Heaven's gone, the battle's won, I had to say goodbye Lived & learned from every fable, written by your mind & I wonder how to move on from all I had inside Place my cards upon the table in blood I draw the line I've given all my pride
В наше время у людей принято всех сметать под одну гребёнку. Хороший ты или плохой — это мнение общества, которое когда-нибудь коснётся и тебя. И всем плевать, спрашивал ли ты вообще чьего-либо мнения. Если ты существуешь, значит, и мнение о тебе существует; и чаще всего оно появляется гораздо раньше, чем ты можешь себе представить. О Фрэнке же мнения разнятся. На работе его считали честным и справедливым начальником, в то время как дома его давно перестали считать лучшим из лучших. Постоянные перепалки с членами семьи, нежелание помогать и находиться рядом — все это не прибавляло баллов к его хорошему поведению. Фрэнк понимал, что ничего хорошего ему не стоит ждать от своей жизни, если он продолжит вести себя так же, но при этом все делал в точности наоборот.We fell in love for a reason Now you're leaving And I just want you back So many things we believed in Now you're leaving and words won't bring you back I'll never let go of the heart I broke
— Ты почему не дома? — Джерард находился не в лучшем состоянии для того, чтобы вести светские беседы. Все его силы забирала подключенная капельница, содержимое которой медленно вливалось в измученный организм. — Не говори мне, что ты оставил детей одних, Айеро. — Во-первых, дети под наблюдением Джамии, а во-вторых, как я мог оставить тебя одного? — мысленно успокоившись и сделав глубокий вдох, Фрэнк взял супруга за руку и приложил ее к собственным губам. Единственное его желание состояло только из слов «вылечись, пожалуйста», большего он и не просил в тот момент. — Джи, почему ты не сказал мне ничего о собственном самочувствии? Я же спрашивал тебя, в порядке ли ты, но ты всегда умалчивал, что тебе плохо, — он слегка надавил на ладонь меж своих ладоней и прикрыл на мгновение глаза, чтобы собраться с мыслями и не сказать ничего лишнего. — Ты же знаешь, что я не причиню тебе боль, — именно в этот момент Джерард усмехнулся и отвернул голову к окну. Конечно, он прекрасно понимал, что Фрэнк говорил, скорее всего, серьёзно, но поверить в эти слова ему не позволяла душа, которая за все это время натерпелась и терзаний, и мучений. — Как бы ты меня ни ненавидел за все то, что я сделал, ты должен принять мою заботу о тебе, пока я являюсь твоим мужем. — Надо же, ты все ещё помнишь о том, что мы женаты. Это чудо, Айеро, — мысли Джерарда путались; он чертовски сильно хотел быть рядом с Фрэнком, любить его и принимать от него заботу и помощь, но в то же время он не мог. Что-то останавливало его на полпути и не давало ему полностью довериться этому человеку, хотя за все то время, что они прожили вместе, он ему был самым близким человеком. — Я устал слушать, что тебе жаль и ты исправишься, Фрэнк. Сколько ещё это будет продолжаться? Сколько ещё ты собираешься издеваться над нами? Над своей семьёй? Как ты не поймёшь, что я устал. С утра до ночи сидишь, думаешь, в каком настроении ты домой вернёшься и что от тебя ждать, а в оставшееся время готовишь, стираешь, убираешь и занимаешься детьми. Я похож на домохозяйку, Фрэнк? По мне видно, что я получаю максимум удовольствия от такой жизни? Я забыл, когда в последний раз рисовал, просто потому, что у меня не хватает времени на любимое занятие. А ты все занят. У тебя работа, работа и ещё раз работа, а по вечерам ты бьёшь своего мужа. Ты даже выслушать меня не можешь. Сколько раз я говорил тебе, что дома что-то есть, Фрэнк? Сколько раз Майлз просыпался посреди ночи и больше не мог уснуть. И сколько раз у нас предметы самостоятельно падали на пол, находясь посреди стола. Если ты думаешь, что ударив меня или наорав на сына, ты избавишься от того, что поселилось в доме, то ты глубоко ошибаешься. Или ты думал, что так ты избавишься от этих разговоров со мной? Фрэнк задумался. Сколько еще времени должно было пройти, прежде чем Джерард бы все же высказал свое мнение касаемо всей этой ситуации. Признаться всем, он просто устал ссориться и наводить ужас на свою семью, именно поэтому ему не оставалось ничего, кроме как принять эту ситуацию и позволить Джерарду высказаться. Рано или поздно этот кошмар должен быть исчезнуть, вот только почему это происходит, когда уже совсем все плохо? Почему кто-то должен умереть, прежде чем до человека дойдет, что все плохо и срочно нужно что-то менять? Никому это неизвестно, к несчастью. Опустив голову, Айеро слушал все, о чем ему говорил Джерард, и принимал во внимание каждую букву, стараясь действительно принять все слова всерьез, чтобы наконец найти компромисс во всех вопросах. — Я знаю, Джи, — сжав руку супруга, насколько это было возможно, Джерард без слов остановил его и после вновь продолжил говорить. — Фрэнк, признаюсь тебе честно, я стал сильно сомневаться в своих чувствах к тебе. Когда мы последний раз говорили друг другу слова любви или одаривали комплиментами? Боюсь предположить, сколько месяцев назад это было, — уголок губ слегка приподнялся в грустной усмешке, и Джерард вновь опустил взгляд, пытаясь не поддаваться всплеску эмоций. — Я больше не могу жить в агонии, я просто хочу быть с тобой. Тем тобой, который любил меня и благодарил за каждую проведенную вместе минуту. Кто знает, сколько я еще протяну? — Прекрати даже думать об этом, — на удивление, Айеро произнес это слишком спокойно, что и удивило его супруга. — С тобой все будет хорошо, я тебе обещаю. Вот выкарабкаешься, отдадим детей родителям, и я устрою тебе повторно медовый месяц. Все будет хорошо, — попытка улыбнуться наконец увенчалась успехом, когда Джерард также улыбнулся ему в ответ, соединив их ладони в замок. — Может, тебе пока вернуться на работу? Билли дал ясно понять, что я выйду отсюда не очень скоро. — Я взял отпуск только ради того, чтобы провести его с тобой, и неважно, где он пройдёт — в больнице или на каком-нибудь курорте, — оставив долгий поцелуй на пересохших губах больного человека, Фрэнк слегка улыбнулся в такой долгожданный и чувственный поцелуй, прежде чем отстраниться и сесть на место. — Такое чувство, будто вечность не целовал тебя. Я скучал по тем временам, когда мы были ещё одним целым. — Фрэнк, я хочу видеть, что ты изменился. Покажи мне, что ты стал прежним, и пусть это будет не только на территории больницы. — Айеро, можно тебя на минуту? — заглянув в кабинет, Билли обратился к своему приятелю с просьбой выйти не только из-за того, что информация была несколько деликатной, но и из-за того, что при Джерарде он ее озвучить особо не хотел, зная, как тот остро все воспринимает. Стоило ему только взглянуть на пациента, как его уголки губ опустились. Потускневший вид, бледная кожа и явно не здоровый взгляд говорили о себе. — Ты можешь сказать, что с ним происходит? Вы же все необходимые анализы взяли уже. — Я именно по поводу результатов и подошёл к тебе. У Джерарда токсическое поражение печени лекарственными препаратами. На чистку и восстановление уйдёт не меньше недели, поэтому парню пока придётся погостить в моем отделении. — Он разве не может пропить их дома? — Не будь простаком, ты ведь прекрасно знаешь, что ему нужен стационар. Ни о каком доме и речи быть не может. Айеро, каким бы хорошим другом тебе я ни был, но сейчас я буду говорить с тобой прямо. Джерард останется здесь и это не обсуждается, — резкость Билли не была необоснованной. Пациенты с таким диагнозом чаще всего требуют особенного ухода, лечения, а соответственно, и контроля. Джерард не был для него просто больным, о котором он мог подумать лишь во время посещения его палаты, он являлся как минимум близким другом или хотя бы приятелем, и именно это заставляло его заботиться о парне как ни о ком другом. — Ты сам жаловался, что вам нужно наладить с Джи общение. Так вот, я хоть и не психиатр, но скажу тебе как твой друг — поживите отдельно и полюбите друг друга вновь. Посещать его никто не запрещает. Фрэнк сознавал, что это действительно не самый плохой вариант и что выбора у него не будет. Джерард ему говорил уже ранее о том, что тот его не понимает и понимать не хочет. Он не видит насколько ему тяжело и насколько сильно он устает, находясь дома круглые сутки, заботясь о детях и наводя там порядок двадцать четыре часа и семь раз в неделю. Именно поэтому он был решительно настроен опробовать все на себе и понять, что именно загружает Джерарда настолько сильно и почему в конце дня он превращается в выжатый лимон. Спустя некоторое время он все же вошел в палату к лежащему в неподвижном состоянии супругу и сел на место, предчувствуя продолжение разговора. Ему как никому другому хотелось как можно скорее покончить со всем этим и расставить все точки над «i», чтобы больше к этому никогда не возвращаться. Все, чего он хотел, так это просто начать жизнь с чистого листа и позабыть о старых обидах.I fell in love with the Devil And now I'm in trouble I fell in love with the Devil I'm underneath his spell Someone send me an angel To lend me a halo I fell in love with the Devil Please save me from this hell
— Фрэнк, ты ведь знаешь, что есть еще кое-что, что не дает мне покоя долгое время, и это кое-что довольно долго преследует всю нашу семью, — облизнув губы, пересохшие от недостатка влаги, Джерард вытянул уставшую руку вперед и согнул ее в кулак, стараясь не смотреть на иглу, введенную в собственную вену. По нему было хорошо заметно, что он сильно устал и уже был не в состоянии говорить, но при этом он упорно продолжал свою речь, надеясь, что разговор кончится на позитивной ноте до того, как он уснет. — Нечисть, ну конечно же. — Дай мне сказать. Пожалуйста, — именно этой темы и ожидал Айеро, зная, что она неизбежна и что это не кончится простым: «мы переезжаем». — Майлз ввязался во что-то, о чем я и подумать не мог, мне снятся кошмары каждую ночь, а маленькая Бэндит плачет круглые сутки оттого, что ее что-то пугает. У нас летает посуда со стола, ночью слышны шаги и включается сигнализация, появился разлад, появились мистические книги на латыни, которую, прошу тебя заметить, Майлз откуда-то знает. Тебе не кажется все это странным? Хотя бы на долю процента, но должно же тебя это встревожить. Твой сын «просыпается» посреди ночи и идет спать в другую комнату, а потом дверь за ним резко захлопывается, и он с ужасом начинает кричать. А еще, его любимой книгой стала книга об экзорцизме. У него появились синяки под глазами от усталости, но при этом он продолжает вести себя так же: он не спит, не ест, ругается с нами, бьет других детей. Но ты этого, конечно же, не знал, потому что я скрывал это от тебя. Если мы с этим не разберемся, то в скором окажемся пациентами твоего отделения, — выдохнув, Джерард наконец опустил голову на подушку и прикрыл глаза, наслаждаясь тем, что камень с его души спал и больше тянуть его на дно не будет. — Что ты хочешь от меня услышать? Что я поверю в эту чертовщину, которой не существует? — усмехнулся Айеро, понимая, что и мысли о демонах допустить не может. — Я тебе уже говорил и повторюсь еще раз: прекрати вести себя только как психиатр, открой наконец глаза и посмотри, что происходит у тебя перед носом. Твой дом ходит ходуном, а ты просто отказываешься это замечать. Дети не виноваты в том, что видят, Фрэнк, и даже не пытайся мне доказать, что я не прав и что это лишь фантазия и домыслы. Я знаю, что они видят. Я это видел собственными глазами. Прошу тебя, обдумай все. Проведи ночь сегодня дома, и ты увидишь, что все мы находимся в опасности. — Что ты имеешь в виду под словами: «Я это видел собственными глазами»? — Фрэнк слегка нахмурился и соединил руки в замок, вытянув руки вперед. — Меня спас демон несколько месяцев назад.