Люцифер с белыми крыльями

      Асфальт в Токио в более ярко-серый оттенок красили капельки дождя, падающие свысока. В унылом небе выстреливали стрелы из молний, после попадая куда-то вдаль и лишь на секунду окрашивали его не то ли в желтый, не то ли в белый яркий цвет. Где-то выше гремел гром, каждым все более сильным ударом заставляя непроизвольно дрожать.       Парень с белоснежными волосами закинул голову вверх, подставляя лицо под ласкающие холодом капли дождя. Он уставился в угрюмые тучи, но его убитый взгляд смотрел в никуда.       Дождь усилился. Капли, кажется, слились воедино и уже изо всей силы ударяли о асфальт, словно пытаясь разбить его.       Уже совсем не пышные волосы юноши противно прилипали к голове и лицу, а тело промокло насквозь.       Но даже ливнем не смыть той причиненной обиды и боли, наоборот, такая погода заставляла раны болеть сильнее.       Но ему нравится дождь. Нет, ливень. Когда холодная вода бьет в голову, вокруг все гремит, а мощный ветер до пола наклоняет ветки деревьев, до этого спокойно измеряющих высоту неба своей высотой, задевая кончиками тучи. Обидно, но они могут дотянуться до неба, а он нет. Но он просто живет, даже не зная зачем. Покинуть этот мир хочется все больше с каждый одинаковым днем, но что-то заставляет оставаться в этом мире, пусть и брошенному всеми.       Парень зашел в неприметный бар в тихом переулке шумного города.       Знакомое приятно тусклое освещение, запах алкоголя и гробовая тишина, которую с каждой секундой рассекало тиканье настенных часов над входной дверью. Колокольчики над ней зазвенели, как только он закрыл дверь, оповещая бармена за стойкой о пришедшем себе.       Юноша тихо прошел по чисто вымытому полу, приопустив взгляд вниз, а после уселся за барную стойку, положив на нее руки.       Бармен вопросительно посмотрел на него, поставив бокал, который до этого протирал, на нужное место рядом с остальными на полке.       — Виски. — кратко и холодно сказал тот.       — Хорошо.       Мужчина сделал парню виски, а подвинув стеклянный бокал, кинул туда кубика три льда.       Юноша бросил взор на напиток, после взяв его пальцами за края и сделав первый глоток.       Алкоголь потоком пролился в горле, морозя его, словно раня, кажется, после чего дорожка, по которой он проскользнул, заледенела и превратилась в лед, ласкающий крепкими привкусом. Давно он его не ощущал, ведь бороться с проблемами алкоголем не его метод, но расслабиться иногда хочется.       Мужчина с грубыми чертами лица наблюдал за гостем, который наклонил голову и привыкал к резкому вкусу. В его серых глазах можно было разглядеть сожаление к этому молодому парню.       — Как долго собираешься приходить сюда? — спросил он, облокотившись о стойку, — хотя ты делаешь это совсем не часто, но периодично.       Пауза.       Парень отпил еще два небольших глотка. Кажется, отвечать он не собирался.       Вздохнув, бармен сменил тему вопроса:       — Нашел себе нормальное жилье, или так и будешь по отелям шастать?        — Нет, но ты прав, денег на это уходит немало… — блондин слегка свел брови к переносице, будто считая потраченную сумму.       — Подсказать одно? — кривая улыбка.       — Какое? — глоток.       Его немного пухлые щеки покрылись легким румянцем.       Мужчина отошел к полкам с алкоголем и бокалами напротив стойки, и сев на корточки, открыл какой-то неприметный шкафчик и достал оттуда газету. После поднялся и начал читать какую-то статью.       Закончив, он с улыбкой глянул на юношу, который все это время прожигал его взором.       — Номер.       — Вот. — бармен подошел ближе, повернул газету к парню и указал пальцем на номер в конце прочитанной статьи.       Блондин же достал из кармана великоватой на себя джинсовой куртки мобильный телефон и переписал номер в заметки.       Глянув на время, сделал последний глоток виски, наслаждаясь вкусом, и после покрутив бокал с тающим льдом на стойке, заплатил нужную сумму и пошел к выходу. Уже возле двери махнул бармену рукой на прощание и открыл дверь.       Под характерный звук колокольчиков, он покинул бар, а мужчина приступил к протиранию стола.       Как только парень вышел из заведения, под его крышей набрал номер и договорился о встрече в одном тихом кафе через пятнадцать минут.       Уже минут через десять он сидел за одним из столиков и стуча о него указательным пальцем, ожидал нужного человека. Юноша непрерывно смотрел на стеклянную входную дверь, обрамленную в дерево по краям.       Через кое-какое время, чуть позже назначенного, в помещение зашла женщина и уже через пару секунд, чудным образом среди людей узнав в грустном молодом человеке того, кто собирается арендовать у нее комнату, оказалась у него перед глазами и представилась Шибой Мики.       Она примерно такая, какой он и представлял: по завлекающему тону голоса по телефону, который вызывал легкое отвращение, он понял, что это совсем не молодая девушка, а дама лет так за сорок точно, и не ошибся — это и правда была толстая женщина с несколькими вторыми подбородками, пухлыми губами и завязанными в маленькую гульку волосами. Косметики на ней было много, при том она совсем не сочеталась. Особенно резко дама накрасила губы и веки.       Все это зрелище смогло немного удивить парня, но он быстро пришел в себя и уставился в её глаза.       Она села за столик напротив и начала разговор:       — Итак, молодой человек, как же вас зовут?       — Мое имя — Кэтсу.        — И вы, Кэтсу, хотите арендовать комнату в «Вилле Розе Сасадзуки»? — говорила так, словно эта комната — пятизвездочный номер на Бали.       — Да. Сколько это будет стоить?       — Совсем немного. Подпишите это и я отведу вас в ваш новый дом. — она вытащила из сумки какие-то бумаги и протянула их юноше.       — Разве вы не должны сначала показать мне дом и комнату?       — Отведу вас туда конечно же, но подпишите сейчас — не пожалеете. — лукавая улыбка.       Кэтсу взглядом пробежался по строкам и, одолжив у женщины ручку, все подписал.       Уже спустя время они стояли возле небольшого домика, ничем не приметного, серого и простого. Он казался совсем неуютным.       — Ээ… я ожидал другого. — все ожидания парня о нормальном жилье разбились в пух и прах.       — Если что, то я живу в соседнем домике. Заходи, ладненько? — все также улыбалась дама.       Кэтсу медленно обернулся на нее, сверля взором, которой говорил сам за себя: «Что ты мне пихнула?».       — Ваша комната на втором этаже отдельная от общей. Там в углу вы найдете матрац.        — МАТРАЦ?! — воскликнул он.       «Теперь-то я понял, почему она сразу пихнула мне бумаги… это ведь даже не кровать, а МАТРАЦ…», — думал юноша, пока его белая бровь подергивалась вверх.       — Подружись с соседями! И аптечка тоже есть. — женщина ушла, будто растворилась в воздухе.       Хозяйка, наверное, подумала, что Кэтсу нужна аптечка из-за пластыря на переносице и некоторых пальцах на руках.       Должно быть, если бы она увидела перебинтованные запястье правой руки и участка возле локтя левой, заволновалась бы сильнее. Это было парню не к чему, тем более его больше волновал другой вопрос:       — Соседи… КАКИЕ НАХРЕН СОСЕДИ?!        Но уже поздно все отменять: бумаги подписаны, оплата дана, вещи с отеля он уже забрал.       Кашлянув в кулак, блондин поднялся по скользким ступенькам наверх и тихо постучал в дверь.       Через пару секунд он услышал негромкие шаги в свою сторону и слова «Кто там еще?», а затем кто-то изнутри повернул замок, открыв дверь.       Сумки выпали из рук, время стало на месте, звуки дождя становились все более приглушенными. Тело обомлело, по коже пробежал табун мурашек, а нижняя челюсть превратилась в камень.       Волнение и ненависть потихоньку крались в его сердце. Воспоминания мгновенными картинками мотались в сознании, а чувства упали на дно души.       Юноша не мог оторвать удивленный немигающий взгляд от парня.       Перед ним стоял Люцифер.