Дюрран - сын короля

      Королевская гавань. Третий год правления короля Роберта первого этого имени.       В первый день 284 года от завоевания Эйгона великий мейстер, как обычно, проснулся в своих покоях, когда солнце еще еле выглядывало из-за горизонта. Служанка, согревавшая его постель этой ночью, ушла затемно, и ему пришлось самому позвать слуг, чтобы приготовили и принесли ему завтрак. Пока слуги шли на кухню, а повара занимались готовкой, у него было около часа. Чтобы не терять времени, он, сделав небольшую зарядку и приведя себя в подобающий вид, занялся рутинными делами, которые делал последние четверть века. Пересчитал в наличии ли все лекарства и яды. Проверил хирургические инструменты. Покормил ворон. Начал читать почту.       Быть великим мейстером – это не только служба и исполнение обязанностей мейстера, это не только уважение, как к высокородному - это власть, и он её вершина, одна из. Одни дураки машут мечом на полях сражений, другие - считают медяки, третьи – орудуют пером и кинжалом, но только не мейстер, он выше этого, он всё это. Когда лорды болеют, мейстер ухаживает за ними, когда они рождаются – первый, кого они видят это мейстер, когда они идут на войну - совет мейстера провожает их, когда устраивают турниры и ярмарки, решают вопросы войны и мира, все вопросы жизни, всегда рядом с ними братья его ордена. Ни один более или менее важный вопрос не обходится без мейстера.       Но он служит не лорду, а королю, тому, кто выше короля. Служит всю свою жизнь и играет свою роль– роль дряхлого старика. Эта роль со временем стала доставлять ему удовольствие. Дряхлый старик с трудом передвигается, еле говорит, не участвует в интригах, не представляет угрозы. Дряхлый старик – это щит, не раз спасавший его жизнь от приступов безумного короля. Дряхлый старик и лорд Тайвин Ланнистер – вот, что спасло его от гнева Роберта. За последние 15 лет его роль и того, кому он на самом деле служит, никто так и не разгадал, разве что мастер над шептунами мог догадываться. Почти весь последний год его служба подверглась сложнейшему испытанию. Его разум был занят только одним вопросом - беременностью королевы. Ни разу с тех пор, как он стал мейстером, он не перечитывал столько книг о беременности, травах и ядах.       Это была третья её беременность и, в отличии от первых двух, протекала крайне тяжело, точнее все должны были так думать. Королева Серсея, дочь Тайвина Ланнистера, тяготилась этим браком, это было понятно почти всем в Красном замке. С детства её лорд отец убеждал, что она попадет в сказку, на страницы одного из романов, которые так любят читать дамы. Наверно не один раз, сидя в Утесе Кастерли она придумывала истории, как она будет жить с принцем Рейгаром. Жестокая судьба сложилась иначе. Безумный король сначала женил своего сына на Элии Мартелл, а потом Роберт Баратеон убил Рейгара, сверг безумного короля и сам сел на железный трон. Роберту была нужна королева, и ей стала она. Все были счастливы - она вышла замуж за короля, лорд Тайвин обеспечил будущее для своих внуков, а король получил всё богатство Утеса.       Первые полгода их совместной жизни действительно были похожи на сказку. Молодой и красивый король и не менее величественная королева. Ни кто бы и не подумал, что не пройдет и пары месяцев с их свадьбы, как король начнет беспросветно развлекаться и пить, охотиться на кабанов и трахать шлюх. Пицелю и всему совету казалось, что Эйгон IV сошел со страниц летописей и снова сел на железный трон. К счастью для всех, Роберт не пытался править королевством, за три года он только раз посетил заседание своего малого совета. Королева же за измены мстила по-своему.       Первые её роды были неудачны. Всё королевство считало, что это был выкидыш, но он, как мейстер, все понимал. Даже школяр смог бы по симптомам понять, что она пила лунный чай. Хотелось бы ему тогда знать кто его приготовил, но сделать лунный чай может наверно любой знахарь в мире. Вторые роды прошли гладко, и королевство наконец обзавелось наследником великой династии. Сейчас же все было гораздо сложнее.       Девять лун назад. Лорд Риккер устраивал турнир в честь рождения первенца, и в Сумеречный Дол съехалась половина рыцарей из Речных и Королевских земель. На турнир отправились даже члены малого совета – лорды Аррен и Станнис Баратеон, отправились и рыцари королевской гвардии – Сир Барристан Селми, Сир Мендон Мур и сир Джейме Ланнистер. Не прошло и недели с их отъезда, как король перестал удовлетворяться обществом шлюх и сделал это с Серсеей Ланнистер. Пицелю хотелось бы назвать это занятием любовью, супружеским долгом, правом мужа, но это было изнасилование. Её крики разносились по всему красному замку. Напряжение заполнило тогда столицу. Гвардейцы короля, золотые плащи и несколько гвардейцев с Утеса толпились у дверей королевских покоев. Все были готовы вцепиться друг в друга. Сир Арон Сантагар даже отправил гонцов за подкреплением к казармам золотых плащей и перекрыл все семь ворот королевской гавани. Даже он – великий мейстер на всякий случай подготовил несколько писем, чтобы как можно быстрее сообщить о случившемся. На следующее утро об этой ночи напоминали только перепуганные охранники, стыдливый вид короля и взгляд Серсеи. Мало кто думал, что история на этом закончится, все стали ждать, когда с турнира вернется брат королевы. Некоторые стражники осмеливались делать ставки, как тот поступит, когда приедет и узнает о том, что случилось с его сестрой. Одни ставили на то, что тот немедленно ринется к королю и цареубийство войдет у него в привычку, вторые, что сбежит с ней на Запад, третьи, что в Вольные города, мало кто верил, что он ничего не сделает и останется верен клятве. Каким-то чудом именно это и произошло, остается только гадать, что или кто погасил гнев Джейме Ланнистера.       Месяц спустя королеве сильно нездоровилось. Помимо тошноты и болей в животе, добавились частые судороги, её губы окрасились в желтый, она регулярно падала в обмороки, её пульс еле прощупывался. Едва ли не каждая дама могла бы узнать в этом отравление лунным чаем, но не каждая пойдет говорить об этом королю. Говорить о таком обязанность великого мейстера, но времени у него оставалось всё меньше. Лорды Аррен и Станнис вызвали своих мейстеров ко двору, а Варис и вовсе уговорил короля попросить Цитадель прислать ещё пару мейстеров ему в помощь. После очередного её обморока он не выдержал. Не говорить об этом королю одно, но давать ей убить себя - это риск куда больший. Тот разговор у её постели в королевских покоях до сих пор сидел у него в голове:       - В-в-ваша светлость, я знаю. – слегка с замиранием сорвалось с его губ.       - И о чем же вы знаете мейстер? – с ноткой презрения ответила Королева.       - О лунном чае. –ответил он еле слышно.       - Чае? – её лицо поменялось – я не понимаю?       Слегка склонившись он прошептал:        – Вы пьете его слишком много, ваша светлость, такое количество, оно убьет не только ребенка, но и Вас. – шептал он.       - Убьет? Меня? – легкая ухмылка появилась у неё на лице – вы правда...       Не успела Серсея закончить, как он своим шепотом перебил её       - В-в-вы пили его два года назад, кто-то дал вам его, и сын короля погиб не родившись...       Он помнил её взгляд после этих слов. Это был взгляд страха. Она бы закричала, но в тот день покои охранял сам лорд командующий и вряд ли бы ей помог. Но он продолжил.       - Я служу самому могущественному человеку в королевстве и мой долг помогать Вам, ваша светлость. – максимально учтиво он произнес – я служу и надеюсь еще буду служить Вашему отцу - лорду Тайвину.       - Так вы об этом ни с кем не говорили? – почти заикаясь произнесла она.       - Да. – в привычной старческой манере он ответил .       Страх спал с её лица, она расслабилась и откинулась на подушку. С минуту она лежала с закрытыми глазами. Слегка всхлипнув после глубокого выдоха, продолжила их беседу.       - Так что же вы предлагаете, великий мейстер? – жестко она начала– Я пью чай с того самого дня, и ничего не происходит. Мой брат рвет и мечет, он был готов пойти и убить моего дорожайшего супруга после того, как узнал о случившемся. Только то, что сделают со мной и нашим...       Королева прервалась.       –Только то, что будет потом с нашим домом остановило его. Как вы уберете это мерзкое семя из меня?       От этих слов он опешил. Редкий лорд не имел любовниц, но король ей открыто изменял, пьянствовал дни на пролёт, хотя по прежнему был молод и красив. Любить короля ей конечно не за что, но рожать это её долг. От кого же она хочет рожать, если не от короля? Возможно, когда-нибудь она расскажет ему почему так возненавидела супруга, но теперь предстояло решить задачу, как убить сына короля, не убив королеву, как не подвести Ланнистера.       - Яд, - выпалил он через минуту раздумий – большая доза яда смертельна для взрослого человека, а меньшая - вас не убьет, но будет смертельной для плода.       Коварную улыбку своей королевы он запомнит до конца дней.       Из воспоминаний о том дне его вернула внезапно распахнувшаяся дверь его обители. Она ударилась о стену с такой силой, что от грохота вздрогнул весь птичник. Вороны разбуженные столь бесцеремонным образом заполонили своим карканьем всю комнату.       - Великий мейстер! Сейчас, это случилось! – запыхавшись прокричал влетевший в комнату Донтос Холлард       - Что, что, что? – не скрывая удивления в привычной старческой манере, кряхтя сорвалось с его языка.       - Воды отошли, королева рожает! – едва переводя дыхание выдал багряный Холлард       - До родов еще 2 недели сир, скорее всего это, как и в прошлые шесть раз, лишь осложнения, такое бывает, уж поверьте – не успел он закончить фразу, как его перебил оруженосец.       - Король отменил охоту и ждет вас у покоев, он хочет подержать в руках своего сына, прежде, чем уезжать – глотая воздух говорил Донтос– повитухи должны быть уже на месте, простите, до вас очень далеко, мейстер.       Встав из-за стола, он медленно стал собирать инструменты, банки с лекарствами и травами с полок.       - Нельзя быть уверенным до конца насчет пола – было начал он говорить.       - Мейстер, нельзя ли быстрее, лорд десница отправил гонца в город за септоном, будет неприятно, если он пригодится, а вы нет.       - За септоном? – задумчиво он ответил оруженосцу.       - Вы же помните, как протекала беременность, королева несколько раз была при смерти. Лорд десница переживает, что королева не переживет родов, и даже созвал совет.       - Сейчас, сейчас – как будто не замечая слов оруженосца раздалось из его уст, пока он лихорадочно перебирал банки на полке - Лечить, это не вашими мечами и палками тыкать, вечно молодые спешат.       «Где же это маковое молоко? Проверял же только что. Только забыть молоко на роды не хватает.» - Крутилось в его мыслях. - Наконец, найдя заветное, осталось узнать только одно.       - Так где рожает королева? В Королевских покоях?        - Нет, следуйте за мной. - ответил успевший прийти в себя оруженосец лорда командующего.       Через несколько минут путешествия по коридорам и лестницам красного замка, пройдя подвесной мост, они были в твердыне Мейгора. Здесь казалось, что стоны королевы были слышны на весь замок. У входа в Бальный зал стоял король с несколькими рыцарями и парой Волантийских послов, с которыми недавно хотел отправиться на охоту. Они были увлечены обсуждением предстоящей охоты и не обратили на него никакого внимания. Сир Джейме, не отвлекая короля от разговора с послами, открыл перед ним дверь в зал, где в разные стороны сновали повитухи, а вдоль ближней стены, почти в ряд стояли фрейлины. На кровати посреди зала лежала королева. Одна служанок пыталась успокоить королеву почти в упор нашептывая молитвы.       - В-ваша светлость... -       - Молока! Молока! - Не успел поздороваться, как королева прервала его своими криками. – Мейстер, сделайте что должны.       «Нет, ваша светлость так я принца не убью.» – пронеслось у него в мыслях – С этой беременностью к нему и так слишком много вопросов. По крайней мере родится ребенок как положено. На место великого мейстера слишком много желающих. Нельзя давать цитадели и королю повод усомниться в его компетенции. Да и лорд Тайвин уплатит за это свой долг. Не ответив королеве, он дал свои вещи одной из фрейлин и попросил их принести стулья для его вещей, а также воды, дабы омыть руки и начать осмотр.       - Стулья забрали рыцари с час назад. - Изумленно ответила Сенелла, одна из служанок королевы, пока вторая побежала за чистой водой.       - С-сколько времени уже идут схватки?! – спросил он не отрывая глаз от королевы       - Два, может три часа, мы думали, что это опять ложные…       - Почему так долго! Мейстер! – их прервал истошный вопль королевы.       Немедля он дал мешок со своими инструментами и лекарствами служанке.       - Принесите стулья – обратился он и тут же подошел к королеве.       - Ваша светлость, я с вами – насколько можно учтиво, кряхтя, сказал он, держа её за руку – сейчас сделаю всё, что должно, всё, что в моих силах.       Несмотря на схватки, и прерывистое дыхание она смотрела на него испепеляющим взглядом. Стараясь не обращать на него внимания, он омыл руки и начал осмотр. Беглого взгляда хватило, чтобы понять, что эти роды настоящие. Подозвав служанку, он налил немного макового молока и дал его королеве, чтобы хоть немного уменьшить боль. Он продолжал осматривать королеву ещё с час. Проверял положение плода, расширение путей, вены и интервалы схваток. Дамы похоже уже отошли от шока, что был до того, как он пришел, и всё было готово, чтобы принять роды правильно. Большинство повитух вместе с ним принимали роды Джоффри. Служанки были у них на подхвате и по очереди дежурили у входа.       А ведь одна из этих хорошеньких наверняка отобрана как кормилица для принца. – подумалось ему. – он уже почти привык к натужным крикам королевы.       Не успел он поймать себя на этой мысли, крики королевы вновь стали пронзительно разноситься по всему Красному замку, плод собирался выходить. Ещё не показалась головка принца, как дверь в зал открылась и в помещение вошли лорды Аррен и Станнис в сопровождении собственных мейстеров и двух гвардейцев – сира Престона и Барристана, следом плелся замковый септон.       - Милорды, королева ещё рожает... – было начала вставшая со стула у двери служанка, но её прервал грубый голос брата короля       - Поэтому мы и пришли. Великий мейстер, видимо, не справляется, король в ярости, мейстер Крессен справится не хуже.       - Роды – это не то дело, где есть место спешке – с укором он сказал, не отходя от королевы.       - И все же – учтиво начал разговор десница – вы довольно стары, великий мейстер, и…       - А-А-А-А-А! Пицель! – прорезал воздух вопль королевы – Сделайте, что должно! Помогите! А-А-А-А-А! – продолжала королева.       Её мгновенно обступили служанки и повитухи принялись за свое дело.       Лорд Аррен хотел было продолжить разговор, но королева окруженная со всех сторон, продолжала кричать едва перебиваясь на дыхание – Уйдите все! Уйдите! Кто-нибудь, позовите отца! - она так же истошно пыталась выпроводить лордов.       «Они пришли, чтобы быть первыми, кто узнает о её смерти, или чтобы были свидетели их потуг в деле её спасения. А может они хотят выдвинуть нового Великого мейстера? Так не пойдет.»        - Милорды, вам не следует быть при родах.       Мейстеры переглянулись, что по старше что-то шепнул Деснице.       - Великий мейстер, его величество хочет убедиться, что вы сделаете для королевы и ребенка все необходимое, вы не против если наши мейстеры будут присутствовать.       - Это против правил, но-о – протяжно он задал, обдумывая следующие слова – Ваши мейстеры вряд ли смогут мне помочь.        - Тогда они не будут мешать. – скрипя зубами сцедил Станнис.        Пока они говорили, показалась темная головка принца и раздался очередной опус королевы.        Служанка оставила всех мужчин у входа и пропустила мейстеров вперед. В это время он начал помогать принцу покинуть утробу матери, попутно командуя повитухами и потугами королевы. Мейстеры встали на достаточном расстоянии, чтобы внимательно наблюдать за процессом родов, но в то же время не мешать.        Хоть по лицу королевы было не очень заметно, да и одежда с цепью были запачканы кровью, но роды прошли на удивление гладко и очень быстро, уже через 20 минут он держал на своих руках нового Баратеона. Хотелось было повнимательнее его осмотреть, есть ли у него следы от использованных ядов, но малыш, как чувствуя это, пытался вырваться из рук и ему это едва не удалось. Это не ускользнуло от лорда Станниса на другом конце зала.       - Вы еще уроните своими трясущимися руками нашего принца! – Громом отшиб лорд Станнис.       - Дайте! Дайте мне его! – стоном молвила королева.       - Сперва надо проверить нет ли у него дефектов, ваша светлость – на выручку неожиданно пришел мейстер Аррена. Аррен подозвал мейстеров и они, по всей видимости, стали обсуждать, как он принял роды.       Внимательно вглядываясь в малыша, он задавал себе все больше вопросов. Это был необычный ребенок. Выглядел и вел себя странно, не как другие младенцы. Нет, он был похож на короля: темные волосы, голубые и на удивление ясные глаза. Казалось он осознавал где он. Он трогал свою пуповину, осматривал зал и самого Пицеля. На его теле не было следов воздействий ядов, ни иссушения, ни уродства, все в нем выглядело так, что его достали из другой женщины. Полгода экспериментов на заключенных, чтобы вывести необходимую концентрацию яда крики и мольбы в темнице под замком. Бессонные ночи за фолиантами по ядам, а ребенок выглядел так, как будто королева не пила Лунный чай и Ночную тень, Слезы Лисса и Сладкий сон. Еще несколько минут он внимательно осматривал юного принца, пока не смог найти пары «изъянов». Слабое дыхание – такое чувство, что принц не дышал, он не кричал, как кричат все младенцы, да и глаза у него при внимательном осмотре оказались разными. Хотя их цвет был символичен, как союз его родителей – правый голубой, левый – зеленый. Как будто боги послали его в этот мир. Кто же ты? Как ты выжил и почему не пострадал?       Его размышления прервал голос Джона Аррена.       - Ребенок в порядке?       - Не уверен, лорд Десница – сглотнув он ответил.       - Не уверены? –резко переспросил лорд Станнис       - Ребенок слаб, милорд, очень слаб, тяжелая беременность дала о себе знать – как можно жалобнее проговорил он – боюсь, что принц долго не проживет.       - Вы понимаете, что говорите про моего племянника, сына Вашего короля!       - Милорды, дело не в короле и не в принце. - начал он громко, как только мог старческий голос. - Вспомните, королева не смогла родить первенца, роды принца Джоффри хоть прошли без проблем, но вспомните как проходила беременность. Роды - это тяжкое испытание для жизни женщины, а рожать каждый год, тем более насильно… - он прервался и сделал глубокий вдох.       Продолжать не пришлось. Его довод возымел эффект. После этих слов все мужчины сразу поникли. Даже Станнис на секунду уткнул стыдливый взгляд в пол.       - Не надо мейстер, – после молчания, с жалостью смотря на обступленную служанками королеву, ответил лорд Аррен.       «Клюнули» - пронеслось у него в мыслях       - Если вы боитесь, можете доверить уход за принцем другому мейстеру. – с неуверенностью в голосе сказал престарелый мейстер Аррена.       «Понятно, чего он хочет»       - Уйдите все! Пицель! Дайте мне моего малыша! - взревела королева       - Принц очень болен, послушайте, он до сих пор не издал ни звука, а то, как он двигает руками - эти судороги вы должны видеть даже от сюда. Если вы помните, чему вас учили, то должны понимать, что это значит.       - Великий мейстер – начал Аррен       «Нет, я не закончил»        - Я понимаю ваш порыв, лорд десница, ваш долг. Долг мейстера, прежде всего, говорить правду, какой бы она не была. Я исполняю свой - говорю правду и сделаю все возможное, чтобы ребенок выжил, но-о не требуйте от меня чуда - это удел септонов. – Он сделал задумчивый вид и обратил взгляд на септона – Этот ребенок правда больше в руках семерых, чем в моих.       - Так отдайте его тому, кто сможет его удержать! – встрял Станнис       Ему хотелось было ответить на этот укол, престарелый мейстер Крессен что-то прошептал ему на ухо. В это же время Аррена обступил его мейстер с септоном.       «Как хорошо, что удается их держать на расстоянии. Если только они поймут, что это не судороги...»       Лорды еще пару минут обсуждали судьбу принца между собой, пока дверь в зал не распахнулась и в помещение не вошел король. Он и так гневался на весь двор из-за «болезни» королевы во время беременности, а 4 часа под дверью вместо охоты - явно не успокоили его.       - Как моя жена?! Как мой сын?! – раскатистым голосом спросил король       - Ваша светлость, с королевой все в порядке – ответила старшая повитуха       - А сын? Это мальчик? Он жив? – переспросил Роберт       Присутствующие поникли.       «Какой дурак захочет говорить королю, что его сын слаб и скоро умрет или родился калекой?»       - Что с ним?! – еще громче повторил король.       Все повернулись к Пицелю. Мурашки пробежали по его коже.       «Куда подевалась ваша настойчивость, лорд Станнис?»       - В-ваша светлость – заикаясь он начал отвечать - Ваш сын, он жив.       После его слов зависла пауза, но её никто не нарушил.       - Продолжай – нетерпеливым голосом промолвил король.       «Одно лишнее слово и всё пропало, меня ничто не спасает»       - Я боюсь, боги жестоки, Ваша светлость, никому не суждено их побороть. – он начал как смиренный септон. –       Роберт оглянул зал и посмотрел на него с нескрываемым гневом, сжимая кулаки, как для удара.       - Что с моим сыном! Не уж то мне надо кого-то убить, чтобы услышать правду!       - Ваша светлость, это были тяжелы роды и недуги королевы сделали своё. - медленно подбирая каждое слово, он выжевывал из себя.       - Рождение вашего сына оберегали боги, но он очень слаб, почти не дышит и не издаёт ни звука. Он испытывает сильную боль, что с возрастом будет усиливаться. Он родился калекой и не проживет долго. Пока ещё есть шанс, что он проживет год или два, но если бы это был кто-то другой, я бы посоветовал дать макового молока, чтобы…       - Да как ты смеешь! – Проревел на весь зал король – Это всё из-за вас! Серых мышей! Какой от вас толк! – Роберт ударил по стене со всей силы.       - Вы! Вы! Вы даже не смогли нормально вылечить мою жену! А теперь предлагаете убить моего сына? Надо было казнить Вас всех, когда пал Эйрис!       - Ваша светлость! Нам надо поговорить! – его спас лорд Десница. Роберт метался в ярости перед ложем королевы, служанки как мыши убежали в другой конец зала. Самого Пицеля трясло. Хоть зал был не очень большой, но Пицель уже не слышал какими словами советники и септон пытались успокоить короля. Король перешел на свой обычный тон и одна из служанок поднесла королю вина. Он почти пригубил бокал, но после слов септона король в гневе смял серебряный графин с вином, забрызгав половину присутствующих и выбросил его в окно.       - Вы уповаете на волю богов?! – вновь не унимался Роберт - Дюрран Богоборец показал, чего стоит воля богов! Вы смеете говорить такое его потомку?! Если мой сын не выживет, да я вас всех! Во всей вашей цитадели, в вашей септе камня на камне не оставлю!       Лорд Джон пытался взять его под руку и как-то успокоить. От вида короля непроизвольно дрожали руки. Шесть с половиной футов мышц и ярости. Его удар вдавил кирпич в кладку. Сейчас король направился в его сторону. Было такое чувство, что он собирался задушить своей огромной ручищей своего великого мейстера с новорожденным принцем на руках.       - Вы! Вы... – Роберт искал новые слова.       Его прервал детский плач. Когда ребенок закричал, показалось, что время остановилось. Все в зале затихли. Казалось это был единственный звук во всем мире. Громогласный смех Роберта сменил его.       - Я же говорил! Богоборец! – горделивым тоном сказал изменившийся в лице Роберт, обернувшись в сторону остальных мужей.       - Дай, дай мне его на руки. – продолжил ухмыляющийся король.       Хоть пеленание не обязанность для мейстера, лучше было об этом не говорить. Он положил на заранее приготовленную пеленку принца и в пару движений запеленал его и дал королю.       Король крепко, но без лишней силы держал на руках своего сына. Слегка покачивая он рассматривал его лицо и всячески умилялся.       - Мой сын. Мой Дюрран – почти шепотом говорил громогласный Баратеон – У него мои… ха!       «Понятно»       - Серсея, знаешь какие глаза у нашего сына? – ласково промолвил король       - Дай мне уже его – простонала королева        -Будет у тебя еще время. Меня с неделю не будет, побудет пока у меня. – король сделал паузу -       «Волантийский посол как и король слыл охотником, а в королевском лесу недавно видели белого оленя. Лорд Аррен не всегда мог остановить короля, тем более когда это сулило выгоду на переговорах. Но оставить только родившую жену? Поведение Серсеи находило у него всё больше понимания.»        - У него наш цвет. - Горделиво король ответил на свой же вопрос.       - Наш?       - Один глаз зелен как твои изумруды, второй подобен морю!        Улыбка скрасила лицо королевы       - А волосы какие у нашего мальчика?       - Темны как ночь – по-прежнему шепотом ответил король – назовем его Дюрраном?       - Ты же обещал, что если девочка, то назовем Мирцеллой, а если будет сын то Тайвином, в честь моего отца! Ты обещал! - возражала королева       - Это было до… До твоих болезней, до родов, до того, что сказали мейстеры. Если они правы, то это имя ему пригодится. Дюрран Первый поборол богов, чтобы выстроить Предел, а этот поборет, чтобы выжить. - как молотом отбил король.       - Если ты все решил, зачем тогда спрашиваешь? – возмутилась королева       Король закончил корчить рожицы сыну и отдал его обратно.       - Мне пора на охоту, показать этим волантийцам настоящие леса, - не заметив Серсеи сказал король – Пицель, Дюррана я оставляю на тебя и Барристана, если с ним что-то случится, заболеет, упадет, начнется кровотечение, да что угодно. Даю королевское слово: в ночном дозоре будет пополнение, а новым великим мейстером я сделаю Крессена – он вырастил трех Баратеонов и осилит еще. - продолжил отбивать король.       - Д-да, Ваша светлость. – он не нашел других слов, чтобы ответить.       - Барристан! Если к моему сыну подойдет кто-то кроме кормилицы или Великого мейстера, вы знаете что делать.       - Да, ваша светлость. – учтиво ответил рыцарь в дальнем углу зала.        Король подал знак рукой и вслед за ним из зала вышли все мужчины кроме Селми. Минуту спустя он, наконец, смог положить юного принца рядом с матерью.       - Сир Барристан, пусть все выйдут и подождите за дверью – скомандовала королева.       Еще через минуту они остались вдвоем. Серсея так же внимательно рассматривала своего сына. От её взгляда Пицелю стало не по себе. Этот же взгляд он видел, после того, как ей пришлось спать с Робертом. Принц не оставался в стороне и, как будто осознано, протянул руки к её лицу, но она резко остановила его руку.       - А ведь он похож на него? – она спросила загадочным тоном       - Несомненно. – поеживаясь он ответил       - Глаза, ясны и чище, чем у Джоффри?       - Д-да, ваша светлость. – неуверенно он ответил, не понимая куда она ведет. «Не ужели она передумала?»       Она еще несколько минут осматривала своего сына, пощупывая его то тут, то там. Его стали терзать сомнения, не хочет ли Серсея сама убить принца прямо тут и свалить все на него? Барристан вопросов не задаст, и одним человеком знающим тайну королевы станет меньше.       - Почему боги так не справедливы? – неожиданно с иронией вопросила королева – Почему ему досталось все лучше, чем Джоффри?       Удивление, нет, страх, вот что сейчас он чувствует. Королева мила, даже после родов, но когти у неё ничем не уступают отцовским.       - Рано или поздно он станет проблемой для Джоффри, вы должны от него избавиться – командным тоном сказала Серсея       - Должен, но пока не смогу этого сделать, ваша светлость. Вы сами всё слышали. Слишком большой риск. Но думаю, мне удалось всех убедить, что принц слаб и вряд ли долго проживет. Думаю, его скорая кончина не вызовет вопросов. – Нехотя он соврал. - «Эти понаехавшие в столицу мейстеры все портят. Если его кто и убъет, внука Тайвина Ланнистера, то только не он. »       - Это в ваших же интересах, чтобы это было так, Великий мейстер. – пристально смотря на него сказала королева. - Это в ваших же интересах.       Он сделал всё что должно и дальше за королевой должны ухаживать её служанки, а ему делать тут больше нечего. Он взял принца на руки и пошел к выходу. Там его ждал сир Барристан и кормилица. Взяв принца на руки они пошли в сторону детской. А он отправился в свои покои. Лишь один вопрос не мог никак понять он своим умом. Почему столько ядов не оставили и следа? Неужели его и в правду оберегают боги?