***
Она сделала телевизор громче, чтобы не пропустить ни единой реплики любимой сцены. Гермиона облизала губы, сладкие от карамельного попкорна и задумалась, как давно она не устраивала себе вот такие тихие вечера наедине с любимыми сладостями и кинолентами. Обычно Грейнджер ходила в Министерство даже по воскресеньям, иногда делая исключение для их планов с Роном, но сейчас ей не сильно хотелось видеть в его глазах постоянные упреки. Гриффиндорка даже отправила патронус шефу, в котором предупреждала, что сегодня на работе не появится, хотя нормальные люди там и так не появлялись в воскресенье. Но все настолько привыкли к ее трудоголизму, что точно послали бы проверить, все ли с ней в порядке, если бы она вдруг не явилась. Но, без тени сомнений Гермиона могла сказать, что еще один день на нервах, и девушка взорвется, как банка колы после центрифуги. — Мисс Элизабет, я потратил много сил на борьбу, но тщетно — последние месяцы были для меня сущим адом. Я ехал в Розингс с единственной целью — увидеть вас. Вопреки голосу рассудка и ожиданиям моих близких, существующему между нами неравенству, я решил отбросить все сомнения и просить вас прекратить мою агонию. — Мистер Дарси, я вас не понимаю. — Я вас люблю. Со всей страстностью. Прошу вас принять... Стук в дверь заставил ее заскулить от злости и разочарования одновременно. Мерлин, это же нужно было прийти именно сейчас! Когда он признавался ей в любви! Гермиона не сильно любила сопливые мелодрамы или любовные романчики — чаще всего главные героини там были слишком наивны и глупы, чтобы она верила в происходящее, но некоторые киноленты действительно трогали ее сердце и оставались там навсегда. Сбросив с огромной серой футболки с надписью «Калифорния» крошки на пол, девушка мельком взглянула на часы и все же решила, что полседьмого вечера — это слишком рано, чтобы притвориться спящей и не открывать дверь незваным гостям. Приближаясь, Гермиона видела, что кто-то нагло дергает ручку двери и, разозлившись, на всякий случай проверила палочку на тумбочке, хотя вряд ли магические злодеи будут настырно стучаться в дверь. Щелкнув замком, гриффиндорка открыла двери, и прямо на нее полетел Скорпиус, который до этого, видимо, висел на ручке, наивно полагая, что чем больше раз ее дернуть, тем быстрее она откроется. — Скорпи! — радостно воскликнула Гермиона, тут же забывая о злости. — Я не думала, что ты вернешься уже... о Боже, что у тебя на щеке? — Мы с папой играли в квиддич! — гордо произнес малый, оборачиваясь назад. Она подняла глаза и увидела Малфоя, который в своей черной одежде на неосвещенном крыльце стал практически невидимым, лишь светлые глаза светились издевкой. — Скажи, Грейнджер, у меня есть хотя бы один шанс увидеть тебя когда-то в приличном виде? — спросил он, засовывая руку в карман и скептически осматривая девушку с головы до ног, особенно тщательно задержав взгляд на ее бедрах и разноцветных носках в полоску, у которых было отдельное отделение для каждого пальца. — Учитывая то, что ты вообще не должен здесь появляться, то, думаю, не порадую тебя таким удовольствием, — ответила Гермиона, пытаясь скрыть неловкость и не начать нервно одергивать футболку, которая едва ли закрывала ее ягодицы, но он все равно понял, судя по ухмылке. — Я привел Скорпиуса. Завтра у меня тренировка, — отрезал Малфой, будто взбешенный фактом того, что приходится ей объяснять, каким образом он очутился на ее пороге. Она посмотрела на мальчика, который снимал с плеча рюкзак, и отметила, что он другой. На вид из драконьей кожи. С похожими портфелями таскались важные министерские шишки, постоянно перекладывая их из руки в руку. Кажется, будь их воля, они бы прямо перед носом вертели бы этими сумками, лишь бы показать свою статусность. Гермиона поджала губы, но решила воздержаться от комментариев. — Мам, еще не очень поздно? — внезапно поинтересовался сын, повернувшись. — Не очень, — подтвердила девушка. — У меня есть идея! Давайте куда-нибудь сходим! — радостно воскликнул мальчик. Гермиона приоткрыла рот, экстренно подыскивая слова, и глянула на Малфоя, который, кажется, был занят тем же. Забавно, но буквально на какую-то секунду они стали союзниками, где-то на уровне подсознания. Впрочем, эта секунда быстро испарилась. — Скорпи, понимаешь... — Дело в том... — начали они одновременно, и мальчик закатил глаза. — Перестаньте, вы завтра будете работать, и я весь день проведу без вас. И вы оба сейчас не заняты, давайте, — попросил Скорпиус и после паузы добавил. — Ну пожалуйста, я же очень по вам скучаю. — Ты используешь запрещенный прием, — ткнула в него Гермиона пальцем. — Это Слизерин, Грейнджер, — перевел на нее многозначительный взгляд Малфой. — Черта с два, — произнесла она губами. — Ну что? Скажите «да»! Я вам покажу одну кафешку, мы всегда туда ходим! Вам там очень нравится! — лепетал Скорпиус, чувствуя, что родители вот-вот дадут слабину. — Ладно, только недолго, — вдруг произнес Малфой. — Мне нужно переодеться, — оповестила всех Гермиона, явно шокированная тем, что Драко согласился. — И тебе тоже, мистер. Надень что-нибудь потеплее — вечером на улице холодно. Малый на радостях вприпрыжку поскакал в спальню за курткой. — Только попробуй меня раздражать, Грейнджер, — взбешенно прошипел Малфой, показывая свои настоящие эмоции. — Да кому ты нужен, — фыркнула она, развернувшись и спокойно зашагав в спальню, пытаясь выверять каждый шаг, чтобы предательская футболка не подскочила ни на сантиметр. Переодевшись, Гермиона почувствовала себя более уверенно, когда ее ноги обтянула джинсовая ткань. Как только они зашли в камин, Малфой быстро произнес адрес Косого переулка, и их отшвырнуло в Дырявый котел. — Вообще-то ты мог бы посоветоваться! — раздраженно произнесла Гермиона, взбивая волосы и жалея, что не связала их — теперь там точно осталась куча золы. — С кем? — насмешливо спросил Драко и тут же прошел вперед, держа за руку ребенка. Она на секунду прикрыла глаза, отсчитывая цифры. Это будет смертельно длинная прогулка. — Хочешь зайти в магазин игрушек? — повернулся Малфой к сыну. — Хочу во «Всевозможные Волшебные Вредилки»! — малый потянул его за руку, оборачиваясь, чтобы удостовериться, что не потерял по дороге маму. Магазин близнецов пестрил всевозможными красками, выскакивающими человечками и взрывающимися хлопушками, от которых рябило в глазах. Гермионе казалось, что когда сюда ни зайди, здесь постоянно толпился народ. — Ауч! — воскликнул Скорпиус, когда милая фарфоровая чашечка, которую он крутил в руках, вдруг укусила его за нос. — Осторожно, Скорпи, помни, что ты в магазине розыгрышей, — улыбнулась Гермиона, которая здесь себя чувствовала явно уютнее, чем Малфой. Мальчик подошел к стенду и взял в руку йо-йо, которая, как только он оттолкнул ее от ладони, тут же заверещала, как резаная. — Чудесно, — скептически сказал Драко, наблюдая за странной штукой. — Что это такое? — спросил ребенок, тыкая пальцем в небольшой бутылек, который был тут и там обвешан разномастными ленточками с надписью «Целующееся зелье». — Скорпиус, ты унаследовал от папы внешность и харизму. Тебе такие зелья не понадобятся, чтобы девчонки лезли наперебой с тобой целоваться, — произнес Драко, задерживая на лице кривую ухмылку. — Было бы неплохо, если бы ты унаследовал еще хотя бы капельку скромности, — фыркнула Гермиона. — В отличие от твоего папы. Грейнджер и Малфой встретились взглядами, и она тут же отвернулась, довольная тем, что оставила последнее слово за собой. Они прошли вглубь магазина, пытаясь протолкнуться мимо девушек, которые облепили стенд с любовными зельями со всех сторон. — О, смотри, какая штука! — Гермиона ухватила на вид очень элегантную шляпу и, надев ее, подождала пару минут, пока шляпа не исчезла вместе с головой. — Я готов это купить, лишь бы ты не снимала ее, Грейнджер, — произнес Малфой. — Это для малышни, — вынес свой безжалостный вердикт сын. — Погоди, мам, отодвинься. Он протиснулся между ней и полкой с мантиями-щитами. — Это что, волшебные палочки? — Кажется, они светятся разными цветами в зависимости от настроения волшебника, — произнесла Гермиона, избавившись от коварной шляпки. — Хочу такую! — Скорпиус схватил одну, и она тут же засветилась ярко-желтым, что бы это ни значило. — Не знаю, возможно, ты еще слишком маленький для такой игрушки... — Здравствуйте, я могу вам чем-нибудь помочь? — прервала рассуждения Гермионы девушка, одетая в яркую форму магазина. — Да, подскажите, пожалуйста, с какого возраста эти палочки можно использовать и насколько они настоящие? — спросила Грейнджер, подозрительно косясь на то, как беспечно размахивает ею мальчик. — О, не беспокойтесь, мисс. Они практически не несут магической силы, разве что могут сконцентрировать стихийные всплески, но ничего серьезного, — улыбнулась консультант. — Возьмем ее, — кивнул Драко и пошел за сыном, чье внимание тут же переманило что-то другое. Гермиона кивнула в знак благодарности и осмотрелась. Она знала, что по воскресеньям Рон не бывает в магазине, предоставив этот день полностью во власть нанятых менеджеров, которых они с Джорджем могли себе позволить, так как магазин с каждым месяцем набирал обороты. Однако ей все равно было не по себе. Да какого?.. Почему она вообще чувствует себя неловко? Опять это навязанное чувство вины. Она прошлась глазами по толпе. Найти этих двоих было несложно: Гермиона ранее никогда в жизни не видела людей с такими ярко-платиновыми волосами. — Это просто супер! — хлопал в ладоши мальчик, смотря на проекцию. Небольшое изображение показывало дракона, состоящего из вспышек и огней, меняющих свой цвет, и миллионы фейерверков, которые взрывались, выскакивая из его пасти, подобно огню. — Давайте купим это? Как оно называется? — ребенок схватил большую упаковку, стоящую рядом с рекламным стендом. — «Огонь дракона»! — О, нет-нет, Скорпиус, это слишком опасно, — покачала головой Гермиона. — Ну пожалуйста, мам, я буду осторожно. Мы можем запустить его, и просто представь, каким он будет ярким! — Так, ладно, — Малфой присел перед ним на корточки. — Давай мы возьмем это, но запустим его вместе. А пока я заберу его к себе в Мэнор. — Какой акт недоверия, — прищурился Скорпи. — Просто я верю в твое любопытство. Расплатившись, они все же решили выйти оттуда поскорее, пока Скорпиусу не приглянулись еще какие-нибудь опасные для восьмилетнего ребенка вещи. К тому же, никто из взрослых не горел сильным желанием однажды на завтрак съесть блевальный батончик. — Теперь пойдемте, я покажу вам ту кафешку, она прямо за углом! — Скорпиус потянул маму за руку, во второй упорно сжимая палочку. — Мистер Малфой! Вот уж не думала вас встретить одним знойным вечером в Косом переулке! — женщина преклонного возраста остановила его за руку. — Хотя, нужно признаться, не очень-то уж и знойный! — Здравствуйте, мадам Булстроуд, — кивнул головой Драко. — Как поживаете? — Чудесно, а как ваши родители? Право слово, не видела Нарциссу с Люциусом уже сто лет! — воскликнула она. — Они хотя бы иногда наведываются в Лондон или безвылазно сидят во Франции? — Им там нравится, полагаю, поэтому в Лондоне они сейчас редкие гости, — вежливо ответил он. — О, а это?.. — женщина взглянула на мальчика и тут же перевела взгляд на Драко. Гермиона почувствовала, как пот небольшим ручейком стекал по ее спине, несмотря на то, что май после захода солнца не сильно радовал теплом. — Это один из моих дальних кузенов, — махнул рукой Малфой, немного закрывая сына. — Приехал на выходные. — Не знала, что у вас есть кузены, — подняла брови вверх старая волшебница. — Хотя, конечно, очевидно, что в вас течет одна кровь. — Да, иногда мне кажется, наше фамильное древо растет без каких-либо наших усилий, — сдавленно засмеялся слизеринец, маскируя все под шутку. — А вы мисс?.. — она перевела взгляд на Гермиону, протягивая ей руку, и за секунду до того, как гриффиндорка произнесла свое имя, на лице женщины появилось узнавание. — Грейнджер, — девушка торопливо ее пожала, надеясь, что ее ладонь не будет липкой от пота. Булстроуд тут же поджала губы. Весь внешний вид показывал, что Гермиона только что подтвердила догадки женщины. — Слышала, вы скоро женитесь, мистер Малфой? Чистокровная девушка? — нахально спросила женщина, и Гермиона тут же возненавидела ее за подобное хамство. Только аристократы, кичащиеся своей чистокровностью, могли так бесцеремонно лезть в чью-то личную жизнь, думая, что им все позволено только по статусу крови. Хотя Малфой и сам был таким, поэтому ей не было его жаль. — Да, есть такие планы, — сдержанно кивнул он. — Тогда... кто же мисс Грейнджер? Волшебница даже ступила немного вправо, чтобы получше посмотреть на Гермиону, и ее взгляд задержался на руке мальчика, в которой он держал ладонь матери. — Гувернантка, — произнес Малфой, и Гермиона удержала свою челюсть от падения только невероятным усилием воли. — Подрабатывает, пока я на тренировках. Плотный график, знаете ли. — Эльфы уже не справляются? — задала вопрос Булстроуд, но тут же начала говорить дальше, будто показывая, что он был задан лишь для того, чтобы подчеркнуть их неравенство. — Впрочем, не хочу вас задерживать, мистер Малфой. Передавайте привет Нарциссе и скажите, что если будет в Лондоне, то пусть обязательно заглянет на чай. — Непременно, мадам. Он схватил ребенка за другую руку и потащил их вперед, пытаясь слиться с массой. Как только они зашли за угол, Гермиона одернула его и разъяренно ткнула пальцем в грудь. — Гувернантка, Малфой?! Ты что, охренел?! — Что мне нужно было сказать? — прошипел он в ответ. — Что ты мать моего ребенка, который прибыл из будущего?! Удачи завтра прочитать об этом на первой странице «Пророка»! — Мне плевать, но если ты еще раз ляпнешь что-то о том, будто я на тебя работаю, я лично тебя прокляну на глазах у всей вашей сумасшедшей аристократической знати! Они стояли друг напротив друга, вымещая волны ненависти, которые, казалось, могли сбить с ног всех окружающих в радиусе пяти метров. — Мам, пап! — позвал Скорпиус, отвлекая на себя внимание, и им пришлось прекратить войну взглядами. — Она должна быть... здесь. Малый ткнул пальцем на небольшой магазинчик, где продавались какие-то сувениры, судя по витринам. — За этой лавкой? — попыталась уточнить Гермиона. — Нет, на месте этой лавки. Она закусила губу, понимая, что к чему. — Видимо, мы пришли на пару лет раньше, чем хозяин додумается ее открыть, — озвучил мысли Гермионы Малфой. — Блин, там был очень вкусный чизкейк, — грустно произнес Скорпи, которого уже, кажется, не радовала палочка в руке, вмиг ставшая фиолетовой. — Эй, мы можем пойти куда-то еще, — решила приободрить его гриффиндорка. — Я знаю здесь поблизости одну милую кондитерскую. Пытаясь как можно быстрее исчезнуть с людной улицы, они сделали круг и дошли до нужного места. Внутри пахло свежей выпечкой и кофе. Несмотря на воскресенье, внутри народу оказалось не так уж и много. Видимо, все проголодались и предпочли выходным вечером что-то более сытное, чем пара пирожных. Они сели за небольшой круглый столик, который едва умещал их троих, и Гермиона всеми силами пыталась отделаться от ощущения, насколько странно они выглядели вместе — почти сюрреалистично. Она открыла меню, смотря, как картины с тортиками двигаются и показывают каждый этап своего создания. — Здравствуйте, вы уже готовы сделать заказ? — услышала она над ухом. — Дайте нам еще пару минут, но я сразу закажу кофе, — ответил Малфой. — Какой кофе желаете? Повисла пауза, пока Драко подавал Скорпиусу меню, и Гермиона ответила на автомате. — Мятный, — через секунду она поняла, что произошло, и подняла голову, встретившись с удивлением в серых глазах. — Ты просто пахнешь мятой, поэтому... Это очень плохо. Ей тут же захотелось зашить себе рот и провалиться сквозь землю. Его губы растянулись в издевательской улыбочке, а в глазах заплясала насмешка. Ее щеки вспыхнули тут же. — Мятный, отлично. Подойду через пару минут, — кивнул официант и, клацнув пальцами, поместил самопишущее перо к себе в карман. — Запоминаешь, как я пахну, Грейнджер? — сверкнул Малфой глазами, или же ей так показалось в этом освещении. — Я просто очень восприимчива к запахам, — она попыталась звучать непринужденно, но чертовы щеки выдавали ее с потрохами, и он знал это, потому что губы слизеринца растянулись в ухмылке. Гермиона задержала на нем свой взгляд буквально на секунду, но этого оказалось достаточно, чтобы увидеть. Он улыбался, и пусть эта улыбка несла в себе что-то недоброе, но она раньше никогда не видела, как Малфой улыбается. Его глаза теперь казались не такими холодными, и Драко больше походил на Скорпиуса, если вообще возможно им быть похожими друг на друга еще больше. Он красивый. Нет, это, конечно, было очевидно, потому что все эти чертовы журналы, Рита Скитер, которая, казалось, спать не может, если не напишет раз в неделю о нем какую-нибудь статейку, но сейчас она это осознала. Посмотрев в меню, Гермиона приказала себе выровнять дыхание. Плевать, что подумает этот аристократишка — ей никогда не было дела до таких, как он, и теперь ничего не изменится. — Папа любит мяту. Мятные тросточки его любимые, — мальчик посмотрел на стену и указал на рисунок зеленовато-белых конфет. — Как эти. — Это единственное, что я могу есть из сладкого, — подтвердил Малфой, все еще смотря на Грейнджер. Зная, что она чувствует его взгляд. — Я буду шоколадный торт, облепиховый чай и... — И трубочки со сгущенкой! — воскликнул мальчик. — И трубочки со сгущенкой для ребенка, — улыбнулась Гермиона, отдавая меню. По взмаху палочки официанта перед ними тут же материализовался их заказ. — Скажи, Грейнджер, сколько сладостей ты можешь есть в день? Бедра и так выглядят не такими уж и худыми, — произнес Малфой, вновь привлекая к себе внимание. Ее брови взметнулись вверх, и на мгновение у девушки пропал дар речи от негодования. Серьезно? Она не особо часто ела сладкое, предпочитая всякие батончики, не имеющие в своем составе сахара, к которым привыкла с детства, но иногда шоколад и карамельный попкорн одерживали победу над ее силой воли. И намекать на то, что она... полная? Нет, Гермиона никогда не считала себя моделью, но и позволить кому-то говорить о вымышленных недостатках ее фигуры не допустила бы. — Пошел к... — Эй! Эй! Плохие слова! — помахал пальцем в ее сторону Скорпиус, и она довольствовалась уничтожительным взглядом в сторону Малфоя, которого это, кажется, позабавило. — Тебе вкусно, Скорпи? — спросил отец и добавил, получив уверенный кивок от сына. — Отлично, потому что мама тебя кормит невесть чем. — Мама не любит готовить, — пожал плечами ребенок, явно не услышав едкого подтекста. — Чем же я вас кормлю в твоем времени? — Гермиона решила сделать вид, будто ничего не произошло, чтобы не вгрызться в глотку Малфою прямо при ребенке. — Всегда готовит Тинки. Я люблю те блюда, которые она делает. — Не разговаривай с набитым ртом, — сказал Драко, отпивая мятный кофе. — Тинки? Мы держим домового эльфа? — подняла брови вверх гриффиндорка. — Это немыслимо. Я бы никогда не использовала их рабский труд. Малфой скривился так, будто услышал самую бредовую чушь в жизни. — Поэтому мы платим эльфам зарплату, и у них есть выходные. Конечно, они возвращают деньги обратно, но папа велит не говорить тебе об этом, чтоб не расстраивать, — буднично рассказывал Скорпиус. — И выходные они тоже всегда проводят в Мэноре. Драко засмеялся, смотря на возмущение Гермионы. — Служить — это в крови у эльфов, Грейнджер. Но я не удивлен, что во всех реальностях у тебя одно и то же умственное отклонение насчет них. — Я хочу, чтобы у магических существ была лучшая жизнь, — ощетинилась она. — Стремлюсь к лучшим законам для их существования. — И у тебя получается, — успокоил ее сын. — Конечно, ты занимаешься всем, как и все министры, но магическим существам тоже... — Подожди, подожди, — прервала она его, склоняясь. — В смысле? Как и все министры? — Ну да. Ты ведь министр магии. — О, вау, — впечатленно произнесла она, не без гордости. Конечно, это не была конкретно ее заслуга, но данная новость приподняла ей настроение, и девушка почувствовала себя более уверенно. — Я все еще играю в квиддич? — поддержал Драко эту игру под названием «А кем я буду через десять лет?». — Да, но не за «Гордостей», а в «Татсхилл Торнадос», в высшей лиге, — оживился малый, говоря о своей любимой теме. — У тебя несколько наград «лучший игрок», и меня постоянно просят продать твои футболки. Они засмеялись, и Драко, очевидно, был доволен услышанным. — Я знал, что буду играть за «Торнадос». — Кажется, мы неплохо состоялись в будущем, — сказала Гермиона, думая, что сейчас пока даже не представляла себя министром. — А еще у тебя была своя выставка. Правда, в мире магглов, — добавил мальчик, доедая сладости. — Ты так же красиво рисуешь. Скажи, пап? Он сегодня сказал, что у тебя талант. Малфой сжал зубы и посмотрел на Гермиону. Теперь уже она издевательски улыбалась. — Правда, Малфой? — Не хотел расстраивать ребенка, — бросил он почти шепотом. Посмотрев на краешек меню, они поняли, что заведение закрывается через пятнадцать минут, поэтому попросили счет. — Я заплачу, Грейнджер, — сказал Драко, смотря на то, как она достала из сумки кошелек. — Это вовсе необязательно. Ты заплатил за все игрушки в магазине, и мы с тобой не на свидании. — Прими это, как джентльменский жест. — Джентльмен? — рассмеялась она. — Кто? Гермиона осталась довольна тем, что предоставилась возможность вернуть ему его же колкость. Они вышли на улицу. Холодный ветер задувал за шиворот, поэтому она присела перед сыном, чтобы проверить, что он застегнулся как положено. — Это был крутой вечер, — сказал Скорпиус, смотря на родителей. — Да, ты определенно стоишь всех прерванных кинофиль... — начала говорить Гермиона, но ее слова прервал визг. — Драко! Драко, это ты?! — две девушки лет двадцати подбежали к нему, волнующе улыбаясь. — Боже, да, Карисса, это он! — Здравствуйте, дамы, — Малфой вмиг нацепил на себя дежурную улыбку. — Мерлин, я так болею за тебя, точнее, за команду, конечно, — глупо хихикнула рыжая девушка. — Только из-за тебя начала разбираться в квиддиче. — Это очень приятно, — усмехнулся он, смотря на них. — Можешь дать нам автограф? Не могу поверить, что у меня нет с собой твоей фотки! — расстроилась брюнетка, доставая из мантии перо. — О да, у нее вся комната обклеена твоими постерами, особенно теми, на которых ты снимаешь футболку, — ткнула подругу в бок Карисса. — Заткнись, идиотка, — покраснела та. Гермиона закатила глаза, наблюдая за этим. — Забавно, но в моем времени ты реагируешь точно так же, — хохотнул Скорпи, стоя в стороне. — Вот, держите, только не устраивайте шум, я сегодня не сильно настроен на автограф-сессию, — произнес Драко, увидев, что некоторые люди начинают оборачиваться и обращать внимание. — Конечно, конечно! Пожалуйста, можно одно колдо? Умоляю, все подружки из Ильверморни съедят себя заживо от зависти! — Вы из Америки? — спросил Драко, пока девушка доставала фотоаппарат. — Да, приехали погостить у родственников, она моя кузина, — лепетала брюнетка, взваливая на него ушат ненужной информации. Девочки встали по бокам от Малфоя, лучезарно улыбаясь, и на счет три поцеловали его в щеки, чтобы фотоаппарат навсегда запечатлел этот момент, и они могли любоваться им, прокручивая снова и снова. — Отлично, был рад познакомиться с вами, — произнес дежурную фразу Малфой. — Да, нам уже пора уходить... — протянула брюнетка, наконец замечая, что он не один. — Эй, красавчик, напиши мне, если вдруг станет скучно, — Карисса сунула ему в руку небольшой листочек. — Я еще буду в Лондоне пару дней. — Непременно, — улыбнулся он ей, попрощавшись, и услышал отчетливый фырк со стороны Гермионы. Как только девочки удалились, Драко выбросил листочек в урну заведения, из которого они только что вышли, даже не разворачивая. — Прелесть, — произнесла Гермиона с сарказмом, понятия не имея, как можно так сильно терять голову из-за того, кого видишь обычно только на расстоянии. — Что у тебя вызвало такое удивление, м, Грейнджер? — внезапно он подошел к ней слишком близко. — Не считаешь меня «красавчиком»? Он вновь стоял так, что она могла чувствовать эту чертову мяту. Только теперь от него пахло еще и кофе. Сейчас Гермиона могла рассмотреть все смешинки в серых глазах, которые делали его более добрым и менее Малфоем. — Просто они не знают, какой ты скотина на самом деле, — ответила Гермиона, пытаясь смотреть только в глаза и не отводить взгляд, чтобы рассмотреть его лицо, которое она никогда не видела так близко. — Их бы постигла страшная боль разочарования. Малфой же стоял спокойно, по-хозяйски рассматривая ее. Он задержался взглядом на кудрявой прядке, которая вечно лезла в лицо, если не успокаивать ее чарами. Гермионе хотелось убрать ее с лица, но она стояла, пригвожденная к одному месту. Малфой отступил внезапно, вроде бы вспомнил, где и с кем находится. — Ну что, приятель, мы отлично провели время вместе, — сказал он, присаживаясь перед Скорпиусом. — Ты скоро придешь еще? — Я очень постараюсь. И потом, я же обещал взять тебя на одну из тренировок, — Малфой поцеловал его в щеку. — Давай, иди к маме, тебе нужно ложиться спать. Скорпиус взял Гермиону за руку, и она вытащила волшебную палочку, приготовившись аппарировать. — Не корми моего сына всякой дрянью, Грейнджер, — бросил он и увидел, как она знакомо закатывает глаза, прежде чем раствориться в воздухе. И, к своему огромному удивлению, он улыбнулся, все еще наблюдая, как поднявшаяся от аппарации пыль ложится на брусчатку.***
Прошло немного больше недели, и Гермиона поняла, что начинает осваиваться. Стала привыкать будить по утрам Скорпи, чтобы покормить завтраком, который сама она никогда не любила. Однако теперь девушка заморочилась и стала заказывать каждое утро доставку из ресторана домашней еды, потому что на готовку у нее все так же не хватало ни времени, ни сил. Вечера с фильмами или мультиками тоже стали привычными. Особенно ее порадовало то, что сын одинаково ознакомлен как с волшебным миром, так и с маггловским, поэтому не было никаких проблем с тем, чтобы оставлять его у своих родителей. Она вкратце рассказала им историю появления у нее ребенка буквально за вечер, выбросив оттуда подробности, которые могли их шокировать больше, чем предложение «путешествие во времени». Гермиона даже написала Рону, который просто проигнорировал ее письмо, и это выводило ее из себя еще больше. Он вел себя как ребенок, и она ужасно устала от этого, решив, что под конец недели лично нагрянет к нему и выяснит все с глазу на глаз. Если Рон не будет готов вести себя, как взрослый человек, понимающий происходящее, то им придется пересмотреть свои отношения. Мысли об этом утомляли, но голову Гермионы полностью заполняли рабочие моменты и Скорпиус, поэтому на смешное поведение своего парня оставалось не так уж много времени. В общем и целом, ее моральное состояние потихоньку становилось на рельсы, за исключением сегодняшнего дня. Мистер Мокридж решил взорвать нервную систему Грейнджер, взвалив на нее все возможные дела, которые человек мог осилить за восьмичасовой рабочий день. Ей казалось, что она не уставала так, даже когда пользовалась маховиком времени в школе, пытаясь запихнуть в свою голову все возможные знания. — Я тебя прошу!.. — Нет, Олимпиус, это я тебя прошу! — ткнула Гермиона пальцем в сторону пухленького молодого человека, который метался по комнате. — Эти совы должны были быть отправлены еще вчера. Мерлин, Мокридж тебя четвертует, и я не стану ему мешать. — Гермиона, послушай, вышло небольшое недоразумение, которое... — Небольшое недоразумение — это когда тебе в буфете дали черничный кекс вместо малинового, а бунт русалок на краю страны, которые убивают неподготовленных волшебников, — это катастрофа! — повысила голос девушка. — Но мы уже отправили по всем волшебным домам буклеты с просьбой огибать те края. По крайней мере, до момента, пока ситуация не будет урегулирована, — пытался убедить ее Олимпиус, но в его голосе слишком явно буйствовала паника. — Как я ее, мать твою... — она приблизилась к нему, понижая тон. — Как я ее должна урегулировать? Если совершенно все прошения и переводчики русалочьего языка пока что даже письма не получили? — Мисс Грейнджер? Добрый день, — послышался у нее голос за спиной. — Если бы он был добрым, — буркнула Гермиона себе под нос, поворачиваясь. — Здравствуйте. Маркус вальяжно прошелся по отделу, смотря на мужчину, который, казалось, вот-вот истечет потом. — Олимпиус, подготовьте мне документы по поводу того, о чем вам должна была прийти заявка еще утром. — Поймите, мистер Мракс, я не могу сейчас взяться за все и... — Это нужно министру, — оборвал его Маркус, прерывая любые торги насчет поручения. Гермиона вздохнула, заходя в лифт вместе с мужчиной. Придется Мокриджу объяснить весь ужас ситуации, и повезет, если он не окочурится в тот же момент. — Тяжелый денек, Грейнджер? — спросил Маркус, когда лифт тронулся. — Бывало и лучше. Как там Кингсли? Не видела его сто лет. Маркус был личным помощником Кингсли, быстро прорвавшимся практически на верхушку карьерной лестницы, что, как считали многие, вскружило ему голову, так как тип был не из приятных. — У него все под контролем, — ответил он, зачесывая волосы назад, хотя они и так уже были чрезмерно уложены гелем. — Чудесно, потому что... черт... — лифт резко дернулся, и гриффиндорка ухватилась за перила, получив тычок в лицо острым концом одного из министерских самолетиков, и услышала, как упали бумаги на пол. — Чертова колымага! — воскликнул Маркус, когда все стабилизировалось. — Нужно сказать рабочим, чтобы починили лифт. Чары стоило было обновить еще года два назад. Гермиона присела, чтобы собрать в папку все вылетевшие из нее пергаменты, и глаза девушки задержались на одном листе, который явно был не из ее стопки. — О господи... Это в завтрашний номер «Ежедневного пророка»? — спросила она, просматривая статью, которая была сплошь усыпана именами магглов, погибших в теракте сегодня в Лондоне, который, судя по всем показателям, был создан магическим путем. — Это не берите в голову, — улыбнулся Маркус, практически вырывая у нее лист из руки и складывая все абы-как. — Но, подождите, что произошло? Много погибло людей? Кто это вообще... — тараторила она. — Мисс Грейнджер, займитесь вашими русалками, пока они всех волшебников не поубивали, — оборвал ее он и вышел из лифта, как только открылась дверь. Гермиона подняла брови, опешив от такого хамства, но долго подумать над этим ей не дал Мокридж, который буквально вытащил девушку из открывшихся дверей. — Так, Грейнджер, я на переговоры с маггловским министром. Позаботься о проверке прошения насчет эльфов-домовиков. И чтобы отчет о русалках был вечером у меня на столе. Подробный! — уже кричал шеф, отдаляясь от нее. — Мерлин всемогущий! — топнула Гермиона каблуком по звонкому полу, пытаясь хоть как-то сбросить напряжение. — Я возьму отпуск после этого дня! Она забежала в свой отдел, и ей хотелось открутить голову Мэри, которая сидела на своем месте и, кажется, только то и делала, что перебирала бумажки. На секунду ноги Гермионы приросли к полу и ей показалось, что отпуск нужно взять прямо сейчас, потому что Малфой подпирал стенку у ее рабочего места. Она думала о нем на этой неделе непозволительно много, при том, что он не объявлялся, поэтому не удивилась бы, если ее воспаленный мозг вдруг решил выкинуть забавную шутку, полностью лишив девушку здравого рассудка. — Почему я должен вечно ждать тебя, Грейнджер? — лениво протянул Малфой, и Гермиона тут же убедилась, что парень реальный. — Мне плевать, почему ты здесь появился — у меня нет на это времени, — проскользнула она мимо него, не смотря в его сторону. — А если бы даже было, я бы не стала его тратить на тебя. — Мне нужен Скорпиус, где он? — Прости, а когда это мы сложили соглашение о том, что ты можешь когда угодно вваливаться ко мне на работу и требовать ответить на все твои вопросы? — деланно спокойно спросила Гермиона, отпивая кофе, который остывшим был еще гаже. — Грейнджер, не зли меня, — произнес сквозь зубы он. — Где ребенок? — Грейнджер потеряла вашего ребенка, мистер Малфой? — Гермиона повернула голову и только заметила лицо Мэри, наполненное любопытством, и впервые ей захотелось применить насилие к девчонке. Пусть просто не лезет. — Не то чтобы моего, — увильнул от ответа Драко. — Она на меня работает. — Серьезно? — оживилась Мэри, явно наслаждаясь его вниманием. — Да, гувернанткой. — В его мечтах, — ответила Гермиона. На это Малфой усмехнулся и, наклонившись, еле слышно произнес: — Ну, чтоб ты знала, фантазия про гувернантку никогда не была в топе моих желаний. Он как всегда лишил ее дара речи на несколько секунд и знал об этом, потому что ухмылочка на его лице стала шире. — Какой придурок, — буркнула Гермиона, пытаясь скрыть свое смущение за чашкой кофе. — Где Скорпиус? — У меня дома. Малфой, почему бы тебе не... — она закипала. — У тебя дома? С кем он? — не давал он ей договорить. — Прекрати себя вести, как чертов следователь! У меня сумасшествие здесь, и я не собираюсь отвечать на все твои вопросы тогда, когда тебе вздумается явиться. Приходи завтра утром. А сейчас — свободен, — Гермиона не стала дожидаться, пока он что-то ляпнет ей в ответ, поэтому вышла из кабинета, решив, что сегодня ее время слишком дорого стоит, чтобы тратить бесценные минуты на хорька. Спустя полчаса, пока она отправляла письма совиной почтой известным ей переводчикам русалочьего языка (коих в целой Англии было аж целых три человека), вернувшись, Гермиона с удовольствием увидела, что Малфой ушел. — Не знала, что ты общаешься с Драко Малфоем, — заметила Мэри, внимательно за ней наблюдая. — А я и не общаюсь. У нас есть некоторые общие дела, — нехотя ответила Гермиона, не смотря на коллегу. — Ты не знаешь, когда у него будет игра в следующий раз? — Я не хожу на его игры и не интересуюсь квиддичем, — сказала гриффиндорка, ища перо под завалами бумаг на столе. — Понятно. Слушай, а ты не могла бы дать мне его адрес? — Гермиона медленно подняла голову, чтобы проверить, не послышалось ли ей. — Его не печатают нигде, ну, знаешь, а тот, который везде освещается, я уверена, что там сидит какой-то менеджер. А мне очень бы хотелось узнать у него насчет игры и... — Мэри, — выдохнула Грейнджер, думая, что оказалась в параллельной вселенной. Ей не хотелось расстраивать напарницу, говоря, что не так давно он выбросил в урну адрес очень даже симпатичной ведьмочки, кроме того, изрядно набравшая за последние годы и не слишком увлекающаяся уходом за собой Мэри уж точно вряд ли его заинтересует. — Он скоро женится. И, честно сказать, ты не многое потеряла. Я проучилась с ним шесть лет в Хогвартсе, Малфой — настоящий мудак. — Но я бы... — И у меня нет его адреса. Все наши отношения заканчиваются в очень узком спектре, — Если завести общего ребенка можно считать узким спектром. — Ясно, — Мэри села на место, разочарованная ответом. Гермиона вздохнула, проведя руками по лицу. Что они в нем нашли? Образ приятного квиддичного игрока, который не имеет ничего общего с реальностью. Ну, ладно, допустим, в квиддиче он действительно неплох, судя по спортивным обзорам, которые часто на слуху, но все, что у него внутри — это та еще грязь, в которую даже Скитер не осмелится залезть ради статьи, а это уже показатель.***
Драко аппарировал на крыльцо ее дома, поправив пиджак. У него не было времени препираться с маленькой грязнокровкой, поэтому он просто сделает то, что привык — возьмет все сам. — Алохомора, — произнес Драко вполголоса, направляя палочку на замочную скважину. Плевать, если с его сыном сидит Уизлетта, то он просто... — Я прошу прощения, а вы кто? — его поток мыслей прервал мужчина, вышедший из гостиной. — И как вы вошли? Вслед за ним из комнаты показалась голова женщины, которая... о, черт. Кудрявые волосы незнакомки были собраны заколкой, а ее лицо... В каком-то роде она была больше похожа на Грейнджер, чем сама Грейнджер. — Папа! — мальчик выбежал в коридор, обнимая его. — Наконец-то ты пришел! Я писал тебе, но ты не отвечал. — Прости, парень, Фрэнк только вчера разгреб всю почту, — ответил Драко и поднял глаза, чтобы как-то объясниться. — Скорпи, это твой папа? Вы, должно быть, Драко? — улыбнулась женщина, и мужчина заметно расслабился. — Да, я... — Отлично, мы как раз давно хотели с вами познакомиться. Меня зовут Моника, а это мой муж, отец Гермионы, Венделл, — лепетала Моника и становилась все больше похожей на дочь. — Скорпиус, солнышко, иди мой руки, уже почти все готово. — Приятно познакомиться, но дело в том, что я думал забрать Скорпиуса и мы бы... — начал Малфой. — Перестаньте, Драко, вы же не откажете нам в любезности познакомиться с отцом нашего внука, я надеюсь, — похлопал его по плечу Венделл, и Малфой посчитал про себя до трех. — Папа, давай побудем с бабушкой и дедушкой, мы как раз собирались поужинать, — потянул его за руку сын. — Думаю, у меня найдется немного времени, — кивнул он, понимая, что согласие из вежливости может стоить ему слишком много. Это впервые, когда Драко разговаривал с магглами настолько долго. Малфой мгновенно почувствовал себя неуютно — ощущения, которые он не испытывал многие годы. — Я решила приготовить им еды, потому что у Гермионы вечно пустой холодильник! Даже не представляю, что она ест! — сетовала Моника, накрывая на стол в небольшой кухне. — Так как давно вы с Гермионой встречаетесь? — мужчина сел рядом и, кажется, совершенно не пытался давить, а просто поддерживал светскую беседу, но Малфой тут же напрягся. — Дело в том, мистер Грейнджер, что мы с вашей дочерью состоим исключительно в деловых отношениях, — ответил Драко, чувствуя, что ходит по острию ножа. — Правда? Она говорила, что вы встречаетесь. Разве... — Венделл! Зачем ты начал... — прервала мужа миссис Грейнджер. — Что? Разве она не говорила, что встречается с парнем уже на протяжении нескольких лет? — повернулся к жене мужчина. — И к тому же, насколько я знаю, от деловых отношений не рождаются дети! Мистер Грейнджер похлопал Драко по плечу, смеясь и игнорируя предупреждающие взгляды жены. — Я положу тебе больше мяса, дорогой? Ты же не вегетарианец или что-то вроде того? И можно на ты? — Моника улыбалась Малфою, усаживая Скорпиуса рядом. — Да, без проблем. И да, я ем мясо, — Драко уже не помнил, когда в последний раз его кто-то называл «дорогим» настолько быстро и легко, будто это было обычным делом — так отзываться о незнакомцах. — Чудесно. Так вы учились вместе с Гермионой в школе, верно? — спросила миссис Грейнджер, садясь за стол. — Да, просто на разных факультетах. Скорпиус, не делай так, — одернул Драко мальчика, который начал слишком активно возить вилкой по тарелке и выталкивать оттуда овощи, в желании вернуть себе все внимание. — Помню, когда Гермиона была на первых курсах, то рассказывала о мальчике, который постоянно ее обижал по поводу того, что она не родилась в семье волшебников. Он тоже учился на другом факультете, — рассуждал мистер Грейнджер, наливая морс внуку. — У вас это такая большая проблема? Мясо, которое Драко жевал, вмиг превратилось в сгусток цемента. Увидев его выражение лица, Венделл добавил: — Просто, понимаете, Гермиона порой бывает такой скрытной, видимо, боится нас слишком шокировать, но... Словно спасательный круг, который дал ему несколько секунд на обдумывание ответа, Малфой услышал щелчок замка входной двери. — Мама пришла! — Скорпиус тут же забыл о борьбе с овощами и спрыгнул со стула, едва не упав. Наверное, Драко сказал бы, что это стоило того. Ее лицо. Невероятная смесь шока и практически полуобморочного состояния, смешиваясь в безумный коктейль с долей страха в глазах. Я убью тебя, Грейнджер. — Ты?! — Привет, доченька, — миссис Грейнджер встала, чтобы поцеловать дочь в щеку. — К нам в гости пришел Драко и решил остаться на ужин. Ну разве не любезно? — Да уж, верх любезности, — прошипела сквозь зубы гриффиндорка, бросая на него тяжелый взгляд. — Присаживайся, Гермиона, давай, потому что, кажется, Скорпиус без тебя разучился есть, — усмехнулся отец девушки после того, как Грейнджер помыла руки и села за стол. Кажется, она специально делала все нарочно медленно, чтобы заставить Драко вскипеть. — Мы как раз обсуждали тонкости наших отношений, — произнес Малфой, смотря на нее и выпивая немного вина, в которое он бы с радостью добавил коньяка. — Не думаю, что особо есть, что обсуждать, — Гермиона натянуто улыбнулась, пытаясь всеми силами показать, что все отлично. Но Малфой видел ее насквозь. — Спасибо, миссис Грейнджер, мясо просто отменное, — кивнул он, когда она положила ему новую порцию салата. — Мне твои родители жаловались на скрытность, знаешь, это правда, ведь ты никогда не рассказывала мне о мальчике, который постоянно тебя обижал в школе. Как там его?.. — Да, знаешь, я вспомнила, что ты приходил ко мне на работу поговорить кое о чем. Давай выйдем прямо сейчас, — Гермиона подхватилась с места, не смотря на родителей, которые замерли, наблюдая за этой нелепой сценой. — Я? Что-то не припомню, — улыбнулся Малфой, довольный воспроизведенным эффектом. — Мы можем обсудить это позже, зачем же так неуважительно относиться к стряпне миссис Грейнджер, которая... — Еще одно слово, Малфой, — прошипела Гермиона и, задвинув стул, отправилась на улицу. Драко перевел взгляд на ошарашенных родителей Гермионы и, прокашлявшись, поднялся. — Я прошу прощения. Странно, еще неделю назад он явно бы унес ноги в первые же минуты после наступления подобной ситуации. А еще неделю назад рассмеялся бы, если бы кто-то сказал, что магглы предложат ему поужинать за одним столом. Но сейчас... они не были так плохи. Точнее, конечно, вряд ли он узнал этих людей за те полчаса за столом, но эти магглы казались довольно милыми. Милыми. Драко и забыл, что такое слово есть в его лексиконе. Они вели себя дружелюбно, особенно женщина, и он не соврал, когда говорил про готовку — все было вкусно. И ему искренне не хотелось их расстраивать, хотя бы потому, что они были бабушкой и дедушкой Скорпиуса. Сумасшествие. — Какого черта ты здесь делаешь? — крикнула Гермиона на него, убедившись, что на входных дверях стоит Оглохни, а на улице нет пары слишком любопытных соседских ушей, которые и без того считали ее нелюдимой. — Дорогая, за эти несколько лет, пока мы встречаемся, ты могла бы уяснить, что я не люблю, когда мне не дают ответы на вопросы, — язвительно произнес Драко, заходя за угол дома. — Хватит паясничать. Они просто перепутали тебя с Роном, — она немного запнулась, говоря это, и Малфой прищурился. — Так, так, так, за все эти годы кто-то не познакомил своего парня с родителями, — усмехнулся он. — Кажется, «идеальная пара героев войны» не такая уж и идеальная. — Просто заткнись, Малфой, и не лезь не в свое дело, — отрезала девушка, но строгий тон едва ли перекрывал ее смущение. — Что ты успел наговорить моим родителям? — Не так много. На самом деле, они мне больше сказали, — он уловил легкую эмоцию страха в шоколадных глазах. — Почему ты мне не говорила раньше, что такая маленькая ябеда? Неужели тебя действительно так сильно задевал тот мальчик? — Мне всегда было на тебя плевать, — подняла она взгляд на него. — Поэтому твои родители знают об этом, но не знают о твоем парне? — фыркнул Драко. — Ты такая лгунья, Грейнджер. Она нервничала, и ему это нравилось. Вся эта ситуация с лихвой окупалась ее эмоциями: бегающие глаза, закушенная губа уже третий раз за эти несколько минут, попытка напасть первой. Все эти реакции значили, что она не игнорирует Малфоя. Потому что все эти годы Гермиона показывала истинное мастерство в этом, а он терпеть не мог, когда его кто-то игнорировал. И еще, кажется, у нее не такие уж и доверительные отношения с родителями. — Хотел провести время с сыном? Сейчас я его соберу. Во сколько ты приведешь его обратно? — Гермиона просто решила игнорировать это. — Завтра, — протянул он, все еще наблюдая за калейдоскопом эмоций на лице гриффиндорки, которые сменяли друг друга со скоростью света. — Но ты же не лишишь меня удовольствия попрощаться с твоими родителями? — Стой, где стоишь, Малфой, — оглянулась она. — Я знаю, как ты относишься к магглам. Факт того, что ты не повел себя как полнейшая скотина, уже заслуживает благодарности, но ее ты от меня не дождешься. Она взмахнула палочкой, снимая заглушающее заклинание, и вошла внутрь. Это было странно, но он впервые почувствовал что-то вроде... Нет, это не сожаление, Малфой. Просто, будто что-то было неправильно. А в его жизни было правильно все. После кошмарных лет в обществе Волдеморта он позаботился о том, чтобы все в его жизни было правильно. Правильное окружение, правильная карьера, правильные интервью — ни слова от себя, ни слова лишнего, четко отрепетированные ответы на любые каверзные вопросы, идеальная история о годах, когда он был Пожирателем. Правильный образ, который продавали фанатам, правильное общение с ними. Безупречная жена с безупречной кровью и родословной, умеющая держаться на публике, знающая цену этому всему. И только что какая-то гриффиндорка одной репликой обесценила все, над чем он работал многие годы. Этот вечер не мог стать еще более дерьмовым, даже если бы постарался.