Голубая трава

Бильбо Бэггинс был бы рад возможности спокойно поговорить с Дарси Эсироу, которая, как он понял, была куда вежливее и улыбчивее своих собратьев. Хоббит был уверен, что Дарси могла бы рассказать ему много историй, или он бы ей что-то рассказал, и такая тяга к Эсироу наверняка была обусловлена тем, что его мамой была Белладонна Тук, и теперь кровь Туков сказывалась. Но возможности не представилось — около полудня их всех внезапно разбудил дикий рев Армитога, того медведя, который сменил шерсть, как заяц — хорошо, что Бильбо не употребил такое сравнение вслух, иначе он мог бы оскорбить благородного медведя. Гномы проснулись мгновенно, но пока они хватались за оружие, Армитог сделал широкий прыжок, оказавшись на каком-то выступе, и встал лапами на спину не менее огромного волка, а потом вцепился зубами волку в шею и раздался хруст. Волк упал, и Армитог приземлился на него; все произошло настолько быстро, что Бильбо еще пару минут пытался понять, что произошло — медведь был быстрее выпущенной стрелы. «Варги!» — зарычало в голове у Дарси. На медведя с бока прыгнул второй волк, но Армитог встал на задние лапы и ударил волка в прыжке. Тот заскулил, упал и его добили гномы. — Варг-лазутчик, — повторила Эсироу, внезапно в унисон с Гэндальфом, который спешил к ним обратно. — Где-то рядом орки. — Кому ты рассказал об этом походе, кроме своего клана? — налетел на Торина волшебник. — Никому, — ответил Торин. «Какая разница! За вами охота!» — зарычал Армитог, и хотя поняла его только Дарси, злой агрессивный рык верно истолковал каждый гном. — За нами охотятся! — снова повторила Дарси, надевая шлем. — Надо бежать. — Не получится! — воскликнул вернувшийся с короткой разведки Ори. — Мы остались без пони — они сбежали! «Глупые, глупые гномы!» — гневно сказал Армитог, вставая на задние лапы, а потом опускаясь обратно и подходя к Дарси. — «Моя цель — спасти тебя любой ценой, и только тебя!» — Значит убираемся на своих ногах, — сказал Дарси, но кинув взгляд на Армитога, добавила. — Или лапах. Мистер Бэггинс, вы со мной. — Э, что? С вами? — не понял хоббит, но тут перед его телом выросло тело более крупное, и Двалин одним сильным движением подкинул Бильбо на медведя. — Я уведу их от вас, — сказал Радагаст. — Это гундабадские варги. Они догонят тебя, — возразил Гэндальф. Вой варгов, между тем нарастал, и крупное тело медведя зашлось в яростной дрожи. «Дарси!» — А это росгобельские кролики, — ответил Радагаст, и в его голосе прозвучала гордость, а в глазах сверкнули искры. — Посмотрим, кто кого! Старик резво запрыгнул в свои сани, но в последний момент внезапно протянул руку, и Дарси ухватилась за нее. Ее глаза сияли. — In die naam van wapens («Во имя брони»), — сказал Радагаст. — In die naam van wapens («Во имя брони»), — повторила Дарси решительно, и выпустила руку чародея; кролики рванули с места. — Надеюсь, он знает, что делает, — пробормотал Гэндальф и посмотрел на гномов. — Вперед! Гномы рванулись в сторону, используя узкие дорожки между деревьев, Дарси же, вскочив к Бильбо на Армитога, одела на хоббита свою маску, и крикнула: — Держитесь, мистер Бэггинс! — и стоило Дарси быстро обвязать его ремнями, как медведь рванул в совершенно другую от гномов сторону, издавая дикий рев и ломясь через деревья. Теперь Бильбо понял, зачем нужен был маска-шлем —без нее ветки просто бы превратили лицо наездника в сырой кусок мяса. Дарси, вцепившись в разъемы на броне, пригнулась и Бильбо пришлось повторить ее жест. Гномья женщина уткнулась лицом ему в затылок, пока они не выехали на чистую местность. — Дарси! —раздался голос Гэндальфа, и медведь послушно метнулся в ту сторону, не дожидаясь приказа хозяйки. До этого Бильбо ездил только на мирно идущих пони, а сравнивать верховую езду на них с верховой ездой на медведе — если это было можно так назвать — было невозможно. Тело зверя изгибалось, и наездников подбрасывало, и если Дарси умела держаться, то Бэггинс до сих пор не свалился только благодаря ремням. — Как вам прогулка, мистер Бэггинс? — весело засмеялась Дарси. Она немного приподнялась, как при скачке на лошади, и ей пришлось перекрикивать ветер. «Вам кажется это смешными?» — хотел воскликнуть Бильбо, но внезапно понял, что не может открыть и рта. «Мы вступим в бой, Армитог?» — спросила Дарси, и тут в ее голосе не было веселья, с каким она говорила с Бильбо. «Я уведу их от вас», — ответил медведь, и Дарси не стала спорить. «Тогда выкинь нас рядом с гномами», — приказала гномья женщина. — Теперь вам предстоит прыгать, мистер Бэггинс, как только я скажу! — выкрикнула Дарси, и тут медведь подался в сторону, и на то месте, где пару минут назад была ее голова, просвистело копье. Несколько варгов с орками было у них на хвосте. — По-моему сигналу, мистер Бэггинс! — Можно просто Бильбо! — внезапно проорал он в ответ. Дарси рассмеялась. — Будь по-вашему! Эсироу ловкими руками начала расстегивать ремни, и хоббиту подурнело. Оказаться без какой-либо защиты на этом могучем звере казалось невероятной глупостью, и вместе с тем кровь его кипела от восторга и захватывающего духа приключения. Армитог, тем временем, нес их прямо на волка, который стоял на выступе. «Там прячутся гномы!» — оповестил медведь. — Тогда на счет три, Бильбо! — громко вскрикнула она. — Ловите хоббита! — эта фраза уже относилась к гномам. — Раз! — она встала в стремени и подхватила Бильбо под мышки. — Два! Бильбо зажмурился, но «Три!» так и не услышал — в одно мгновение он почувствовал, что опора в виде Бронированного медведя исчезла из-под него, и его несет куда-то в сторону, а потом он больно ударился о землю, но его действительно поймали. Гномы высыпались из своего укрытия, и все, что успели увидеть, как огромный, снова белый, медведь, снес орка вместе с варгом, протащив их в зубах несколько метров и выкинув. — Дарси! — выкрикнул Торин, и девушка обернулась. — Sterkte, kind («Удачи тебе, малыш»), — прошептала она, касаясь губами брони на голове медведя. Потом гном выпрямилась, встала на броню и оттолкнулась от нее. Девушка успела сгруппироваться, но все равно неприятная дрожь от падения пробежала по всему телу. Она быстро поднялась и проверила оружие: оба меча на месте. — Сюда, безумцы! — услышала Эсироу голос Гэндальфа и, поймав взгляд Торина, понеслась в ту же сторону, наперерез отряду. Девушка побежала к пещере и буквально влетела туда, подпрыгнув и оттолкнувшись рукой о камень. Сгруппироваться в такой тесноте не удалось, и Дарси кубарем пролетела по полу пещеры, но тут ее вздернули вверх. Она посмотрела на Бофура и быстро благодарно кивнула; сердце ее колотилось как бешеное, но на губах играла улыбка. Вдалеке раздался победный рев Армитога, который эхом отразился от стен пещеры. Торин прикрывал их отступление, и Дарси хотела выйти и помочь, но тут в пещеру залетели племянники Короля и он сам. — Твой медведь, — внезапно сказал Кили, задыхаясь. — Это что-то невероятное. — Я знаю, — заверила его Дарси, откидывая со взмокшего лба прядь волос, но тут сверху раздался звон рога, какая-то возня, похожая нас сражение, и в пещеру залетело тело убитого орка, пораженного эльфийской стрелой. «Армитог?» — напряженно позвала девушка. «Я скрылся в лесу, — ответил ей медведь, и девушка облегченно выдохнула. — Куда вы идете?» «Пока не знаю, — ответила Дарси, но тут Гэндальф обнаружил проход, и гномы стали двигаться. — Мы уходим с Восточного тракта примерно на юг». «Юг? — переспросил Армитог. Дарси почувствовал, что медведь устал быстро бежать и старался перевести дыхание. — Ривенделл?» «Возможно». Тут ее в спину подтолкнули, и Торин, а это был он, обошел и подхватил ее за локоть. — Пошли, — коротко сказал Король. Дарси покорно последовала за ним, ощущая напряжение узбада. — И чем ты только думала? Дарси не стала отвечать. Присутствие медведя в ее голове немного ослабело, но это скорее из-за расстояния между ними, чем из-за того, что Армитог был ранен. Через какое-то время Торин отпустил ее руку, и девушка поняла, то их проход через горы закончился: солнечные лучи ударили в глаза, и Дарси прикрыла глаза рукой, но потом разглядела долину, услышала шум бурной руки где-то внизу, а на противоположном её берегу раскинулся залитый солнцем эльфийский город. — Ривенделл, — выдохнули они вдвоем с Бильбо, только в голосе хоббита было больше восхищения. Ривенделл, так же называемый Имладрис и Карнингул, Последний Домашний Приют к востоку от моря, скрытое убежище Элронда, созданное им в Эриадоре для защиты от Саурона. Дарси много слышала про это место, но еще никогда не видела своими глазами, да и что гномьей женщине было искать в доме у эльфов? Особенно — в чертогах у одного из хранителей Кольца? — Это и был твой план? — даже не видя Торина, Дарси поняла, что он очень зол. Она и гномы обернулись на Торина и волшебника, а стоящий рядом хоббит сконфузился. — Искать спасения у наших врагов? — У тебя нет здесь врагов, Торин Дубощит. Злые помыслы в этой долине есть лишь у тебя одного, — возразил Гэндальф Дубощиту, и Дарси иронично приподняла бровь. Торин кажется не был готов, что кто-то из отряда будет так с ним разговаривать, но ответ его лишь ещё больше разозлил. — Ты думаешь, эльфы благословят нас в нашем деле? Они попытаются остановить нас! — Разумеется! Но у нас есть вопросы, на которые нужны ответы… — А у меня тоже есть вопросы, на которые нужны ответы, — внезапно вмешалась Дарси, и Гэндальф посмотрел на нее поверх головы Торина. — Если… если они там моего медведя встретят, они его не пристрелят? — Ты волнуешься о сохранности медведя больше, чем о нашем? — спросил Балин, и Дарси закатила глаза. — Вы все здесь, и вы все целы! — напомнила девушка. — А my goeie («мой хороший») где-то там. Да, я волнуюсь за него. Я купила его за бешеные деньги, растила его за бешеные деньги, и броню ему делала своими руками за бешеные деньги! А мне ее еще отдавать не хотели! — Не думаю, что тебе стоит переживать, Дарси, — сказал девушке Митрандир. — Эльфы почтительно относят к Бронированным медведям, и думаю, проблем не возникнет. Но лучше предупредить лорда Элронда. — Тогда пойдёмте быстрее, — и Эсироу первая направилась вниз по тропинке. Гномы переглянулись, ожидая итогового приказа Торина, но тот, смерив спину Эсироу раздраженным взглядом, пропустил вперед Гэндальфа с хоббитом, и они стали спускаться. — Дарси, слушай, — обратился к ней полурослик, пока Гэндальф давал гномам последние наставления. — А ты с ним что, мысленно общаешься? Девушка глянула на Бильбо, и улыбнулась. — Когда гном берет себе Бронированного медведя, то между ними устанавливается особая связь, — объяснила девушка. — У них свой особенный язык, и медведь учит своего хозяина, и только своего хозяина, этому языку. Но связь между ними такая крепкая, что они могут обмениваться мыслями, — тут девушка усмехнулась. Она не заметила, что гномы позади притихли, слушая ее, а Кили и Фили попытались протолкнуться вперед. Мало кто из гномов застал живых Бронированных медведей, но истории убить невозможно. От этого питомец Дарси был им так интересен. — Говорят, что связь может укрепиться настолько, что хозяина нельзя будет даже выбить из седла в пылу битвы. — «И станет он с силой медведя, и сам обернется в его шкуру», — дополнил Торин, который шел сразу за Гэндальфом. Дарси кивнула. Они спускались вниз, а после попали на круглую площадку двора. Дарси сложила руки на груди и осматривалась, потому что эльфы эльфами, а вокруг все-таки было красиво. Торин, если бы попал сюда до прибытия Смауга, к примеру, с политическими целями, тоже бы нашел Ривенделл красивым, но сейчас узбад лишь хмуро осматривался, сжимая и разжимая рукоять топора. На встречу к ним спустился эльф, и одежды его развивались на ветру. Дарси признала, что тот был красивым, по крайней мере, после почти столетия общества одних человеческих мужчин, этот — которого Гэндальф назвал Линдиром — точно был красавцем. Дарси слегка отошла в сторону, глядя на пейзаж под ними. «Армитог?» Пару секунд было тихо, а потом раздалось раздраженное пыхтение и ворчание. «Я попал в терновник, — оповестил ее медведь. — А броню вымазал в чем-то липком, поэтому ко мне прилипло все, что можно. А ты как?» «Ты был прав, мы в Ривенделле, — ответила Дарси. — Мы в доме Элронда. Где ты сейчас?» «Недалеко, — ответил Армитог. — Я сейчас найду тебя». «Думаю, сначала тебе стоит поохотиться, — сказала Дарси, и внезапно услышала лошадиный топот. — Подожди секунду». — Сомкнуть ряды! Эсироу была втянута в круг из гномов, но, возмущенная таким действием, пихнула кого-то из гномов — со спины не разберешь — в бок и протиснулась, сверкая мечом. Ее — и на задний план? Нет уж, она пришла сражаться, а не прятаться рядом с хоббитом. Спрятать хоббита согласна, но вот прятаться самой — увольте! Их окружали эльфы на лошадях, которые продолжила двигаться, будто специально нервируя гномов, и Дарси видела, как Гэндальф устало закатил глаза. Но вот наездников из них остановился прямо рядом с ними, причем так, что Дарси было хорошо видно его лицо. — Гэндальф! — воскликнул эльф, и Эсироу поняла, что мужчина не был удивлен появлению волшебника. — Лорд Элронд, — с не меньшей радостью произнес Митрандир в ответ, и тут они заговорили на эльфийском. Дарси снова поймала мысли Армитога. «Ложная тревога, — сказала она. — Ты в Ривенделле?» «Почти, — ответил медведь. — Ты сказала что-то про охоту, я и остановился». «Да, ты же знаешь эльфов, — хмыкнула Дарси, и Балин удивленно глянул на нее, потому что улыбка на девичьем лице была вполне реальной, а не только в мыслях. — Тут тебя угостят только яйцами, листьями и максимум — вареной картошкой. Лучше пойди наешься от души, и притащи мясо нам, хорошо?» «Конечно, — довольно заворчал медведь, и Дарси поняла, что Армитог рад возможности поохотиться. Этот медведь ел очень много. — Я оповещу тебя, когда буду возвращаться». «Удачи», — машинально сказала она, и снова начала слушать разговор, который велся уже между Торином, выступившим вперед, и Элрондом. Он был прекрасен собой, как благородный эльф, могуч, как воин, мудр, как волшебник, строг и благообразен, как король гномов, мягок и ровен, как теплое лето. И внезапно Дарси поняла, что эльф сместил внимание с Торина на нее. — А вы, должно быть, Дарси Эсироу? — спросил он, и Торин оглянулся на нее. Девушка вышла вперед, почти ровняясь с Королем-Под-Горой, но оставаясь все-таки немного за его плечом. Она не могла сказать, что именно ее подвигло встать так, а не как иначе: подчеркнуть положение Торина, или просто мозг помнил, как долго в него вбивали, что невеста наследника должна стоять именно так. — Не знала, что эльфам известно мое имя, — сказала она. Элронд усмехнулся, но в отличие от ухмылки Торина Дубощита, эта была более теплой. — В наших краях вас называют Звезднорожденная женщина из гномьей семьи, — взгляд эльфа внимательно оглядел ее еще раз. Дарси заметила, как узбад крепче сжал свою секиру, и Дарси внезапно порывистым движением положила руку ему на плечо. — Стало быть, Звездорожденная может кое о чем просить вас? — спросила Дарси. Элронд заинтересованно вздернул бровь. — У меня есть Бронированный медведь, и сейчас он бродит на охоте в ваших краях. Когда он придет… — Мы окажем ему лучший прием, — сказал Элронд, и усмехнулся. Эсироу ответила на его ухмылку. — Вам не стоит беспокоиться, как и гномы, мы почитаем Бронированных медведей. Дарси слегка склонила голову в знак благодарности, и гномов пригласил за стол. Поняв, что ее рука все еще на плече Торина, а тот даже не пытается ее скинуть, девушка сама убрала ее. Торин пересекся с ней глазами, и Дарси будто снова оказалась в Эреборе, в те моменты, когда она и Торин встречались на официальных приемах. Их пригласили отобедать. *** Дарси раздраженно пыхтела, пока эльфийки — не менее недовольные — терли ее жесткими губками, отмывая от грязи. Эсироу даже понять не успела, где и когда успела так измазаться, но стекающая в купальнях грязь была молчаливым укором девушке, которая в целом любила чистоту. Она сидела молча, даже старалась не шипеть, когда слегка горячая вода касалась ее кожи, растертую, казалось, до костей. Зато, когда ее отмыли, заплели длинную косу и дали чистую одежду, ощущения были просто прекрасными. Платье ей не дали — дорожный костюм, чем-то похожий на ее собственный, разве что платформа у сапогов была немного толще, а одежда имел темно-синий цвет. Волосы ей заплели в прочную косу, которую та с недовольством откинула на плечо. — Владыка Элронд ждет вас к обеду, — мягко произнесла одна эльфийка. Эсироу кивнула и вышла из отведенных ей покоев. Подувший ветер неприятно скользнул по открытым участком шеи, остужая натертую кожу. Вместо ее рубашки, которую обещали выстирать вместе с остальной одеждой, ей дали рубашку темного цвета, сверху — подобие жюстокора темно-синего цвета с длинными рукавами, зауженными к запястьям, и таким же длинным подолом, который от пояса разделялся спереди на две части. Одежда была выдержана в темных цветах — темно-синем и черном. Дарси сначала прошлась по коридору туда-обратно, понимая, что ей комфортно в новом облачение, и довольная уже собиралась прошествовать на указанное ей место обеда. За очередным поворотом она совершенно внезапно наткнулась на Торина, и резко выдохнула. — Чего пугаешь? — пробормотала Эсироу. Узбад усмехнулся. Он тоже выглядел более «свежим». — Тебя напугаешь, — сказал он и окинул ее открыто-заинтересованным взглядом. В памяти снова всплыл Эребор: Торин, даже до того, как у них установились более-менее нормальные отношения, всегда оценивал ее внешней вид. Взгляд синих глаз задержался на открытых ключицах, резко выделяющихся среди темного облачения, и узбад хотел было протянуть к ним пальцы, но только грубо спросил. — Что это? Дарси уже привыкла, что в Дубощите мало что изменилось: он умел любить, заботиться, оберегать, быть лидером, но выражалось это только в форме приказов и небольшой грубости. К примеру, ему явно не понравился шрам на ее ключице, но вместо заботы она услышала грубость. Дарси это не задело, и она лишь застегнула рубашку на все оставшиеся пуговицы. — Долгая история, — отмахнулась она, и вместе с Торином двинулась по коридору. — Ты чего здесь? — Пришел сопроводить тебя на обед, — сообщил Дубощит, криво усмехаясь. Раньше эта улыбка сводила с ума множество гномьих женщин, но все чаще и чаще она была обращена к невесте наследника Эребора — безбородой гномке, которую эльфы, оказывается, назвали Звездорожденной. — В конце концов, официально, ты все еще моя. — Невеста, — добавила Дарси, понимая, что Торин предложения не закончит так, как ей бы хотелось. У гномов это была довольно распестрённая традиция и даже канон — жена принадлежала мужу, была его фактической собственностью и во многом супруг распоряжается почти всем в доме. Разве что, кроме хозяйства (речь о той части, где речь не идет про материальные затраты), да и дети были больше на воспитании женщины. Да и кроме того — мальчиками, когда те подрастали, больше занимали женщины. Но что и нравилось Дарси в традициях ее народа — бесспорная святость женщины. Да, муж, может и был главой семьи, но никогда она не слышала и тем более не видела того, как кто-то из мужчин ударил или оскорбил бы женщину. Род гномов был немногочислен и медленно размножался, а от того женщины ценились навес золота (а для гномов это сравнение не пустой звук). Женщины давали жизнь, и почитались, и за праздничными столами всегда в числе первых бокалы поднимались за них — за жен и матерей. Потому что первым предстоит дать жизнь новому роду, а вторые уже родили новых сыновей. На обед Элронда Дарси и Торин приходят рука об руку, хоть и касаясь друг друга лишь кончиками пальцев. Бильбо проводил их заинтересованными взглядами, а Дубощит с невестой заняли места рядом с Гэндальфом и Элрондом. Дарси без всякого интереса посмотрела на еду перед собой —листья салата, вареные яйца, еще какая-то зелень. Дарси незаметно раздражённо выдохнула и обвела взглядом присутствующих эльфов. Те, что принесли еду уже удалились, и она рассматривала тех, кто остался. Играющие на инструментах женщины и, вероятно, мужчины — у некоторых лицо было более заострённое и суровое, но все равно спутать было легко. Ну, серьезно, как можно доверять тому, кто выглядит двоеполо? Ничего, заслуживающего ее внимания в эльфах не была, поэтому она устремила взгляд на лорда Элронда, который рассматривал мечи, взятые Торином и Гэндальфом в пещере троллей. — Это Оркрист — «Рубящий гоблинов». Знаменитый клинок. Его ковали высшие эльфы запада, мой род. Пусть он служит вам на славу. А это сам Гламдринг — «Сокрушитель», меч короля Гондолина. Эти мечи были выкованы для войны с гоблинами… — говорил он. — Как они к вам попали? — Мы нашли их в пещере троллей на Великом Восточном тракте, перед тем, как попали в засаду орков, — доверительно сообщил волшебник, и Дарс почувствовала, как напрягся рядом с ним Торин. Если бы Митрандир сказал еще больше, цель их похода была бы раскрыта, а тут Дарси была солидарна с Дубощитом: эльфы не одобрят их затею. Они оказались правы. Вопрос Элронда звучал предостерегающе и с намеком, будто эльфу было наперед известно, что ему ответят. — А что это вы делали на Восточном тракте? Дарси пару минут сидела на месте, раздумывая, надо ли ей вмешаться, но тут к Линдиру, который бесшумно застыл слева от Элронда и был похож на статую, подошел еще одни эльф. Он что-то прошептал на ухо Линдиру и тот кивнул. — Владыка Элронд, — обратился он к нолдор, сам того не понимая, заминая опасную тему. — Бронированной медведь объявился.