Вестерос Хай Скул

В окно что-то ударило. Что-то мелкое, но твердое, от чего задражали стекла. Камень, поняла Маргери. И села в кровати. Она была дома, под тяжелым пышным одеялом. Со светящимися звездами на потолке, которые уже не подобают взрослой девочке, как говорит бабушка, но так нравятся Маргери. Удар повторился. За окном было темно и безветренно. Это не могла быть случайность. Маргери выскользнула из кровати, накинула нежный китайский халат и подошла к окну. Третий камень прилетел мгновенно и Маргери вздрогнула от неожиданности. Но быстро успокоилась. Она включила настольную лампу, чтобы показать, что не спит. И осторожно открыла окно. Камней больше не было. Выглянув, она увидела забавную картину. Дени Таргариен стояла на её лужайке, сунув руки в карманы кожанки, и делала вид, что это совершенно не она камнями кидалась. — Ты опоздала, — Заявила Маргери. Не то чтобы они о чем-то договаривались. Дени посмотрела на нее с нескрываемой иронией. — Что, матч по крикету на раздевание уже завершен? — Его отменили из-за неявки участников. Было прохладно, потому Маргери глубже запахнула халат. Она ждала. Дени внизу закурила, давая моменту настояться. Наконец, выпустив струйку дыма, Дени спросила: — Так это значит, что тебя можно не ждать? И я зря покупала пиццу и слаш из «Севен Элевен»? Маргери нахмурилась. — Ты же хотела сыграть в крикет. — А ты отменила матч. — Сейчас спущусь. Никуда не уходи. — Маргери захлопнула окно и лихорадочно метнулась к шкафу. Погода шептала. В основном, погода шептала, что хочет заморозить всё живое и одеваться следовало соответственно. Черная водолазка? Какая глупость! Она же не на вечер поэзии собралась. Блузка? Слишком официально. Форма болельщиц? Чтобы к утру весь Вестерос знал, где она была ночью — ну уж нет. Тем более, форма сделана так, чтобы девушка в ней было не жарко, а парням всё видно. Определенно не тот случай. О, а это что-то интересное. Шерстяное платье. Синее. И откуда оно в гардеробе Маргери? Выглядит простовато, но с джинсовой курткой может сойти за стиль восьмидесятых. Вполне неплохо. Быстро переодевшись, Маргери выскочила в коридор и, как могла бесшумно, пробралась к двери. Точнее, она почти к ней пробралась. Лестницу на первый этаж она преодолела без проблем, но на последней ступеньке замерла. В гостинной работал телевизор. Должно быть бабушка опять уснула за экраном. Или не уснула. Маргери замерла в ожидании и простояла так около минуты. Всё было тихо. Тогда она шагнула с последней ступеньки и ещё раз к двери. И тут за её спиной раздалось старческое брюзжание: — И куда это вы собрались, юная леди? Маргери вздохнула и обернулась. — Бабушка! А я думала, ты спишь. Бабушка стояла у своего кресла, выпрямившись во весь — не слишком высокий — рост. И умудрялась выглядеть царственно даже в махровом халате и тапках зайчишках. — Разумеется, ты так думала, иначе бы не попыталась улизнуть из дома. Итак, ещё раз, куда ты собралась? Маргери улыбнулась самой милой из своих улыбок, хоть и знала, что на бабушку они не действуют. — С новой подругой, Дени. Она недавно в городе и пригласила покататься. Никаких мальчиков, честное слово. Бабушка медленно подошла к ней, обхватила лицо Маргери старческими, морщинистыми руками и поглядела ей в глаза. Секунда и она убрала руки. — Знаю я твоих подруг. Твой брат тоже вечно шлялся с друзьями. И что в итоге? Женился на одном из них. И вот что я тебе скажу, моя дорогая, лучше бы Дени оказался парнем. — Бабушка! — Возмутилась Маргери. Но больше для проформы. — А как же Томмен? — Моя дорогая, не хочешь же ты сказать, что я в чем-то соврала? Томмен милый мальчик, но я хочу правнуков. Настоящих. Ничто не заменит родную кровь. Маргери закатила глаза. Опять. Ну сколько можно. — Предложи Лорасу сдать сперму для искусственного оплодотворения. — Прошептала она. И тут же получила подзатыльник. — Иди спать. И чтоб до рассвета носа из комнаты не высовывала. Я проверю. В шесть утра всегда встаю чтобы покурить на заднем дворе, тогда и загляну. Главное не забыть закрыть заднюю дверь, а то в дом опять заберется соседская кошка. Маргери улыбнулась. — Спасибо бабушка! — прошептала она и выскользнула из дома. Дени ждала её у подъездной дорожки, дрожа от холода. — Что так долго? — спросила она, — я уж думала ты не придешь. — Пришлось договариваться с бабушкой. — Отмахнулась Маргери, — Она клевая, но дотошная. Машина рядом? Поехали, покажу тебе холм Эйегона, с него открывается чудесный вид. *** — Давно я не ела столько дряни, — призналась Маргери, высасывая остатки вишневого коктейля со дна стаканчика. Ей казалось, её губы стали густо-вишневыми, не смотря на трубочку. Она сидела на пассажирском старой разбитой Тойоты, смотрела на родной город, усыпанный огнями и тихо радовалась жизни. Дени так и не убрала руку с руля, почти не притронулась к пицце и коктейлям и почти не смотрела на город. Она смотрела только на Маргери и в её улыбке было всё умиление мира. — Тебе идет быть сытой, — заметила Дени. — А тебе? — О, я такое не люблю, если честно. Кажется, у меня нет каких-то винтиков в голове, чтобы наслаждаться всякой дрянью по настоящему. Но я люблю смотреть как другие кайфуют от нее. — Почему нет? Что за винтики могут помешать любить дрянь? Маргери вскрыла крышку и собрала остатки коктейля на кончик пальца. Потом изящно, как могла, облизнула его. — Лет до семи меня… Нас с братом воспитывал дядя. Он был диабетик. Думаю, это повлияло. А может, я просто странная. Дени вынула сигарету из нагрудного кармана и закурила. Пришлось открыть окно, чтобы выпустить дым. — Ты не странная. — Маргери протянула руку и коснулась серебряных волос в тугих косичках, — ты очень-очень добрая. Разве не прекрасно, что больше всего удовольствия ты получаешь от счастья других? Волосы у Дени были жесткие и густые, совсем как колючки у ежика, хоть и длиннее. Дени с усмешкой посмотрела на нее. — Ты меня не знаешь. Сердце ёкнуло. Что-то в этом было. Сейчас главное не возразить, не спугнуть то неловкое и правдивое, что появилось между ними. Маргери погладила Дени по скуле. — Я знаю не так много, это правда. Но то, что я знаю, мне нравится. Дени поймала её руку, но не оттолкнула, а поцеловала запястье. А когда подняла глаза вдруг спросила: — Тебе снятся кошмары? Маргери задумалась. Она никогда не придавала значения снам, но если постараться, их можно вспомнить. — Только сегодня снился. Ты разбудила меня от него, — честно призналась Маргери. Хоть до того, она и не помнила сна, сейчас он встал перед глазами во всех подробностях, — я была в лесу, старом и затхлом. Вокруг туман, под ногами чавкает рыжая глина. А я — только не смейся, — в лучших замшевых босоножках. И они безнадежно испорчены. Мне было так холодно и одиноко. И страшно. Хотя бояться, там было нечего, это же просто лес. Дени медленно кивнула. — А мне вечно снится пожар. С неба сыпется пепел и обрывки каких-то листовок, горящих прямо на лету. Вокруг бегают пожарные с этими своими шлангами. А я стою и наблюдаю как полыхает огромное здание. Знаешь, типа торгового центра или школы. Каждый раз разное. И меня никто не замечает. — Звучит жутко. — Прошептала Маргери. — Я привыкла. — Дени безразлично пожала плечами, но в её глазах оставалась затаенная боль. Чтобы развеять эту боль — и только для этого — Маргери потянулась к ней и поцеловала.