В РИТМАХ ЗВЕНЯЩЕГО СЕРДЦА

***

Истошный звон корабельного колокола весьма назойливо разносил вдребезги толком не очнувшийся ото сна мозг, который все же, повинуясь многолетним солдатским инстинктам, дал команду затёкшему вконец телу выпрыгнуть из койки прямиком в раздолбанные башмаки и, машинально натягивая колпак, понестись на заплетающихся ногах на верхнюю палубу, где вместе с другими матросами продрав, наконец, вспухшие с недосыпу глаза, Генри смог должным образом оценить сложившуюся обстановку. Тейлор потряс головой и зевнул, пытаясь прийти в себя и, заодно, избавиться от странной заложенности в ушах. И только тут лейтенант осознал, откуда в голове все еще стоит грохот и это ощущение резкого удара в перепонки: приблизительно в семидесяти ярдах от «Бонанзы» обнаружился давешний бриг, над носовыми портами которого все еще клубились облака пушечного дыма. Видать, за ночь преследователи все же нагнали свою цель, то есть, собственно, их флейт, и теперь довольно-таки определенно заявляли о намерениях. Над косым гафельным парусом настырного корабля все еще продолжал развеваться английский флаг. Что за… черт?! Матросы воинственного пришельца деловито, словно муравьи на медовых соломинах, сновали по вантам, копошились на пертах, ловко управлялись с рангоутом и парусами в явных попытках заставить корабли сблизиться. У Генри возникла неуютная мысль, что канониры-англичане до сего момента наверняка пристреливались, поэтому первые их попытки пока еще не достигли цели. Но ходкость и управляемость брига не вызывала сомнений. Так что это был лишь вопрос времени. Тейлор посмотрел по сторонам на мрачных, молчаливых матросов флейта, которые даже не пытались что-либо предпринять, и на тех немногочисленных заспанных пассажиров, которые выползли на палубу узнать, в чем собственно причина переполоха. Вездесущие детишки, почуяв, видимо, настроение взрослых, в этот раз молча взирали на опасного незнакомца за бортом и робко жались к ногам родителей. «Прятались бы лучше от греха подальше, бестолочи, и ребятню скорее уводили бы с палубы…» – невольно подумалось Тейлору, потому что лейтенант собственным загривком, умудренным некоторым своим боевым опытом, чувствовал – «запахло жареным», хотя устремления английской команды так до конца и не были ясны. Что происходит? Этот бриг сейчас вот так бесцеремонно нарушает мирное соглашение между Англией и Голландией или все же соотечественникам Тейлора что-то понадобилось, и это был просто... сигнал о переговорах? Что им надо в таком разе, дьявол их разнеси? Впрочем, нельзя сбрасывать со счетов пиратов, этим канальям никакой закон не писан: бесчестные грабители могут прикрыться любым флагом ради военной хитрости. Генри обеспокоенно глянул на ют, где в полном составе уже собралось все командование флейта. Начальство о чем-то негромко переговаривалось, но слов отсюда, со шкафута, понятно, было не разобрать. Шкипер Ван Денберг отчего-то медлил отдавать приказы, уставившись на непрошеных гостей в подзорную трубу. Старпом рассеяно хмурился, а Луис Мюррей, поймав взгляд Тейлора, кивнул ему приветливо и ободряюще улыбнулся – одними губами. В рядах сей честнóй компании, конечно же, обнаружилась вездесущая Маргарет, кутавшаяся от утренней свежести в ажурную накидку. Волосы сестренки, несмотря на столь ранний час, выглядели безупречно, лицо – сияло бодростью, а кокетливо выпущенные из-под изящной соломенной шляпки каштановые локоны игриво трепал утренний ветерок. Маленькой рукой в свежей перчатке она крепко сжимала положенный по случаю веер. При этом взгляд девицы – ну кто б сомневался! – азартно блестел. Сколько Генри себя помнил, этот задиристый взгляд заканчивался всегда тем, что несчастному братцу приходилось отползать, поджав хвост, и зализывать раны. В основном, душевные, конечно, но случались и реальные побоища, в целях прекращения которых мисс Грифон приходилось применять «тяжелую артиллерию», ведь «благовоспитанные джентльмены юных леди не обижают – ни при каких обстоятельствах!» Пф-ф-ф… Если даже эти «юные леди» аккурат перед самым уроком разрисовали тебе гребаными маргаритками тетрадку по чистописанию? Или чертовых пауков за шиворот насували?! Ну ладно, хорошо – одного ма-аленького паучка... Но это сути дела не меняет! Зато потом рыдала в три ручья, бестолочь, после того, как он эту гадость ожидаемо раздавил, пытаясь избавиться от шебуршений мерзких лапок у себя на спине. Женщины!.. Генри, конечно же, еще и досталось за то, что обидел до слез младшую сестричку... Но не станет же он, «благовоспитанный джентльмен», жаловаться и рассказывать, как все было на самом деле. Вот знали бы они, какой змеищей иногда бывает эта невинная милашка!.. Ну ладно… была когда-то. Сейчас у них относительный мир. Впрочем, с Марго все время словно на бочке с порохом. Как отчебучит! Взять хотя бы ее непостижимое замужество. И что сестрица нашла в этом безродном недоумке Райзе? Была бы она, леди Маргарет, уродина какая-нибудь, но нет! Сама вон как хороша – глазенки искрят, щеки раскраснелись, прирожденное изящество каким-то неведомым образом сочетается с почти детской непосредственностью – залюбуешься. Характерец только не дай Боже!.. Но Райзу, остолопу бесстыжему, всяко полезно будет получать по заднице!.. «Совсем как матушка, – с легкой ностальгией подумалось Тейлору, когда он посматривал на свою дерзостную сестрицу, ошивавшуюся рядом со шкипером, будто там ей самое место. – В любой долбаной ситуации свежа, напориста, грациозна. И как же она умудряется выглядеть настолько отлично при отсутствии-то служанок? Вещей, помнится, было не так уж и много…» Обустраивая сестрицу на «Бонанзе» вначале их примечательного плавания, они с Райзом, пыхча на все лады, затащили в маленькую каюту всего лишь один сундучок, по меркам модницы-Маргарет совсем даже небольшой, хотя он и занял почти половину ее каморки. Несколько шляпных коробок и саквояжей не в счет. Но, к дьяволу, как же эта бестия не в меру любопытна!.. Сует свой нахальный пальчик чуть ли не в каждый пирожок. Сидела бы лучше в своей каюте и не высовывалась! Мало ли… Генри с тоской поискал глазами Ричарда, понимая, что новоиспеченный муж вряд ли сейчас что-то изменит. Придурку теперь даже и подойти к женушке нельзя – на юте ему находиться не по статусу... Как, впрочем, и самому Тейлору. Дожили! Кто-то хрипло хмыкнул за его спиной, выдергивая тем самым лейтенанта из потока невеселых мыслей, потом тот же голос негромко выругался, поминая дьявола всуе: – Никак, твои приятели, Клецка?.. Уже зная, кого он там увидит, Тейлор обернулся. Взъерошенный Рон, сощурившись, пристально вглядывался в загадочное судно покрасневшими глазами. Меж бровей залегла напряженная складка. – Чего им надо, как думаешь? – вместо очевидного ответа тихо вопросил Тейлор. – А бес их знает… – в тон ему ответил Пушка: несмотря на утреннюю зябкость, квартирмейстер был в одной рубахе, рукава закатаны выше локтей, а от его могучего тела веяло жаром за версту. – Пока вроде ничего такого… Судя по флагу, они требуют остановиться и сблизиться для разговора. – Судя по флагу? – Ну да, вон видишь, черно-белый флаг подняли на гроте. Поглядим… – Капитан что-то не торопится выполнять их… требование, – Генри с сомнением кивнул в сторону квартердека. – Да слишком много чести, поди… – Рон презрительно пожал плечами, – пусть сами подходят, если надо. – Может все же зарядить пушки… на всякий пожарный? – Прикажут – зарядим. Генри в который раз подивился невозмутимости ирландца, но что взять с человека, который, судя по всему, успел побывать в разных передрягах за свою неугомонную жизнь. А вот Тейлору наработанная годами офицерская хватка не позволила расслабиться, полностью понадеявшись на существующее начальство. В армии он так и не приобрел привычку слепо подчиняться, хотя, признаться, это было не слишком хорошее качество для офицера его ранга. Частенько лейтенант получал вполне заслуженный нагоняй от командования полка – за самоуправство. Но пару раз это его умение самостоятельно мыслить все же уберегло от беды его самого и подопечных солдат во время боевых стычек с ирландцами, например. – А оружье-то на корабле есть вообще? Ну, ножи там, мушкеты? Сабли? Чтобы матросов вооружить? – А то как же! Все в капитанской кладовой хранится. Ключи у кэпа всегда при себе. – Дьявол!.. Их посудина в полной боевой готовности, а мы тут в носу ковыряемся. Схавают они нас в один миг и даже не подавятся! – Ох, ну что ты за вечный паникер, Клецка! Давай, уймись! Раз капитан не отдает чертов приказ, значит – ничего страшного нет. – И сколько времени надо, чтобы орудия подготовить? – Генри машинально уже оценивал диспозицию и прикидывал тактику, хотя, конечно, мало разбирался в морских маневрах, но основные принципы военных действий он отлично себе представлял, и в них боевая готовность занимала не последнее место. – Это же не быстро! Полчаса, как минимум. – Ну да, не быстро… тем более, парни у нас не слишком-то умелые. Да, не ссы ты, говорю! Готово все уже, капитан не дурак тебе. Пока ты там дрых сладко, мы уже с пяти утра почитай тут пашем. Как только рассвело и стало видно, как упрямо этот баклан нас преследует. Парни давно там внизу ковыряются, пушки чистят, фитили палят. Но, может, и не понадобится вовсе… Тейлор, поджав губы, гордо смолчал о том, что до четырех утра он вообще-то на «собачей» вахте дежурил, и это после шестичасовой работы на помпе днем. А «дых сладко» в пять утра, только потом, что упал в половине пятого без задних ног и вырубился. Хотя сейчас, судя по солнцу, всего-то около шести. Но что тут возмущаться… Все так вкалывают здесь, на самом-то деле. Английский бриг – на борту пришельца красовалась надпись «Keeper» – между тем, совершив ряд маневров, приблизился на расстояние пистолетного выстрела. Ван Денберг, поразмыслив, тоже приказал убрать часть парусов, давая возможность англичанам подойти. А куда было деваться? Хотя бриг имел, очевидно, меньшие размеры, но его повышенная маневренность не позволяла не считаться с его присутствием и боевыми возможностями. Обычно преимущество в бою обеспечивала не величина судна, и, даже, не калибр пушек, а его способность быстро разворачиваться, стреляя с обоих бортов попеременно. Тем более, порты на нижнем деке чертова корабля были открыты, а двенадцатифунтовые орудия воинственно выдвинуты. Противостояние судов разделяло теперь не более пятидесяти ярдов, и при желании можно было разглядеть разношерстные фигуры на палубе брига, выглядевшие, судя по одежке, как обычная наемная матросня. Офицеров в форме среди них не было: то есть задачи у преследователя, отметил Генри, наверняка были сугубо частные, что, конечно, не снижало на данный момент остроты вопроса. На юте пресловутого брига, у ближнего борта, находилось, по всей видимости, его командование, из которого своей независимой статью, а так же треуголкой, обшитой серебристым галуном, и подзорной трубой в руках, выделялся сам капитан. Рядом с ним отиралась еще парочка помощников, одетых на порядок проще. Генри по отработанной привычке к деталям отметил, что английский шкипер, ко всему прочему, был в традиционном белом парике и двубортном камзоле из отменного сукна, поблескивавшем дорогими пуговицами, что выгодно отличало его среди прочей неумытой братии и указывало на определенные притязания этого человека. – Эй, на флейте! – наконец прокричал с брига один из помощников, приложив ко рту рупор. – Именем английского короля! Вам надлежит спустить шлюп и явиться на «Keeper» для переговоров по важному делу. Генри краем глаза заметил, как поднимаются мохнатые брови Ван Денберга, а лицо шкипера медленно багровеет. «Какого дьявола!» – по-голландски донеслось с квартердека, потом приглушенное: «Прошу меня простить, мефрау!» – это уже явно в сторону Маргарет. Рон за спиной Тейлора снова презрительно фыркнул, видимо тоже впечатлившись бесподобной наглостью англичан. Некоторое время мужчины на юте совещались, в результате чего Стафф, в свою очередь, приставив ко рту рупор, загорланил во всю силу своих легких: – Эй, на бриге! Мы не подчиняемся английскому королю! Говорите, какова ваша чертова причина или… плывите мимо! Судя по тону сказанного, чиф предпочел бы завернуть более крепкое словцо, но статус переговорщика и присутствие дамы на квартердеке обязывал к определенной вежливости. До поры… – Эй, на флейте! Дело секретное. Огласке не подлежит. Или вы подчиняетесь, или мы будем вынуждены принять меры! – снова пролаяли в рупор с брига. – Считаем до трех! Раз!.. – Дерьмо! – с чувством сказал Ван Денберг, уже не обращая внимания на наличие в зоне слышимости особы женского пола, потом все же перевел на Маргарет рассеянный взгляд и, галантно поклонившись, что-то сказал ей вполголоса. – Два!! Генри, не спускавшего в тревоге глаз с сестры, удалось разобрать едва ли не по губам капитана: «Мефрау, я настоятельно просить вас покинуйт палуб, сдес становийтся опасно». Тейлор с облегчением выдохнул, молясь, чтобы его норовистая сестренка побыстрее выполнила эту весьма своевременную просьбу, с нее ведь станется... Поэтому лейтенант, повинуясь инстинктам, стал решительно пробираться сквозь толпу людей ближе к юту. Ричард внезапно обнаружился тут же – в одном шаге от трапа на квартердек. Хотя приятель и порывался взбежать наверх, но еще явно пребывал в сомнениях, наступил ли уже тот момент, когда он может, наплевав на субординацию, броситься спасать своё, то есть – упрямую безрассудную женушку. Или еще подождать. Райз в растерянности глянул на Генри, будто ища его поддержки, и тот уверенно кивнул. Лейтенант еще успел расслышать, как шкипер, беспомощно обводя рукой палубу, обращается к Стаффу с Мюрреем: «Господа, я не могу подвергать такой риск женщины и дети, так что мы вынужден…» – Три!!! И с брига, ровно следом за этим гарканьем, раздался дикий треск, будто небо взорвалось десятком молний прямо над головой, а потом – секундная тишина и, вместе с ударом взрывной волны, воздух наполнился женскими визгами, детским ревом и воплями более полусотни людей. В панике все ринулись в разные стороны, некоторые падали, настигнутые осколками разбиваемого рангоута и креплениями порванного такелажа. Начался невообразимый хаос. Тейлор по инерции пригнулся, закрывая голову от полетевших в него обломков и увидел, как прямо перед ним, неловко подломив под себя руку, рухнуло на доски шканцев дородное тело Ван Денберга.