***
«Неужели меня в жизни ожидают одни неудачи? Нет, серьёзно, это даже не смешно! Один проигрыш за другим, один за другим, я просто уже не верю своим глазам… Да, ещё в детстве мне говорил отец: «умей проигрывать», но я лишь отвечала «проиграть может любой дурак, а вот выиграть…». Как же я была глупа. Но сейчас я понимаю эту фразу как никто другой. «Уметь проигрывать» — вовсе не означает «практиковать» этот проигрыш — это умение с достоинством терпеть, переносить свою неудачу, а затем действовать вновь. Ладно, пару раз вытерпела, но еще раз?! Неужели я ни на что не способна? Почему не могу оправдать ожидания родителей и педагогов? Я правда настолько глупа? Даже не знаю, что и думать… Смотри, не облажайся на последнем экзамене, ты это можешь. В таком случае, это будет просто фурор. Аврора, хуже быть уже просто-напросто не может, ты сама это знаешь.»***
— Попрошу тишины! — в который раз Макгонагалл попыталась успокоить громкие обсуждения учеников по поводу новых старост. О, да… Драко Малфой ожидал именно такой реакции. Возмущённые лица учеников говорили сами за себя. Понятное дело, никто и не удивился, что одной из старост стала всеми любимая героиня войны, гордость школы, Гермиона Джин Грейнджер. Но когда Профессор произнесла имя Малфоя, весь зал словно замер — никто не проронил и звука. Позже, когда все осознали, чьё именно имя произнесла директор, возгласы, шумные обсуждения и не смешные шуточки местных юмористов разнеслись по всему залу плечо к плечу с оскорблениями. «Жалкие придурки» — подумал Малфой, сохраняя напущенную безмятежность. — Драко Малфой? Вы серьёзно?! Этот чёртов Пожиратель? Да как он посмел?! Я сейчас надеру эту аристократическую зад- морду! Он даже выходить в люди постыдиться! — слышались возгласы. Некоторые, уж сильно бойкие ученики школы, стали вставать со своих мест, тем самым показывая своё возражение. Кто-то даже направился к новоиспечённому старосте, но они сразу же были остановлены своими более адекватными друзьями. Подобные поступки этих «смельчаков» Малфой называл нелепой попыткой самоутвердиться. Ну, а наш герой лишь театрально довольно ухмыльнулся. Как же ему нравилось смотреть на их реакцию, на их жалкие попытки показать себя, высказать своё такое же не менее ничтожное мнение. Это забавляло Драко и это не осталось незамеченным от глаз Гермионы Грейнджер: она внимательно следила за ним всё это время, то и дело «сканируя» его мимику, жесты, пытаясь найти хотя бы намёк на другие эмоции, кроме как презрение, с которым Слизеринский принц взирал на всех присутствующих… Кажется, это в крови у всех Малфоев, так как подобное поведение Гермиона заметила и у Люциуса, и Нарциссы. Презрение, непоколебимая уверенность в себе и мнимая величественность — единственное, что можно прочитать в их взглядах. Остальное они предпочитают не показывать. Драко перевёл взгляд на уже совсем оборзевшую Грейнджер, которая, к тому же, стояла прямо рядом с ним и нахально пялилась на него. Её «тяжёлый» взгляд прямо-таки давил на Малфоя младшего. — Хватит пялиться, Грейнджер. Если хочешь полюбоваться, то так и скажи, сверюсь с ежедневником и сообщу, когда смогу выделить на это время, — прокомментировал Драко, сперва даже не опуская свой спокойный взор на гриффиндорку, но, только услышав как она буркнула что-то наподобие: «ой, закрой рот, Малфой», он посмотрел на неё, сразу же заметив всё еще не уложенные волосы. На это Драко лишь закатил глаза. «Эх, Грейнджер, Грейнджер, ничего тебя не учит» Затем Малфой вновь перевёл свой взгляд на возмущающуюся толпу школьников, ухмыляясь ещё сильнее. «Идиоты. Толпа идиотов» — снова пронеслось у него в голове. Но своё удовольствие Малфою пришлось прекратить, так как время вышло, и терпение карги закончилось. Пришлось перестать раззадоривать толпу и сделать выражение лица, как его называет Блейз, «попроще». — Внимание! — повысила голос Директриса, и в этот раз все резко замолчали, ведь никто не хотел испытывать её терпение. — Итак, Драко Малфой и Гермиона Грейнджер новые старосты нашей школы. И это ещё не все. Я хотела бы сделать очень важное заявление, поэтому, прошу вас слушать очень внимательно… — зал затих, все приготовились слушать это самое «важное заявление». Чуть откашлявшись, Макгонагалл начала. — На этой неделе наша школа будет принимать гостей: учеников по обмену со всего мира! Зал вдруг взорвался хлопками, свистом и радостными возгласами. Настроение среди всех учеников резко изменилось. Неужели? Неужели это правда? Профессор заулыбалась и её речь стала более торжественной и вдохновляющей: — Мы нуждаемся в новых учениках, в новых умах, талантах, мы нуждаемся в единении и поддержке волшебников! Мы нуждаемся в обмене опытом среди учеников со всех уголков планеты, тогда мы станем гораздо сильнее и умнее! — на лицах учеников засияла улыбка. — Именно поэтому на этой неделе мы будем в очередной раз встречать обучающихся, но теперь не только из Дурмстранга и Академии волшебства Шармбатон, но и из Российского Колдовстворца, Школы магии Махотороко из Японии, Ильвермони из США, Кастелоброшу из Бразилии и Уагаду из Уганды. Все ученики были рады. Это же новые друзья, безграничный опыт, знания, конкуренты, для кого-то это новые школьные романы, а для наших старост — новые проблемы. Повернувшись к новым помощникам, Макгонагалл шепнула им: — Зайдите после ужина ко мне в кабинет. Я должна вас проинформировать и раздать поручения. Сказать, что Малфой и Грейнджер были в шоке — ничего не сказать, хотя по выражению лица Драко можно было сделать вывод, что это его вообще не заботит. Зато у самой популярной гриффиндорской умницы аж глаза на лоб полезли — и это, конечно, комментарий «Слизеринского принца». «Смотри, чтобы глазёнки твои вовсе не повыпадали, Грейнджер» — мысленно поддразнил Драко и снова обратил свой взор к Макгонагалл, кивнув, давая ей понять, что старосты сделают всё, как следует, пока Грейнджер выпала из реальности. Гермиону же переполняла масса эмоций, которую скрыть было невозможно, это и раздражало Малфоя: «она ничего не умеет держать в себе, от слова совсем. Ветреность, легкомысленность, тупость Грейнджер… эта чёртова тупость. При любой возможности, твоими же эмоциями воспользуются против тебя». Даже теперь, после войны, когда, казалось бы, всё закончилось и бояться нечего, не надо надевать эти маски безразличия, защищаясь от людей. Не нужно скрывать свои эмоции, ведь теперь никому не угрожает опасность. Но это не так, как живёт род Малфоев. Если они защищают себя и свою семью, то им плевать на окружающую их обстановку, будь то снова война или «мирное» небо. Одно из многочисленных жизненных правил этой чистокровной семьи — «нужно всегда быть готовым ко всему, тогда тебя точно никто не обдурит и не ранит». Эмоции — самый ясный знак того, что ты уязвим. Показал, что ты рад? Теперь следи за тем, как бы не забрали у тебя твоё счастье. Любишь свою ненаглядную, что аж распирает, как хочется поделиться со всеми своей радостью? Ну что же, будь готов, что твоя жена, в которой ты души не чаешь, будет обезглавлена, ненаглядная — самое первое и верное оружием против тебя. Она в плену и её грозятся убить? Что удивительного? Всё — ты уже продул. Именно этим и отличаются Слизеринцы от большинства. Не показывать своих эмоций и чувств — это не только часть культуры и этикета настоящих аристократов. Это отличная броня, это уверенность в том, что твоим родным вреда не причинят, что тебя не будут шантажировать жизнью близких, к тому же, когда везде витают слухи о том, что вам чужды любовь, забота и сочувствие; более того, над тобой не будут насмехаться, если это то, чего ты боишься. Да, пусть с Драко и произошло подобное, его шантажировали жизнью родных, казалось, что их «безупречная» система дала сбой. Но зато никто не знал и не понимал, что чувствуют Малфои, что означает этот их степенный взгляд. Они так пытаются скрыть свою неуверенность и страх? Или это гнев? А что если это, наоборот, уверенность? А если Малфои действительно такие, какими их описывают в журналах и книгах? Если они на 3 шага впереди тебя во всем? Это значит, у них уже давно есть запасной план, и мы пропали? О, да. Это так сбивает с толку. И Малфои этим наслаждаются. Нельзя сказать, что Драко не понравилась новость Макгонагалл, напротив, он очень даже её оценил. Малфой, с одной стороны, рад, что прибудут новые ученики — это заставляло его окунуться вновь в своё беззаботное детство, забывая о тёмной метке на его левом предплечье и позволяя просто расслабиться. Думать лишь о том, как бы еще подразнить шрамоголового и его сброд, какие шуточки можно придумать или как бы не разочаровать своего папочку, например. Но дело в том, что расслабляться нельзя, а заботы у Малфоя сейчас совершенно другие. Во-первых, враг не дремлет, поэтому Драко не может просто позволить себе не думать об этом; во-вторых, он был более чем уверен, что карга придумает миллион заданий, дабы держать его постоянно занятым, ведь он же бывший Пожиратель Смерти, ну, и как прикрытие, Драко теперь староста, а у старосты очень много дел и забот. Полная ерунда.***
— Итак, насчёт количества учеников, — начала Макгонагалл, проходя в кабинет, когда старосты послушно следовали за ней. «Грейнджер прямо-таки распирает от счастья» — вновь заметил Малфой, с отвращением взглянув на Гермиону, которая уже усаживалась на кресло, ожидая, что скажет Макгонагалл, какие задания раздаст, какие ей книги нужно прочитать в миллионный раз. «Великий Салазар, Грейнджер, ты всю библиотеку Хогвартса перечитала и не раз!» Нет, Малфой не осуждает науку и страсть Гермионы к знаниям, но Грейнджер относится к этому через чур фанатично. «У всех свои увлечения, Малфой» — пронеслось у него в голове. «Завали.» — отбросил он свои же чересчур благородные мысли. Да, диалоги с самим собой теперь стали частью жизни Драко. Как-то, пару лет назад, он пришёл к следующему умозаключению: «Наверное, я единственный, кто может полностью понять меня». И с каждым разом он убеждался в этом всё сильнее и сильнее. Ни Крэбб, ни Гойл, ни Нотт, ни Пэнси, никогда не были с ним полностью согласны. Лишь мама. И то, не всегда. Но, она всё-таки мама… она обязана понимать. Разве не так? Голос Макгонагалл вытащил Драко из его размышлений, пока та перебирала какие-то свитки у себя на столе. Малфой поднял свой взгляд и теперь смотрел только на старуху, не обращая внимания ни на теребящую свою мантию Грейнджер, ни на особенности бывшего кабинета Дамблдора. Женщина, коей слизеринец бы её не назвал, уже начала его «обживать», заметая следы прошлых директоров школы. — Двадцать восемь человек. По четыре из каждой школы. Ребята отбирались по разным критериям, одни из них-старосты, другие — просто активные, выдающиеся ученики. Но это нас не касается. Главное то, что у вас под опекой будут по двое учеников из каждой делегации. Это, я надеюсь, понятно, — Минерва подняла свой взгляд, изгибая одну бровь и анализируя лица сидящих перед ней молодых людей. Драко лишь кивнул, когда Гермиона уже потянулась задавать вопрос, точно также, как и на уроках. Как обычно. «Что непонятного, Грейнджер? Запуталась, сколько это 28 человек? На пальцах показать? Или ты хотела бы исследовать литературу о наставничестве, попросить совета старухи? Бездарность, Грейнджер, ты — бездарность. Ничего не можешь без своих книг» — снова комментировал всё Малфой, мысленно закатывая глаза, забывая о смелости девушки и ее самоотверженности. Хотя возможно где-то в глубине души, особенно после войны, он начал осознавать, что осуждает лишь образ гриффиндорки, который сложился у него в голове… А может быть и нет. — Профессор, а что означает: «будут под опекой»? Можно чуточку поподробнее? — Подождите, мисс Грейнджер, сейчас я отвечу на ваш вопрос, — щёки грязнокровки немного залились краской, а Драко лишь ухмыльнулся, чего и следовало бы ожидать. «Ага, Грейнджер, как обычно: бежишь вперёд паровоза» — издевался в своих мыслях Малфой. Какое же счастье это ему приносило. — Задание будет развивать в вас лидерские качества и ответственность, а я уверена, что подобные умения пригодятся вам в будущем. К тому же, тут гораздо больше плюсов, чем я перечислила. Взглянув на часы, директор продолжила: — В прочем, времени и так мало. Перейдём к самой сути. Вы должны присматривать за этими учениками. А именно: где они находятся, не заходят ли они в запретную зону или туда, где их не ждут; вы должны следить за их расписанием: ходят ли они на уроки, выполняют ли домашние задания; вы должны им помогать, как в моральном, так и в физическом плане. Наставляйте их, давайте советы, будьте их друзьями. Они могут столкнуться с трудностями. Они дети и вы им нужны. В общем, они будут в буквальном смысле под вашей опекой. Их здоровье, учёба и психологическое состояние теперь находятся под вашим контролем. Вы ответственны за всё это, а самое главное: за их жизнь, поэтому и спрашивать с вас будут многое. Но я уверена, вы справитесь с этим, ведь вы уже достаточно взрослые. Это мелочи для вас. К тому же — женщина перевела взгляд на парня — это поможет вам развить в себе чувство эмпатии. — Это невероятно… — прошептала Грейнджер. Конечно, она очень рада, ей же дел не хватает, теперь у неё есть шанс целый год проявлять свой безрассудный грифиндорский героизм: она будет всех спасать, помогать, вместе плакаться в рубашку о несчастной любви или тоске по дому и одноглазому песику с такими же легкомысленными девчонками, как и она сама. Всё понятно с этой Грейнджер… По крайней мере, Драко так считал. Ну, а что касается Малфоя? Он ошарашен. Ему что, заняться нечем? Чем нужно было думать министерству Магии, чтобы дать на поручение Пожирателю Смерти, хоть и оправданному, четырнадцать детей, беспомощных деток, которых отправили на обучение в послевоенный Хогвартс. Нормальные ученики ни за что бы сюда не сунулись. А родители? Неужели им плевать на детей? Что бы они сделали, если бы узнали, а может и уже знают, что здоровье их ребёнка теперь будет висеть на Драко Малфое? На Пожирателе Смерти? На том, кто тренировал детей (и помладше) убивать? Да, пусть и под империусом. Если «Ежедневный пророк» ничего об этом не написал, значит этого и не было, ведь так? Именно так и думает эта парнокопытная часть населения магического мира. Тупицы. Малфой мог бы хорошенько поразвлечься, поиздеваться над этими жалкими учениками, будь он на пару лет помладше, но забот у него сейчас и так навалом. Постоянные встречи с Министерством, документы, мама, Мэнор и скорая женитьба. От всех дел у него кружилась голова. Поэтому он предпочитал не думать об этом, но от этого, к большому сожалению, проблем меньше не становилось. — Так, у нас есть меньше суток до приезда гостей. Мы ожидаем их к завтрашнему ужину. Если что-то изменится, я вам сообщу, — подытожила профессор. — А теперь можете отправляться в своё крыло и не забудьте о дежурстве. Дежурите вы вдвоём. Завтра я расскажу вам точнее о деталях их приезда, обучения и так далее. До завтра, — наконец-таки закончила Макгонагалл. Отлично. Супер. Класс! Теперь Малфою придётся дежурить вместе с Грейнджер.Хотя… Подождите-ка… Ему плевать.