6:30
Надев свой спортивный костюм, Питер отправился на пробежку. Эта привычка осталась ещё со старшей школы, где постоянно перед занятиями ему просто необходимо было взбодриться, а что поможет лучше утренней пробежки? В этом плане он никогда не ленился, а всегда с лёгкостью рано просыпался. Засунув в уши беспроводные наушники и включив музыку, он начал пробежку в ближайшем к их семейному дому парке. Пока он учился в университете, то жил в кампусе, где его соседом стал Гарри Озборн, который теперь является его лучшим другом. Несмотря на то, насколько изначально они были разными по характеру, они с лёгкостью сумели найти общий язык. Это был тот самый самостоятельный период жизни, когда он по-настоящему повзрослел. Сейчас же, после окончания университета, Питер решил на время вернуться в семейный дом, потому что вечные разъезды по собеседованиям и частая смена работы не давали Паркеру нормально арендовать квартиру. Сегодня был особенный день. Уже через несколько часов ему предстояло пройти собеседование на должность редактора, поэтому сегодня всё должно было быть идеально. Именно так думал Паркер. Вчера весь день он старался как можно лучше подготовиться к собеседованию, вспоминая всё, чему его научили в университете. За его спиной уже были публикации в крупных журналах и газетах, но хотелось какой-то стабильности. Питер не хотел вечно работать то на одного человека, то на другого. Хотелось всё-таки одну работу, но любимую.***
Вернувшись домой и приняв душ, Паркер зашёл на кухню. На часах ещё не было даже восьми утра, поэтому у него было около трёх часов свободного времени, которые Питер хотел провести в одиночестве, спокойно собравшись с мыслями, но на кухне он обнаружил свою младшую сестру Морган, которая усердно что-то пыталась достать из холодильника, что пока выглядело весьма безуспешно. — А что это тут так рано делает моя самая сладкая булочка в мире? — Питер положил свои руки на маленькие плечи сестры и, немного наклонившись, поцеловал её в макушку. Он буквально души не чаял в Морган, и они были очень дружны. — Пи-итер, помоги мне достать молоко. Папа Стив будто специально его поставил на самый верх, — ещё сонно ответила малышка, недовольно скрестив руки. — Не все такие высокие, как он! Даже папа Тони говорит ему ставить всё на полки ниже! — А где кстати родители? — Питер достал молоко с верхней полки и хлопья из ближайшего кухонного шкафчика, аккуратно поставив всё на стол. — Не знаю. Я проснулась из-за того, что папа Тони начал на кого-то кричать по телефону, а потом они собрались и быстро уехали на работу. Сказали, что сегодня ты отвезёшь меня в школу. — Я? — Питер удивленно посмотрел на свою сестру и, поставив на стол чашку кофе, сел напротив сестры. — А меня они предупредить не хотели? У меня сегодня вообще-то собеседование. — Ну, ты можешь не везти меня в школу, — малышка посмотрела на брата самым милым влюблённым взглядом, который только мог быть у ребёнка, который искренне не хотел ехать в школу. — Всё равно они ничего нового мне не расскажут. — Какие мы стали деловитые, — засмеялся Паркер. — Ну, а что? — уверенно начала малышка. Для своих пяти лет она была слишком смышленой и умной девочкой. — Они там учат читать и писать. Считать однозначные числа, а я это уже всё умею. — Да, с папой Тони до пяти лет чему только не научишься. — Наш семейный гений! Родители Питера и Морган — Тони Старк и Стив Роджерс уже более двадцати лет были вместе. Вместе они руководили одной из самых крупнейших корпораций страны «Старк Индастриз» и словно всегда были неразлучны. Если Роджерс был ответственным только за разработки в одной области, то Тони старался быть буквально везде. Он был сердцем и душой этой корпорации, и какова же была его реакция, когда их сын Питер сказал им, что не хочет продолжать их семейное дело, а собирается поступать на факультет журналистики. Поначалу Тони очень злился на сына, но потом, не без помощи Роджерса, он понял, что их сын в праве сам решать, кем он хочет быть. Поэтому Питер с успехом поступил в Колумбийский Университет, но уже на факультет журналистики, а не на факультет инженерного дела и прикладных наук. С самого детства, чтобы не обременять ребёнка ненужным вниманием со стороны, они решили оставить настоящую фамилию мальчика «Паркер», хотя между собой в семье отцы всегда спорили, что фамилия Питера Старк-Роджерс, или может всё-таки Роджерс-Старк? Сколько они живут, столько и не заканчиваются эти споры, но Питер до безумия любил свою семью! Они всегда друг друга поддерживали, а появление в семье малышки Морган, казалось, сплотило семью ещё больше! Единственная девочка в семье, она уже с самого рождения будто вила верёвки из каждого мужчины в этом доме. Все её обожали!***
Несмотря на все уговорки Морган, Питер понимал, что родители уж точно не одобрят их самодеятельность. Тем более, оставлять малышку дома одну вовсе не хотелось. Поэтому, правильно рассчитав время, он решил взять такси, чтобы сначала отвезти Морган в школу, а затем уже быть поближе к главному офису, где у него должно было проходить собеседование. Легче спокойно скоротать полчаса в одной из кофеен, нежели мчаться на встречу в последний момент. — Удачи тебе, солнце, — Питер достал из такси рюкзак и помог Морган надеть его. — Если что, обязательно звони. — И тебе удачи, — малышка заключила старшего брата в свои объятья. — Хотя в таком костюме вся удача уже твоя, — она тихонько засмеялась. — И давно это ты начала разбираться в костюмах, юная леди? — Паркер сделал вид, что удивлён. — Ну, я же девочка, а мы всегда знаем, когда вы выглядите хорошо, а когда — нет. Вот ты сегодня выглядишь круто! — То есть, обычно я выгляжу плохо? — Я этого не говорила, Питер, — девочка посмотрела на него виноватым взглядом. — Ты же мой брат. — Так, Морган, — Паркер посмотрел на свои часы, — у тебя через пятнадцать минут уже занятия начинаются. — Ну ла-адно, так уж и быть. Увидимся дома! Напоследок обняв в очередной раз своего любимого старшего брата, Морган резво побежала в сторону школы. Парень же сел обратно в такси и наконец поехал в «Нью-Йорк Таймс».***
Оставалось полчаса до собеседования, поэтому Питер решил зайти за кофе и в последний раз подготовиться ко всем возможным вопросам со стороны будущих работодателей. Он был уверен, что в таком респектабельном издании как «Нью-Йорк Таймс» очень большая конкуренция, но надеялся только на самое лучшее. Во-первых, всё-таки он, действительно, являлся одним из самых перспективных выпускников своего года, во-вторых, он же сын такого упрямого человека, как Тони Старк. В-третьих, он сын такого спокойного человека, как Стив Роджерс. Один упрямый, но умнейший Старк + спокойствие и консервативность Роджерса = идеальный характер Питера Паркера.***
Переступив столь долгожданный порог Нью-Йорк-Таймс-билдинг, Паркер не на шутку заволновался: вокруг было столько людей, все в суматохе. Это всё как минимум создавало иллюзию производительности, хотя другого он и не ожидал. Всё-таки это место должно было выглядеть таким. — Я могу Вам чем-то помочь, мистер? — окликнула его девушка, которая сидела за ресепшн. — Доброе утро. Да, было бы неплохо, — Питер подошёл чуть ближе. — Я пришёл на собеседование на двенадцать часов. Не подскажете, куда мне нужно пройти? Девушка тут же начала что-то искать в компьютере. Буквально через пару секунд она снова подняла свой взгляд на парня: — Питер Паркер? — Да, он самый, — он кивнул. — У Вас будет собеседование непосредственно с нашим главным редактором мистером Бакетом. Сейчас я выдам Вам временный пропуск и нужно будет подняться на тридцать восьмой этаж. — Спасибо большое. Получив свой пропуск, Паркер подошёл к одному из множества лифтов. Ожидание было настолько мучительным, что десять секунд казались вечностью. «Так, возьми себя в руки, Паркер. Это же ты. Ты этому учился, ты всё умеешь. Не будь тряпкой и не распускай нюни! Это всего лишь журналистика. Откажут, так откажут. Найдёшь другую работу. Так! Стоп! Ты получишь эту работу!» — прокручивал у себя в голове парень, поднимаясь в лифте на необходимый этаж. В нём сейчас словно боролись два совершенно разных человека: первый — уверенный в себе журналист, а второй — реалист, который понимал, что мало кто берёт двадцатитрёхлетних неопытных журналистов в такие крупные издательства. — Мистер Паркер? — как только он добрался до нужного этажа, его тут же встретила молодая сотрудница. — Я секретарь мистера Бакета, Грейс Олдмен. Он уже ждёт Вас. Волнение Питера невозможно было не заметить: взгляд метался по сторонам, а руки начинали чуть дрожать. Хотел бы парень хотя бы что-то с этим сделать, но так было всегда. В самый нужный момент на него накатывало состояние тревожности, с которым он только-только начинал бороться, потому что с ним успеха он вряд ли добьется. — Не переживай ты так, — тихонько сказала секретарь, пытаясь хотя бы чуточку приободрить стоящего рядом парня. — Если ты настолько же талантлив, как и написано в твоём резюме, то считай, что работа уже твоя.***
— Признаться, мистер Паркер, Вы меня удивили, — главный редактор снял свои очки и отложил резюме Питера. — Скажите, что Вас сподвигло подать заявку в «Нью-Йорк Таймс»? Не все молодые люди хотят сидеть на одном месте и заниматься научными текстами. — Я считаю, что это прекрасный опыт, — первое что пришло Питеру в голову. — Всегда было интересно попробовать себя во всех аспектах этой профессии, а на данный момент для себя я не вижу лучшего варианта, нежели стажировку и работу в одном из лучших изданий страны. — Безусловно, нам нужны такие талантливые журналисты, но готовы ли Вы проводить на работе по десять часов? Порой по пятнадцать? Вы сами, думаю, понимаете, что эта работа не из лёгких. — На другое я и не рассчитывал! Я готов к любого вида сложностям. — На данный момент у нас некоторые сложности в редакции. Будет интересно, что Вы сможете нам предложить. Хотя, учитывая ваше резюме, думаю, что на Вас мы можем положиться, так что… В этот момент главного редактора прервал отчётливый стук в дверь, после чего она тут же открылась, и в кабинет вошёл Квентин. Сначала Питер словно на мгновение выпал из реальности, а затем вспомнил его — это был тот самый мужчина, с которым они вечером пересеклись возле кофейни. — Мистер Паркер? Так вот где Ваше собеседование проходит, — усмехнулся Квентин, узнав в парне вчерашнего «спасителя» своих финансов. — И как? Надеюсь, что успешно? Бек словно не обращал внимания на начальника, который был в негодовании из-за того, что его так странно и бестактно прервали. — Вы знакомы? — Бакет удивленно посмотрел сначала на Квентина, а затем на Питера. — Да, вчера мистер Паркер помог мне. Кстати, я Квентин Бек, — мужчина протянул Паркеру руку в знак приветствия. — Без меня здесь бы давно уже всё развалилось. — Ага, очень смешно, — тут же добавил главный редактор. — Вот для того, чтобы здесь ничего не развалилось, мистер Паркер теперь будет проходить стажировку под твоим руководством, умник. — Дин, мне не нужна помощь от подростка. Я сам со всем прекрасно справляюсь. — Кажется, ты совершенно забыл о нашем вчерашнем разговоре, мистер Бек! Этого бы всего не было, справляйся ты со своей задачей! — Прошу прощения, — Паркер решил всё-таки вставить свои пять копеек, — но мне уже двадцать три. И возраст никогда ещё не был показателем таланта и уровня ответственности. Питер был недоволен. Подросток? Да, он конечно выглядел немного младше, чем он был на самом деле, но всё равно это было даже обидно. — А вот это правильная позиция, — согласился с ним старший редактор. — Ты тоже пришёл сюда молодым, Квентин. Не забывай об этом. — Почему бы не отправить мистера Паркера в художественный отдел? Там точно так же не хватает рук? Бэк до последнего настаивал на своём. Само осознание того, что ему дают помощника, потому что он якобы не справляется со своими обязанностями, не устраивало его. — Вы приняты, мистер Паркер, — тут же ответил Бакет, не обращая внимания на слова Квентина. — Мистер Бек введёт Вас в курс дела, и я искренне надеюсь, что мы сработаемся. Очень хочется увидеть от Вас тот уровень работы, о котором Вы мне так ярко рассказывали в течении получаса. В душе Паркер уже прыгал до потолка от радости и гордости за самого себя: «О боже, держи себя в руках! Ты принят! Ты чего-то, да стоишь, Паркер!» — буквально кричал Питер у себя в голове. На деле же он всё ещё сидел напротив главного редактора и сдержанно кивал в знак согласия, когда мистер Бакет начал перечислять ему условия работы. — Я обещаю, что не подведу Вас! — гордо ответил Паркер, на что Квентин лишь тихо усмехнулся на заднем плане.***
— Ну, а теперь рассказывай, Питер Паркер, как это тебя угораздило в двадцать три года пойти работать в «Нью-Йорк Таймс»? — удивлённо начал Бек, как только они с Питером вышли из кабинета начальника и подошли к лифту. — А почему бы и нет? Вы тоже ещё, кажется, не совсем старый. Как угораздило Вас? Питер сам от себя не ожидал такого ответа, но будь, что будет. Вопреки всему, Паркер всегда был разговорчивым и дружелюбным, не было смысла скрывать то, каким он был на самом деле. Иногда у него могли быть чуточку своеобразные шутки, но они вовсе не делали из него чудака, Питер гармонично вписывался в образ приятного человека. — О, это весьма интересная история, но если вкратце, то в один момент мне захотелось тихой жизни. В итоге, я уже в шаге от алкоголизма из-за этой работы. «Что за откровения, Бек? Ты видишь этого человека второй раз в жизни!» — тут же возникло в голове мужчины. Обычно, он даже не вступал в такие диалоги с кем-то, кого он видел впервые. — Поэтому на твоём месте я бы одумался и бежал сломя голову из этого места. — Почему Вы так уверены, что мне здесь не понравится? Если у Вас что-то не выходит, это же не повод опускать руки. Теперь Вы не один. Всё сделаем в лучшем виде, и Вы, в свою очередь, сделаете шаг назад от алкоголизма, — Паркер искренне улыбнулся, пытаясь вселить хотя бы долю надежды уже в своего нового начальника. — Мне бы твою уверенность, Паркер. Но так уж и быть, — он пожал плечами, — если Бакет хочет, чтобы ты работал со мной, то будем работать, и вот моё первое условие: искренне не люблю, когда ко мне обращаются на «Вы», поэтому, несмотря на то, что ты мой подчиненный, зови меня Квентин. Договорились? — Хорошо, мистер Бек, — уже машинально выдал Паркер, забыв о только что названном первом условии. — Квентин, — Питеру как минимум было неловко, но если это поможет ему быстрее сработаться с этим странным на первый взгляд мужчиной, то пускай будет так. — Вот и чудесно, а теперь пойдём, Паркер! Тебе предстоит о-очень много узнать. Ты случаем не брал с собой валерьянку? Бек искренне засмеялся. Ему чертовски нравилась эта чуточку нервная реакция Питера на всё происходящее здесь и сейчас. По нему было абсолютно точно видно, что он был немного напуган, но до последнего пытался сохранять спокойствие. Такие стойкие бойцы определённо были нужны «Нью-Йорк Таймс».