взгляд. — Но положим, он действительно тебя обидел. А с Окой почему ты продолжаешь общаться? Он ведь тоже с Фермы. — Ока хороший, — сказала Нигаи, обняв книгу. Голос её потеплел. — Он добрый и честный и никогда меня не использовал, а Райден и Сора всегда преследуют свои цели. «Кажется, я могу найти союзника в деле примирения Фермы и Фабрики». Кумо решил, что надо всех примирить. Обиды обидами, но нельзя же вечно злиться! Да и как серокрылые перейдут за стену с таким грузом!***
Кумо решил действовать как детектив. Однажды в библиотеке ему попалась книжка про детектива, который помогал находить пропавшие вещи. Действовал он так: для начала опрашивал всех, кто эту вещь мог видеть, записывал их показания и делал выводы. Он также пытался понять мотивы людей, не мог ли кто-то специально спрятать эту вещь. Кумо тоже хотел понять мотивы остальных участников конфликта. С Нигаи он поговорил, увидел её точку зрения. Теперь следовало опросить остальных. Начать он решил с Оки как с возможного союзника. Застать серокрылых проще всего дома или на работе. Поскольку Кумо был нужен разговор один на один, он отправился на мельницу, где Ока работал. Похоже, зимой работы было не слишком много — мельник охотно разрешил им поговорить, и серокрылые устроились в коридоре, на лестнице, усыпанной нитями старого сена. Специально подальше от посторонних ушей. — …Если честно, я тоже не понимаю, что произошло, почему Сора начал так себя вести. Никогда раньше не замечал за ним подобного. Это на него не похоже. — Значит, странности начались недавно? — Пожалуй. Сора стал замкнутым и раздражительным, а ещё он заболел. Простудился, кашляет постоянно. — Он принимал какие-то лекарства? Нигаи работала в аптеке, и Кумо подумал, что, возможно, в этом кроется ключ к разгадке. — Даже не знаю. — А с Нигаи они не ссорились? Может, недопонимания какие-то были? — Не замечал. Они наоборот хорошо общались, Сора помогал ей. Хотя подожди, когда Нигаи приходила за неделю до… скандала, мне показалось, будто что-то случилось. У Нигаи и Соры. За общим ужином они не общались друг с другом. Хотя Сора вообще ни с кем не общался и выглядел очень грустным, а Нигаи немного сердитой, вот. Кумо замолчал, обдумывая полученную информацию. — У тебя есть план, как их помирить? — с надеждой спросил Ока. — Пока нет. Для начала я хочу собрать как можно больше сведений, разобраться в ситуации. Ты можешь мне в этом помочь. — Что нужно делать? — Опроси Нигаи. Вдруг я что-то упустил, или она тебе больше расскажет. И Сору с Райденом. Только по отдельности! — Это понятно. Они с тех пор не разговаривают. — Тоже поссорились? Печально. — Но я думаю, общими усилиями нам удастся им помирить. Кумо, ты такой умный! Я бы не за что не сумел придумать такой план! — Я его не сам придумал, а взял из книги. Читал «Приключения детектива Мамору»? Он помогал находить пропавшие вещи — сначала всех опрашивал, а потом делал выводы, и в итоге воссоздавал общую картину ситуации. А когда складывалась общая картина, становилось понятно, где вещь. Нам тоже надо воссоздать общую картину, понять, что и почему произошло. Тогда мы найдём способ всех помирить.***
Райдена Кумо застал в кафе. Изначально он пришёл на радио, где серокрылый с Фермы работал, но ему сказали, что обеденный перерыв тот предпочитает проводить в другом месте. Кумо обрадовался, но почти сразу понял, что с Райденом ему придётся тяжелее, чем с Окой. Впрочем, этого следовало ожидать — он давно заметил, что серокрылые с Фермы какие-то сложные и возвышенные, так просто не подступишься. Но в этот раз деваться было некуда. Собрав волю в кулак, Кумо подошёл к Райдену, потягивающему кофе за столиком у окна, и не без робости выложил свою просьбу. Брови серокрылого поползли вверх. Он прицокнул языком и отвернулся со словами: — Ещё что-нибудь спросить не хочешь? А в глаз получить? От последнего Кумо слегка опешил, но сделал ещё одну попытку: — Понимаешь, я хочу всех помирить, а для этого мне надо понять, что произошло, — Помирить? — он резко обернулся. — Хорошо, я всё расскажу. Хотя рассказывать особо нечего. Присаживайся, — кивнул на стул напротив. Кумо повиновался. Несколько минут они молчали. — Я вот даже не знаю, что рассказать. — Как ты считаешь, почему Сора так поступил с Нигаи? Какой у него мог быть мотив, какая цель? — Придурок он, вот и вся причина! — Райден с размаху поставил кружку на стол. Несколько горячих кофейных капель попали Кумо на руку. — Нет, серьёзно! Ничто не предвещало беды. Мы как обычно ждали Нигаи, она пришла, и тут вышел этот и… — Постарайся не волноваться. — Что? — Постарайся отключить эмоции. Они могут помешать всё правильно вспомнить. — Ты что ли меня учить пришёл? — нахмурился он. — Совсем нет! Это просто… приём такой. В книге про детектива Мамору было написано, что эмоции застилают память и зрение. — Мда уж. Ты что ли как Сора заумный? Впрочем, неважно. Что ты там ещё хотел спросить? Времени у меня не так много, — деловито взглянул на часы у себя на запястье. — Про твои отношения с Нигаи. Почему вы поссорились? — А мы разве ссорились? Впрочем, ты прав, наши отношения сейчас трудно назвать хорошими, — он вздохнул, покручивая ремешок часов. — Но ссоры действительно не было. После того случая Нигаи просто перестала со мной общаться. Я до сих пор не понимаю, почему. Она меня избегает, а при случайных встречах игнорирует. Делает вид, что не слышит. — Ты её точно не обижал? — Она тебе что-то рассказала? — В подробностях нет. Сказала только, что ты приставал к ней. — Приставал? — Райден выпучил глаза. — В каком смысле? Да когда такое было вообще! Или она недавнюю ситуацию так восприняла… Я рассердился, что она меня игнорирует, и схватил её за руку, обругал ещё, а она так сильно расплакалась, как будто я не знаю что сделал! — пояснил он и, чуть помедлив, добавил. — Жалею об этом. Не хотел, чтобы она расстроилась. Я уже извинился перед ней, но не уверен, что она слышала. Так что передай ей, что я очень сожалею и прошу прощения. — Хорошо, передам. Ока сказал мне, что Сора болен… — По-моему, это просто затянувшаяся простуда! Меньше надо в куртке ходить расстёгнутой и курить по ночам! — Курить? Сюрпризов становилось всё больше. Райден стушевался — в прямом смысле согнулся, и усмешка из дерзкой превратилась в виноватую. — Да, это его маленький секрет. — Не беспокойся, я никому не скажу. Райден заторопился — отставил в сторону кружку, поднялся из-за стола. — У тебя ещё какие-то вопросы остались? Мне идти пора. — Да вроде нет, — медленно протянул Кумо. Ему требовалось время сообразить. — Тогда до встречи!***
Для разговора с Сорой Кумо проделал путь до Фермы. Этой встречи он боялся больше всего. Когда он постучал в дверь, у него дрожали руки. Сора возник в дверном проёме как призрак. От него ощутимо веяло болезнью — бледное лицо, мешки под глазами, сгорбленная спина и усталое равнодушие в мутном взгляде. — Привет, — сказал он удивлённо. — Привет, — ответил Кумо, лихорадочно соображая, как объяснить цель своего визита. — Я войду? Он нехотя посторонился. — Похоже, случилось что-то серьёзное, раз меня побеспокоил кто-то с Фабрики. Что-то с… Нигаи? — Сора с усилием произнес это имя. — Можно и так сказать. — Она заболела, её уволили с работы? Не томи! — Ничего из этого, но она очень переживает из-за ссоры с одним человеком… — А, так она послала тебя требовать извинений, — его голос резко поскучнел. — Что ж, она их не получит. Можешь идти обратно. — Меня никто не посылал. Я сам решил. — Сам? — Сора прищурился. — А тебе-то какой резон? Тоже влюбился в неё? — Тоже? — переспросил Кумо, явно смутившись. — Я лишь хочу помочь ей, помочь вам всем. Серокрылые не должны жить в ссорах и ненависти! — Как же ты поможешь? — Я незаинтересованное лицо и могу увидеть ситуацию со стороны, — ответил Кумо почти цитатой из «Детектива Мамору». Думал он медленно, чужие слова приходили в голову быстрее своих. — Я примерно понял, что чувствовали Нигаи, Ока и Райден, почему они вели себя так, а не иначе. Теперь хочу понять тебя. — А с чего ты решил, что я захочу выворачивать перед тобой душу? Вопрос поставил в тупик. — Можешь и не захотеть, это твой выбор. Я лишь надеюсь. Знаешь, я не мог тебя понять, я и сейчас до конца не пойму, но я чувствую, что ты… На самом деле ты хочешь видеть Нигаи больше всего на свете! — Убирайся! — неожиданно громко выкрикнул Сора. Ненависть придала силу его голосу, и сам серокрылый как будто стал выше ростом. — Послушай, всё это можно прекратить одним «прости», — бормотал Кумо, пятясь назад. — Только скажи ей это, и сразу станет легче. — Убирайся или я не знаю, что с тобой сд… — он согнулся пополам от страшного кашля. Всё тело дёргалось, как от судорог, по красному лицу покатились слёзы. Кумо сделал шаг, чтобы помочь, но Сора пальцем (что совсем вопреки приличиям) показал на дверь: — Вон! И он ушёл, потому что чувствовал, что никак не сможет переубедить этого упрямого серокрылого. «Кажется, план провалился». Однако в душе продолжала теплиться слабая надежда, что его слова хоть как-то повлияли на Сору.