Надежда на лучшее

А, как известно, мы народ горячий И мы не любим нежностей телячьих…©

Наверно то, что я делаю, большая глупость, но просто беру и подсаживаюсь к надирающейся в хлам Цунаде. Здороваюсь, как с давно знакомым ребенком, и жду. Минута, другая, и чакра внутри шокированной Сенджу изменяется, едва-едва (ух ты, какой филигранный контроль!), но и этого хватает, дабы понять, что сейчас произойдет. Делаю рывок в сторону, и за спиной в щепки разлетается стол. Цунаде била молча. И, что интересно, совершенно не пользуясь какими-либо отдельными ниндзюцу. Ни печатей, ни каких-либо красочных, но действенных техник, чистое тай- с усилением чакры. Та забегаловка, с которой все началось, отстраиваться будет с нуля, как и соседнее строение в купе с улицей, ибо на них пришелся самый пик гнева принцессы Сенджу. Вот не понимаю, почему и она приняла меня за Мито? Ладно, Йороши-сама. По его оговоркам, старик видел химе клана достаточно давно, а после ни разу не пересеклись. Он мог элементарно забыть! Возраст у него уже, дай Шинигами-сама, каждому так. Но Цунаде жила в одном квартале с бабкой до самой ее смерти. Видела ее едва ли не каждый день. Так какого фига меня приняли за Мито? Мозги что ль пропила последние или я, действительно, так похожа на покойную? Как бывший косплеер и житель двадцать первого века другого мира, знаю, что имей под рукой отличную косметику и подходящую одежду (что уж говорить про хирургию), можно сотворить многое и добиться сходства с оригиналом. Но всегда есть какие-то черты лица, которые как ни старайся, все равно не передашь. К тому же, я не стремилась походить на Мито. Я даже портрет ее только мельком видела! А «оригинал» из аниме — не всегда похож на действительность. То, что сейчас на мне белое кимоно и волосы собраны в две гульки — чистая случайность. Не более. В этом городке я отдыхала. Ух… Хороший удар — и прощай очередное здание. — Цунаде, — зову женщину, но та словно не слышит меня. Эк ее припекло. Кидается на меня, словно бойцовская собака на противника. Печально. Разрываю дистанцию, отпрыгивая назад. Вот только, не рассчитав силу прыжка, оказываюсь на стене. Как? Очень просто, пропустила немного чакры через ноги и левую руку, тем самым «приклеивая» себя к стене. Прищурившись, смотрю на тяжело дышащую Цунаде. Как же не хочется сражаться с ней. — Кто ты? — ну надо же, мы, наконец, заговорили. — Ты сама назвала мое имя. Я — она, но и не она тоже, — безлико вежливо улыбаюсь. Глаза Сенджу вспыхивают, и в меня впервые летит какая-то малоприятная техника. Да, теперь уже я намеренно злю ее. Злись, злись, Цунаде Сенджу, мне нужно проверить одну теорию. И только от ее результатов мы поговорим с тобой начистоту. Навстречу друг другу мы сорвались одновременно. Одна из троицы Легендарных Саннинов. Даже деактивированный шаринган позволяет отслеживать чужие действия, как и сенсорика. Отбить летящий в лицо кулак, перехватить запястье левой рукой, а правую направить в чужой живот. Не добравшись до цели, отскочить, пропуская удар ногой. — Почему ты сбежала из Листа, Цу-тян? — равнодушно интересуюсь. — Почему повела себя, как трусливая девчонка? Карие глаза медика Конохи горят, и атаки становятся сильней. Вопросы остаются без ответа. — Я не вижу в тебе химе, — продолжаю говорить. Кощунство, конечно, так тратить дыхание, да и вообще вести разговоры во время боя. Но я хочу кое-что увидеть, узнать. — Где принцесса Сенджу? Где потомок великого Клана? Где он сам? Почему его великое дело, его деревня, сейчас в иных руках? Раздираема внутренними дрязгами и чужой властью? Наши руки уже окутаны зеленым светом, и удары становятся более опасными. Скальпели из чакры в руках ирьенина — это не только путь к спасению, но и к разрушению. Ребра ноют, мышцы гудят. А вокруг хаос и разруха. Наш путь от центра городка до его окраины можно проследить невооруженным взглядом. Еще немного, и обе дойдем если не до призывов, то до использования Инфуин — точно. Пожалуй, хватит. Подставляюсь под удар, прикрывая бок рукой. Чужая техника разрезает плоть едва ли не до кости, и на землю капает алая жидкость. Силой воли отсечь себя от мгновенно вспыхнувшей боли, резкий взмах кистью, и на лице «противницы» остается кровавый след. Отпрыгнув назад, замираю, начиная исцелять рану, попутно готовясь к тому, что все же придется использовать призыв и сен-чакру. Но нет, Цунаде словно налетела на каменную стену, стоило ей осознать, что на ее лице кровь. Финиш.