***
— Ты проник в мой дом, вывалил на меня какую-то белиберду про свою непонятую душу, вывернул мне все нервы наизнанку, и все это ты называешь… шуткой?! — наконец-то вышла из ступора Ирма, гневно сверкая глазами. — Не поверишь, но после каждого вашего налета, когда вы проникали в мой замок и причиняли моим солдатам добро, нанося удары по моим нервам справедливости ради, я чувствовал себя точно так же, — иронично парировал Фобос, выпрыгивая из окна и спешно уходя по тротуару прочь от дома слишком уж болтливой стражницы.***
Фобос шел вдоль дороги, раздумывая обо всем, что произошло сегодня и искренне радуясь тишине вечерних улиц в этом районе города. Ему нравилось одиночество, всегда сопровождаемое тишиной и иногда спокойствием. Оно давало возможность подумать, не отвлекаясь на посторонних. А подумать было о чем. Не последнее место в его мыслях занимала его собственная сестра. «Зачем отдавать мне половину сердца Меридиана, вместо того чтобы самой взять все в свои мелкие неопытные ручонки? А как же вездесущий альтруизм? Или наивная вера в то, что сила без мозгов может как-то помочь?» — князь усмехнулся собственным мыслям, но вскоре снова посерьезнел, белые брови мужчины сошлись на переносице, ибо Эсканор терялся в догадках, пытаясь дать ответ на собственные вопросы. «Неужто начала думать в первую очередь о своих землях, а потом уже о прочих мирах? Хотя формально она сделала два дела сразу, пусть и весьма самонадеянно. Сама не оставила трон на советников, и вроде как помогла… весьма оригинальным и малоразумным способом… в общем, так, как умеет только Элион… надеюсь, что только она. Вот ведь странная штука эта генетика. Сила досталась ей, а мозги, видимо, достались мне, притом за двоих. Не такой уж плохой расклад, если подумать. Уж лучше быть умным, но не самым сильным, нежели самой сильной… но не очень умной. Эх, не повезло Меридиану в этом поколении! К моим бы мозгам да силу, или, на худой конец, к ее бы силе хоть четверть моих мозгов. Может, купить в местных лавках эту железную штуку… как же там ее Корнелия называла, когда всю неделю меня за собой таскала? Плойку?.. В конце концов, если она закручивает локоны, то и извилины моей сестренке закрутить можно будет. Ладно, это все лирика и бред человека, снова вляпавшегося в очередное дерь… в этот, скажем так, навоз! В принципе, это можно будет как-нибудь тактично выяснить у той же Корнелии или все так же топорно спровоцировать Калеба на пафосную речь о том, что у Элион есть дела и поважнее. Серьезно, я налысо побреюсь (а это очень серьезная ставка!), если на реплику в духе «моя сестрица струсила перед угрозой и решила отправить более умного человека все разруливать» он не выдаст с потрохами всю подноготную ее поступка, не забыв упомянуть, где мое место в этом мире. А там уж только два варианта: плаха и камера. Причем первое в приоритете, хех. Так… с этим вроде как разобрался, пунктик поставил, летим дальше», — память услужливо подкинула ухмыляющуюся зеленоглазую ведьму, искренне радующуюся тому факту, что смогла ему хоть как-то насолить. — «Мда, если с Седриком и Мирандой проблемы не могут быть значительными, то эта стерва — та еще заноза в заднице. Одним махом швырнула метров на пять, не меньше. Неизвестно, правда, сколько у нее на этот трюк сил ушло, но что-то мне подсказывает, что не очень много. Назовем это внутренним чутьем… Вся эта клятвенная схема просто атас! Заставили нас поклясться о ненападении, а потом еще прибавили к этому трындецу еще и Нериссу… Так сказать, до кучи. Самое фиговое: что бы Нерисса ни сделала после окончания этой, если можно так ее назвать, миссии, я все равно в пролете! Сдержит слово — значит, любые мои поползновения к власти будут означать, что придется сражаться не только с сестрицей, но и с Нериссой… дааа, такой дуэт — это все же не мой уровень. Сила Элион плюс хитрость этой су… женщины — равно мое поражение. Если Нерисса не сдержит слово, то она попросту станет моим конкурентом. Очень сильным конкурентом. Так… это пока тупиковая ситуация, придумаю что-нибудь позже… надеюсь». Вот так размышляя и почти не обращая внимания на свое окружение, Фобос дошел до дома Олсена. Тяжело вздохнув и приготовившись к весьма нелестным словам регента, Фобос постучал в окно его комнаты. Мэттью не заставил себя долго ждать, вскоре подходя к окну. Выражение лица темноволосого подростка в очень мягкой форме можно было интерпретировать как: «Какого черта?!» Открыв окно, он молча впустил князя в свою обитель: небольшую комнату с кроватью, рабочим столом и большим шкафом. На полу творился кавардак не хуже, чем тот, что князь видел у Ирмы. «Везет же мне на нерях!» — удрученно подумал князь. — Ну? Может, скажешь, что ты тут забыл?! — раздраженно спросил парень, совершенно не скрывая своего крайнего негодования. — Представь себе, я пытаюсь ответить на этот вопрос с момента освобождения сегодня утром, — саркастично произнес зеленоглазый, снимая куртку и вешая ту на спинку стула. — Я серьезно, ты же должен быть с Ирмой! — громко воскликнул парень и даже не осекся, из чего князь сделал вывод, что, кроме Мэтта, в доме никого нет. — Интересное заявление, но, боюсь, она не в моем вкусе, да и мала еще, — усмехнулся тот, присаживаясь на тот же стул, на который повесил куртку. — Ты прекрасно знаешь, что я о другом, — раздраженно произнес гитарист, скрестив на груди руки и все еще смотря на князя в упор. — Мэтт, ты вроде взрослый парень, так что я отвечу тебе настолько прямо и откровенно, насколько это вообще возможно, — князь сделал паузу, давая ему возможность его остановить, но Мэтт молча ждал объяснений. — Видишь ли, я оставил Ирму ночевать без моей персоны под боком ради ее же блага, — князь снова замолчал, оценивая реакцию. Мэтт изогнул бровь, все еще смотря на него в упор, очевидно, ожидая обещанных «прямо и откровенно». — Я смотрю, ты не догадываешься, на что был намек… С момента первого тюремного заключения и по сей день в моей жизни имело место быть весьма длительное вынужденное воздержание, ибо мне было просто не до этого, скажем прямо. И, откровенно говоря, нахождение в одной комнате с представительницей прекрасного пола, хоть и слишком уж юной по местным меркам, мягко говоря, напрягает. Так что я разумно рассудил, что ночевать мне лучше всего в компании представителей своего пола, дабы избежать неловкостей. А к семи утра я уже буду под окном водной стражницы. Доволен ответом? — Фобос изогнул бровь, отмечая про себя, что парень ни капли не смутился от такого ответа, даже наоборот, как-то расслабился. — Ладно, полагаю, ты опять намерен пригрозить мне уничтожением имущества, если я не уступлю тебе кровать? — вид у парня был несколько обреченный. Фобос кивнул, даже придержав чуть не сорвавшееся с языка: «какой же ты догадливый!» — Одно условие: чтоб утром я уже тебя здесь не видел ни при каких обстоятельствах! — твердо заявил регент Земли. — А если я это условие хоть раз нарушу, то ты сожжешь меня взглядом, полагаю? — ехидно уточнил князь, в ответ на что глаза парня засияли зеленым на пару секунд. Фобос хмыкнул и, сняв обувь, преспокойненько лег на кровать, с наслаждением прикрыв глаза. Учитывая, что до сего момента он почти две недели провел на подстилке из соломы в темном углу своей камеры, даже маленькая при его росте кровать казалась даром небес. Едва часы показали родные шесть утра, князь распахнул глаза. За окном было еще темновато, но для Фобоса в самый раз. Тихо проникнув на кухню и стащив себе бутерброд и чашку чая, он наскоро позавтракал и, надев куртку, бесшумно покинул дом через окно. Конечно, он был бы счастлив съесть что-нибудь получше бутерброда, но счел за грех жаловаться, особенно после той дряни в тюрьме, которой осмелились дать наименование «еда». Если бы князь мог питаться ржавым железом — да хоть каким железом, он бы лучше съел «тарелку». Темный и заснеженный Хезерфилд весьма импонировал князю. Прохлада и темень смутно напоминали ему времена его правления. Скрип снега не мешал ему представлять картины былых времен. Ностальгия покинула Фобоса так же быстро, как и возникла. «Прошлого не вернешь, надо думать о будущем, которое мне, возможно, не грозит… Как и следовало ожидать, в окне Ирмы не горит свет. Что ж… подожду ее тут, а то мало ли что… не хватало еще войти через окно в момент переодевания. Самое дебильное, что при всем желании я не смогу себе позволить даже уединиться. Так! Прочь эти мысли гнать надо! Не до этого мне сейчас… опять… Пора бы уже сосредоточиться на деле! А что мне, собственно, делать? Ах, ну да… защищать пять дико раздражающих и вместе с тем забавляющих подростков. Мда… до чего ж ты докатился-то, Фобос?!» Спустя два часа к мужчине уже со всех ног бежала Ирма в зеленом свитере, джинсах и распахнутом коричневом пуховике. Голову венчала того же цвета шапка с бежевым помпоном, через плечо была перекинута одна сумка, а в руке она несла вторую. — Ну, привет, Фобос, я… — стражница пыталась восстановить дыхание, пока Фобос смотрел на нее сверху вниз в ожидании продолжения. — То есть, я хотела сказать, ты давно тут стоишь-то? — Примерно с семи утра, стражница, — с напускным недовольством произнес князь, тут же срываясь с места и направляясь в сторону Шеффилдской школы. Ирма нагнала его довольно быстро. — На! — она протянула князю черный портфель. — Там все, кроме учебников, их опять в библиотеке возьмем. В росте убавить не хочешь? — более-менее отдышавшись, произнесла девушка, идя рядом с князем, (ну как рядом?) примерно в полуметре от него. — Хорошо, — с тяжелым вздохом согласился тот, беря портфель в руку, после чего огляделся на предмет посторонних. Однако никого не заметил. Щелчок пальцев — и вот по телу князя проходит зеленоватый энергетический круг, делая его примерно на голову ниже реального роста. — Довольна? — вкрадчиво поинтересовался тот, даже не смотря на собеседницу. — Это не совсем моя прихоть, просто для всех прочих ты все тот же Филипп Мейсон, — тихо произнесла девушка. — Я в курсе, — раздраженно откликнулся князь, после чего повисла довольно продолжительная тишина. Ирма опять всю дорогу поглядывала на князя, но тот на сей раз просто игнорировал сей факт. Казалось, если он захочет, то идущий с ним рядом может засомневаться в своем существовании. «Да уж… после вчерашнего идти с ним рядом даже как-то неуютно. Я уже и не знаю, что меня больше пугает: перспектива угодить в больницу с травмой позвоночника или в кабинет психотерапевта? Надеюсь, что Вилл поймет меня… ну разве можно спокойно… ну, ладно, вообще просто спать, когда рядом находится человек, делающий настолько недвусмысленные намеки, что у моего папы на такой случай есть целая статья?!» — с такими вот невеселыми мыслями Лер дошла до школьной площади в сопровождении Фобоса, где они тут же столкнулись с Корнелией, Хай Лин и Нериссой, убирающей в сумку телефон.***
Тарани, выходя вместе с Мирандой из ресторана семьи Лин, предпочла болтовне молчание и была весьма рада, что Миранда это самое молчание поддерживала вплоть до момента, когда они дошли до дома Кук. — Ну и куда мне тут деваться? — флегматично произнесла акромантул, поправляя блузку: кровь оборотня не позволяла ей замерзнуть слишком быстро. — Ну, ты же сможешь забраться на балкон? — Кук указала на оный рукой. Миранда кивнула, выглядела она при этом весьма оскорбленной. — Я войду в дом, и, когда смогу с уверенностью сказать, что никто в мою комнату до утра не ворвется, позову тебя оттуда. Миранда снова кивнула, провожая огненную стражницу нечитаемым взглядом и терпеливо ожидая, когда ее позовут. Войдя в дом, Тарани сняла верхнюю одежду и, переобувшись в домашнюю обувь, тут же пошла в свою комнату. Миновав комнату брата, откуда доносились речи комментатора спортивной передачи, она вошла в свою комнату и залезла в один из шкафов, где, предположительно, мог лежать спальный мешок. На счастье, он обнаружился почти сразу. Спрятав его под кровать, Тарани пошла на кухню, где тут же наткнулась на мать. Высокая женщина с бледной кожей и ровным каре темных волос. — Привет, мам! — настолько радостно, насколько это вообще возможно, поприветствовала ее Тарани, с интересом наблюдая за тем, как та нарезает овощи для салата. — Привет, Тарани, почему так поздно? Мы вроде договаривались, что по четвергам и пятницам ты приходишь пораньше, — женщина строго посмотрела на дочь. — Прости, я помню, что папа устает и попросил готовить ужин в эти дни пораньше, но, мам, я поужинала у мисс Лин вместе с подругами, — не сказав ни слова лжи, оправдалась девушка. — Тогда почему не позвонила? — продолжала настаивать на своем женщина, заканчивая с салатом. — Я забыла телефон в своем шкафчике, а когда обнаружила, что его нет, возвращаться было уже поздно, — более-менее спокойно ответила Тарани. — Ладно, но постарайся больше не забывать хотя бы телефон, — снисходительно улыбнулась миссис Кук. — Обещаю, — искренне произнесла Тарани, поправляя круглые очки. — Вы садитесь без меня, а я пойду делать уроки. Если честно, я очень устала, так что, наверно, после уроков сразу пойду в ванную и спать, — отчиталась девушка, немного нервно теребя косичку. — Тогда заранее спокойной ночи, — улыбнулась женщина, обнимая и целуя дочь в лоб. — Спокойной, мам, — искренне улыбнулась стражница. — Передай папе с братом то же. Не медля ни минуты, она поднялась в свою комнату и заперла дверь. Выйдя на балкон, Тарани не очень громко позвала Миранду. Миранда улыбнулась, ее ровное черное каре встало дыбом, быстро удлиняясь и тут же окутывая свою владелицу, из комка черной шерсти вылезли страшноватые подобия серых рук и ног. Превращение заняло несколько мгновений — и вот на снегу уже стоит жутковатое подобие огромного паука с светящимися голубым цветом двумя парами глаз. — А ведь я говорила, что ненавижу пауков… — очень тихо произнесла Тарани, едва заметно поморщившись и наблюдая, как Миранда ловко взобралась по колонне на балкон и, уже стоя перед девушкой, столь же быстро перекинулась обратно в человека. Невинно похлопав лазурными глазами, она ехидно улыбнулась. — Ну, что ж… — со вздохом вымолвила уже начавшая замерзать Тарани. — Пошли. Открыв балконную дверь, она вошла внутрь, пропуская Миранду в свою комнату. Девушка не жаловалась на тот факт, что придется спать на полу. На самом деле она вообще вела себя вполне спокойно, что несказанно настораживало Тарани, сидящую в кресле с книгой в руках. Молчаливая и тихая Миранда вызывала у Тарани еще большее отторжение, нежели если бы она пыталась хоть как-то ей насолить. Чем ближе была ночь, тем меньше Кук хотелось спать. Примерно к девяти вечера мулатка покинула свою комнату и посетила ванную. Вернувшись, она переоделась в пижаму и выключила свет, перед этим впервые в жизни включив лампочку в качестве ночника. Оставаться с Мирандой в одной комнате в полной темноте ей совсем не хотелось. «Что-то у меня большие сомнения насчет идеи жить под одной крышей с нашими, если можно их так назвать, защитниками. Седрик Нериссу за ногу! Но она права, будет лучше, если эти защитнички будут спать отдельно от нас». Всю ночь Тарани так и не смогла сомкнуть глаз, в то время как Миранда скромно сидела на своем спальном месте и сверлила Тарани своими лазурными глазами. На вопрос «Не могла бы ты не пялится на меня?» она лаконично отвечала: «Чтобы в какой-то момент тебя схватили, а Нерисса потом меня электричеством избивала? Нет, спасибо, я как-нибудь обойдусь, мне хватило прошлого раза». Наутро Тарани переоделась в алую кофту и коричневые брюки, собрала сумку на сегодняшний день и вышла из комнаты. За всем этим действом пристально, но без интереса, наблюдала Миранда. Позавтракав с семьей и прихватив с собой пару яблок, юная Кук вернулась и отдала фрукты Миранде. Брюнетка с неохотой употребила одно из них, а второе кинула Тарани в сумку: все же фрукты — не совсем ее пища. Прошмыгнув вместе с Тарани из дома, Миранда в привычном молчании шла рядом с ней вплоть до самой школы. Когда они приблизились к Хай Лин, чем-то озадаченной Корнелии, растерянной Ирме и меланхолично стоявшему неподалеку Фобосу, Миранда тут же отстала и, затерявшись в толпе, направилась прямиком в школу, чтобы затесаться среди учеников пятого класса.***
Когда Корнелия и Нерисса дошли до внушительных размеров, но очень ветхого особняка, Нерисса остановилась, смотря на него несколько опустошенным взглядом. — Постой здесь, я быстро вернусь, — сказала женщина, глянув на Корнелию. — И не пытайся возразить, дом моей семьи не подпустит к себе посторонних, а ты мне пока не родня. — Эмм, «пока не родня»? — блондинка растерянно посмотрела на ведьму. — Если станешь в будущем женой моему сыну, то я естественно стану тебе некровной родственницей — свекровью, если быть точной, — женщина перевела взгляд на дом. — Хотя к тому времени от дома мало что останется, скорее всего, один только внушительных размеров участок. Пожав плечами, Нерисса прошла внутрь, а Корнелия осталась на участке перед ним. Смотря на это, вероятно, когда-то прекрасное здание, Корнелия пыталась представить, как же оно выглядело раньше. Двухэтажный белокаменный особняк с витражными окнами и серой черепичной крышей. Перед особняком располагался заснеженный сад. Решив подождать Нериссу там, Корнелия направилась туда. Прогуливаясь среди деревьев и кустов, Хейл внезапно для себя обнаружила, что у одного из деревьев на стволе была небольшая золотая ручка. — Это еще что? — вслух воскликнула девушка и обернулась в сторону особняка, проверяя, не возвращается ли из здания Нерисса, но никого не заметила. Подойдя к дереву поближе, она осторожно коснулась золотой ручки. Не ощутив сопротивления, она осторожно ее повернула и открыла тайник. Внутри ствола оказалась длинная узкая коробочка из красного дерева с золотым узором, однако никаких замков на ней не было. Корнелия попыталась открыть ее, но ничего не выходило. «Интересно, что же тут все-таки спрятано?» — Дорогуша, тебе мама разве не говорила в детстве, что любопытство сгубило кошку? — вкрадчиво и даже несколько холодно поинтересовалась Нерисса, неожиданно появившись у Хейл за спиной. Корнелия взвизгнула, выронив коробочку, и резко обернулась, сердце пропустило удар, после чего начало бешено наверстывать упущенное с лихвой. Дыхание взволнованно участилось от мысли о том, что какие бы сделки они с Нериссой не заключали, а сейчас Хейл не могла ей толком что-то, кроме этой самой сделки, противопоставить. От этого осознания ноги с трудом не подкосились. На лице девушки четко читался испуг и даже некоторая паника. Нерисса же в противоположность к Корнелии сохраняла хладнокровное спокойствие, только в глазах сверкал недобрый огонек недовольства, и что напрягало девушку сильнее всего, брюнетка смотрела на нее в упор, не моргая. Под таким взглядом Корнелия внезапно почувствовала себя гораздо ниже, чем есть на самом деле. Впрочем, она и так не доставала макушкой до ведьминского подбородка. — Я вроде сказала просто подождать снаружи, а не лазить по чужим тайникам, — все так же холодно произнесла Нерисса, внимательно наблюдая за реакцией девушки. «Ничего особенного в этой коробочке, конечно же, нет, но лучше бы ей научиться не совать нос, куда не просят». — Хочешь совет на будущее? — спросила все так же холодно ведьма и, не дожидаясь ответа, назидательно продолжила, наклонившись так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. — Не надо лезть туда, куда не надо лезть. В противном случае однажды ты узнаешь то, чего знать не хотела, и никогда не забудешь. Это я тебе по собственному горькому опыту советую. И уж поверь, совсем не из злых побуждений. С этими словами она наклонилась еще ниже и подняла со снега коробочку, отряхнув ее. Нерисса выпрямилась, не отрывая взгляда от коробочки. Только сейчас Корнелия смогла перевести взгляд с ее лица на одежду. Поверх все того же платья было накинуто теплое черное пальто, а на плече висела средних размеров черная сумка. — Извини, — как-то неосознанно произнесла Хейл, сама удивившись, что признает свою неправоту. — Мне просто было любопытно… — Ну, раз уж ты так просишь, то, так и быть, извиняю, — усмехнулась женщина. Нерисса легко открыла коробку, и при взгляде на ее содержимое она переменилась в лице. Во взгляде легко читалась некая нежность, ее розовые губы тронула едва уловимая теплая улыбка, а брови чуть приподнялись ближе к переносице, от чего хищные черты лица стали несколько миловидными. Корнелия облегченно выдохнула, ощущая, как схлынул адреналин. Блондинке стоило больших усилий не дать своему лицу изумленно вытянуться, когда она увидела такое выражение на лице Нериссы. Желание узнать, что же там такое лежит, становилось просто невыносимым, но на сей раз Хейл стояла на месте как вкопанная. Нерисса подняла взор изумрудных глаз на Корнелию и вздохнула, возвращая своему лицу спокойный и совершенно не сентиментальный вид. — Что? Прям так хочется знать, что же там такое? — насмешливо ухмыльнулась та, изгибая бровь. Корнелия все же кивнула. — Хм, я даже соглашусь ответить на любые твои вопросы относительно этой вещички, но только если по окончании этой недели ты согласишься жить со мной раздельно. Разумеется, при условии, что утром я буду ждать тебя у самого порога твоей квартиры. Нерисса прямо-таки видела, как Корнелия проходит через три стадии принятия подобного решения. Первую вполне можно было назвать: «не очень-то мне и интересно! Нафиг надо?», вторая — «блин, но я же теперь замучаюсь думать, что же там такое… хах, любопытство сгубило кошку, говоришь, да?», и наконец: «Ну, ладно… все равно я понятия не имею, как мне ее от родителей прятать, про сестру я вообще молчу». Нерисса довольно улыбнулась, видя, что Корнелия уже приняла решение, а молчит, только потому что нужно переступить через себя. «Любопытство, оно же знания, страх и любовь — три самых сильных оружия. Этот урок я запомнила на всю жизнь. И пока их применение меня еще ни разу не подвело». — Ну так что? Да или нет? — поторопила ее Нерисса. — Да, — обреченно произнесла Хейл, тем не менее с предвкушающим взглядом. Однако, к ее глубочайшему удивлению и даже возмущению, ведьма захлопнула крышку коробочки и убрала ту в сумку. — Покажу и расскажу уже у тебя дома, ибо вопросов у тебя будет как минимум три, а ответ потребует времени. Мне еще в банк надо успеть, так что пошли, дорогуша, — с этими словами она развернулась и пошла в сторону калитки, дабы покинуть территорию особняка и направиться в нужный ей банк. Корнелия поспешила за ней. — Нерисса, можно все же узнать, почему ты зовешь меня дорогушей? — Если тебе не нравится, могу называть тебя деткой. Но, по-моему, это уже слишком, — ухмыльнулась женщина. — Не надо «деткой», — Корнелия даже скривилась от такого обращения. — Но ты не ответила на мой вопрос. — Не ищи особый смысл там, где его нет. Это просто беззлобное обращение. Почти ласковое даже. В конце концов, мы ведь не враги с некоторых пор. — Друзьями нас тоже не назовешь, — фыркнула Хейл. — Разумеется, — согласилась брюнетка. — Мы союзники. Вынужденные, правда, но союзники. Несколько минут до банка они шли молча. Вечерние улицы Хезерфилда были относительно тихими, вернее, менее людными в отдаленных районах. До ближайшего банка было минут двадцать быстрой ходьбы. Правда, учитывая, с какой легкостью, а главное, скоростью шла Нерисса, она-то вполне могла бы уложится и в десять, но не стала ускоряться еще больше из-за Корнелии, которая и так едва не бежала за ней, мысленно ругаясь на ведьму и ее упрямство. — Кстати, дорогуша, я давно пытаюсь понять, почему твоя ненаглядная подружка-королевна не помогает вам лично? — женщина изогнула бровь, обернувшись на задумавшуюся Хейл. — На Меридиане хватает своих проблем, она и так сделала, что могла, передав часть силы Фобосу. — Своих проблем? Это каких? — вкрадчиво поинтересовалась Нерисса. — Северяне бунтуют… им не понравился запрет на охоту в Невлендском лесу, равно как и «просьба» сельчан Стоункрофта переселить свое племя чуть подальше, ибо их носороги топчут поля, — нехотя ответила Хейл. — История циклична… — фыркнула Нерисса, но больше ничего не сказала. — Что ты имеешь в виду? — осторожно спросила блондинка, заправив светлый локон за ухо. — То, что и сказала. Элион повторяет ошибки своей непутевой матери, — чуть раздраженно ответила женщина, всем своим видом демонстрируя, что тема разговора ей не слишком нравится. — А нельзя конкретнее? — требовательно спросила Корнелия. — Давай-ка отложим урок Меридианской истории, — терпеливо молвила ведьма. — Что ж ты все на потом откладываешь? — возмущенно спросила Корнелия, даже ускорив шаг до предела, дабы посмотреть на лицо женщины. Нерисса ей ухмыльнулась. — Действительно, чего это я? — с напускным весельем спросила сама себя ведьма, возведя очи горе. — Зачем откладывать сей вопрос на завтра, если можно положить на него уже сегодня увесистый такой… болт? — Нерисса!!! — негодующе воскликнула Хейл. — Что «Нерисса»? Я уже сто десятый год как Нерисса. Нерисса Фокслер, если быть точной. — И все-таки ты невыносима! — сжав кулаки, воскликнула Корнелия, даже немного отстав. — Спасибо, я стараюсь, — усмехнулась Нерисса, лукаво улыбнувшись и с наслаждением смотря через плечо на пышущую раздражением блондинку. — Не хмурь брови, морщины будут, — насмешливо проворковала ведьма, отворачиваясь и снова смотря перед собой. — Ты! Да, ты!.. — Корнелия снова нагнала Нериссу и теперь силилась придумать культурное наименование идущей чуть впереди женщине. — Неужели поставить их на место такая проблема? — намеренно сбила ее с неприятных мыслей Нерисса. — Я о северянах. — Да нет… — Хейл даже растерялась, но скорости не сбавила. — Она все же королева, ей нужно не только править и успокаивать северян по ходу дела, ей нужно еще и учиться править самостоятельно… ну, по крайней мере, она так говорит. — Похвально, может, она и не так глупа, как ее мамаша, — довольно произнесла Нерисса, подходя вместе с Корнелией к банку. Корнелия хотела уже высказать все, что она думает, но Нерисса уже вошла внутрь здания. Хейл зашла следом и осмотрелась. Разумеется, в это время уже не было особо длинных очередей. — Посиди тут пока, — брюнетка махнула рукой на бежевый диван, стоящий у выхода, и тут же направилась к одному из окон. Чуть больше часа Корнелия просидела на диване, отстраненно рассматривая полосатые бело-красные стены здания, гадая о том, почему Нерисса считает Вееру глупой и что же такого спрятано в той злополучной шкатулке. — Пошли, — прошептала ведьма блондинке чуть ли не на ухо, от чего та вздрогнула, оборачиваясь и тут же сталкиваясь лицом к лицу с наклонившейся к ней зеленоглазой дамой. Отшатнувшись от насмешливого лица ведьмы, она тут же встала. «Какие же вы пугливые стали. Даже не знаю, меня это больше бесит или умиляет?» — с усмешкой подумала мадам Фокслер, выпрямляясь и выходя из банка. На улице уже начало постепенно темнеть. Однако большинство магазинов работало до девяти, так что Нерисса и Корнелия успели заскочить и в телефонный магазин, и в магазин одежды, нигде не задерживаясь дольше получаса. К квартире семьи Хейл они подошли уже в девять вечера. — Кем представишься моей сестрице? — уже отпирая дверь, спросила девушка. — Кстати, внутри может еще оставаться ее няня. — Хорошо, что я стараюсь все продумать, не дожидаясь вас, — с толикой яда в голосе произнесла Нерисса, когда Хейл к ней обернулась. — Просто предоставь это мне и веди себя естественно, то бишь без вот этого ошалелого взгляда. Корнелия фыркнула и вошла в квартиру, Нерисса проскользнула следом, закрывая за ними дверь. — Ох, мисс Хейл, что же вы сегодня так поздно? — послышался взволнованный голос. Вскоре появилась и его обладательница: пожилая дама с серебристыми волосами, синими глазами и чуть горбатой спиной. Одетая в простенький свитер с юбкой, она подошла, чтобы взять свою куртку. — Простите, это не повторится, ну, я надеюсь, — успела вымолвить Корнелия, прежде чем женщина ее перебила. — А кто это с вами? — седая дама в годах нахмурила брови, поставив руки по бокам. — Ну, во-первых, здравствуйте, — чуть назидательно начала Нерисса, после чего уже более приветливо продолжила свою речь. — Во-вторых, меня зовут Стейси Кроссник, я давняя знакомая мисс Лин. Мисс Лин, если что, хорошая знакомая мистера и миссис Хейл. Я буквально несколько часов назад приехала сюда из Бостона. Мне нужно место для ночевки буквально на неделю, пока я не куплю себе квартиру в этом чудном городе, а мисс Хейл согласилась мне помочь, — заметив, что дама более-менее расслабилась, ведьма решила забить последний гвоздь в образ человека, который не причинит зла. — Чудная девочка, — медовым голосом едва не пропела ведьма, ласково проведя по волосам Корнелии, которой стоило титанических усилий сохранить в этот момент нормальное выражение лица. Пожилая дама наконец-то улыбнулась. — Меня зовут Камилла Андерс. Семья Хейл наняла меня для присмотра за младшей Хейл. Простите за мою бестактность, но сейчас мне уже пора идти, — с этими словами дама подошла к двери, уже хватаясь за ручку оной. — Конечно, мы вас не задерживаем, только будьте любезны прийти завтра пораньше, — продолжая тепло улыбаться, произнесла Нерисса. Как только няня скрылась за дверью, Нерисса щелчком пальцев заперла дверь. — Никогда так больше не делай… — упавшим до шепота голосом пролепетала Корнелия. — Ты о чем, дорогуша? — Нерисса выглядела искренне непонимающей. — Ты знаешь, о чем, — прошипела Корнелия, демонстративно пригладив собственные волосы. — Ничего не могу обещать на этот счет, моя дорогая, — ухмыльнулась Нерисса и пошла вглубь пятикомнатной квартиры в исключительно светлых тонах. — Куда собралась-то? — недоверчиво спросила Корнелия, догоняя Нериссу. — Куда-куда? Душить кота, блин! — раздраженно фыркнула та. — Ну, куда я, по-твоему, могу идти, если в первую очередь защищаю сейчас тебя? — А ты знаешь, где моя комната? — изогнула бровь Корнелия. — Нерисса?! — послышался из-за спины женщины глубокий голос Наполеона. Нерисса обернулась на возглас и посмотрела на пол. Там, выгнув спину, стоял черный кот с серой мордой и светло-серыми глазами, его шерсть встала дыбом, уши прижались к голове, а хвост нервно подрагивал из стороны в сторону. К глубочайшему изумлению кота, Нерисса беззлобно улыбнулась и крайне осторожно опустилась рядом с котом на колени. — Не бойся, котяра, я в ближайшее столетие на светлой стороне, так что шкурку с тебя никто снимать не собирается, обещаю, — ласково и в то же время насмешливо произнесла ведьма. Однако кот более-менее успокоился, только когда заметил, что Корнелия не вмешивается, а стоит себе спокойно, не считая отпавшей от увиденного и услышанного челюсти. — А шею сворачивать? — все же отступая на пару шагов, вымолвил Наполеон, хотя спину уже не выгибал. — Нет, — улыбаясь, ответила Нерисса. — Ни шею сворачивать, ни кожу сдирать, ни расчленять, ни разрывать, ни душить, ни топить, ни сжигать. Даже пинать или скидывать, даю слово. Наполеон ошалело переводил взор с Нериссы на Корнелию и обратно. — Эээ… спасибо, полагаю, — с трудом выговорил кот. — Неожиданно приятное заявление, несмотря на изобилие способов меня убить и без перечисленного… — Ох, да не собираюсь я тебя убивать, я и тогда хотела устроить тебе лишь краткий сердечный приступ. Так сказать, кому-пятиминутку, — фыркнула та, поднимаясь с колен. — Это меня должно успокоить, да? — неуверенно уточнил фамильяр Лилиан. — Я тут для защиты стражниц, так что да, должно, — фыркнула та, после чего продолжила свой путь к комнате Корнелии. — Для защиты стражниц? — Наполеон проводил Нериссу взглядом, пока та не скрылась в обозначенной обители Корнелии, после чего посмотрел на блондинку, изгибая «бровь». — Долго рассказывать. Но если очень кратко: наш новый учитель лишает нас сил одним своим присутствием рядом и готов убить ради Сердца Кондракара, — пребывая в некоторой прострации, пояснила ситуацию Хейл. — Седрик, Миранда, Фобос и Нерисса — наши «защитники». — Вы бы еще Фроста с Охотником позвали, — буркнул кот, после чего пошел обратно в гостиную, чтобы уже оттуда направится в комнату своей главной хозяйки. Войдя в свою богато обустроенную светлую комнату, Корнелия осмотрелась в поисках Нериссы. «Так, вон ее сумки, пальто, а где ж она сама? А это еще как понимать?!» Корнелия подошла к своей кровати. На самом углу, свернувшись пушистым серым клубочком, лежала кошка. — Вот только этого мне не хватало! — Корнелия уже собралась будить сестру и выяснять, откуда в доме еще одно животное, как вдруг кошка подняла голову — над одним глазом красовалась темная полоска, — открыла свои желтовато-зеленые глаза и засветилась. Секунда — и на кровати уже сидит Нерисса. — Нерисса?! Мать моя женщина, не надо так пугать, я же поседею!!! — приглушенно взвизгнула девушка. — Извини, не хотела тебя пугать, — однако довольно улыбаясь, произнесла Нерисса. — Не думала, что тебя это так напугает. — Ты же вроде как силы экономишь, зачем иллюзии накладывать на себя? — Это не иллюзия была. Я действительно превращаюсь в кошку. И это как раз практически не затратное перевоплощение в плане магической энергии. Для меня превратиться в кошку и обратно не сложнее, чем запереть дверь силой мысли. Это один из самых простых трюков, если что. Животное воплощение ведьмы дается ей от рождения и зависит от ее сути. В такой форме я тебя не потесню, да и если Рафаэлю с какого-то перепугу взбредет в голову вломиться сюда, хоть это и бредово малость, он не увидит угрозы в мирно спящей рядом с тобой кошке. А молнии пускать из глаз я могу и в кошачьем обличии. — Ну-у, ладно, — протянула девушка и, подойдя к комоду, взяла пижаму. — Я в душ, если хочешь, можешь воспользоваться ванной сразу после меня, — достав из второго ящика полотенце, она положила его рядом с удивленной женщиной и вышла из комнаты. — Надо же, какая щедрость, — хмыкнула та, когда дверь уже закрылась. — Что ж, грех отказываться. Взяв полотенце и достав из пакета очищенную при помощи магии сорочку, Нерисса вышла следом. Терпеливо простояв у ванной комнаты около часа, Нерисса юркнула внутрь, едва Корнелия вышла из ванной. С наслаждением приняв душ, обсушившись и высушив магией волосы, Нерисса надела сорочку и вернулась в спальню Корнелии. Та сидела на кровати и читала журнал. — Интересное чтиво? — усмехнулась ведьма, доставая из сумки деревянный гребень, взятый из родного особняка. — Да так… ерунда… — небрежно откинув журнал на стол, Корнелия уставилась на Нериссу, невозмутимо расчесывающую свою почти двухметровую шевелюру. — И не тяжело тебе с такой копной? — Нет, я привыкла. Я поддерживаю их в такой длине лет с шестнадцати. Так что за столько лет я уже привыкла и к их длине, и ко всем нюансам, связанным с уходом за ними. Поначалу было непросто, конечно, но результат того стоит, — Нерисса с гордостью провела рукой по своим волосам. — Можно сказать, что волосы — это моя главная гордость. — И самая главная твоя примета, ни с кем не спутать, — усмехнулась девушка. — Да, вторую такую еще поискать надо, — самодовольно усмехнулась женщина, театрально подняв подбородок и откинув расчесанную часть волос обратно за спину. Выглядело это настолько пафосно и театрально, что Корнелия невольно засмеялась. Нерисса улыбнулась, посмотрев на Хейл, довольная тем, что смогла немного расслабить девушку. — Ты обещала показать, что в коробке, — напомнила Корнелия, успокоившись. Нерисса закатила глаза и принялась за вторую часть волос. — Открой и сама посмотри, если так неймется, — Нерисса сделала пас рукой, и коробочка плавно переместилась из сумки в руки блондинки. — Я разрешаю. Едва разрешение сорвалось с губ ведьмы, коробочка сама приоткрылась. Когда Корнелия открыла ее до конца, у нее отпала челюсть. В коробочке на бархатной красной подстилке лежала посеребренная флейта. — Флейта? Это… это твоя, верно? В смысле, ты когда-то на ней играла? — Корнелия смотрела на музыкальный инструмент несколько секунд, после чего перевела взгляд на Нериссу. — Да, я играла на ней лет с девяти и до семнадцати. Потом я покинула особняк, спрятав ее в любимое дерево: яблоню в том саду, где ты ее нашла. Ее подарил мне отец. Она, конечно, до сих пор мне дорога, но как память о временах, которые я могла называть детством и юностью. Иногда я возвращалась в особняк и играла на ней прямо под яблоней. Просто потому, что это меня успокаивало и позволяло почувствовать, что я не одна, что папа рядом, где бы он ни был на самом деле. — Оу, — Корнелия была сильно удивлена такой откровенностью. — Эмм, я никому не расскажу, если что… — Это не тайна. Своих тайн я тебе все равно не открою, не обижайся, но я доверяю вам немногим больше, чем вы мне, — усмехнулась женщина. — Так уж и быть, не буду обижаться, — откликнулась Корнелия, подражая снисходительному тону Нериссы, что вызвало у той улыбку. — Ладно, поговорили — и хватит, ложись спать, дорогуша. Завтра рано вставать, — женщина откинула назад расчесанные волосы и, убрав гребень обратно в сумку, засветилась, превратившись в кошку. Запрыгнув на край кровати Корнелии, серая кошка свернулась в пушистый лоснящийся клубок и почти сразу уснула. Корнелия закрыла коробочку, положила ее на стол и, забравшись под одеяло, сама не ожидая такого, быстро уснула. — Подъем, если жить охота! Корнелия взвизгнула, подрываясь с места, и ошалело уставилась на злорадно хихикающую ведьму. — Ты нормальная вообще?! — возмущенно воскликнула Хейл. — Я пыталась захватить мир, сражаясь с пятью девушками, которые мне в дочери годятся, если не в праправнучки. А потом легко отказалась от этого дела ради их спасения… нормальная не пошла бы на такое, — вложив в свою интонацию побольше сарказма, Нерисса успокоилась и невозмутимо пригладила растрепавшиеся волосы девушки, которая выпала в осадок от такого действия. — Тем более, я же предупредила, что нам сегодня рано вставать. — В пять утра?! — воскликнула Корнелия, смотря на часы. — Нам в шесть уже надо быть у «Серебряного Дракона». Мне и Седрику нужно в семь быть в вашей школе для трудоустройства, — невозмутимо произнесла женщина. — Не расстраивайся, дорогуша, завтра я дам тебе поспать до семи. Корнелия посмотрела на Нериссу так, словно надеялась просверлить в ней дыру, причем сверлом потолще. Покачав головой, она подошла к комоду, чтобы взять кофту и брюки. Обернувшись к ведьме, она обратила внимание на то, что сама женщина уже при параде. На ногах все те же высокие сапоги; черная юбка-карандаш; белая блузка с длинным рукавом, несколько верхних пуговиц отсутствовали, создавая подобие скромного декольте. Зеленые миндалевидные глаза подчеркивала подводка в виде кошачьего глаза, на пухлых губах как всегда была нежно-розовая помада. Корнелия невольно признала, что во вкусе Нериссе не откажешь. — Одевайся, собирайся и выходи на кухню, завтрак уже на столе, — невозмутимо произнесла Нерисса, беря в руки сумку, свое родное черное пальто и новый черный шарф. — Завтрак? — Корнелия чуть не подавилась воздухом. — Не обольщайся, дорогая моя, я сегодня спешу, — лукаво улыбнулась ведьма, открывая дверь. — Когда ты успела вообще? — ошарашенно вымолвила Хейл. — Я проснулась в четыре двадцать, за сорок минут можно весь Кондракарский архив перерыть, что уж говорить о завтраке и макияже? — Этот пример неспроста, верно? — хмыкнула девушка, надевая брюки. — Опять ты видишь тайный подтекст там, где его нет. Лучше бы на очевидные вещи внимание обратила, — усмехнулась женщина, наконец-то выйдя из комнаты Корнелии и закрыв дверь. — Здравствуйте, а вы кто? — прозвучал детский голос откуда-то из-за спины ведьмы. Обернувшись, Нерисса чуть удивленно посмотрела на заспанную девочку в розовой пижаме. У нее были короткие до плеч золотистые прямые волосы, голубые глаза, до которых почти доставала прямая челка. Нерисса предположила, что на вид ребенку около пяти-шести лет. — Привет, ранняя пташка, — улыбнулась ведьма, наклонившись и положив руки на собственные ноги. — Меня зовут Стейси Кроссник, я тут на неделю. Я давняя подруга бабушки Хай Лин. А ты… Лилиан Хейл, верно? Младшая сестра Корнелии. — Ну да, — чуть растерянно ответила девочка. — Ну, раз ты уже проснулась, может, позавтракаешь со мной и сестрой? — женщина приподняла бровь, продолжая дружелюбно улыбаться. — Да, с радостью, а что на завтрак? — Лилиан заметно оживилась. — Надеюсь, ты не против французских тостов? — хитро ухмыльнулась женщина. — Не против, — еще больше обрадовалась девочка и шустро пошла на кухню. Брюнетка выпрямилась, провожая девочку взглядом. — Ну, хоть с моей сестрой не язвишь, — хмыкнула Корнелия, открывая дверь. — Да, я все слышала. — Хмм… а с чего бы мне с ней «язвить»? Я люблю детей, пока они не начинают проявлять юношеский максимализм и подростковый гонор. Впрочем, и в такие моменты тоже люблю, — брюнетка пожала плечами и пошла вслед за Лилиан на кухню. Завтрак прошел достаточно спокойно: Лилиан с наслаждением уплетала за обе щеки сладкие тосты, Корнелия ела с некоторой осторожностью, все время поглядывая на Нериссу, которая невозмутимо пила кофе. При всей своей язвительности и недомолвках Нерисса странным образом располагала сестер Хейл к себе. Лилиан так вообще, чуть ли не вешалась на Нериссу, когда та уже встала из-за стола. Корнелия, в этот момент доедающая последний кусочек тоста, чуть не подавилась от этой картины и с тревогой смотрела на Нериссу, чьи ноги обхватили девичьи руки. Сама же Лилиан вежливо благодарила Нериссу за завтрак, тем не менее не внимая ласковому: «дорогая, отпусти, а то мы с тобой ненароком рухнем на пол и раздавим пришедшего кота». Наполеон, заставший эту сцену, смотрел на происходящее, как на восьмое чудо света. В глазах с узкими зрачками легко читался вопрос: «куда я попал?» Когда Лилиан все же отпустила ноги женщины и пошла переодеваться, держать язык за зубами уже никто не стал. — Что тут происходит? — глубоким наглым голосом спросил Наполеон, не обращаясь ни к кому конкретному. — Хороший вопрос, — поддержала вставшая из-за стола и собирающая посуду Корнелия. — А на что это, по-твоему, было похоже? — усмехнулась брюнетка и быстро нашла взглядом пакет корма в углу. — Тебя накормить, котяра? Или няню Лилиан будешь ждать? Мы-то уходим через три минуты. — Эээ, — Наполеон недоверчиво скосил взгляд на ничего не понимающую Корнелию. — Скорее да, чем нет… Нерисса изогнула брови в вопросительном жесте, но подошла к мешку и отсыпала коту корма в миску. Когда тот боязливо подошел к ней, ведьма не преминула воспользоваться возможностью ласково провести рукой по голове кота, введя того в такой шок и ступор, что она даже успела почесать тому за ухом острыми ноготками, прежде чем котяра, у которого на морде было написано крупным шрифтом: «что, мать моя кошка, ты делаешь?!», пулей свалил из кухни. Ведьма тихо посмеялась над такой реакцией, она в буквальном смысле развлекалась, наблюдая, в какой шок вводит окружающих настолько дружелюбное поведение с ее стороны. — Нерисса, скажи по секрету, что и кто с тобой сделал, пока ты была в своем кулоне? Просто ты ведешь себя малость странно… — пробормотала Корнелия, смотря на поднимающуюся с корточек ведьму, которая невозмутимо улыбалась. — А что? Было бы лучше, если бы я стремилась превратить твою жизнь в ад, унижая, причиняя моральную боль и задевая тебя за живое? — вкрадчиво ответила вопросом на вопрос женщина, приподнимая бровь. — Я, конечно, само зло во плоти, сосредоточие всех людских пороков, и вообще смысловая нагрузка моего существования — это стремление к мировому господству, — каждое слово женщины было чуть ли не пропитано насквозь сарказмом, — но, поверь, причинять вам реальную боль и невыносимый дискомфорт при общении — это последнее, что мне сейчас нужно. Хоть я это и умею, бедняжка Хай Лин тому доказательство, но желания доводить вас до слез, а то и до нервного срыва теперь, когда мы на одной стороне баррикад, у меня нет. Корнелия застыла, пытаясь переварить все сказанное, в то время как Нерисса, глянув на наручные часы, вышла из кухни со словами: «Пошли, не то опоздаем». Попрощавшись с Лилиан, они вышли из квартиры семьи Хейл. На лице у Корнелии отражалась глубокая задумчивость, Нерисса, видя это, не стала отвлекать девушку и шла молча. Вскоре они приблизились к ресторану семьи Лин, возле которого стояли Седрик и крайне недовольная Хай Лин. Быстро обменявшись приветствиями, они пошли в школу. Нерисса и Седрик бодренько так шли впереди, а за ними едва поспевали Корнелия и Хай Лин, которые телепатически общались между собой. — «Ты чего такая мрачная сегодня?» — послышался взволнованный голос Корнелии. — «Седрик! Он… он читал мой дневник!!!» — откликнулась темноволосая. — Что?! — невольно воскликнула вслух голубоглазая, на ее возглас тут же обернулись ведьма с нагом, но, поняв, что ничего особого не произошло, а если и произошло, им не скажут, отвернулись и пошли дальше. Девушки увидели, как Нерисса передала Седрику два телефона и принялась что-то негромко объяснять. — «Представь себе! Просыпаюсь, а этот недойог сидит у окна и читает мой дневник. Я, конечно, сама молодец, что оставила тот на полу и даже забыла об этом! Но… но… но как так можно-то?! Ни стыда ни совести!..» — «Мы ведь о Седрике говорим, верно? О какой совести или стыде вообще может речь идти?» — хмыкнула Корнелия и поневоле вспомнила слова Нериссы. — «Да ладно?! Она правда так сказала?! «Бедняжка Хай Лин», реально?!» — Хай Лин ошарашенно смотрела то на подругу, то на черную шевелюру перед собой. — «Упс, я и забыла отключить телепатический контакт, хех… Ох, Хай Лин, ты даже не представляешь, сколько всего странного я увидела и услышала за вчерашний вечер! Я потом расскажу, когда вместе соберемся». Когда они дошли до практически пустующей в это время площади перед школой, на часах было семь утра. — Итак, ты первый, потом придешь и сменишь меня. Дождешься Фобоса и пойдешь на рабочее место, — скомандовала Нерисса Седрику. Мужчина сдержанно кивнул, после чего удалился, скрывшись в школе. — Может, все же посвятишь нас в свой план защиты? — спросила ведьму Хай Лин, в то время как Корнелия просто смотрела на Нериссу вдумчивым взглядом. — Миранда будет хаотично бродить вблизи вас в коридорах, от нее все рано мало пользы при свидетелях. Седрик устроится в школьную библиотеку, а Фобос будет с вами в классе, в точности как когда вы защищали его… — ведьма усмехнулась, — от меня. — А ты? — изогнув бровь и поставив руки по бокам, недоверчиво продолжала допрос Хай Лин. — Да кем получится, хоть уборщицей, хоть работницей в столовой. Главное, чтобы вы хоть некоторое количество времени были и в моем поле зрения, — усмехнулась женщина. — Ну да! Ты и уборщицей? Ха…ха… отличная шутка, — фыркнула Корнелия. — Ну да, с моим уровнем образования я вполне могу занять должность и получше, но уволиться через месяц-другой потом будет совестно, — усмехнулась женщина. — Ты и совесть? Ха! — снова фыркнула Хейл, а сама прокручивала в голове недавние события. — Звучит как оскорбление! — с напускным возмущением произнесла брюнетка, но не успела продолжить, ибо у нее зазвонил телефон. — Кстати, когда это у тебя телефон появился? — изумленно вымолвила Хай Лин, пока ведьма доставала сей аппарат сотовой связи. — И я видела, как ты еще аж два Седрику дала. — Корнелия, будь так добра, объясни сей факт подруге, — пробормотала ведьма. — Хотя бы в благодарность за завтрак. — Завтрак?! — Хай Лин обронила челюсть и перевела шокированный взгляд на Корнелию. К школе стали приближаться группы других учеников, медленно, но неотвратимо наполняющих площадь перед ней. Солнце слепило глаза своими по-зимнему яркими лучами. — Даже не спрашивай, я сама не могу толком понять, что творится в этой голове… а телефоны с симкартами мы купили вчера, после похода в банк, — вымолвила Корнелия. — В банк? — Хай Лин окончательно выпала в осадок. — Сказала же, потом расскажу сразу всем! — чуть раздраженно произнесла Корнелия, нахмурив брови. Девочки замолчали, так как Нерисса приняла вызов и прислонила сотовый к уху. — Алло?.. — Нерисса смерила взглядом примолкших и смотрящих на нее девушек. — Нерис-с-са? — послышался шипящий голос, от которого Нерисса чуть поморщила нос и убавила громкость, чтобы стражницы не слышали, что говорит ей Седрик. — Нет, блин, Седрик, это твоя совесть, вернулась из бессрочного отпуска в дальние дали! — памятуя о том, на чем ее прервал звонок, высказалась женщина. — Я что, понапрасну квинтэссенцию растратила, наделяя ваши с Мирандой телефоны псевдоразумом? Ладно, не важно, что у тебя там случилось? В бумагах запутался? — А какие вакансии есть? — чуть насторожившись, произнесла ведьма. — Ну, значит, тебе, мой скользкий Лордик, придется поработать руками в самом буквальном смысле слова. Ибо умственная деятельность — это мой конек, а не твой, — издевательским тоном произнесла Нерисса, после чего из телефона донеслось злобное шипение, за которым последовали короткие гудки. Женщина убрала телефон в сумку и увидела подходящих к ним Фобоса и Ирму. — О, чудно, значит, за вами уже есть кому присмотреть, — довольно произнесла Нерисса. Девушки повернулись и, заметив подругу, помахали той рукой. Ирма ускорилась и, едва дойдя до подруг, сразу обняла Хай Лин. — Привет, девочки ииии… Нерисса, вы чего тут так рано? Ладно я, меня Крис разбудил, — Ирма скосила взгляд на князя, который с прищуром смотрел на Нериссу. — Привет, Нерисса. Седрик уже в школе, полагаю? — хмыкнул князь, приподнимая бровь. — Да, и мне уже пора тоже, что-то твой дружок не торопится, — фыркнула женщина, протягивая Фобосу телефон. — Умеешь пользоваться? — Да, умею, и вряд ли того, кто воспользовался тобой в качестве закуски, можно назвать «дружком», — фыркнул тот, принимая сотовый из рук ведьмы и невольно вздрогнув от случайного прикосновения к холодной, но нежной коже женской руки. — Еще увидимся, — с этими словами она пошла в сторону школы и вскоре скрылась за входной дверью. Фобос убрал телефон в карман брюк и облокотился на железный забор. Не прошло и минуты, как к ним приблизилась Тарани. — Привет всем, — мулатка зевнула, прикрыв рот рукой: бессонная ночь давала о себе знать. — Привет, — откликнулись девушки, Фобос коротко кивнул, думая о своем. — Ну что ж, осталось дождаться Вилл, Мэтта и Калеба, — резюмировала Корнелия. — Легки на помине, — молвил князь, кивком указывая девушкам за спины. — Привет, — почти в один голос поприветствовали подошедшие подростки, на что девушки ответили тем же. — Ну что? Как первая ночь в компании «старых добрых»? — без какого-либо энтузиазма спросила Вилл. — Эмм, я, слава Богу, спала одна, — вымолвила Ирма. — Да, я знаю, Мэтт рассказал, — аловолосая кивнула, скосив взгляд на Фобоса, который лишь развел руками, чуть не стукнув сонную Тарани кожаным портфелем и при этом многозначительно ухмыляясь. — Седрик полез читать мой дневник, пока я спала, — удрученно пробормотала Хай Лин, в ответ на что не знающие сей факт подростки ахнули. — Вот гад! — воскликнула Ирма. — А что Миранда? — обратилась к Тарани Вилл, мысленно отметив про себя, что подруга явно не выспалась. — Да ничего. Всю ночь мы с ней провели, не сомкнув глаз… Она пялилась на меня, а я не могла под таким взглядом уснуть. Буквально ни на секунду не отрывала от меня своего взгляда, жутковато улыбаясь. Видите ли, не хочет, чтобы меня стащили из-под ее носа, а Нерисса потом в нее молниями за этот косяк швырялась. — Мда… кстати, о ней! Корнелия? — Вилл, впрочем, как и все остальные, навострила уши. — Ох, только не перебивайте… — Корнелия набрала в грудь побольше воздуха и начала рассказывать. — Сначала мы пошли в особняк, что принадлежит ее семье, там она взяла документы, пальто, сумку, и одному Богу известно, что еще она в свою сумку положила. Там же в саду перед домом я обнаружила в яблоне тайник, позднее выяснилось, что Нерисса там спрятала свою серебряную флейту, подаренную отцом. Кстати, он оставил ей накопительный счёт в банке, благодаря чему мы после особняка пошли прямиком в банк. Там она сняла деньги, и мы пошли сначала в магазин сотовых, потом за некоторой одеждой. Пришли ко мне, она представилась и Лилиан, и ее няне старой подругой Ян Лин Стейси Кроссник, приехавшей сюда из Бостона и вынужденной пожить недельку у меня, в процессе с какого-то перепугу погладив меня по голове! Видимо, чтобы няня поверила в ее дружелюбие в отношении меня. Но это цветочки! Ягоды пошли наутро! Разбудила в пять утра, вся при параде… оказалось, уже успела приготовить завтрак! С Лилиан была сама приветливость, та буквально обняла ее за ноги после завтрака, чуть ли не вешалась на нее, а та стояла и умиленно лыбилась! Потом предложила Наполеону покормить его, кстати, обещалась его не убивать. Когда тот стал подходить к миске, погладила его, а потом вообще выдала речь, цитирую: «А что? Было бы лучше, если бы я стремилась превратить твою жизнь в ад, унижая, причиняя моральную боль и задевая тебя за живое? Я, конечно, само зло во плоти, сосредоточие всех людских пороков, и вообще смысловая нагрузка моего существования — это стремление к мировому господству, но, поверь, причинять вам реальную боль и невыносимый дискомфорт при общении — это последнее, что мне сейчас нужно. Хоть я это и умею, бедняжка Хай Лин тому доказательство, но желания доводить вас до слез, а то и до нервного срыва теперь, когда мы на одной стороне баррикад, у меня нет». И еще… — блондинка перевела дух, от быстрой безостановочной речи у нее пересохло в горле. — Она реально превращается в кошку, без иллюзий! И… ух… ей сто девять лет!!! Хотя утверждает, что вот этот вот молодой облик — ее реальный, а старуха — иллюзия, мол, по ведьминским меркам она еще молода и хороша собой, и еще лет триста прожить может, если не больше… ее реальная фамилия — Фокслер… вот… Все молча смотрели на нее, будучи лишенными дара речи. Искренне пытаясь переварить все услышанное. На большинстве лиц был шок, и только Фобос нахмурился. «Всего-то сто девять? Надо же! Я думал, ей лет двести, не меньше, раз ей хватило силенок и знаний, чтобы косить под самого меридианского Оракула и так долго не палиться…» — Фобос задумчиво провел пальцами по подбородку. — Эээ, надо время, чтобы все это переварить, — подытожила Вилл. — Но общий вывод: это капец как странно, удивительно, и дай Боже, чтобы она и впрямь была на нашей стороне и вот эти вот ее слова, дескать, причинять нам боль она не собирается, оказались правдой, а не попыткой войти в доверие со злым умыслом. — У нас сейчас математика, так что пошли, — напомнила о насущном Тарани. — Ты хотела сказать «физика»? — усмехнулась «ожившая» Ирма. — После ухода Галгейты Рудольф обратно на родину ее заменяет учитель физики. — Эмм, ну да, — прыснула со смеху Вилл. Войдя в класс, они расселись по своим местам. На счастье, пока ни разу не пересекаясь с Рафаэлем. Прозвенел звонок, но учитель пока не появлялся. Спустя минуту некоторые радостно подумали об отмене урока, что иногда случалось в последнее время, но… дверь открылась и в класс вошла роковая брюнетка в белоснежной блузке и черной юбке-карандаше, по паркету постукивали каблуки ее черных лакированных туфель. У стражниц против воли отпали челюсти, Мэтт и Калеб их в этом поддержали, а Фобос невольно засмотрелся на фигуру женщины, которой явно шел деловой стиль в одежде. «Что ж, она, конечно, жутко бесит, но стоит признать, фигура у нее божественная… Так! Стоп! Не хватало еще дать волю фантазии! Смотреть в глаза! Только в глаза! Никуда ниже! Хоть там и есть на что посмотреть чисто с эстетической точки зрения… В глаза смотреть! Вон какие красивые, на них и смотреть!» — самое интересное, что все эти мысли проносились в голове князя, но никак не отражались на его лице. Если бы он умел играть в карты, он был бы идеальным игроком в покер. — Здравствуйте, дети, — спокойным и ровным голосом поприветствовала их Нерисса, выводя мелом на доске свое имя и фамилию красивым каллиграфическим почерком, после чего обернулась к классу с поистине дружелюбной улыбкой. — Меня зовут Стейси Кроссник, ударение на «о». И я ваш новый учитель математики как минимум на оставшиеся полгода. Вилл едва не съехала под парту, но ее вовремя подхватил сидящий рядом Мэтт.