Недобитые

      — Пайк — кратварский принц?!       Ромелла ударила подскочившего Азриэля по затылку и заставила сесть обратно за стол.       — Заори ещё на всю станцию!       — Ты серьёзно не сказала мне? — выпалил он, вытаращившись на неё. — Мне! Своему брату!       — Ты нянчился с Аспидом, нельзя было отвлекать.       Аспид, сидевший напротив них, ещё ниже опустил голову и пробормотал:       — Простите, что с Аспидом нужно нянчиться.       — Всё нормально, — будто на автомате ответил Азриэль и продолжил, обращаясь к Ромелле: — Знаешь, я крайне разочарован. Мало того, что пообщалась с кратварской принцессой, так ещё и такое узнала…       Азриэль, на самом-то деле, не винил во всём Ромеллу. Он сам согласился составить компанию Аспиду, который заперся у себя в комнате после прибытия делегации МКЦ, и не должен был показывать, что жалеет об этом. Хотя бы ради Аспида, чтобы тот не начал винить себя в том, что занимает время Азриэля. Но он думал, что пропускает лишь скучное сопровождение кого-нибудь из послов и ярмарку, на которой был уже тысячи раз, а не информацию о том, что Пайк — кратварский принц, а чёрный энфермад, возможно, связан с квинтэссенцией. Ещё и подсказки, которые были в исследованиях Алана…       Азриэль чувствовал, как ему становилось досадно на самого себя за то, что не сумел их обнаружить. Он, конечно, не смог бы перевести схемы, но всё равно должен был установить связь, которую нашла Иззи. Алан был бы разочарован в нём, и как бы сильно Азриэль ни пытался заглушить эти мысли, они постоянно возвращались. Поэтому он с нетерпением ждал общего собрания, о котором написала Цуга — в одиннадцать Донован приказал всем явиться в общий зал, где они будут разбираться с обнаруженной вчера информацией. До собрания оставался ещё максимум час, и Азриэль уже умирал от нетерпения. Сегодня он встал слишком рано, как и Ромелла с Аспидом, поэтому они впервые за долгое время завтракали втроём. Холланд где-то шлялся, — Азриэль не видел его со вчерашнего вечера, — а остальные ещё занимались своими делами. Фокс и Хейн, должно быть, мысленно готовились охватить от Ромеллы в тренировочном зале, а Сириус и Джуд спрятались где-нибудь от него, Азриэля, чтобы самостоятельно разобраться в том, что узнали вчера. Только Азриэль был всеми покинут и забыт.       — С тех пор, как они тут появились, что ни день, то приключение, — проворчала Ромелла, делая большой глоток кофе. — Такими темпами станция просто развалится.       — Аспиду нравится, что они рядом, — едва слышно пробормотал Аспид себе под нос.       — Правда? — недоверчиво уточнила Ромелла. — Тебя не пугает их присутствие?       — Ну-у… — он ещё ниже опустил голову и почти коснулся подбородком стола. Секунду спустя он сложил руки перед собой и разместил подбородок на них, снизу вверх посмотрев на Ортегоров. — Аспиду нравится, что Имон рядом. Имон защищал Аспида, так что теперь настал черёд Аспида защищать Имона. Аспид старается.       Азриэль бы сказал, что для этого не нужно прятаться в комнате почти всё время, но не стал. Аспид был очень ранимым и пугливым, из равновесия его мог выбить даже голос собеседника, ставший лишь на тон выше. Азриэль точно не знал, что с Аспидом делали на базе «Элизиума», откуда его спасли больше года назад, и никогда не пытался узнать. Только не через вопросы и уж тем более не через эфир. Азриэль знал, что над Аспидом экспериментировали, — возможно, даже хуже, чем над Имоном, — что из-за этого он лишился хвоста, говорил о себе в третьем лице и всего боялся, и всё же в полной мере не представлял, через какой ужас он прошёл. Детство Ортегоров было трудным, о чём свидетельствовали шрамы на телах и воспоминания, которые не желали вновь становиться чёткими, но оно не шло ни в какое сравнение с детством Аспида. Если верить Доновану, Аспид был у «Элизиума» едва не с самого рождения.       — А что насчёт остальных? — между тем продолжила Ромелла. Она не слишком любила душевные разговоры, с Аспидом — тем более. Но он крайне редко позволял себе говорить то, что думает на самом деле, и потому подыгрывала ему, помогала преодолевать страх того, что он слишком навязчив, и показывала, что ей интересны его мысли.       — Аспид думает, что Джуд может многому научить его, Ромеллу и Азриэля, — всё так же тихо ответил Аспид. — К тому же, Джуд сумела сбежать от «Элизиума». Аспид считает, что Джуд сильная.       — Если бы мне не пришлось возиться с двумя недоумками, может, я бы и научилась чему-то, — проворчала Ромелла, бросив на Азриэля изничтожающий взгляд.       — Я не виноват! Сама попробуй убедить капитана. Мне, знаешь ли, тоже не очень весело. Вечно Эзарон над душой стоит, ещё немного и, клянусь, он мне голыми руками сердце вырвет.       — Вот будет весело, — с широкой улыбкой сказала Ромелла.       Азриэль, замахнувшись, попытался ударить её в плечо, но Ромелла перехватила его руку, отвела её в сторону и быстро прижала спиной к себе, зажав шею.       — Ты же его задушишь! — в ужасе выпалил Аспид.       — Да расслабься, не помрёт, — рассмеялась Ромелла, пока Азриэль всеми силами пытался избавиться от её железной хватки. — Ему же ещё веселиться с эфиром.       — Я тебя убью, — прохрипел Азриэль.       — И я тебя очень люблю.       Наконец Ромелла отпустила его, и Азриэль, отодвинувшись как можно дальше, вдохнул полной грудью.       — Сумасшедшая. Выпусти тебя на волю — всю Вселенную грохнешь.       Ромелла громко рассмеялась, привлекая к себе внимание немногочисленного персонала, бывшего в общей столовой. Аспид, будто почувствовав взгляды, направленные на них, ещё ниже опустил голову и натянул капюшон толстовки на голову, прижав уши. Он и так жутко нервничал из-за собрания, и сейчас, должно быть, просто сходил с ума.       — Не переживай, — поспешил заверить его Азриэль, пихнув всё ещё смеющуюся Ромеллу под рёбра. — Всё будет хорошо.       — Аспиду больно, — жалобно выдавил Аспид, зажмурившись. — Оно снова здесь…       Ромелла мигом утихла.       — Что?       — Аспиду страшно, — ещё тише проговорил люманирийец. — Аспид не хочет, чтобы оно было здесь…       Натянув на лицо улыбку, которая, как он надеялся, выглядела ободряющей, Азриэль поднял руку и покрутил пальцем в воздухе. Камеры должны были зафиксировать этот простой знак, который всегда означал, что им требовалась помощь с Аспидом. Должно быть, Цуга следила за их разговором, но перестраховаться не помешает.       — Здесь ничего нет, — уверенно заявила Ромелла. — Не переживай. Всё будет хорошо, никто тебе не навредит.       — Оно здесь не ради Аспида, — прохныкал Аспид, запустив пальцы в волосы. — Аспид слишком слаб, чтобы интересовать его…       Двери раскрылись, и в столовую, на ходу натягивая халат, вбежала Клэр. Ей хватило всего одного взгляда, чтобы найти их и оценить состояние Аспида. Замедлив шаг, Клэр обошла несколько столов, чтобы не подкрадываться к Аспиду со спины, и приблизилась, мягко поздоровавшись с ним. Аспид ещё крепче вцепился в волосы. Ромелла громко присвистнула.       — Ну, удачи, — тихо бросила она.       Азриэль закатил глаза. Ромелла никогда не издевалась над Аспидом по-настоящему, но порой говорила так, будто радовалась, что ей не нужно было с ним возиться. В отличие от Азриэля, ей не удавалось разрушить тот устрашающий образ, который она создала, и Аспид её до сих пор немного побаивался.       — Мы с тобой не закончили, — проворчал Азриэль, вслед за Аспидом поднимаясь на ноги. Клэр удалось убедить его уйти, и он, что самое странное, послушно плёлся за ней. — Клянусь звёздами, я надеру тебе задницу.       — Удачи! — крикнула Ромелла, когда он уже был возле дверей. — Я размажу тебя!

***

      Иззи была готова поклясться: отец этой ночью даже не ложился. Выглядел он ещё хуже, чем в тот день, когда эфиром Азриэль и Джуд случайно вырубили питание половины станции.       — Плохие новости? — осторожно уточнила Иззи.       Она сидела за столом в зале совещаний и всеми силами старалась сосредоточиться на кофе, который по её просьбе принёс Фокс, но то и дело смотрела на отца. Он, однако, практически не замечал её, погружённый в свои мысли.       — Пап?       Он не ответил.       — Пап!       Мэттью вздрогнул и, натянув на лицо вежливую улыбку, наконец посмотрел на Иззи.       — Да, милая?       — Плохие новости?       — Что?       — Выглядишь так, будто станция вот-вот развалится. В чём дело?       Мэттью устало вздохнул, провёл ладонью по лицу и зачесал волосы назад.       — Вы, дети, сводите меня с ума.       Иззи напряжённо рассмеялась, поймав косой взгляд Фокса и Хейна. В зале собраний были все, кроме Аспида и Азриэля, но Мэттью сказал, что они не начнут без них. Цуга обещала, что они будут через десять минут, и с каждой прошедшей минутой Иззи всё отчётливее ощущала, какой напряжённой становится атмосфера.       — Мы не сделали ничего противозаконного, — всё-таки уточнила она, бросив на отца настороженный взгляд.       — Это и пугает меня больше всего. Вам даже не нужно нарушать закон, чтобы поставить на уши всех директоров.       Пайк, старательно ковырявшийся в своём коммуникаторе, удивлённо вскинул голову.       — Директоров? А разве вы… вы же капитан, — неуверенно закончил он.       Мэттью рассмеялся.       — И ты думаешь, что я один справляюсь с этим хаосом? Будь это так, я бы уже давно умер от инсульта.       Пайк смущённо вжал голову в плечи и затих. Иззи улыбнулась ему, желая подбодрить, но Пайк только покраснел и прижал к себе коммуникатор. Он не обращал внимания на Фокса, который сидел рядом и тихо переругивался с Ромеллой через Хейна; или на Джуд, выводившую узоры на столе и обсуждавшую что-то с Анубисом; или на Холланда, который то и дело шутил, а Имон озадаченно смотрел на него почти всё время. Сириус, как и всегда, прожигал всех презрительным взглядом, тогда как Ри, казалось бы, вообще спал.       Просто великолепно. Иззи всегда знала, что они самая лучшая команда на свете.       Наконец двери зала совещаний распахнулись, и внутрь влетел запыхавшийся Азриэль. Он с улыбкой запрыгнул на единственный свободный стул по левую руку от Мэттью, тогда как Аспид без лишних слов сел на диван в дальнем углу, натянул капюшон на голову и будто бы весь сжался. Иззи уже хотела уточнить, не присоединиться ли он к ним, когда Мэттью без предисловий выпалил:       — Очень плохие новости: совет директоров одобрил экспедицию на Пларозию.       Джуд так резко вскинула голову, что, Иззи была уверена, у неё хрустнула шея.       — Что?       — Я передал им результаты, которых мы с тобой вчера достигли, и они остались более чем удовлетворёнными. Также им интересны подсказки, которые вы нашли в исследованиях Алана, и теперь они хотят понять, на что они указывают.       — Охренеть, — без всяких эмоций сказал Сириус, едва только последнее слово сорвалось с губ Мэттью. — Вы хоть понимаете, как на Пларозии опасно? Обычным людям туда лучше не соваться.       — Разумеется, поэтому я отправлю туда только шестерых: Азриэля, Ромеллу, Джуд, Имона и вас, мистер Эзарон и мистер Бланш. Если вы, конечно, не возражаете.       Может, Сириус и возражал, — по крайней мере, Иззи точно прочитала по его лицу, что он недоволен таким решением, — но ответить он не успел, как и Хейн, удивлённо поднявший брови. Холланд едва не подскочил на месте, хлопнув ладонями по столу, и испуганно выпалил:       — Имон человек, ему нельзя туда!       Имон, выглядевший таким же удивлённым и даже испуганным, протараторил:       — О, класс, спасибо за заботу и всё такое, но я сам могу решить, куда мне можно.       Холланд бросил на него убийственный взгляд, но, встретившись с точно таким же, покачал головой и более спокойным голосом продолжил:       — Мы понятия не имеем, что на Пларозии, а у него нет эфира, чтобы защитить себя!       — У него есть Джуд, — легко парировал Мэттью.       Фокс, сделавший глоток кофе (из чашки Иззи, свою он уже давно выпил), едва не выплюнул его обратно. Анубис, никогда прежде не позволявший показывать плохого настроения в присутствии Мэттью, послал ему настороженный взгляд. Как ни в чём не бывало Джуд накрыла ладонь Анубиса своей, и это бы точно сработало, если бы Фокс, утиравший подбородок от кофе, не проворчал:       — Как романтично.       — Не думаю, что это разумно, — прожигая Фокса ненавистным взглядом, сказал Сириус. — Имону лучше остаться в безопасном месте, чтобы он случайно не подставил себя, пытаясь защитить Джуд из-за этой дурацкой связи.       Краем глаза Иззи заметила, как Мэттью самодовольно улыбнулся.       — Любая наша техника практически бесполезна на Пларозии. Мы не можем отправить туда андроидов, не защитив их эфиром, и даже это не даёт нам гарантии, что мы получим необходимые данные. Поверьте, мистер Эзарон, мы уже пытались. Естественный эфир Пларозии разрушает любые связи. Но Джуд — другое дело. Её эфир намного сильнее эфира Азриэля…       — Эй! — возмущённо выкрикнул тот. — Я всё ещё здесь!       — …и она уже подчинила себе Имона.       — Неправда! — взволнованно возразила Джуд едва не со слезами на глазах. — Я не хотела…       — Джуд в состоянии не только защитить его от влияния естественного эфира Пларозии, но и сохранить данные, которые он запишет. Разве я не прав?       — Тогда почему не я? — наконец выпалил Анубис, тогда как Имон едва не беспомощно выдавил:       — Моё мнение вообще учитывается?       — А моё? — как бы между прочим уточнил Хейн. Судя по его лицу, ему было практически всё равно, вписали ли его в экспедицию или нет, и Иззи совершенно не понимала, почему. Разве он не должен сейчас в панике бегать вокруг стола и орать о том, как это опасно? Что Джуд и Имон могут пострадать? Он же постоянно так делал.       — Это неразумно, — настойчиво повторил Сириус, проигнорировав вопрос Хейна. — Вы хотите рискнуть человеком, который даже не в состоянии самостоятельно обеспечить себе безопасность! Даже не одним, а двумя. Я не сомневаюсь в профессионализме Бланша, но он не владеет эфиром и будет бесполезен. Тащить с собой двух сосудов слишком опасно.       — Можно взять меня! — громче сказал Анубис, указав на себя пальцем.       — Неужели вы сомневаетесь в эфире Джуд? — не обратив на него внимания, спросил Мэттью.       Джуд, всё ещё держа Анубиса за ладонь, наклонилась к Сириусу и тихо уточнила:       — А это так опасно?       Мэттью улыбнулся, будто загнал Сириуса в угол, и на секунду Иззи растерялась. Эзарон, поджав губы, закатил глаза и сказал:       — Ты действительно достаточно сильна, чтобы защитить сразу двоих людей, но нельзя забывать про риски. Неизвестно, что нас ждёт.       — Но ты же был там, — напомнил Хейн. — Причём без эфира, верно?       — Не скажу, что это было разумным решением. Мне повезло, что Богиня обратила на меня свой взор и открыла эфир. Но сомневаюсь, что повезёт вам.       — Четыре заклинателя на двоих людей — это хороший расклад, — постучав пальцами по столу, сказал Мэттью. — Азриэль и Ромелла обеспечат защиту мистера Бланша, если в этом будет необходимость, а связь, которую создала Джуд, защитит Имона. Нет, Анубис, — добавил он, когда андроид уже открыл рот, — ты не участвуешь. Тебя закоротит и сломает, как только корабль сядет, и нам этого не нужно.       Анубис тихо выругался. Сириус с шумом выдохнул, поставил локти на стол и спрятал лицо в ладонях. Всего на секунду, но Иззи искренне ему посочувствовала. Зная Джуд и её тягу к исследованиям, Иззи могла с уверенностью сказать, что она вряд ли откажется от этого дела. Может, поломается немного, пытаясь отговорить Имона и Хейна, но вряд ли у неё что-то выйдет. Даже Анубис с его щенячьим взглядом не остановит её.       — Шесть человек, — глухо протянул Сириус, подняв голову. — В «Нова Астре» одни долбанные психи.       На это Мэттью ничего не ответил, хотя Иззи видела, как медленно растёт его раздражение. И, опять же, не понимала, почему её отец промолчал. Неужели был готов стерпеть что угодно, лишь бы убедить остальных участвовать в этой экспедиции?..       В сущности, всё зависело от Джуд. Только она умела читать древнепларозианский, и именно её эфир был сильнейшим. Сириус в любом случае полезет куда угодно, лишь бы защитить Джуд, Иззи в этом не сомневалась. Ортегоры, должно быть, не ослушаются приказа. И если уж у Анубиса был шанс пострадать, Джуд ни при каких обстоятельствах не позволит ему участвовать, даже если он убедит её, что она в состоянии защитить сразу нескольких. Вопросы вызывали только Хейн и Имон. Иззи ещё могла поверить, что Хейн из-за врождённого чувства гиперответственности может согласиться, даже осознавая, что никакой реальной пользы от него не будет. Но Имон — другое дело. Зачем ему соглашаться?..       — Насколько там опасно для людей, не владеющих эфиром? — тихо уточнила Джуд, чем, однако, мгновенно привлекла всеобщее внимание.       Мэттью щёлкнул по столу, и над ним всплыло несколько диаграмм, в которые Иззи тут же впилась взглядом.       — Согласно последним данным, на планете низкий уровень кислорода, геомагнитные бури, гравитационные скачки…       — Что это? — жалобно уточнила Джуд у Сириуса.       — Выбросы эфира из ядра, которые влияют на гравитацию, — смиренно ответил он.       — То есть?       — Разные потоки эфира сталкиваются друг с другом, в результате гравитация постоянно скачет. Острова, поднявшиеся в небо, падают, и наоборот.       — Временные промежутки между ними разные, самый короткий, который удалось зафиксировать, длился семь секунд, а самый длинный — три года.       Джуд ошарашенно уставилась на Мэттью, и тот тихо, мягко рассмеялся.       — Если твой эфир нам поможет, никаких проблем не возникнет. За две недели вполне реально улучшить защитные костюмы и…       — Костюмы? — едва не пропищала Джуд.       — Совершенная спецодежда, полностью защищающая человека от любых внешних угроз. Гораздо лучше того, что предоставляет МКЦ. Позволяет не только находиться на поверхности планеты с низким уровнем кислорода и токсичной атмосферой, но и выходить в открытый космос, а также свободно использовать эфир.       Джуд протянула восторженное «вау», не обратив внимания на тяжёлый взгляд Сириуса и предостерегающий шёпот Анубиса. Никто, кроме неё, казалось, не придал словам Мэттью большого значения, и Иззи поняла, что Джуд никогда прежде не сталкивалась с подобным. Практически сразу же Иззи вспомнила, какой разочарованной выглядела Джуд, когда пропустила взлёт с Земли. А тут — возможность выйти в открытый космос, хотя, конечно, в этом не было никакой нужды. Вряд ли Пларозия настолько сильно разрушена, что на ней не мог сесть корабль.       Иззи была почти разочарована, что не могла поучаствовать в экспедиции. Цуга показывала ей схемы защитных костюмов, и, стоит признаться, по первому взгляду было сложно понять, что они созданы для космоса. Иззи была уверена, что они нужны, чтобы идеально подчёркивать человеческую фигуру, и была абсолютно убеждена, что выглядела бы просто потрясающе в таком костюме, если бы ей пришлось его надеть.       Иззи шумно выдохнула, покрутив прядь волос между пальцами. До чего же она докатилась — думает, что защитный костюм стильный… Иззи уже давно нуждалась в долгом и хорошем шоппинге, но даже не думала, что его отсутствие так плохо на ней скажется. Бродить одной по торговым центрам «Наруками» не хотелось, заказывать через Поток — тем более. Иззи нуждалась в шумной компании, паре коктейлей для настроения и возможности не думать о загадках Вселенной хотя бы один день.       Создавалось впечатление, что только её это беспокоило. Джуд задавала миллион вопросов о целях экспедиции и практически не слышала Сириуса, который доказывал, что брать с собой двух людей слишком опасно, или Анубиса, который пытался убедить всех, что от него будет польза. Хейн и вовсе совсем скоро выпал из обсуждения и ни на кого не обращал внимания, только пялился в потолок. Даже Фокс задавал больше вопросов и то и дело пытался выбить себе роль пилота, что у него совершенно не получалось. Иззи считала странным, что только он, Анубис и Джуд были такими активными. Они же, наконец, нащупали что-то действительно стоящее и вполне могли найти ответ на вопрос, что такое стигмы. Если бы у Иззи был шанс, она бы уже сидела за штурвалом «Бетельгейзе» и мчалась к чёртовой Пларозии, чтобы собрать нужную информацию.       Она не раз пыталась договориться с отцом о том, чтобы он привлёк её к делу, поручил что-то важное и дал проявить себя, но Мэттью всегда отказывал. И как бы сильно Иззи это ни разочаровывало, она старалась не давить слишком сильно, а напоминать о себе изредка, раз в пару дней. Она знала, что на её отце лежит огромная ответственность, что он один контролирует не столько «Нова Астру», сколько заклинателей эфира, и при этом тщательно скрывает настоящую личность. Для чего ему это было нужно, Иззи до сих пор не узнала, но не сильно переживала.       В конце концов, она наконец нашла его и больше не собиралась расставаться. У них впереди ещё тысячи дней, и Иззи вовсе не обязательно торопиться. Они только недавно начали ужинать вместе и обсуждать всё на свете, и Иззи не хотела портить всё своей напористостью.       Пусть даже она чувствовала укол обиды из-за того, что не могла ничем помочь с экспедицией, это означало, что она останется в «Нова Астре» рядом с отцом. Может быть, у них будет намного больше возможностей, чтобы поговорить, провести время вместе и прийти к соглашению относительно работы Иззи.

***

      Чего Ри совершенно не ожидал, так это того, что сразу же после затянувшегося собрания Донован скажет ему задержаться. Это также удивило Изабеллу и Хейна, но если последнего Джуд смогла вовлечь в разговор и увести из зала совещаний, то Изабелла осталась и, будто бы не замечая предупреждающего взгляда отца, сидела на месте.       — Когда я сказал, что все свободны, я говорил и о тебе, — с лёгким раздражением произнёс Донован.       Изабелла, никак не отреагировав на его тон, с улыбкой ответила:       — У тебя есть ещё какое-то срочное дельце, да? Крутое и опасное? Супер. Я участвую.       — Никакого дела, — отрезал Донован. — Я просто хочу немного поговорить с Ри.       Ри поморщился, распознав в тоне мужчины фальшивую вежливость. Было нечто иррациональное в том, как тот легко переходил на имена и так же легко обращался со всеми формальностями, будто внутри него постоянно что-то щёлкало. Хотя, может быть, всё зависело от уважения, которое он испытывал или, наоборот, не испытывал к собеседнику. Ри точно не был в числе его любимчиков.       — Никакого веселья, — всё-таки сдавшись, проворчала Изабелла.       Она нарочито медленно поднялась, откинула волосы с плеча и, как ни в чём не бывало отряхнув рукав красной кофты от несуществующей пыли, с гордым видом развернулась и вышла. Однако спустя всего секунду она вновь заглянула и выпалила:       — Но если будет крутое дело, позовите меня!       Ри, не ожидав от себя такого, прыснул от смеха, и только секундой позже заметил настороженный взгляд Донована.       — Как думаешь, Ри, — немного помолчав, начал Донован, сложив пальцы шпилем, — ты бы был полезным в этой экспедиции?       — Сомневаюсь.       — Мне нужен точный ответ.       Ри дёрнул хвостом. Донован всегда заставлял его чувствовать себя напряжённо, и Ри не понимал, почему.       — Нет.       — Да, ты прав. Снайпер нам там ни к чему, — с лёгкой, явно издевательской улыбкой уточнил Донован. — Знаешь, я восхищён. В «Гоморре», должно быть, сидят настоящие гении, раз они столько лет прятали тебя от Потока.       Хвост Ри застыл. Он медленно сложил руки за спиной и впился когтями в кожу, уговаривая себя сохранять спокойствие.       Он не смел даже думать о том, что Донован не узнает о его связи с «Гоморрой», но был удивлён, что это заняло у него так много времени. Нут, Сэд и многие другие хакеры и впрямь тщательно прятали и стирали любую информацию о Ри, которая попадала в Поток, и он ничуть не сомневался в их профессионализме. Не сомневался он и в профессионализме Донована — Иззи постоянно твердила о том, насколько умён её отец.       Ри медленно качнул хвостом, заметив, как мужчина смотрит на него. Он был слишком умён, чтобы позволить Ри думать, будто о его связи с «Гоморрой» стало известно только сейчас.       — У меня была мысль сдать тебя МКЦ, — как бы вскользь бросил Донован, откинувшись на спинку стула. — Да и Цуга посчитала, что так будет лучше. Но знаешь, мистер Бланш и Иззи убедили меня дать тебе шанс.       Ри в самый последний момент сдержался, чтобы не фыркнуть.       — За всё то время, что я наблюдаю за тобой, ты ни разу не дал мне повода сомневаться в тебе. Никому не вредил, не угрожал. Даже не пытался взломать системы корпуса, хотя, честно говоря, ты бы и не смог. Твои попытки разобраться во внутренних системах жилого комплекса довольно жалкие.       Ри ещё сильнее надавил когтями на ладонь. Будто он не знал, что провалился, когда пытался сделать хоть что-то. Будто не знал, что топчется на месте, не двигается ни в одну из сторон и даже не может придумать сносный план действий. Будто не знал, что занимает место просто так.       — Ответь мне на один вопрос, Ри. Только честно, договорились? Ответишь — и оставлю тебя в покое. Возможно, даже закрою глаза на то, что ты убивал ради «Гоморры».       — Я никого не убивал.       Донован улыбнулся.       — Наконец-то заговорил. Ну что, ответишь мне на один вопрос?       Сжав челюсти, Ри коротко кивнул. Ему начинал надоедать этот спектакль, но ещё сильнее ему надоело положение, в которое он загнал себя сам.       — Почему ты ищешь Хелен Ан?       Ри вздрогнул так резко, будто его ударили.       Донован позволил им остаться в корпусе лишь после ряда проверок, в число которых входили многочисленные тесты. Их допрашивали, проверяли, следили, чтобы они всегда были честны. Ри помнил, как несколько часов подряд отвечал на одни и те же вопросы и как замолкал, когда Донован подбирался к моменту, когда они вернулись на «Бетельгейзе» без Джуд, которую забрал «Элизиум». Поначалу Донован думал, что Ри переживал за Джуд, но быстро понял, что это не так.       Ри не хотел говорить ни о Хелен, ни об «Элизиуме». Он вообще не знал, о чём хотел говорить, а о чём — мог. Каждый раз, когда он пытался, в горле вставал ком, а перед глазами расплывались цветные пятна. Ри начинало казаться, будто ему не хватает воздуха. Он молчал, игнорируя вопросы Донована и Цуги, почти пять часов, и точно знал, что из-за этого они ещё тщательнее допрашивали остальных. Ри было плевать.       Он уже ничего не понимал и чувствовал, как медленно тонет.       — Я знаю, что… у вас с ней произошёл какой-то конфликт, — немного подумав, произнёс Донован. Он всё пытался поймать его взгляд, но Ри смотрел на поверхность стола, по которой то и дело пробегали маленькие светящиеся линии, и уговаривал себя дышать ровно, не показывать страха.       Не думать о Хелен. Не думать об Анне. Не думать о том, как та заразила Нут. Не думать о «Гоморре». Не думать о Каймане, который игнорировал его неделями. Не думать о братьях и сёстрах, которые постоянно затаскивали его в углы и били. Не думать, как они запирали его. Не думать, как Гадюка и Фельзума едва не утопили его, как осколки зеркала и стеклянной двери изрезали его руки и ноги.       Не думать, не думать, не думать, не…       — Ри, — притворно мягко обратился к нему Донован, — я лишь хочу быть уверен, что наши интересы хотя бы немного совпадают. Я хочу быть уверен, что ты Ри, а не Амальгама, понимаешь?       Он, должно быть, никогда и не был Амальгамой по-настоящему. Или же, наоборот, всегда был им. Несовершенный, будто слепленный из кусочков чего-то разного. Странный, дикий, неконтролируемый, опасный.       «Не думай, — приказывал себе Ри, до крови царапая ладони когтями. — Не думай, не думай, не думай…»       — Вот в чём дело, Ри, — продолжил Донован. — Если ты хочешь остаться, нужно быть полезным. Признаю, у тебя есть уникальные таланты, но я не могу использовать их без риска. Не могу поручить тебе дело, не получив гарантии, что в тебе не узнают Амальгаму из «Гоморры». Твоя внешность слишком сильно выделяет тебя, и мы не можем помочь тебе исправить её с помощью модулей. Значит, ты должен доказать мне, что она ничуть не мешает. Доказать, что ты можешь быть полезным, даже будучи таким.       Ри отчётливо услышал, как первая капля крови упала на пол. Донован, казалось, тоже это услышал. Он на несколько секунд замолчал, сложил руки перед собой и уставился на Ри так, будто хотел прожечь в нём дыру.       — Я не доверяю тебе, Ри, ведь ты не сделал ничего, чтобы доказать свою полезность «Нова Астре». Ты здесь только из-за того, что мистер Бланш и моя дочь заступились за тебя. Поверь, мои заклинатели остановят тебя, если ты вдруг выкинешь что-то, но мне бы совсем не хотелось этого, ты же со мной согласен? Разве ты не хочешь стать частью корпуса? Не хочешь изучать эфир, как и подобает настоящему заклинателю? Быть полезным и не занимать чужое место.       «Не думай», — повторил Ри, пока паника медленно поднималась выше и царапала ему горло.       — Тебе нужно доказать, что ты заинтересован в этом, а не слоняться без дела целыми днями, надеясь на мою милость и игнорируя занятия с Азриэлем. Как бы сильно я ни любил Иззи, я не буду вечно терпеть тебя. Либо ты доказываешь, что больше не являешься Амальгамой, либо отправляешься в тюрьму МКЦ. А теперь можешь идти.       Ри сделал шаг назад, едва не пошатнувшись, и из последних сил сумел удержать равновесие.       — А, нет, погоди. Ещё кое-что.       Ри остановился, медленно повернулся и посмотрел на Донована, который улыбался ему, как старому другу.       — С этой минуты доступ в тренировочный зал для тебя заблокирован. Если увижу тебя рядом с Иззи или узнаю, что ты продолжаешь учить её стрелять, отправлю к МКЦ первым же кораблём. Свободен.

***

      «Быть полезным, быть полезным, быть полезным…»       Слова Донована крутились в голове Ри, пока он брёл по коридору, даже не понимая, куда идёт.       Не то чтобы он не был удивлён темой, которую поднял Донован. Ри точно знал, что рано или поздно, но ему придётся начать доказывать, что он больше не на стороне «Гоморры». Однако он даже не думал, что это случится так поздно, что Изабелла и Хейн заступятся за него. С чего им вообще делать это?..       Ри на секунду остановился и, тихо выругавшись, взъерошил волосы. Он совершенно себя не понимал и не представлял, что ему делать.       Каждый день он думал, что вот-вот в его голове родится план, который поможет ему встать на ноги, и каждый день возвращался к тому, что едва не рвал на себе волосы от безысходности и ненависти к себе. Он столько лет пытался вырваться из-под контроля Каймана, что теперь, когда тот, наконец, был за тысячи световых лет от него, Ри не представлял, что должен делать.       Пусть даже он всеми силами это отрицал, оказалось, что Ри всю жизнь только и мог, что подчиняться другим, следовать точным приказам, а не думать своей головой. Теперь, когда он мог принимать решения самостоятельно, он не делал этого. Просто не понимал, с чего начать, как поступить и о чём думать. Не было ни инструкции, ни помощи. Не было Нут, которая точно знала, что ему делать.       Он мог бы переступить через себя и обратиться к Хейну, ведь тот казался ему самым здравомыслящим, но каждый раз, когда Ри хотя бы думал об этом, он мгновенно находил тысячи причин, которые вынуждали его ничего не делать. Ловить на себе жалостливые взгляды было отвратительно. Он, в конце концов, не беспомощный плаксивый ребёнок, за которым нужно постоянно следить, чтобы он не убился о случайный угол стола. Может, он не знал, что ему делать, но это вовсе не означало, что…       — Ри!       Он взмахнул хвостом и резко обернулся, вскидывая руку, но вовремя остановился. Изабелла смотрела на него так, будто не испугалась, что её могут ударить. Паника, уже завладевшая им, будто сковало тело. Ри едва сумел опустить руку и сделать шаг назад.       — Он дал тебе крутое задание? — с искрящимися от любопытства глазами спросила Изабелла.       Ри поджал губы, не зная, что сказать. Он не цеплялся за тренировки с Изабеллой как за что-то, что ему жизненно необходимо, но они привносили хоть какую-то стабильность. Ри точно знал, что с двух до четырёх каждого дня он учит Изабеллу стрелять, и даже если она порой сильно раздражала своими шутками и безответственным отношением к оружию, само наличие этих занятий было единственным стабильным делом в жизни Ри. Это было странно, но ещё страннее было осознавать, что он, вообще-то, не хочет от них отказываться.       — Он дал тебе крутое задание и запретил говорить о нём, — понимающе закивав, сказала Изабелла.       — Нет, — тихо возразил Ри, и лишь после того, как она удивлённо вскинула брови, понял, что сказал это вслух.       — Нет? О, поняла! Наоборот, он не дал крутое задание, которое ты хотел, да?       — Нет.       — Тогда что? — разочарованно проворчала Изабелла. — Давай быстрее, я ещё хочу успеть узнать все детали этой дурацкой экспедиции.       — Что?       Изабелла свела брови к переносице, и Ри, не ожидая от себя такого, стыдливо опустил уши. Мало того, что он не понимал, что делать, так ещё совершенно не следил за тем, что говорил. Мысли путались, и сосредоточиться было крайне сложно.       — Ты вообще услышал хоть что-то?       Ри медленно кивнул.       — И помнишь, что через пять минут у них ещё одно собрание, только без нас?       Ри ещё раз кивнул.       — Тебе что, совсем не интересно?       — Нет, честно говоря.       — Тогда в чём дело?       Ри хотел ответить, — пожалуй, даже сильнее, чем ожидал от себя, — но не мог выдавить ни звука. Простой ведь вопрос, так почему он не может хотя бы придумать ответ, который пусть и будет лживым, но сойдёт за подходящий?.. Изабелла всегда была любопытной, и Ри уже давно привык, что за одним вопросом обязательно следует ещё пять, даже научился почти не злиться из-за них.       — О звёзды далёкие, — прикрыв рот ладонью, пробормотала Изабелла. — Он что, запретил тебе тренировать меня?       Ри, удивившись, дёрнул хвостом.       — Как он мог не знать, что ты подслушивала? Я даже не чувствовал твой запах.       — Во-первых, это был лишь вопрос времени, потому что он уже больше недели пытается убедить меня, что ты неуравновешенный псих и тюрьма МКЦ плачет по тебе. Во-вторых, я ведь хорошо пахну? Я попробовала новые духи, но не уверена, что они мне подходят, хотя вишня…       Ри, выдавив нервный смешок, дёрнул уголком рта. Она что, издевается над ним? Она знала, что Донован считает Ри опасным, и всё равно продолжала защищать его? И как только поняла, что попала точно в цель, заговорила не об этом, а о долбанных духах, которые, вообще-то, и впрямь ей подходили.       Лишь мгновением позже, когда Изабелла как ни в чём не бывало поправила распущенные волосы и улыбнулась, Ри понял, что она уже закончила без остановки болтать о своих духах и ждала от него какой-то реакции.       Ри ни слова не мог выдавить — одновременно думал о том, что не знает, как поступить, и о том, что новые духи и впрямь отлично подходят Изабелле.       — Да что с тобой такое? — нахмурившись, пробормотала она. — Ты что, заболел? Только не говори, что это какая-то заразная инфекция и нас всех придётся закрыть на карантин! Я ещё не нагулялась по городу.       — Я не болен, — тихо ответил Ри. — Наверное.       Изабелла удивлённо округлила глаза.       — Наверное?       — Не знаю. Что ты прицепилась ко мне? — раздражённо бросил Ри, проведя ладонью по лицу.       — Джуд уже второй день говорит о том, что у тебя эфир в раздрае, вот я и хочу узнать, в чём дело.       Ри фыркнул, закатив глаза, и постучал кончиком хвоста по полу. Ну конечно, Джуд и её невероятный эфир, который знает всё и обо всех. Ему не следовало удивляться или чувствовать укол разочарования, которое взялось неизвестно откуда.       — Тебе-то какое дело?       — Если тебе плохо, так и скажи. Отложим тренировки на потом. Скажем Клэр, она что-нибудь…       — Издеваешься? Твой отец уверен, что я всё ещё работаю на «Гоморру», и сдаст меня МКЦ при первой же возможности.       Изабелла рассмеялась, замахав руками.       — Он ни за что не сделает этого. Я убедила его, не переживай. Да и Хейн сильно помог.       — Из-за этого он знает, что мне нужна Хелен? Так вы убеждали Донована, что я не с «Гоморрой», да? Сказали, что я бы ни за что не мог оставаться в организации, зная, что она сотрудничает с убийцей моей тёти?       Где-то вдалеке с тихим скрежетом раскрылись двери лифта, и по коридору раздалось эхо чужих шагов. Ри выдохнул, осознав, что выпалил всё на одном дыхании, и едва не сделал ещё один шаг назад, мгновенно почувствовав раздражение и ненависть к самому себе.       — Я не сказала ничего, чего не сказал бы любой из нас, — с расстановкой проговорила Изабелла, сложив руки на груди. — Ты из-за этого так переживаешь?       Ри бы не сказал, что слово «переживать» подходит. Он был одержим этой мыслью и в то же время его едва не тошнило, когда она всплывала в голове. Он был намерен найти Хелен, сколько бы времени и ресурсов это ни заняло, но что потом? Ри понятия не имел, что делать. Нут уже не вернуть, к тому же, он точно знал, что она была бы не в восторге от идеи Ри заставить Хелен платить по счетам. Да и как бы это могло произойти?       В глубине души Ри точно знал, что сможет навредить Хелен, но не убить. Как бы сильно он ни старался, его воротило от мыслей об убийстве. Простреленные колени и сломанные руки, глубокие ножевые ранения, вырезанные глаза — это ведь не то же самое, что убийство, это намного легче и далеко не так ужасно, как смерть. С этим можно справиться, Ри знал, и потому был уверен, что может навредить Хелен. Но этого было мало. Нут страдала и умерла, так и не освободившись от «Гоморры», и Хелен должна была страдать не меньше.       — Ри?       Он мотнул головой, сделал несколько шагов в сторону и упёрся в стену. Из-за угла показались несколько людей в белых халатах, которым Изабелла бросила приветствие. Надо же, она запомнила всех, кто шатался по «Нова Астре», и даже смогла как ни в чём не бывало проявить дружелюбие… Воздух был слишком горячим, его не хватало, стены начали сжиматься, а Изабелла, как и в любой другой день, выглядела так, будто находилась на вершине мира, и спокойно общалась с людьми, которые даже не обратили на него внимания и ушли, поглощённые своим разговором.       — Ри!       Он случайно наступил себе на хвост и едва не упал, пытаясь удержать равновесие. Лицо Изабеллы вдруг оказалось слишком близко. Ри вздрогнул, распахнул глаза и судорожно выдохнул, чувствуя, как воздуха становится всё меньше.       — Тише, тише, — Изабелла улыбнулась и, заглянув ему в глаза, едва слышно добавила: — Успокойся. Сначала вдохни, потом выдохни. Всё хорошо.       Ри точно знал, что это не так, и не понимал, почему Изабелла считает иначе. Он не мог собраться с мыслями, не понимал, где находится и что делать. Тело едва слушалось, а кости ломило.       — Бездна, что с тобой? Ты точно не заболел?       Ри знал ответ на её вопрос, но не мог озвучить его. Такое уже случалось раньше: когда казалось, что весь мир будто застывал на несколько мгновений, голоса людей становились слишком громкими, мысли путались, а тело отказывалось подчиняться ему. В прошлый раз, когда Ри чувствовал себя так отвратительно, он был на корвете Кобры и вполне мог получить пулю в лоб за то, что позволил слабости победить. Тогда он едва взял себя в руки, и то из-за того, что Кобра сказала, что её люди следят за Изабеллой, а после приказала принести его оружие.       «Точно», — подумал Ри, потянулся к бедру и остановился, поняв, что у него не было Бьянки. Как и требовал Донован, Ри сдал пистолет и винтовку в хранилище, потому что никто не мог разгуливать по корпусу с оружием, он — особенно.       Ри попытался сделать глубокий вдох, но грудную клетку сдавило. Ему срочно нужно оружие. Сгодится любое, лишь бы почувствовать себя в безопасности и цельным. Ри знал, что так быть не должно, но ему нравилось держать оружие и думать, что именно с ним он по-настоящему в безопасности.       Как он только держался все эти дни, ограничиваясь лишь тренировочным оружием?..       — Эй, Ри, посмотри на меня.       Ри тряхнул головой, слыша, с каким глухим стуком его хвост яростно бьёт то по полу, то по стене. Страх подбирался всё ближе, и Ри никак не мог с ним справиться. Это ненормально — чувствовать себя в опасности в одном из самых защищённых мест во Вселенной. Ненормально, что с каждым днём Ри становился всё слабее, меньше и незначительнее.       Он вновь тряхнул головой, но замер, когда тонкие горячие пальцы Изабеллы коснулись его лица. Шум ламп под потолком, далёкие шаги людей, с которыми она здоровалась и которые даже не обратили на Ри внимания, ушли на второй план.       — Всё хорошо, да? — тихо спросила Изабелла, заглянув ему в глаза. — Всё нормально. Просто вдохни и выдохни.       Медленно, даже не понимая толком, почему подчиняется, Ри вдохнул. Изабелла наклонилась ближе, и её волосы упали ему на лицо. Ри поднял руку и убрал их, чувствуя, как пальцы Изабеллы скользнули по его плечу. Всего мгновение — и она, улыбнувшись, обняла его. Ри застыл на месте, не пошевелился даже после того, как запах вишнёвых духов стал сильнее, а мягкие чёрные волосы скользнули ему на плечо.       Ненормально, что для Ри это ощущалось так же, как если бы он взял в руки оружие. Просто ненормально.       Он опустил голову, положив её на макушку Изабеллы, и выдохнул.