Царапина

Настойчивый дождь отбивал привычный ритм по прозрачным холодным стёклам, оставляя на них утреннюю росу. С каждой новой упавшей каплей они становились больше и со временем стекали вниз. Слёзы дождя зацепляли по пути другие прозрачные бусины и ускоряли свой спуск по гладкому стеклу. За надёжным ограждением в лице белых оконных рам помещение ярко заливал искусственный свет, идущий от лампы накаливания, расположенной посередине небольшой комнаты. Он также освещал деревянные постройки и столы, коих в приёмной было не так много. В большей степени одна сплошная линия из выстроенных в ряд закрытых шкафов. Стены в небольшой комнате были увешаны различными плакатами и таблицами с изображённой на них анатомией животных и их общими очертаниями без прилегающих подробностей. Помимо сменяющегося ритма дождя в соседней комнате слышался малозаметный шорох и скольжение тапочек по чистому кафельному полу. Шум с трудом опущенной дверной ручки и удар о стену, в которую на небольшой скорости врезалась окрашеная входная дверь и удлинённая дверная ручка. — Киски, пора кушать, — известил молодой человек ещё не сломавшимся юношеским голосом. В ответ на эти слова тишину нарушило сменяющее друг друга тихое и звонкое мяуканье. Пушистые зверьки будто отвечали на сказанные слова своего хозяина шумной какофонией голосов, постепенно переходивших в неделимый, как прежде, шум. Подросток затащил в просторное — хотя из-за расположенных в нём клеток так совершенно не казалось — помещение тяжёлый мешок с кошачьим кормом. Осмотрев голодных животных, что так и намеревались свести своего надсмотрщика с ума своими громкими голосами, парень посмотрел назад. Найдя в темноте красный огонёк от выключателя, он потянулся, с щелчком подняв его. Яркий свет заполнил просторное помещение и заключённых в клетках пушистых зверьков. Новый источник света осветил точные черты лица, половина которых всё ещё была скрыта тенью, так как парень склонился и начал высыпать из большого бумажного пакета мелкие подушечки в миски, расположенные в клетках. Несогласованное мяуканье почти заглушали настойчивые удары дождя по пластиковому подоконнику. Сквозь созданные шумы еле заметно слышался грозный раскат грома. Он сначала осветил тёмное пространство, на миг чётко очерчивая круглый ночной диск, наполовину скрытый за густыми тучами. Следом за короткой вспышкой следовал разрывающий небеса грохот. После очередной подобной комбинации звуков закрытые в клетках животные сменили своё поведение. Одни притихли, а другие, прижав уши, шипели на окно или на возобновившуюся за ним темноту. — Что такое? — поинтересовался Скотт у белой кошки, забившейся в дальний угол своей клетки. МакКолл протянул руку и пальцем приподнял прочный засов, что со слабым щелчком ударился об ограничивающий его порог. Открыв дверь клетки, Скотт постарался успокоить напуганное животное, разговаривая с ним тихим ровным голосом. Парень с трудом добрался до другого края тесной клетки. При попытке ухватить большую кошку за пушистую шёрстку, животное склонило голову и резко взметнуло одну лапу вверх, оцарапав острыми когтями тонкую кожу. От резкого жжения на ладони подросток быстро вытащил руку из убежища пушистого зверька и запер дверцу на открытый ранее засов. Убедившись, что клетка прочно закрыта, а испуганная кошка всё также находится по другую сторону, МакКолл взглянул на тыльную поверхность ладони, на которой тремя жгучими полосками проступали яркие красные капли. — Может, на погоду, — предположил парень, вспомнив об очередной яркой вспышке, осветившей пространство за окном. Подросток вытер выступившую кровь, после чего надёжно прижал место недавней травмы. Скотт обычно не придавал особого значения тонким царапинами, что напоминали о себе настойчивым жжением. Закончив рассыпать корм по мискам, юноша выключил свет в тесном помещении. Он вернулся в пустую приемную комнату, тишину которой нарушал лишь стук капель дождя по пластмассовому подоконнику за окном. МакКолл осмотрел пустующую комнату, при этом во взгляде юноши читалась скрытая усталость. Обратив внимание на входную дверь, парень запустил руку в карман тёмных штанов. Немного порыскав в них, студент нащупал небольшую связку ключей, при попытке вытащить которую те зазвенели, ударяясь друг о друга. Студент опустил глаза и среди нескольких длинных ключей он выбрал один с причудливо выступающими зубцами, что создавали определённый узор, способный открыть или закрыть предназначенный для него замок. МакКолл поднял небольшую доску, служащую оградой неразрывной линии рябиновых столиков, и, не спуская её вниз, направился закрывать клинику. Вставив тонкий ключ в предназначенную для него скважину, подросток с лёгкостью повернул его, пару раз прокрутив по часовой стрелке. Во время одного из таких оборотов непроглядную ночную тишину вновь разрезал грубый грохот и последующая за ним яркая вспышка. В кратковременном освещении МакКоллу — работнику ветклиники — показалось, что под проливным дождём мелькали полуразмытые тёмные фигуры. Они двигались слишком быстро, чтобы их можно было разглядеть среди холодных капель дождя, обрушившихся на землю плотной стеной. Очередной взблеск привлёк внимание работника, заставив его взглянуть на тонкую яркую линию, разрезавшую небо на две неравные части. От любования неукротимой природной стихией подростка отвлёк шум со стороны чёрного входа. Грубый удар о прочную железную дверь — и тишина. Буйная стихия продолжала барабанить крупными каплями по пластмассовому подоконнику, отыгрывая на нём незнакомую мелодию. — Что это? — полушёпотом спросил работник, заранее зная, что не получит ответа на этот вопрос. Студент всё же закрыл входную дверь и, потушив свет в вестибюле, направился к чёрному входу. Он быстрым шагом прошёл по плохо освещённому коридору и мимо двери с содержавшими за ней кошками. Животные притихли и старались вообще не подавать вида, что они есть. Тогда, как обычно, слыша приближающиеся шаги к комнате своего заключения, они начинали мяукать, привлекая внимание студента. — Странно… — Заметив подобную особенность, Скотт невольно ускорил шаг, а в сознание начали закрадываться странные, а порой и страшные мысли. Приближаясь к запасной двери, подросток заранее нашёл в кармане связку ключей, отбивающих новый ритм в глубоких карманах штанов. Студент автоматически нажал на выключатель и прошёл мимо него, не дожидаясь, когда верхняя лампа накаливания загорится. Работник ветеринарной клиники вставил ключ в замочную скважину и незамедлительно прокрутил короткий стержень, передвигая засов в другую сторону. Склонив дверную ручку вниз, студент задумался о том, что его может ожидать за дверью в полной темноте. Яркая вспышка снова нарушила привычный ритм капель дождя. За кратковременным освещением последовал грохот и хлюпание холодной воды, доносившаяся с улицы вместе с запахом сырости. Приоткрыв дверь, МакКолл ощутил давление, что тянуло дверь на него, вынуждая подростка придерживать её. Позади загорелся зажжённый ранее верхний свет. От резкой смены освещения на железной двери отразилась чёткая тёмная тень. Она искажалась, становясь более длинной, когда парень медленно и с осторожностью приоткрывал её. МакКолл взглянул в небольшую щель. Среди тёмного пространства, у самой двери, виднелся объект, который и создавал давление на входную дверь. Не в силах рассмотреть, что же создавало нагрузку на двери, студент полностью открыл её, отчего неизвестный предмет моментально осветил искусственный свет лампы накаливания. В напрочь мокрой от дождя одежде на полу в бессознательном состоянии лежал подросток. Скотт часто видел его в школе, однако не решался подойти. Подросток всегда выглядел отчуждённо, хотя эта особенность в последнее время стала проявляться намного меньше. Высокий, слегка кудрявый юноша, любитель шарфов даже в жаркое время года, обзавёлся новыми друзьями, с которыми и стал проводить большую часть своего времени. Теперь замкнутым этого подростка совершенно нельзя было назвать. — Айзек? — Скотт, узнав неожиданного гостя, присел на корточки перед ним. — Ты меня слышишь? МакКолл постарался привести мальчишку в чувство, потеребив пострадавшего сначала по плечу, а убедившись, что эти попытки тщетны, слегка похлопал юношу по бледным щекам. Желая привести одноклассника в сознание, среди мокрой напрочь одежды МакКолл заметил небольшие яркие пятна, окрасившие рубашку в более тёмные тона. Скотт на время позабыл, в каком состоянии находился одноклассник и осторожно приоткрыл темную ткань. Под тонкой рубашкой глубокими разрезами, разделяющими бледную кожу на две стороны выходила тёмная кровь, потоками стекая вниз, пропитывая рубашку и переходя на влажный от дождя асфальт. — Айзек? — снова окликнул работник ветклиники пострадавшего, в полной мере оценив, чем может быть объяснено состояние одноклассника. Не получив ответа на поставленный вопрос, Скотт не стал долго размышлять над дальнейшим планом действий. Он взял одноклассника под руки и резко поднял его, после чего постарался затащить в помещение. Подросток волочил за собой обессиленного парня, всё время оглядываясь назад, чтобы примерно знать, где поворачивать. Уперевшись в дверь небольшой операционной, студент наклонил дверную ручку локтем, после чего она сразу поддалась, и дверь отворилась. Подтолкнув её спиной, студенту удалось затащить пострадавшего в помещение и уложить на небольшой операционный столик, предназначенный для животных. Из-за не соответствующих размеров ноги пострадавшего свисали со стола, а с влажной одежды медленно стекали холодные капли. — Та-а-ак… — протяжно произнёс Скотт, уперев руки посередине стола и нависнув над бессознательным телом. Испуганные глаза быстро осматривали пострадавшего, отчего казалось, что зрачки безостановочно бегают из одной стороны глаза в другую. Скотт на миг закрыл глаза, глубоко вздохнув, открыл их снова. — Поехали. — Парень больше не смотрел на пострадавшего, его волновала лишь область, из которой постепенно вытекала яркая кровь. Обернувшись к обработанным наборам инструментов, Скотт выбрал среди них несколько интересующих его. Со стола взял стерильный материал, что остался после долгого рабочего дня. Разложив на столе необходимые предметы, как обычно делал его начальник доктор Дитон, МакКолл в очередной раз вздохнул и на миг застыл, расположив руки над неожиданным пациентом. — Поехали, — повторил подросток, натягивая на руки длинные перчатки, спрятанные в запечатанной упаковке. МакКолл выбрал среди инструментария большой пинцет и им осторожно поднял пропитанную насквозь кровью и водой рубашку. При попытке задрать её вверх, открыв тем самым себе обзор на четыре глубокие царапины, грязная ткань в определённых местах прилипла к открытой ране. Неспособный из-за этого поднять рубашку, парень обернулся назад к стерильному столу и схватил ножницы средней длины. — Может быть больно, — зачем-то известил он своего пациента, что продолжал находиться без сознания. Не получив ответа от пострадавшего, Скотт умело разрезал ткань, с каждым новым щелчком ножниц продвигая их дальше на ещё не разрезанные фрагменты одежды. Полностью обнажив кровоточащие порезы, парень свернул подальше от повреждённой ткани небольшую салфетку. Ею Скотт вытер грязь и подтёки крови, выступившие из самой раны. То же действие он проделал чистой салфеткой, обработав близлежащие ткани. Из относительно чистой области вместо вытертой крови постепенно начала выступать другая. Заметив это, парень быстро прижал тонкие красные линии другими инструментами. Недолго размышляя, Скотт наложил несколько швов на повреждённые ткани, придерживая изогнутую иголку на длинном инструменте с прочными зубцами на конце. Он поочерёдно продевал острую иглу в одну часть разошедшихся в стороны тканей, а после — в другую. И крепко связывал тонкие рассасывающие нитки и прочные узлы. МакКолл испытывал дискомфорт от не очень удобного расположения инструментов, которые на подобных операциях привык использовать его наставник и одновременно с этим начальник. Хотя заметил эту особенность Скотт только сейчас, ведь наблюдая за самим процессом операции, он не придавал подобной мелочи столь большого внимания. — Ещё немного, — пообещал он однокласснику, что порой мычал в моменты, когда Скотт протыкал кожу острой изогнутой иглой. Наложив швы послойно на повреждённые ткани, после каждого этапа МакКолл чистой салфеткой собрал выступившие потоки крови. Завершив свою операцию, студент выпрямился, полностью прогнувшись в спине, от чего хрустнуло несколько позвонков. МакКолл обернулся к операционному столу, на котором в разброс лежали его профессиональные орудия. Он снова взял иглодержатель и сменил в нём иглу на новую, в которую собрался продеть другую нить из уже не рассасывающегося материала. — Ему это не понадобится, — внезапно заявил незнакомый грубый мужской голос, что заставил подростка обернуться обратно к операционному столу, на котором в бессознательном состоянии лежал пострадавший. Высокий мужчина с густой чёрной щетиной, не раздумывая, перехватил руку Скотта, в которой парень прочно сжимал медицинский инструмент. Остановив и без того напряжённую ладонь, занесённую над пациентом, незнакомец не сводил взгляда с ненужного свидетеля, что волею случая оказался неподалёку от места схватки. — Как вы… — На время позабыв о пациенте, студент перевёл всё свое внимание на незнакомого человека, что не дал ему озвучить вопрос. — Задняя дверь, — высокий мужчина кивнул в сторону, с которой пришёл и с которой простиралась мокрые полосы воды с примесью грязи, — была не заперта. По внешнему виду незнакомца было понятно, что наличие МакКолла здесь в столь позднее время напрягало. Казалось, мужчина метался между двух огней, желая принять правильное решение, что не доставит ему в будущем проблем. Хотя подобный выбор затрудняло здание, в которое он проник. Непрочное строение было полностью покрыто рябиной, а материал дерева оказывал сильное влияние на мистических существ несмотря на полную луну, гордо сияющую на ночном небе. Айзек промычал, невольно привлекая к себе внимание присутствующих, что разорвали немой зрительный контакт и опустили глаза. — У тебя есть кое-что моё, — стараясь сдержать гнев, произнёс атлетического телосложения человек. Он крепче сжал тонкое человеческое запястье, упираясь острыми когтями в тонкую человеческую кожу, и вынудил Скотта выпустить из руки медицинский инструмент, что упал на кафельный пол со звоном, эхом отразившимся от покрытых тем же материалом стен. — Не мешайся, — с угрозой в голосе предупредил мужчина, после чего оттолкнул человека в сторону подальше от операционного стола. Когда загадочная личность убедилась, что парень находится на безопасном расстоянии и не предпринимает попытки как-то помешать ему выполнить задуманное, мужчина раскрыл ещё слегка кровоточащие порезы. После недолгой паузы перевёл взгляд на руку Айзека, которую крепко обхватил обеими ладонями. Он, как прежде, сжал тонкое предплечье и начал тянуть цельные кости, покрытые живыми тканями, в разные стороны. После небольшого усилия послышался легкий хруст, который сразу заглушил пронзающий звериный вой. Этот звук сильно напряг Скотта, что, увидев подобную картину, постарался незаметно добраться до выхода, ступая наугад и не сводя при этом взгляда с ночного гостя, что небольшим усилием смог надломить прочную человеческую кость. — С ним всё будет хорошо, — сообщил он громко, так, чтобы Скотт это услышал. Загадочная личность оставила в покое Айзека и перевела внимание на наблюдателя, что перестал продвигаться к двери, заметив смену интереса у странного человека. — Ты сегодня видел много странного. — Не сводя взгляда со свидетеля, он обошёл небольшой операционный стол и уверенной походкой направился к человеку. Поравнявшись с МакКоллом, человек сначала заглянул в испуганные, ещё детские глаза, а потом перевёл взгляд на глубокие точечные порезы на предплечье, что соответствовали размеру взрослой человеческой ладони. — Если заметишь что-то странное, — со скрытым беспокойством произнёс высокий человек, глаза которого в тени начали светиться красным, — найди меня. Зрительный контакт этих двоих вновь нарушил Айзек, промычав себе под нос неразборчивые слова. Этой детали незнакомец придал большое значение, спрятав яркие глаза под веками. Когда тот снова открыл их, на подростка глядели уже обычные человеческие зрачки, окружённые серой радужкой.