В РИТМАХ ЗВЕНЯЩЕГО СЕРДЦА

***

Плавясь от стыда и предстоящего позора, Тейлор надменно вздернул подбородок и прошествовал туда, куда его послали. То есть, на конюшню. Осторожно заглянул в ее запашистый полумрак... Молоденький негр неподалеку от входа старательно чистил золотистую красавицу-кобылу. – Эй, послушай, приятель... – проклиная все на свете, вполголоса позвал Генри. Малец обернулся и, увидев перед собой белого человека, испуганно вытаращил глаза. – Ты это... чико... слышь...– как поведать о деликатной цели своего визита, Генри не представлял. Не подскажешь ли, где найти человека, который сможет меня выдрать? Так что ли? О, Господь Всемогущий! Дай мне сил! Мальчишка уставился на внушительного господина еще более испуганно. – Что вам угодно, сеньор? – пискнул он сдавлено. – Мне нужен человек, который исполняет у вас наказания, – наконец, деловым тоном осведомился Тейлор, решив представить все так, будто не для себя он этого человека ищет. Мальчишка посерел. Видимо, решив, что для него. – Ты мне можешь сказать, где он? – Генри требовательно повысил голос, потому как паренек, похоже, впал в прострацию. – Донья Каталина велела... позвать. Мальчонка, икнув, указал скребком в глубину конюшни, откуда доносились хриплые покашливания и другие звуки чьего-то громоздкого присутствия. – Дон Гуано там, сеньор, – пробормотал паренек для пущей убедительности, и тощая ручонка его в этот момент взволнованно подрагивала. Важно кивнув мальчишке, Генри незаметно сглотнул и, поднырнув под развязку лошади, пошел дальше. Искомый Гуано, невозмутимый, словно индейский вождь, находился в одном из пустых стойл, откуда он выгребал соломенную подстилку вместе с навозными катышами. Вилы размеренно летали в его мощных руках. Генри остановился, не зная, что теперь говорить. Не могли бы вы выпороть меня, сэр? Звучит как-то не очень, право... Верно, почувствовав спиной присутствие постороннего, Гуано неторопливо развернулся. – Чего тебе, бледнолицый? – окинув Тейлора непроницаемым взором, осведомился «вождь». Дерьмище! – Я... это... – Ну, чего жмешься? Говори, чего надо, англичанин, или проваливай. – Я... гхм... госпожа... она... Лейтенант почувствовал, как в следствии такого немыслимого конфуза, его накрывает волна бесконтрольного жара. До слез. Гуано, спокойный, как скала, смотрел на него в ожидании, пока Тейлор, наконец-то, разродится, и помогать до чертиков смущенному англичанину, очевидно, не собирался. Ну чего, сам что ли не видишь, зачем я пришел, истукан бесчувственный?! – ...она эта... велела... наказать... – еле вымолвил Генри, чувствуя, как гадко сводит челюсть. – Понятно, – спокойно выдал Гуано, обстоятельно втыкая вилы в кучу навоза. – За что велели выпороть? – Не твоего ума дело! – буркнул лейтенант необдуманно, потому что в этот момент просто изнемогал от неловкости. – Знаешь, белая задница, как раз моего. Поскольку от этого зависит чем и сколько. – Ну... эта... ладно... – Тейлор практически хрипел. – Я позволил себе разговаривать с госпожой... непочтительно. ОЧЕНЬ непочтительно, если уж быть до конца честным. – И эта... перепутал, в общем... какие-то там цветы не те... испортил. Но я не специально!.. Гуано покачал головой, будто королевский слон снизошел до шкодливой мухи. – Оно и видно – ты совсем идиот. Нашу добрую госпожу еще надо умудриться довести, чтобы она выпороть велела. За последние пару месяцев ты – второй. Добрую?! Это он сейчас про ту ведьму что ли? – Ты собираешься разговоры разговаривать или все же делом займешься? – Тейлор из-за нервов решил не уточнять, чего ж такого сделал первый, хотя было любопытно вообще-то. – Мне сейчас недосуг. Приходи часа через два, бледнолицый, – величественно отрезал конюх, вновь берясь за чертовы вилы. Что?! Ждать наказания такую хреновую уйму времени. Да он совсем ополоумел, ублюдок! Хочет, чтобы он, Тейлор, окончательно извелся в ожидании?! – Госпожа велела срочно! А потом прийти к ней – показать!.. – на ходу соврал Генри, не зная, что тут можно еще предпринять. Грум посмотрел на него даже с некоторым интересом, потом хмыкнул недоверчиво и снова аккуратно вонзил свои вилы в навоз. – Ладно. Идем, – коротко буркнул этот бесстрастный перец и повел Генри вдоль стойл, в конец конюшни – к амуничнику. – Снимай штаны и ложись, – вполне себе буднично заявил Гуано, кивнув на мешки, которые удобной кучей были наставлены у стены и пахли очень вкусно – каким-то зерном. – Че сразу штаны-то?! – зашелся в негодовании Тейлор, и так взвинченный под завязку. – По спине нельзя что ли? – Нельзя. Ведешь себя как малолетка – получай, как малолетка, – отрезал конюх. – Давай быстрей. Некогда мне тут с тобой разговаривать. Либо жди тогда, если собираешься пререкаться дальше. Да, черт! Ждать уж точно не хотелось, себе дороже. А, плевать!.. Лейтенант, стараясь ни о чем не думать, стянул штаны и, слегка нагнувшись, оперся ладонями о мешки. Окх, стыдобища! Индеец тем временем снял с крюка ремень для заточки лезвий, шириной в хорошую ладонь. На вид тяжеленный. Но Генри, увидев такой позорный инструмент, снова задохнулся от возмущения. Что он вам тут, совсем школяр недозрелый?! Хоть бы плеть взял что ли, все как-то посолидней! Впрочем, вслух указывать здоровенному индейцу Тейлор не решился. Мало ли, чем аукнется... – Ложись сверху как следует, дурында. На живот. Руки вытяни. А то носом вперед улетишь, – усмехнулся конюх одними, словно вырезанными из дерева губами. «А не отвалил бы ты, дикарь хренов!» – подумал Тейлор, но, тем не менее, послушно вытянулся ничком на пыльных мешках, и тут же ощутил, как увесистая полоса с радостным чваканьем впечатывается в задницу. ДА Ё!.. Жаркая волна ринулась по телу. Генри еле сдержался, чтобы не охнуть. И тут же со всего маху получил новый смачный удар. Вышло очень даже крепко. Если кто-то думает, что две дюжины горячих этаким кожаным монстром, размером практически во всю задницу – мало. Пусть попробует! Хорошо, что Гуано заставил его улечься. На руках бы лейтенант точно не удержался! В течении всей этой неловкой процедуры Тейлор изо всех сил занимал себя тем, чтобы малодушно не увернуться – в тщетной надежде хотя бы немного сбавить нарастающий жар. Который ровно через пару-тройку тугих ударов практически заполонил – безнадежно, едко. Не давая вздохнуть. Больно! Больно!! БОЛЬНО ЖЕ!!! ДА ЕТЬ! ХВАТИТ! Генри уже всерьез готов был заголосить! Наконец, тишина во всем теле буквально оглушила. Всё что ли?! Тейлор расслабил сведенные судорогой мышцы и осторожно приоткрыл один глаз, с облегчением узрев, как чертов индеец невозмутимо вешает свой дьявольский тоуз на положенное место, а потом, ни слова не говоря, выходит из амуничника. Окх! Хвала же доброму Иисусу! Лейтенант потихоньку вытащил зубы из кулака. Потом вытер о рукав вытекшую было слюну и благословенно выдохнул, хотя задница еще горела на все лады оглушительным пламенем. Хорошую же из нее сделали отбивную сегодня! И сразу же посолили, поперчили и поджарили. Чудно! Приятного аппетита, ваше стервозное высочество! Это кто-то неугомонный в его душе продолжал-таки куражиться перед воображаемой госпожой, несмотря на общее омерзительное настроение англичанина. Наконец, собравшись с силами, Генри медленно сполз с мешков, осторожно натянул штаны и побрел домой, в хижину. Благо, француз еще не вернулся, и лейтенант – милосердный Господь! – был избавлен от того, чтобы объясняться сейчас и рассказывать патрону про свою жуткую оплошность. Тейлор с ужасом думал о том, что Шарлю наверняка тоже влетит по самое не хочу. И что он, Генри – чисто из-за своей дурацкой лени и упрямства – так катастрофически подставил этого доброго человека, доверившегося ему столь беспечно. А еще лейтенант на минуту представил, какой расстроенный вид будет в результате у мягкосердечного француза, и настроение его, вообще, упало как раз в ту самую яму, которую он сегодня так безрассудно откопал. Идиот хренов! Задница не то, чтобы прямо болела-болела – скорее бедняга занемела до самых костей. Однако при движении некоторый дискомфорт обнаруживался все же. Интересно, завтра он, Тейлор, сможет нормально передвигаться? Впрочем, воспаленная поверхность все равно пылала будь здоров, словно лейтенант на адской сковороде посидеть умудрился. Так и хотелось залезть в прохладную воду купальни и проторчать там... как можно дольше. Что Генри и сделал с превеликим блаженством, интенсивно потирая отшлепанное место, пока пожар в его тылах основательно не поутих. Потом Тейлор, до одури уработанный и так недостойно наказанный, с трудом дотащился до кровати и повалился на нее ничком, изнемогая от горького раскаяния, униженности и тяжкого ломотья во всем теле. А бонусом ко всему этому дерьму донимала – словно чертова вишенка на торте – ноющая на все лады задница, которая допрыгалась-таки, бестия, совсем как в своем шкодливом детстве. Ну и что, скажите, тут можно еще было сделать, ежели не заснуть? Благо уже практически наступил вечер, и спасительный сон быстро завладел его измученным вконец телом. Хвала Господу, патрона Генри так и не дождался. И это была единственная его удача за минувший день. Потому как хватит с него уже на сегодня долбаных конфузов.