Adversa fortuna

Саске всегда отличался чутким сном. В этом не было необходимости, поскольку в клане были ночные дежурные, поднимавшие тревогу по первому подозрению на нападение, однако это и способствовало тому, что Саске часто просыпался от малейшего шума. Иногда это действительно мешало, но Учиха относился к своим внезапным пробуждениям как к качественному защитному механизму. И сейчас он явно не подвел. Саске кожей ощутил чужое присутствие и распахнул глаза. Резко сев, он огляделся, но не успел ничего сделать — над ним возвышались две фигуры, и одна рванула вперед, припечатывая Учиху обратно к футону. — Аккуратно. Не повреди только, — произнес этот человек второму. Саске на секунду расслабился, пытаясь ногами упереться в пол или хотя бы футон, а потом рванул вверх, скидывая с себя неприятеля. Он ловким движением дотянулся до цепи и, рванув ее на себя, перехватил рукоять камы. На полу через мгновение лежали два трупа, пачкая вокруг все своей кровью. Опустившись на корточки, Саске перевернул того, который должен был что-то «аккуратно» сделать. Сердце билось чуть быстрее обычного, но Учиха был поразительно спокоен, будто подобные личности наведывались к нему каждую ночь. В руке трупа был вогнутый инструмент, похожий на небольшую ложку, а в карманах — две склянки с прозрачным раствором внутри. Саске прекрасно знал, что это все предназначалось для его глаз. — Мадара! — внутрь забежали люди, которых Саске не знал, но на их одежде была эмблема Учих. То, что прозвучало чужое имя, его даже не смутило. — Мы услышали... Что за черт? — Дай мне нож, — заговорил Саске, но голос принадлежал не ему. — Зачем? — незнакомец удивленно моргнул, однако потянулся к ножнам, подчиняясь. — Принесите мне бинты и теплую воду, — Саске отдал приказ и протянул руку, чтобы в нее вложили оружие. В лезвии он увидел собственное отражение, и лицо, хоть в нем можно было разглядеть похожие черты, было совершенно иным, однако сильнее всего его поразили глаза. Радужка была алой, словно свежая кровь. «Нечеловеческие», — так бы он их описал. Не медля больше ни секунды, он сжал рукоять крепче и направил острие себе на лицо. Саске подскочил на постели, хватая ртом воздух. Сев и ощупав лицо, он убедился, что глаза были на месте, а на ладонях не было следов крови, и наклонился вперед, пытаясь справиться с подступившей тошнотой. Липкий холодный пот покрывал все тело, впитываясь в ночную рубашку, и Саске поднялся, на ощупь определяя, где дверь. За окном было темно. Почему-то ни один фонарь в Конохе не работал, а луна, очевидно, скрылась за густыми тучами. Пошатываясь, Саске направился в ванную и первым делом уставился в зеркало, щурясь от яркого света лампочки после путешествия в темноте. В отражении, к счастью, было его собственное лицо. Черные глаза особенно выделялись на бледном изможденном лице, страшно ввалившись, и Учиха усмехнулся, опустив голову. Он уперся руками в раковину и закрыл глаза, коротко вдыхая и медленно выдыхая. Однако только его сердце перестало пытаться пробить грудную клетку, как в дверь стукнули, и Саске испуганно вздрогнул. Посмотрев на дверную ручку, он сглотнул горечь во рту и включил воду, делая вид, что моет руки. — Саске? Ты в порядке? — Итачи стукнул еще раз, прислушиваясь. — Да, все нормально. Мне без твоего присмотра нельзя уже в туалет сходить? — огрызнулся Саске, распахнув дверь, и попытался выйти, но брат преградил ему путь. — Пожалуйста, не держи меня за дурака. Ты можешь рассказать мне все, — Итачи положил ладонь ему на щеку, надеясь, что это как-то смягчит отношение брата. Саске хлопнул его по руке, оттолкнув, и нахмурился. Рассказать было что, начиная кошмаром и заканчивая гербом Узумаки на оранжевой куртке парня, о котором невозможно было не думать. Однако он лишь толкнул Итачи плечом, протискиваясь мимо, и направился обратно в спальню. Надежда проспать еще хотя бы пару часов казалась призрачной, когда в голове роились беспорядочные мысли, тело била мелкая дрожь, а сердце не желало успокаиваться, но Саске требовалось хотя бы прилечь. Итачи проводил его внимательным взглядом и качнул головой. Его брат в принципе имел не самый простой характер, но после прибытия в Коноху Саске будто с цепи сорвался, а его вид становился все более болезненным. Как бы ни хотелось, это нельзя было списать на сердечные муки. Что-то происходило с братом, а он не знал, как помочь. Вина и стыд снова затеплились где-то внутри, напоминая, что он свалил тяжелую ношу на младшего брата. Возможно, Саске все же не по силам выдержать ответственность за весь клан. В ванной замигал свет, и Итачи щелкнул выключателем. Щелкнув снова, он нахмурился — свет не включился. Ладонь коснулась водной глади, которая почему-то не ощущалась мокрой. Тишину нарушали размеренно падающие капли, будто кто-то плохо закрыл кран. Еще секунду назад Наруто казалось, что это происходит где-то вдали, но теперь звук был совсем близко. Он поднялся и огляделся по сторонам. Его окружали затопленные темные коридоры, в которых не было ни одного источника света, однако каким-то образом Наруто все отчетливо видел. Вода доходила почти до колен, и он побрел вперед, хотя каждый шаг давался все тяжелее. Поначалу им двигал интерес, но чем дальше он шел, тем сильнее становилось беспокойство. Коридор, кажется, был бесконечным и никуда не вел, а темнота смыкалась вокруг, заставив Узумаки замереть. — Расслабься, — прошептали на ухо. Голос был не похож ни на что, но в голове Наруто он мгновенно преобразовался в успокаивающий шепот Итачи. Теплые ладони легли на живот, и Узумаки ощутил спиной жар чужого тела. Щеки мгновенно вспыхнули, когда ладони начали блуждать по его обнаженному телу, хотя еще мгновение назад на нем была одежда. Запрокинув голову, Узумаки слегка выгнулся и накрыл одну руку своей, направляя ее. Страх перед затопленными коридорами исчез, будто кто-то намеренно вытягивал из него беспокойные мысли, заставляя потеряться в ощущениях и не обращать внимания на поднимающуюся воду и темноту. «Я же сказал, что Итачи не подходит». Этот голос звучал со всех сторон, и Наруто принялся оглядываться, вынырнув из своего сенсорного наслаждения, но перед ним из ниоткуда появился Саске, ухмыляясь и глядя кроваво-красными глазами из-под полуопущенных длинных ресниц. Учиха шагнул ближе, заставляя блондина смотреть на себя и прижимаясь спереди, тем самым заключив его между двумя телами в клетку из четырех рук. Наруто почувствовал легкий укол паники, но теплые касания к шее быстро успокоили. — Итачи не подходит, — прошептал Саске ему в губы, но так их и не коснулся, а потянувшийся за поцелуем Наруто болезненно вскрикнул и опустил голову. Две рыжие лапы вместо рук Итачи впились когтями ему в живот, пытаясь его разодрать. Еле вынырнув из этого сна, Наруто в панике скинул ногами одеяло с себя и поднял футболку, ощупывая живот, но ни единой царапины на коже не было. — Черт. Черт, — он скатился с кровати и, подбежав к выключателю, стукнул о него кулаком. Свет залил комнату, и Узумаки зажмурился на пару секунд. Едкий страх начал понемногу отступать, стоило убедиться, что в комнате не было никого постороннего. На всякий случай он заглянул под кровать, но нашел там только комки пыли и потерянный когда-то носок. Оставшись сидеть на полу, Наруто подтянул колени к груди и зарылся пальцами в и так торчащие во все стороны волосы. Похоже, он достиг своего предела. Каждый день он волновался о том, что будет раскрыт, что Коноха утонет в крови из-за гнева Учих, теперь ему покоя не давала какая-то идиотская легенда о давно умерших людях. А о выборе между двумя братьями можно было даже не говорить — Наруто старался убедить себя в том, что Итачи идеален в качестве избранника. Однако в этом-то и была проблема. Его идеальность ничего не вызывала в Узумаки, кроме облегчения. Другое дело — Саске. Стоило лишь посмотреть на него, как внутри начиналась настоящая буря, но Саске нужна была Наруко, а не Наруто. «Ты ведь сам это понимаешь? Итачи не подходит». Узумаки сильнее сдавил пальцами голову, убеждая себя в том, что чужого голоса не существовало, что это его собственные мысли звучали таким странным образом. Страх перерос в панику, и легкие будто сдавило тисками. Сделав пару коротких вдохов, Наруто поднялся и на ватных ногах ринулся к окну. Снаружи было кромешно темно, точно так же, как во сне, и он боязливо поднял створку. Холодный ночной воздух, хлынувший в комнату, был неожиданно наполнен всяческими запахами: сырости, земли, дерева, сотен людей, гари, еды и много чего еще. Наруто высунулся наружу и сделал глубокий вдох. Тьма совершенно не мешала видеть. «Чувствуешь?» Да, он чувствовал. Тело наполнилось какой-то новой энергией, и мышцы на ногах напряглись, как у животного, готовящегося к прыжку. «Иди». Лампочка в комнате мигнула и окончательно погасла, но Наруто даже не заметил. Что-то непреодолимо тянуло прочь отсюда, и он вылез в окно, как был босиком, в пижамных штанах и футболке. Ловко спрыгнув на землю, он даже не ощутил ее холод. Среди тысяч ароматов он искал лишь один, чувствуя в себе что-то звериное и страшное. Наконец поймав знакомый запах, Наруто ощутил невероятный прилив сил и побежал. Кажется, пару раз он наступил на что-то острое, но это нисколько его не замедлило. «Ты чувствуешь эту связь?» Да, ее он тоже чувствовал, она плескалась внутри чем-то горячим и желанным. Будто одну часть целого тянуло ко второй. Саске свернулся на постели, отчаянно пытаясь заснуть, но дрожь продолжала усиливаться, голова раскалывалась, опять вызывая боль в глазах. Итачи в спальню так и не вернулся. С одной стороны, это раздражало, а с другой — Саске был рад, что брат не видит его состояния и не поднимает панику. Все будет нормально, нужно лишь поспать, полежать, отдохнуть, не думать о странном сне. Он укутался в одеяло сильнее, когда пахнуло холодом, и втянул голову в плечи. Кровать прогнулась под весом еще одного тела, и Учиха нахмурился. Как открылась дверь, он не слышал, но Итачи всегда ходил тихо, а сейчас, наверное, думал, что Саске спит, поэтому был особенно аккуратен. — Все нормально, отстань, — буркнул он. Ответа не последовало, а одеяло потянули прочь. — Я сказал, отстань. Что ты пристал? Саске наугад вытянул руку вперед и попал ровнехонько в лицо брата. Ладони коснулся горячий язык, а большой палец наткнулся на что-то острое, будто у брата появились клыки, и Учиха рефлекторно отдернул руку. — Ты больной, что ли? Спальни перепутал? Ответа снова не было, и до Саске начало доходить, что это вовсе не брат. В эту же секунду его сильнее вжали в кровать. Крепкая хватка удерживала скрещенные над головой запястья, а вторая рука схватила за челюсть. Учиха отчетливо ощущал что-то острое, царапнувшее его щеку, но это точно не был металл. Его удерживали в таком положении, и Саске отчаянно вглядывался во тьму, скованный липким страхом. Совсем не кстати вспомнился сон: инструмент для глаз и склянки. Он почти мог разглядеть очертания человека, который склонился над ним. На коже ощущалось его отрывистое дыхание, и Учиха мог поклясться, что нападавший умеет видеть в темноте и сейчас смотрит прямо ему в глаза. Задуматься по-настоящему у него не вышло, потому что голову пронзило такой болью, что Саске не сдержал дикий крик, а нападавший мгновенно отступил. Его вес больше не ощущался, как и присутствие в комнате, хотя даже если бы Учиху сейчас резали, ему было бы все равно. Он повернулся на бок, сжимая голову в руках, и ощутил, как по переносице и виску потекло что-то теплое. Дверь распахнулась, ударившись о стенку, и Итачи, держа в руке свечу на подставке, ринулся к брату. Боль начала отступать, и Саске попытался открыть хотя бы один глаз, но свет ужасно раздражал, поэтому он закрыл лицо руками. Устроив свечу на тумбочке, Итачи положил ладони на руки брата, надеясь, что тот сам уберет их от лица. — Что случилось? Саске повернулся обратно на спину, но вместо ответа болезненно застонал. Он схватил Итачи за запястье, чтобы просто удостовериться в том, что опасность больше не грозит. Головная боль совсем утихла, и он совершил еще одну попытку открыть глаза. В тусклом свете он увидел, как лицо брата с обеспокоенного меняется на испуганное. — Саске, — дрогнувшим голосом произнес Итачи, стирая пальцами кровь с виска брата. — Здесь кто-то был, — хрипло произнес он и дернулся, когда его глаза накрыла ладонь. — Что здесь происходит? — Фугаку вошел в комнату в окружении жены и еще нескольких разбуженных представителей клана. — У Саске лихорадка, — Итачи ответил почти без заминки, не отнимая ладонь от глаз брата. — Я позову врача, — Микото кивнула и выбежала из комнаты, слабо звякнув фонарем. Фугаку нахмурился и направился к постели сына, а Итачи сделал вид, будто поправляет подушку, хотя просто сдвинул ее так, чтобы кровавый след был скрыт волосами Саске. Шисуи же отчетливо заметил движение Итачи и слабо нахмурился. Однако сильнее его внимание привлекло распахнутое окно, в которое хлестал слишком холодный для летней ночи ветер, и он подошел, чтобы опустить створку. На подоконнике были заметны следы чьей-то крови, но виду Шисуи не подал, спокойно все закрыв. В тусклом свете было сложно разглядеть пол, но он был уверен, что найдет следы, ведущие к кровати Саске. Выглядело это все как покушение. По просьбе Итачи все посторонние вышли, а Фугаку направился в ванную, чтобы намочить полотенце. Старший из братьев тем временем стер кровь с лица Саске и взял его ладонями, наклонившись, чтобы шепот мог расслышать только брат. — Сейчас придет врач. Не открывай глаза ни при каких условиях, скажи, что у тебя светобоязнь. Понял? — Понял, — Саске не совсем была ясна паника брата, но он все равно беспрекословно доверился. Всегда доверялся. Итачи был для него авторитетом все детство — самый умный, самый талантливый, уступавший в боевых навыках только Шисуи, хотя, по мнению Саске, совсем не уступал, а просто боялся серьезно навредить на тренировках. Итачи вообще часто боялся сделать что-то не так по отношению к близким людям, отчего иногда казался мягкосердечным. Возможно, насмотревшись на излишнюю доброту брата, Саске вырос черствее и грубее, будто пытался компенсировать недостаток этих черт в брате. Однако каким бы благодушным ни был Итачи, он всегда был уверен в своих поступках и словах, с Саске же все было наоборот. Он всегда пытался искать одобрения у отца, у матери, у брата, у клана. А теперь еще у Наруко. — Итачи, сегодня же… — Не волнуйся об этом, пожалуйста. Сейчас нужно решить другие проблемы, — он поднялся, подпуская врача из их же клана к брату. Вполне логичное решение — не привлекать никого из посторонних, чтобы не поднимать на уши всю деревню. Им еще повезло, что Котецу и Изумо возились со щитком, пытаясь возобновить подачу электричества, но, как понял Итачи, вся деревня была обесточена. — Почему глаза закрыл? — доктор ощупал Саске, отметив, что кожа была слишком холодной, а пульс частым. — Болят от света, — напряженно бросил он. — Хм, — многозначительно изрек врач. — А нечего спать с раскрытым окном, — укоризненно произнес Шисуи и ухмыльнулся повернувшемуся Итачи. — Переохлаждение, — тут же выдал доктор. — От того и лихорадка. Голова болит? — Да, — Саске чувствовал, что это правильный ответ, хотя боль ушла давно. — Что ж, особого лечения здесь не требуется, но я посоветовал бы еще день понаблюдать за состоянием. Фугаку нахмурился и хотел уже сказать, что у них нет целого дня на бессмысленное выжидание, но Итачи снова вмешался: — Конечно, спасибо. Лучше, чтобы Саске на помолвке был полон сил. — Верно, — нехотя согласился Фугаку и покинул комнату вслед за остальными, зная, что Итачи точно остаток ночи не отойдет от младшего брата, и поводов для беспокойства больше не было. Когда все вышли, Шисуи опустился на корточки и поднес свечу ближе к полу. Как он и думал, кровавые следы чьих-то ног темной дорожкой вели к кровати Саске и даже виднелись на одеяле. — Что произошло? — он подошел ближе, тронув Итачи за плечо и указывая на находку, и тот поднес одеяло ближе, чтобы рассмотреть. «Больной» медленно сел и приоткрыл глаза, часто моргая и привыкая к тусклому свету. — Ох, черт, — Шисуи даже сделал шаг назад, и эта реакция совсем не понравилась Саске. — Сначала вы мне скажите, почему у вас такие лица. Итачи тяжело сглотнул и потянулся к тумбочке, на которой рядом со свечой валялась поясная сумка брата. Он вытащил один из метательных ножей, заточенных настолько, что лезвие больше походило на зеркало. Как в том сне, Саске смотрел на лезвие ножа и видел кроваво-красные глаза в отражении. Наруто лениво приподнял тяжелые от недосыпа веки и наморщил нос. Уснул вчера при свете, что ли? Он сел, откинув одеяло, и спустил ноги на пол, но стоило только дотронуться стопами до пола, как их пронзила сильнейшая боль. — Какого черта? — вскрикнул он и схватил одну ногу, чтобы рассмотреть ее. Вся стопа была в засохшей крови, и Наруто стащил одеяло на пол, чтобы разглядеть следы грязи и крови на простыне. К горлу подступили тошнота и страх, когда он увидел следы, ведущие от самого окна. Боль сейчас даже не могла сравниться с паникой, растущей в Узумаки. Следы принадлежали ему, а значит, он покидал дом, судя по открытому окну. Вскочив с постели, он на израненных ногах выбежал из комнаты, но дома он был один. Кое-как добравшись до ванной, Наруто со злостью скинул с себя грязную одежду и включил теплую воду. Запекшаяся кровь смывалась сложнее, чем грязь, но он справился, хотя, дойдя до царапин на стопах, болезненно ойкал. Они оказались не такими уж и глубокими, поэтому было даже неясно, откуда было столько крови. Обработав ноги, сделав добротные «стельки» из ваты и замотав все бинтами, Наруто довольно выдохнул. Эти монотонные и знакомые действия помогли ему немного успокоиться. С одной стороны, он пытался найти логичное обоснование своей ночной вылазке, а с другой — чувствовал нутром, что в его лунатизме было замешано что-то постороннее. Кинув одежду в стирку, он решил продолжить свой марафон домашних дел, поэтому вернулся в комнату, надел на себя заношенные, но любимые вещи, что создавало хоть какую-то зону комфорта, и сменил постельное белье. Его он тоже застирал, с остервенением потирая ткань между костяшек. Оставалось вымыть пол, и никаких свидетельств ночного происшествия, кроме ноющей боли в ногах, не останется. Старательно начищая пол, оттирая оконную раму, лишь бы не видеть ни единого пятнышка, и повинуясь своему желанию делать что-то знакомое и успокаивающее, он принялся за полноценную уборку комнаты. Расставив немногочисленные книги по полкам, подобрав раскиданные у шкафа вещи и сложив их аккуратными стопками внутрь, протерев мебель и даже поправив рамки с фотографиями на стенах, в какой-то момент он обнаружил себя с деревянной шкатулкой в руках. Честно говоря, Наруто даже не помнил, откуда у него взялась такая вещица, но, когда он начал обводить пальцем узор, в голове всплыл Саске. А с его образом в мыслях промелькнули страшные красные глаза, но он даже не успел это осмыслить. — Точно. Оберег, — шепнул Узумаки и открыл шкатулку. Внутри лежал искусно сделанный талисман из когтей ворона, и что-то в Наруто сжалось с неприязнью, но она была нацелена именно на оберег, а не на Саске. Хмыкнув, он схватил ожерелье и тут же вскрикнул, выронив его вместе со шкатулкой. Обожженные пальцы дрожали и заживали прямо на глазах. Снова распаниковаться он не успел — по квартире прошлась трель звонка, и Наруто кинулся открывать дверь, даже позабыв о боли в ногах. — О! Сакура-чан, ты очень вовремя, — она даже не успела открыть рот, как Узумаки схватил ее за запястье и поволок за собой, даже не озаботившись тем, чтобы закрыть дверь. — Вот! Подними, пожалуйста. Сакура уставилась сначала на Наруто, а затем молча опустила взгляд на пол, сразу приметив перебинтованные ноги юноши. — Что… Что случилось? Ты поранился? — Вчера на озере поцарапал, не волнуйся, — соврал он и снова указал на оберег. — Если это какая-то дурацкая шутка, я тебя отделаю и даже не посмотрю, что тебе нужно нормальное лицо для помолвки, — нахмурившись и ничего не понимая, Харуно наклонилась и подцепила ожерелье. — Помолвки? О нет. Я совершенно забыл, — он опустился на корточки и закрыл голову руками, будто это могло защитить от не вовремя свалившихся на нее событий. — Так насчет этого я и пришла. Сегодня все отменяется. Саске-кун, похоже, приболел, — она удивилась тому, как Наруто обрадовался и подскочил на ноги, а затем тряхнула ожерельем в руке. — Это же он тебе подарил на первой встрече, да? Почему ты сам его не поднял, брезгуешь, что ли? Наруто немного помялся. Черт с ней с этой помолвкой, у него сейчас было дело поважнее, но он не знал, стоит ли посвящать Сакуру в свои проблемы. С одной стороны, она могла запаниковать, хотя из них двоих именно Сакура была меньше подвержена эмоциональным всплескам и чаще трезво оценивала происходящее. С другой стороны, он доверял ей все, и в этот раз, подсказывало ему нутро, он тоже не справится один. — Потому что смотри, — он взял амулет из ее руки и снова выронил его, показывая покрасневшую, как от ожога, кожу. Харуно несколько раз моргнула, взяла ладонь Узумаки, тщательно ее рассмотрела и подобрала амулет с видимой опаской, но ее он не обжег. — Что... Наруто, это странно. Это же оберег от демонов. — Я знаю. А еще я проснулся сегодня весь в собственной крови и, похоже, ночью бегал по деревне, но ничего не помню, — он указал на свои стопы, и Сакура нахмурилась. Она не стала задавать вопросы, даже не стала укорять его в отмазке об озере, вместо этого оглядела комнату, явно вычищенную до блеска, что на Наруто совсем не было похоже. — Нужно рассказать Профессору или Цунаде-сама. И твоим родителям, — уверенно произнесла она. — Нет! Ни в коем случае! Ты понимаешь, что они начнут искать причины всего этого и отложат свадьбу. Учихи начнут возмущаться, подумают, что мы специально, — он взял ее за плечи, заглядывая в глаза. — Тогда... Так а что ты предлагаешь? Что, если ты продолжишь ночами гулять неизвестно где? — Сакура всплеснула руками. — Еще и перебои с электричеством были, на улицах было так темно, хоть глаз выколи. Тебя вообще могло убить! Ты мог свалиться куда-нибудь и все кости себе переломать! — Буду привязывать себя к кровати, — уверенно кивнул он. — Да? А ты не подумал, что тебе скоро эту кровать делить с Учихой? — прикрикнула Харуно, пытаясь его вразумить. Наруто опешил, бездумно моргая и приоткрыв рот, как выброшенная на берег рыба. Только он решил эту проблему, как появилась новая. Вряд ли Итачи оценит то, что его новоявленный супруг шляется где-то ночами в бессознанке или связывает себя перед сном. — Может, это от нервов? — Сакура потерла подбородок. — Ты еще и на живот жаловался, да? Думаю, это как-то связано. — Мне нужно поговорить с Итачи. Чем быстрее я со всем этим разделаюсь, тем быстрее успокоюсь. С того дня, как Учихи прибыли в деревню, я себя странно чувствую, — он потер лоб. — Это не объясняет следы от амулета, — задумчиво прошептала она себе под нос. — И я сказала, что сегодня все отменилось. — Так а я не с официальным визитом, — широко улыбнулся Узумаки, зацепившись за мысль о разговоре, как за спасательный круг. — Ладно, — неуверенно согласилась Сакура и указала на ноги Наруто. — Только как ты пойдешь? — А? — он тоже опустил взгляд, а затем уселся на пол и стал разматывать повязки, подумав, что Сакура имела в виду намокшие бинты. Сакура нахмурилась сильнее и сжала в руке амулет, а Узумаки поднял на нее испуганный взгляд. На вате алели следы крови, вот только на стопах не было не единой царапины. — Может, тебе показалось? — Сакура донимала его всю дорогу, стоило им выйти из дома. Странно, что она молчала, пока превращала Наруто в девушку косметикой и париком, а заговорила лишь на улице. Хотя, очевидно, ей требовалось время, чтобы все переварить и не считать увиденное каким-то бредом. — Откуда тогда кровь? — вздохнул он и крепче вцепился в сумку помидоров. По идее, болеющим принято носить яблоки, но по дороге они не встретили ни одной лавки с фруктами, и по своей неясной Сакуре логике Наруто купил помидоры. — Я не знаю, Наруто. Это вообще невозможно понять, — они остановились у дома, куда с первого же дня заселили главную семью Учих и их приближенных. — Духи не подчиняются законам логики, — прошептал Узумаки, вспомнив слова Тобирамы. — Ты точно не хочешь рассказать это хотя бы матери? Если здесь действительно как-то замешаны духи… — потянув Наруто за рукав, она приблизилась к его уху, чтобы ее ненароком не расслышали прохожие. — Что, если проклятие Учих затронуло тебя? Он только качнул головой и фыркнул, хотя эта версия казалась весьма убедительной сейчас и он готов был поверить во что угодно, если бы это объяснило все и сразу, перестав мучить его и так тревожное сознание. — Я пойду, Сакура-чан. Если что-то выясню, обязательно расскажу, — Наруто кивнул и уверенно пошагал к двери. — Если я не выясню все первая, — тихо сказала она, разглядывая фамильный знак Узумаки на его спине. Дверь открыл незнакомец и после секундной беседы впустил Наруто внутрь. Узумаки даже слушать не стал про приглашение за стол — знал, что это все кончится излишним официозом, а он пришел сюда с конкретной целью, поэтому сбежал от незнакомца сразу, как только смог. Чертов дом оказался лабиринтом, но Наруто хотя бы ни на кого больше не наткнулся. Он рассудил, что родители братьев точно находились не здесь, у них было много важных дел, которые стоило уладить ради церемонии. Остальные, скорее всего, тоже занимались работой, а не отсиживались дома. Когда Наруто подумывал вернуться, чтобы спросить, где находится комната Итачи, он услышал знакомый голос. Дверь была приоткрыта, и он приблизился. — Это не могло быть покушение. Никто не мог знать про глаза Саске, тем более он ничего не сделал, а этот человек уже истекал кровью, — Итачи пытался приглушить голос, но все равно звучал непривычно эмоционально. — Саске говорит, что у этого человека были клыки. И когти. Что это вообще могло быть? — второй голос был незнаком Наруто, и он продолжал слушать, замерев у двери. — Он был напуган, мало ли что ему померещилось! — Знаешь, из вас двоих больше напуган ты, а не он. Хватит. Иди сюда. Узумаки выдохнул и решил наконец дать о себе знать. Стукнув, он приоткрыл дверь шире и снова застыл. Итачи стоял в объятьях другого мужчины, почти на полторы головы выше Учихи и шире в плечах, так что Итачи казался хрупким фарфоровым изваянием в его руках. Об отношениях между этими двумя можно было судить с первого взгляда, и Наруто, хоть иногда соображал туго, сейчас молниеносно все понял. — Извините, — пискнул он, не зная, сбежать или не двигаться вообще. — Наруко-сан, — Итачи высвободился из объятий, кажется, ничуть не смутившись того, что его застали с мужчиной. — О! Так это и есть Наруко-сан? — второй заулыбался и подошел ближе. — Учиха Шисуи. Приятно познакомиться. — А… Да, мне тоже, — он поднял сумку с помидорами, будто пытался ей защититься. — Мне сказали, что Саске приболел. — Очень мило с Вашей стороны его навестить, — Итачи мягко улыбнулся и переглянулся с Шисуи, который почти незаметно кивнул в ответ. — Я отведу. Когда они вышли обратно в коридор, он остановился и поклонился излишне низко. — Простите, Наруко-сан, что застали меня в таком виде. Надеюсь, я не… — Нет-нет! Все нормально, Саске мне сказал, — Наруто начал размахивать свободной рукой, стараясь не выдать своего нервного состояния. Весь его план пошел под откос, но вклиниваться в чужие отношения он точно не собирался. Однако теперь в его голове творился такой бардак, что в какой-то момент он попросту схлопнулся и оставил звенящую пустоту. «Итачи не подходит», — где-то на задворках билась уже знакомая мысль, будто он давно подозревал все нутром, но не осознавал разумом. К своему удивлению, Наруто не почувствовал ни ревности, ни злости за провалившийся план, даже секундный испуг и тот прошел. В животе разлилось тепло, и пустоту в голове заняла до боли понятная и простая мысль: «Нужен Саске». Вот и все, он так быстро переключился, будто в нем кто-то дернул рычаг. — Хорошо. Простите еще раз, — Итачи заметил ее напряженность, но списал это на удивление. Узумаки выдавил из себя улыбку и переступил с ноги на ногу, оглядываясь по сторонам и пытаясь не встречаться взглядом с Учихой, перед которым даже немного было стыдно за внезапное вторжение. Тот все понял и молча повел ее в сторону спальни. Несколько раз стукнув, он просунул голову внутрь. — Саске, к тебе Наруко-сан. Внутри послышалась возня, и когда Наруто пропустили в комнату, Саске сидел на постели, выпрямившись так, будто в зад палку затолкали. Дверь закрылась, и Узумаки удивленно обернулся. Похоже, их оставили наедине. — Выглядишь не очень-то больным. Зачем повязка? — Наруто оглядел комнату и нахмурился. Почему-то она казалась ему смутно знакомой, хотя он был здесь впервые. — Чтобы не видеть твоего лица, — съязвил Саске. — Очень удобно, потому что она скрывает еще и половину твоего уродства, — Узумаки наконец сдвинулся с места и прошел дальше. Было как-то странно начинать диалог с оскорблений и препирательств, и в то же время — приятно и правильно. Учиха не сдержал улыбку, подумав то же самое, но тут же отвернулся, чтобы ее скрыть. Подойдя к окну, Наруто внимательно рассмотрел раму, но крови на ней не было. Пожав плечами и решив, что воображение играет с ним, он чуть ли не с разбегу упал на кровать Саске, отчего тот даже вздрогнул. — Эй, у меня кое-что есть, — он извлек из сумки помидор и сунул Учихе под нос. Тот на ощупь нашел плод, задев пальцами руку Наруто. — Пахнет… Это?.. Хн, — взяв помидор двумя руками, Саске повернул голову туда, откуда шел голос и ощущалось тепло тела Наруко, да черт возьми, она даже прислонилась к нему бедром. — Откуда ты знаешь? — Что? Яблок не было, ешь, что дают, — Узумаки скрестил руки на груди, в ответ услышав смешок, но, кажется, Саске был вовсе не против овоща. — Похоже, мы типа… Ну, как бы… Вот, — прервав повисшее на минуту молчание, Наруто нахмурился. — Муж и жена в скором будущем? — Саске слизал с губ сок. — Хотя я думал, что ты выберешь Итачи. — Что? — Наруто занервничал и проверил, на месте ли парик. — Почему? — Разве у тебя нет возлюбленного? Тот блондин. Правда, он оказался из твоего клана, но это же не помеха, верно? — он пожал плечами. Почему-то, не видя лица собеседника, было в сто раз легче говорить о подобных вещах. До этого момента он даже не собирался говорить с ней об этом белобрысом трусе, но раз уж она действительно решила выбрать Саске, то стоило внести полную ясность в их отношения до свадьбы. — А-а-а, о-о-он? — Наруто натянуто рассмеялся, вспомнив, что потерял вчера куртку. Похоже, Учиха ее и нашел. — Да, он мой дальний кузен, но в нашем клане не принято иметь отношения с родственниками. Не понимаю, с чего ты взял. Как же ему повезло, что на Саске была повязка, и тот не мог увидеть отвратительного актерского представления на лице Наруто. — Не знаю, — он опустил голову, но краешек его губ все равно оставался поднятым. — Для тебя это не странно? Совсем? Этот брак. Я имею в виду, ну, мы даже не знаем друг друга, — Узумаки решился совсем развернуться к нему и разглядеть вблизи, как тогда в лесу. — Ты хоть раз целовался? — Нет. Я был занят тренировками, — нехотя сознался Саске. С мгновение Наруко молчала, заставив его пожалеть о спонтанном признании, а потом он услышал ее заливистый хохот, такой же, как в больнице, и почему-то от этого сердце забилось чаще. — Я тоже, — он качнул головой. — Хочешь попробовать? — Учиха снова порадовался, что на нем была повязка. Он бы никогда в жизни не решился сказать подобное, если бы мог увидеть реакцию Наруко. Воздуха в легких катастрофически не хватало. Наверное, не стоило так бежать, но Сакура загорелась идеей и не желала медлить ни секунды. — Шика… Шикамару, — она уселась на террасу, где Нара безмятежно выигрывал очередную партию в сёги у Асумы, чтобы отдышаться. — Как необычно видеть тебя такой, Сакура, — Сарутоби пожевал сигаретный фильтр и цыкнул, когда Шикамару сделал ход. — Да. Извините, Асума-сенсей, я его украду, — она бесцеремонно схватила юношу за шкирку, хотя он старательно пытался проигнорировать ситуацию, будто, если он не будет отвечать, Харуно растворится в воздухе и ничего от него не будет требовать. Он даже не успел ничего понять, как слетел с террасы и больно приложился задом о землю, но Сакура даже не остановилась, а Асума с весельем на лице помахал ему рукой на прощание. Сначала Шикамару, естественно, хотел возмутиться, но чем больше он разглядывал свои волокущиеся по земле ноги, тем меньше ему хотелось возникать, его ведь тащат, значит, самому ничего делать не надо. Было бы даже удобно, если бы не было так больно. — Так куда мы идем? — хотя он не шел, отсутствие своего сопротивления уже расценивал как «прогулку». — В поместье Узумаки, — Сакура остановилась, когда они вышли на оживленную улицу, и отпустила его. — У Наруто проблемы. — И не говори. Эти Учихи те еще ребята, — Шикамару нехотя поднялся, отряхнулся и удовлетворенно отметил, что на штанах даже не появилось дырок. — Нет. Настоящие проблемы, — Харуно закусила губу, совсем как иногда делала Цунаде, когда вопрос был слишком сложным. — Я бы хотела объяснить, но не знаю как. Нара тяжело вздохнул и закрыл глаза. — Ладно. А зачем нам в поместье? — Думаю, там хранится информация, которая может как-то помочь, — Сакура взяла его за запястье и припустила дальше широким шагом. — Это как-то связано с проклятьем и Учихами. — Когда уже все прекратят верить в что-то подобное? — меланхолично отозвался он, и Сакура резко остановилась, развернувшись так, что Нара в нее врезался. — Ты не видел того, что видела я, — произнесла она таким тоном, что Шикамару откровенно забеспокоился о целостности своих костей в ближайшем будущем. — Верно, поэтому я даже не знаю, что с Наруто, а ты не говоришь. — Я не знаю, как сказать о том, что его обжигает оберег от демонов, что на нем за считанные часы зажили кровоточащие повреждения, и том, что он разгуливает ночами по деревне, а потом даже не помнит об этом, — выплюнула она, и Шикамару насмешливо сложил брови. Он бы посмеялся над тем, что она только что сумела сказать то, что «не знала», как сформулировать, но его больше заинтересовала сама информация. — Звучит бредово, — кивнул он. — Но зная Наруто… Черт, похоже, тут действительно замешано что-то странное. Сакура медленно выдохнула, увидев, что Нара не посчитал ее свихнувшейся, и поволокла его дальше, а тому оставалось лишь надеяться, что она не оторвет ему руку по пути. Сложно было назвать это настоящим поместьем. Тот район, где во времена основания Конохи жил клан Узумаки, был скоплением нескольких домов, стоящих по периметру треугольного заросшего из-за отсутствия хоть какой-то заботы пруда, в углах которого стояли камни со стершимися от времени письменами. Большинство этих домишек было заброшено. Первой причиной такого запустения было то, что представители клана предпочитали жить ближе к центру деревни, а поместье находилось совсем на выселках. Второй причиной являлись многочисленные войны, проредившие клан настолько, что его дальнейшее существование ставилось под вопрос. — Возможно, если войны прекратятся, Узумаки снова обретут былую мощь бок о бок с Учихами, — Шикамару рассматривал обветшалые строения и покорно шел за Сакурой к основному дому, который выглядел куда приличнее остальных. — Все зависит от Наруто. А его состояние зависит от нас, — она остановилась и притихла. На террасе в плетеном кресле сидел человек, и Нара немного нахмурился, разглядывая его. Юката не скрывала проступающих через полупрозрачную кожу ребер, а ноги мужчины были обтянуты бинтами, отчего смотрелись еще худее. Тонкая кисть с длинными, паучьими пальцами дернулась и потянулась к трости. — Нагато-сан, добрый день, — поприветствовала его Сакура, и Нара нисколько не удивился, что она знала этого человека. Судя по всему, тот являлся частым посетителем больницы. — Он только что стал еще добрее, — несмотря на весьма устрашающий вид, Нагато оказался приятным и дружелюбным, но Шикамару все равно старался лишний раз не смотреть на него. — А Наруто не с вами? — Нет, но мы как раз из-за него здесь, — она подтолкнула Шикамару ближе к входу. — Что-то случилось? — Узумаки медленно поднялся из кресла, опираясь на трость, и было совсем не ясно, как он держится на таких ногах. — У него ожоги от оберега, раны заживают с нечеловеческой скоростью, а по ночам он сбегает из дома и не помнит этого, — Шикамару повторил слова Сакуры, которая сейчас на него смотрела так, будто он выдал какую-то сверхсекретную информацию. А какой был смысл ее скрывать? Либо этот Нагато над ними посмеется, либо поверит и что-то подскажет. Мужчина, несмотря на то, что слова прозвучали как полная ахинея, воспринял их всерьез и кивнул. Молча развернувшись, он похромал внутрь, а Сакура переглянулась с Шикамару, и они последовали за Нагато. — Я не совсем уверен, как вам помочь, но… — было заметно, что каждый шаг давался Узумаки нелегко, но он упрямо вел гостей вперед. Остановившись перед пыльными седзи, он аккуратно раздвинул их и пропустил гостей внутрь. — Что здесь? — Сакура нахмурилась, развернувшись к Нагато, пока Шикамару разглядывал содержимое небольшой комнаты. Вдоль стен располагалось несколько книжных полок, а на стенах висели гобелены с текстом, и Нара подошел ближе, чтобы прочесть его. — Знания, тщательно хранимые и оберегаемые нашим кланом. — Ты серьезно? — Наруто занервничал и вцепился в собственные колени. — Забудь, — Саске мгновенно пошел на попятную и снова вгрызся в помидор. — Нет, ну… Нам же все равно потом придется это делать, да? — тяжело сглотнув, он проследил за тем, как Учиха слизывает сок с губ, и взгляд зацепился за царапину на щеке. — Что это? Аккуратно дотронувшись, Наруто прищурился, а Саске отклонился назад, уходя от прикосновения и недовольно хмурясь под повязкой. — Поцарапался. — Твой брат говорил, что ночью что-то произошло, — Узумаки такая царапина казалась странной. Не похоже, что ее оставило лезвие — не так глубоко, чем-то она скорее напоминала шрамы самого Наруто. — Итачи любит придумывать себе всякое, — с мертвенным спокойствием ответил Саске, поскорее желая переключиться с этой темы. Он и сам не разобрался с ночным происшествием и, если бы не царапина на лице и следы крови, которые Шисуи оттирал полночи при свечах, списал бы все на кошмар. Наруто больше настаивать не стал, хотя любопытство раздирало его, но задавать вопросы значило в какой-то момент затронуть произошедшее и с ним, а Учихам о таком говорить он не хотел. Он поболтал ногами, вздыхая, и попытался найти способ убавить повисшее между ними напряжение. — Так долго тебе эту повязку носить? — Не знаю, — без особого энтузиазма отозвался Саске. — До конца своей жизни, может быть. — Правда? — Узумаки прикусил щеку изнутри, стараясь звучать не слишком радостно. Это все еще не решало проблему совместных ночей, потому что отсутствие зрения у Учихи совсем не мешало ему в какой-то момент нащупать у жены член между ног, однако это позволит Наруто отказаться от парика и косметики наедине. Восторг от этой новости резко сменился колким раздражением из-за существования повязки, и Узумаки даже не понял, с чего бы его настроению так скакать. Живот снова обдало теплом, и взгляд упал на приоткрытые губы юноши. — Отличная перспектива. Мне не придется лицезреть т… — он замер, боясь шевельнуть даже пальцем, когда почувствовал прикосновение теплых губ к своим. Совершенно невинный поцелуй, но у Саске вспыхнули даже уши. — Прости, — Наруто отпрянул и смущенно потер румяную скулу. — Все нормально, — Саске чувствовал себя двояко: странно было испытывать что-то подобное к девчонке, когда не интересовался ими до этого, но хотелось попробовать нормальный, настоящий поцелуй. — Я пойду, наверное. Тебе надо отдыхать, — он поднялся, желая поскорее сбежать от неловкости. — Подожди, — Саске наугад схватил ее за руку, попав с первого раза, и тоже поднялся. Шисуи часто делал так с Итачи, и, какое бы показушное отвращение Саске ни испытывал к их сюсюканьям, он частично завидовал и желал точно так же найти свою родственную душу. Вряд ли Наруко ей являлась, но она вызывала в нем достаточно эмоций, чтобы хотеть быть с ней в романтических отношениях, поэтому он ткнулся носом в ее шею, тут же услышав резкий вдох, однако она не отстранилась, и Саске позволил себе тихо втянуть носом ее запах. Холодок пробежался по спине Наруто, но не от того, что делал Учиха, а от того, что в голове проскользнуло воспоминание, как он точно так же «вынюхивал» Саске этой ночью. Тяжело сглотнув, он отстранился и практически выбежал, даже не попрощавшись, и Саске посчитал, что напугал ее такой настойчивостью. Тихо чертыхнувшись, он снял повязку и посмотрел на приоткрытую дверь. Забыл даже отдать ей куртку этого ее дальнего кузена. Он поднял с пола сумку, в которой покоилось еще с пяток помидоров, и устроил ее на стуле, а со спинки снял то самое оранжевое недоразумение с вышитым на спине гербом Узумаки. Поддавшись необъяснимому порыву, Саске поднес куртку к лицу и нахмурился. Он не был ищейкой и не мог сказать точно, но запахи были не просто похожи. От этой куртки пахло Наруко. Шикамару устало потер переносицу и выставил руку вперед, пытаясь утихомирить разошедшуюся Сакуру и собрать воедино все, что они выяснили сегодня: — Итак. Узумаки были охотниками на демонов до того, как войти в состав Конохи. Мы выяснили сто и один способ изгнания духов, запечатывания и прочего. Ладно. Я готов поверить, что вся эта нечисть существовала когда-то, но сейчас-то это все считается мифами. Мы не можем утверждать, что Наруто как-то с этим связан. — Почему нет? Может, демоны научились вести себя тише, чтобы не быть пойманными, — Сакура отложила свиток и размяла плечи. — Странно полагать, что они внезапно исчезли из этого мира, — согласился с ней Нагато. — Ну, предположим, что Наруто… одержим? Что нам с этим делать? — сдался Шикамару. — Сначала нужно выяснить, кем он одержим, а потом найти способ извлечь духа и запечатать его, — Узумаки указал тростью на стопку книг, которые Нара отложил, решив, что они самые полезные. Сам Шикамару тяжело вздохнул и поднял взгляд на гобелены, которые оказались сводом правил охотников на демонов. В центре висел гобелен с вышитым на нем Девятихвостым, и эта вещица была здесь самой новой, судя по виду. Какой-то детали во всем этом явно недоставало. — Наруко-сан уже ушла? — Итачи заглянул в комнату, застав брата у окна с оранжевой курткой в руках. Тот повернулся, и его лицо выдавало чистейшее негодование вкупе с растерянностью. — Знаешь, я не думал, что… — Саске, — подойдя ближе, Итачи взял его за нижнюю челюсть и удивленно выгнул брови. — Что? — он и так был раздражен, а брат только подливал масла в огонь своим поведением. — Глаза больше не красные, — тихо сказал он, и Саске рванул к зеркалу. На него снова смотрели привычно черные глаза. Подняв руку, он с недоверием дотронулся до своей щеки. Немного румяной и абсолютно гладкой.