***
Вскоре маги доставили и второе зелье Корнелии, после чего вернулись в свою квартиру. Как раз во время ужина Нериссе пришло сообщение о том, что девушки уйдут на больничный со вторника.***
Начало понедельника проходило для всей компании сравнительно спокойно. Ничего не выбивалось из стандартного времяпровождения в школе, пока во время одной из перемен к стражницам не подошла директор Никербокер с весьма обеспокоенным видом. — Ребята, девочки, — в качестве приветствия произнесла седая полная дама, прежде чем сосредоточить свой взор на Вилл. — Мисс Вандом, пройдемте в мой кабинет. — Эм… у меня какие-то проблемы? — осторожно спросила девушка, с неохотой уходя вслед за директором, оборачиваясь в сторону насторожившихся друзей и князя Фобоса. — Боюсь, что в каком-то смысле так и есть, — осторожно произнесла женщина, пропуская девушку внутрь и закрывая дверь. — Присядьте, мисс Вандом. Чем больше Никербокер тянула с причиной своего, так сказать, вызова, тем больше Вилл начинала нервничать. — Мисс Вандом, мне позвонили из городской больницы — вашу маму подрезали на дороге, и она попала в аварию, мне очень жаль. Она жива, и скоро за вами подъедет отец, он отвезет вас в больницу. На остаток дня я освобождаю вас от занятий, — с трудом выговорила женщина. Она говорила что-то еще, что-то сочувствующее, но Вилл уже ее не слышала. Словно в каком-то трансе, девушка смотрела перед собой. В голове вновь и вновь, словно на повторе, звучали слова директора. «Маму подрезали на дороге… Это не случайность. Авария подстроена… Мама…» — девушка с трудом могла соображать, каждый миг до того, как в кабинет вошел отец, превратился в ничто. Словно в тумане, она слышала слова папы, но не понимала, что он говорит, она словно видела и вместе с тем не видела аловолосого мужчину перед собой. Он взял ее за руку и повел по шумным коридорам, Вилл даже не запомнила, как села в машину и как доехала до больницы вместе с отцом. Весь мир словно кто-то поставил на паузу, но стоило девушке выйти из машины и увидеть больницу, как этот некто тут же нажал на пуск: в реальность вернулись звуки, картинка перед глазами стала четкой, но в голове по-прежнему звучало только одно слово: «мама». Вилл сорвалась с места. Мимо проносились деревья, за спиной звучал мужской голос, но девушке было плевать — голос принадлежал человеку, который сейчас в порядке. Вилл ворвалась в больницу и подбежала к регистратуре. — Здравствуйте. Мисс Сьюзен Вандом поступила к вам сегодня. Я ее дочь. Вилл Вандом. Где она? — невпопад протараторила девушка. — Хирургия, третий этаж, палата номер пять, — спокойно произнесла женщина, и Вилл снова сорвалась с места. На ходу схватив у догнавшей ее женщины халат и бахилы, юная Вандом кое-как нацепила все это на себя. Девушка чуть ли не взлетела по лестнице, не хватало только крыльев за спиной, пронеслась по коридору, выискивая нужную палату… и вот она! Пятая палата. Вилл открыла дверь и увидела мать. Бешено колотящееся сердце и частое дыхание словно приостановили на несколько секунд, прежде чем все возобновилось, крайне медленно приходя в норму. Сьюзен лежала в достаточно простой постели, рядом расположился монитор пациента, издающий писки и гудки. Все как с Ирмой, но в отличие от подруги Сьюзен была без сознания. У женщины был лиловый отек на скуле, левая рука забинтована от плеча до запястья, левая же нога была загипсована до колена и подвешена. Стоящая рядом медсестра озадаченно смотрела на Вилл. — Простите? — недоуменно произнесла девушка, так и застыв со шприцем в руке. — Я Вилл Вандом, дочь, — пробормотала Вилл, подходя к кровати и осторожно беря маму за здоровую руку. Соленые слезы сами собой потекли из глаз, выпуская на волю страх, даже ужас, и боль за самого родного человека в ее жизни. — Что… что с ней? — прошептала Вилл. — Вилл! — в палату ворвался запыхавшийся Томас. — Я отец девушки, — пояснил мужчина на немой вопрос медсестры, похоже, работающей тут первый день. — Понятно, — пробормотала девушка и опустила шприц в своих руках. — Сьюзен Вандом доставлена в больницу сегодня утром. При аварии она ударилась головой и вылетела из машины через лобовое стекло. Каким-то чудом от удара пострадала только левая рука. При падении женщина сломала большеберцовую кость. Из больницы ее выпишут через неделю, если не возникнет никаких осложнений. Но с гипсом придется проходить больше месяца и наблюдаться у хирурга, — коротко рассказала медсестра, вводя обезболивающее и покидая палату. Почти сразу после тихого хлопка двери Сьюзен неуверенно открыла глаза; сощурившись, она снова их закрыла. — Мама? — взволнованно прошептала Вилл, сев на край кровати и осторожно приобняв женщину. — Вилл? — мисс Вандом мотнула головой, морщась от боли, но все же сумела обнять дочь в ответ уцелевшей рукой. — Вилл, все хорошо, тише, — Сьюзен осторожно погладила девушку по голове, хмурясь. — Я так испугалась… как ты себя чувствуешь? — роняя слезы на подушку, прошептала Вилл. — Мне уже лучше, родная, правда. Вот увидишь, все будет хорошо, — прошептала женщина, наконец, замечая стоящего рядом Томаса. — Здравствуй, Сьюзен, — тихо произнес мужчина, с сожалением смотря на травмы бывшей жены. Каким бы жестоким ни оказался их развод, но мужчина не желал Сьюзен зла, тем более, что от этого страдает и их дочь. — Если будет что-то нужно… — Дин прекрасно сможет позаботиться обо всем, Томас, тебе не о чем беспокоиться, — пробормотала женщина, осторожно целуя дочь в макушку. — Все обошлось, Вилл, я почти не пострадала. — Может быть, Вилл сама решит, где провести неделю; пока ты в больнице, все же навещать тебя ей будет проще с тем, у кого есть машина, — осторожно произнес мужчина. — Нет, пап. Я поживу недельку одна. А маму буду навещать с мистером Коллинзом, машина у него есть, — пробормотала Вилл. — «С меня хватит и того, что стало с мамой. Тебе лучше держаться от меня подальше… и Коллинзу тоже…» — Хорошо, если ты так решила, пусть так, — с некой неохотой, но все же согласился мужчина. — Тогда просто отвезу тебя до дома сегодня. — Прекрасно, — шмыгнув носом, прошептала девушка. Спустя почти час, Вилл с трудом смогла заставить себя уйти из больницы. Сев в машину, девушка достала сотовый и на секунду даже удивилась такому количеству пропущенных вызовов, но потом вспомнила, что никого ни о чем не известила. При чем пропущенные были буквально ото всех, даже от Фобоса была пара непринятых звонков, вообще создалось такое впечатление, что ей начинали звонить в порядке некой очереди, сменяя того, кто уже устал слушать голос автоответчика. Вилл даже не знала, кому позвонить в первую очередь. Меньше всего ей хотелось слушать сочувственную тираду — как ни странно, но она только успокоилась и боялась, что слезы вернутся, если ее начнут жалеть. В отличие от всех остальных, Нерисса позвонила ей всего раз, и тот звонок был примерно полчаса назад — глянув на время, она поняла, что девочки так и так сейчас на уроке, а вот у Нериссы было окно, притом самое его начало. — Алло? — тихо произнесла Вилл, когда звонок был принят. — Вилл! Ты в порядке? — донесся несколько встревоженный голос ведьмы. — Да, я в порядке. Просто забыла телефон в сумке, — пробормотала девушка. — Вилл, если ты теряешь голову, у тебя должен быть при себе телефон. Что-то одно должно работать обязательно! — недовольно произнесла Нерисса. — Так что случилось-то? Ты где вообще, я с трудом твоих подружек и парня с сыном угомонила, мол, раз ты ушла с директором, то, скорее всего, ты так с ним и сидишь. Они, конечно, не прекращали тебе названивать, но… — Мама попала в аварию, и отец увез меня в больницу. Я сейчас еду домой с ним, — ровным голосом произнесла Вилл. На другом конце связи повисла недолгая тишина. — Понятно, почему ты забыла про телефон и потеряла голову… она… эм… — женщина снова замолчала, снова не зная, сочувствовать Вилл или соболезновать. — Она жива. Сломала ногу, но больше ничего серьезного. От директрисы прозвучало: «подрезали». Я думаю, что эта авария… она подстроена, — тихо произнесла Вандом, так, чтобы папа ее не услышал. — Понимаю. Не вздумай опять себя винить, Вилл. И крепись. После занятий мы навестим Ирму и придем к тебе, — спокойно произнесла ведьма и сбросила вызов. Вилл со вздохом опустила телефон. Попрощавшись с отцом прямо у подъезда, Вилл поспешила в свою квартиру. Добравшись до своей комнаты, она облокотилась спиной на стену и, закрыв лицо руками, съехала по ней на пол, ощущая, как вся боль и весь страх выплескиваются из нее вместе со слезами. Вилл не знала, сколько прошло времени, но в какой-то момент дверь ее комнаты открылась и в нее ввалились обеспокоенные подруги, которые практически подняли ее с пола, перебравшись вместе с ней на кровать. — Прекратите! — практически рыкнула Вандом, слушая слова утишения, несомненно добрые, но такие ненужные, как ей казалось. — Вилл? — осторожно произнесла Тарани после минутного молчания, повисшего в комнате. Стоящий перед ней на коленях молчаливый Мэтт осторожно держал ее за руки, словно понимая, что ей не нужны никакие слова. — Мне приятно, что вы пытаетесь меня поддержать, девочки, правда, но… мне от этих слов не легче, уж поверьте… — пробормотала Вилл. — Подстроена эта авария или нет, но она случилась. Ничто уже этого не изменит. Если совсем уж честно… — девушка оглядела всех присутствующих: подруг, сидящих на кровати, Мэтта, сидящего напротив нее, стоящего совсем рядом Калеба, что приобнимает Корнелию за плечо, Фобоса и Нериссу, стоящих у самой двери, — вернее даже… откровенно говоря, я… — Вандом опустила взгляд на свои руки, вспоминая все то, что происходило с ними за последние два года. — Я проклинаю тот день, когда приняла Сердце Кондракара. Да, возможно, в нашей жизни появилось много чего хорошего, но сколько от этого чертового кулона неприятностей! Сколько еще невинных людей должно пострадать, чтобы эти эгоисты в балахонах подняли свои ленивые задницы с камней и взяли ответственность за свое сердце в свои собственные руки?! — со всей силы ударив по кровати и подскочив с места, воскликнула девушка. — Мне уже плевать, может Арджентум или Виллиан заявиться на Кондракар и отнять его там, плевать! Абсолютно! Но знаете что? Я также понимаю и то, что это сборище наверняка может что-то сделать, но они лучше оставят нас самим решать эту проблему, можем мы это или нет. Они не помогали нам в борьбе с Фобосом или Нериссой. Магами, которые так или иначе были сильнее. У меня вообще уже такое впечатление складывается, что они попросту боялись рисковать своими шкурами, боялись их, и поэтому отправляли нас делать все необходимое. Нериссе хватило одного сердца и четырех подручных, чтобы у этих мудрецов все поджилки задрожали и они пошли барьер ставить, на чем придурки и попались, разве нет? Они ведь были в собственной завесе заточены, так ведь Люба сказала? Так! Честное слово, если бы, получив это Сердце, этот психопат Виллиан не мог напасть на тот же Меридиан или поработить человечество — не знаю, что там у него в планах, я бы давно отдала эту проклятую штуку! Я устала! Я напугана! И я уже не могу больше делать вид, что справляюсь со своей ролью! — Вилл зажмурилась, даже не пытаясь стереть текущие по лицу слезы под печальными взглядами друзей и хмурыми взорами магов. — Это уже выше моих сил… Я не могу отдать кристалл, но и нести это бремя тоже… — девушка сорвала кулон с шеи и положила на тумбочку, быстро покинув свою комнату и заперевшись в ванной. Как только она ушла, в комнате повисла тяжелая, вязкая тишина. Никто ничего не мог вымолвить, пытаясь попросту переварить то, что сказала им Вилл. — Даже не представляю, что будет дальше… — пробормотала, наконец, Тарани. — Вилл напугана и очень расстроена. В ее словах насчет Кондракара есть смысл, но не думаю, что она не сможет прийти в себя, когда отойдет от того, что случилось с ее мамой, — тихо произнесла Нерисса. — Предлагаю нам всем разойтись по домам. Похоже, вашей подруге сейчас лучше побыть одной. Для подстраховки здесь останется Мэтт. В итоге именно так и поступили, так что когда Вилл вышла из ванной комнаты, то обнаружила в своей комнате только Мэтта, смотрящего с мрачной задумчивостью на лежащий на тумбочке кристалл. — Остальные ушли, верно? — тихо произнесла Вилл, смотря на эту картину красными от слез глазами. — Да, — прошептал Мэтт, поворачиваясь в сторону девушки, подходя и осторожно заключая ее в объятия. — Мне не стоило на них кричать, даже несмотря на то, что мои претензии не относятся к ним… к тебе, — прошептала Вандом, уткнувшись лицом в его плечо и крепко обнимая в ответ. — Не переживай, мы все понимаем, что тебе тяжело, Вилл, — ласково произнес Олсен, вздыхая. — И… мне кажется, что отчасти ты права. Вся эта история показывает Кондракар не в лучшем свете… Но ты вовсе не обязана нести это бремя в одиночку, Вилл. Никто не ждет от тебя, что ты всегда будешь в боевом духе, тем более после такого… — Я говорила всерьез, Мэтт. Я действительно жалею о том, что приняла сердце, и… я не знаю, как долго я еще смогу продержаться… — прошептала девушка, постепенно успокаиваясь в его объятиях.***
Корнелия, Тарани, Хай Лин, Калеб и Фобос с Нериссой покинули дом, где жила Вилл, в глубокой задумчивости. — На самом деле я переживаю за нее, — шепотом произнесла Нерисса, обращаясь к князю. — Думаешь, она и впрямь может… — начал мужчина, но ведьма его перебила. — Нет, нет, думаю, этого она не сделает, но вполне может совершить какую-то другую глупость, — пробормотала женщина. — Считаешь ее глупой? — несколько раздраженно произнесла Корнелия, услышавшая последнюю реплику ведьмы. — Я считаю, что эмоционально нестабильные люди способны на опрометчивые поступки, а ваша подружка сейчас весьма неуравновешена, — уже громче пояснила Нерисса. — Думаю, что вы и сами понимаете, что Вилл действительно на грани. Может, кристалл она и не станет отдавать в любом состоянии, но скатится в такой же депрессняк, как Хай Лин, когда она думала, что ее бабушка под моим контролем; она вполне может, если уже не скатилась. — Честно говоря, мы все уже не особо верим в хороший исход всего этого, — пробормотала Тарани. — Я бы и рада положить этому конец, пока не стало еще хуже, но… не знаю как… — покачав головой, признала Нерисса. — Но не вижу смысла в том, чтобы сдаваться. Виллиан, похоже, сам теряет терпение. А что до Вилл, сегодня у нее весьма тяжелый день, и ей нужно время, чтобы прийти в себя. — А он его даст? — хмыкнула Хай Лин. — Не знаю, — фыркнула ведьма. — Осталось несколько часов до награждения, сегодня двое из вас уйдут на больничный. Чем вас меньше, тем меньше выбор у Виллиана.***
Практически весь вторник прошел в абсолютном покое. Вилл, несмотря на свой понурый настрой, старалась перекидываться с друзьями хоть парой слов, однако большую часть времени молчала, размышляя о том, что сказала вчера, и догадываясь о том, что только еще больше подорвала надежду подруг на лучший исход. Навестив Ирму и Сьюзен в больницах, они столкнулись и с мистером Лер, сообщающим мисс Вандом о том, что водителя, виновного в злополучной аварии, нашли, он сам сдался властям. Признав, что является наемником. Мотивом была обозначена месть коллеги, которую уволил новый начальник, потому что Сьюзен справлялась со своей работой лучше. Сама женщина упала с моста во время дождя. Детектив, занимающийся этим делом, записал это как несчастный случай, поскольку никаких доказательств обратного криминалисты так и не нашли. Как только мотив, возможность и некие доказательства были собраны вместе, при том что у погибшей подозреваемой не было явного алиби, дело сочли заведомо закрытым, и все дальнейшие процедуры стали формальностью. Корнелия и Тарани, чего и следовало ожидать, из-за зелья почти весь вторник провели в постели с температурой и насморком, так что родители не отпустили их в школу. Вечером Вилл заглянула к Корнелии через окно. — Привет, ну как ты? — тихо спросила Вандом подошедшую к окну подругу. — Ничего особенного, температура уже спала; а как ты? Держишься? — Корнелия осторожно положила руку на плечо подруги. — Да, постепенно прихожу в себя, но все же боюсь завтрашнего дня, — пробормотала Вилл, протягивая кулон Корнелии. — Что бы ни было, мы справимся, завтра вечером я оставлю тут дубль и приду в «Серебряный Дракон», — тихо произнесла Хейл. — Договорились, — слабо улыбнувшись, произнесла Вилл и, будучи уже без крыльев, телепортировалась назад в свою комнату.***
Наступила многообещающая среда. День награждения. Как только прошло четыре урока, в школу начали проходить ученики из других школ. Компания подростков — из Хай Лин, Вилл, Мэтта, Калеба и внешне такого же возраста Фобоса — проходила по верхнему этажу здания, с некоторым трудом пробираясь сквозь толпу и стремясь поскорее уйти от идущего за ними хвостом Рафаэля, при этом стараясь держать друг друга хотя бы в поле зрения. Когда им удалось немного оторваться от мистера Силии, Калеба схватили под руки два парня, увлекая того в самую гущу школьников и утаскивая в пока неизвестном направлении. — Эй, вы что делаете? — возмутился Калеб, старательно вырывая руки из захвата. Однако сделать это в общем потоке было крайне непросто. — Пустите меня! Хай Лин, находящаяся с ним в паре, кое-как умудрилась схватить одного из парней за капюшон толстовки, но тот, извернувшись, оттолкнул ее назад. Никто из команды не мог даже просто поверить, что схватили именно Калеба. Практически все школьники замечали эту картину, но не видели в этом какой-то угрозы, в отличие от самого Калеба и его друзей с князем, что как могли прорывались сквозь поток людей. — Калеб!!! — вскрик подростков разнесся по коридору, на лицах всей команды отражались удивление и ужас. Стражницы, Мэтт и Фобос поспешили за ними с удвоенным усилием, чтобы помочь парню выпутаться из сложившейся ситуации. Заметив, что Рафаэль проскальзывает мимо них, они начали уже внаглую расталкивать всех приехавших со школы номер пять. Однако как бы они ни пытались, а парни, хоть и с трудом, сумели впихнуть Калеба в кабинет Силии до того, как основная компания добралась до Калеба, после чего безымянные помощники невозмутимо ушли, будто их просто попросили привести сбежавшего или сильно провинившегося ученика к учителю. Силия вошел в кабинет следом. Тот факт, что дверь не заперта, а Калеб не выскочил оттуда, едва его туда втолкали, насторожил еще больше. Однако когда они ворвались вслед за Рафаэлем внутрь, там никого не оказалось. Кабинет был пуст. — Что за?.. — с трудом восстанавливая дыхание, пробормотала Хай Лин, осматриваясь, как и все остальные, по сторонам. — Куда? Куда они могли деться?! — перепуганно воскликнула Вилл, приложив руку к губам. Страх буквально сковывал ее изнутри, вынуждая представлять себе наиболее ужасающий исход такого события. — Нет… нет-нет-нет! Они же… — глаза защипало от слез, когда она вспомнила, чем кончилось внезапное исчезновение оборотней. — Вилл, без паники, — дрожащим голосом произнесла Хай Лин, оббегая взглядом помещение еще раз. — Что?! — высоким и практически истеричным голосом крикнула девушка. — Ладно, паникуй, — пробормотала Хай Лин, пока не сумев придумать, что можно сделать. — Он ведь только что вошел, а Калеба просто затолкнули, как возможно исчезнуть в мгновение ока с наверняка пытавшимся убежать бывшим лидером мятежа? — дрожащим голосом пробормотала Вандом, хватаясь за голову. — Так себе достижение, если здесь поджидал какой-либо волшебник… Виллиан, например, — хмуро произнес Фобос, прикладывая телефон к уху и даже не представляя, как сказать Нериссе, что похищен ее единственный сын. — Но Виллиан не должен… — прошептал Мэтт, припоминая рассказ Нериссы. — Только если ему не стало вдруг наплевать на Рафаэля или если он рассчитывает таким образом со всем покончить, — мрачно произнесла Вилл, неглубоко и часто дыша от охватившего ее ужаса за друга. — Нерисса… — с трудом произнес мужчина, когда ведьма взяла трубку. — Да, что случилось? — сразу насторожилась от его тона женщина. — Иди в кабинет Рафаэля… боюсь, у нас дурные новости… — ответил Эсканор. — Поспеши. В трубке тотчас послышались частые гудки, а вскоре Нерисса практически влетела в помещение. Все, кроме побледневшей от ужаса Вилл, обернулись в ее сторону. Нерисса мгновенно заметила отсутствие в компании Калеба и перевела настороженный и обеспокоенный взгляд на князя. — Нерисса… ты только не теряй голову, но Калеба похитили… — с трудом ответил ей Фобос. — Что?.. — шепнула женщина и в ужасе уставилась на него, не веря собственным ушам. Сердце будто пропустило удар, мысли разлетелись в разные стороны. — О, наконец-то! Мисс Кроссник, — внезапно послышался голос мужчины. Все резко перевели взгляд на зеркало, в котором находился образ высокого молодого русоволосого мужчины с несколько грубоватыми чертами лица. Нерисса уставилась на него, не веря собственным глазам. — Откуда этот образ? Ты же принимаешь облик того, в кого тебе велели обратиться… Ты должен был где-то увидеть этот облик! — женщина указала на него чуть дрожащей рукой. — Я не знаю зачем, мисс Кроссник, но у меня для вас послание от Виллиана. Ваш сын у него. Вы должны явиться туда, где нашли трупы оборотней, вместе с Вилл Вандом, или паренька убьют и доставят вам… не целиком. На то, чтобы явиться на место встречи, у вас есть полчаса. Если придете не вдвоем, за это поплатится мальчишка, — невозмутимо произнесло отражение, тут же исчезнув. Пока Фобос и Мэтт судорожно соображали, что можно придумать, Нерисса облокотилась спиной о стену, закрыв рот рукой, а Вилл кое-как пыталась успокоить осевшую на стул Хай Лин, чувствуя, как бешено колотится сердце. — Что нам делать? Они же убьют его… — бормотала азиатка, не понимая, что можно придумать за отведенные им полчаса. Нерисса неверяще уставилась перед собой. Сердце колотилось в груди словно сумасшедшее, в последний раз ведьма испытывала такой страх за сына, только будучи в собственном посохе. Одно дело, когда Калеб рисковал собой, сражаясь, по сути, с такими же воинами, как он сам, и совсем другое, когда против него как минимум два сильных волшебника. Женщина выдохнула, только сейчас заметив, что задержала дыхание. — Это послание с двойным дном… Этот образ принадлежал Робину — моему первому мужу. Либо Робин и Виллиан — это один и тот же человек, либо Виллиан и Робин знакомы; в любом случае он знал, кто я такая, все это время. И теперь мы знаем, что оборотни все же ответили на вопрос… что является моей слабостью, — женщина всплеснула руками, коротко рассмеявшись сквозь рвущиеся наружу слезы, — Калеб! Вот моя главная слабость! — женщина резко затихла, обхватив себя руками и отвернувшись ото всех. Голос, которым она заговорила теперь, был ровным и от того даже пугающим. — Это западня для меня. Вилл нужна, чтобы увести Калеба. Виллиану нужна я. — Нерисса, — Эсканор осторожно положил руки ей на плечи, но она резко развернулась к нему, вынудив убрать от нее ладони. — Это мой сын! Мой единственный сын! И ты знаешь, что, возможно, и последний, — чуть дрожащим голосом произнесла ведьма, приложив руку к своему животу. — Я не прощу себя, если он умрет только потому, что я ничего не сделала. Я знаю, что последствия могут быть фатальными, но тут я не смогу не делать ничего! В данном случае бездействие мне не по зубам! Ради своего сына я готова на все, — с трудом не давая себе впасть в панику, воскликнула женщина, на что князь со вздохом кивнул, понимая, что это так и есть. — Я перемещу вас в наиболее близкое место, оттуда минуту по прямой — и вы на том самом месте, — пробормотал Эсканор, даже не веря, что добровольно отпускает ее все равно что одну в пасть врага. Нерисса кивнула, подходя к бледным как полотно девушкам, и взяла за руку Вилл. — Скорее всего, тебе и Калебу придется спасаться без меня… — прошептала ведьма, смотря в напуганные до полусмерти карие глаза. — Но… — вымолвила Вандом, но женщина закрыла ей рот рукой. — Никаких «но»! Я постараюсь сделать все, что смогу, чтобы вызволить его из плена. Если там будет Арджентум, хватай Калеба и убегай с ним, пока не доберешься до князя. Если Арджентума там не будет, телепортируйся, как только сможешь ухватить его за что-нибудь. Главное — забрать Калеба и с ним исчезнуть. Что бы ни случилось со мной. Поняла меня? — она убрала руку от ее рта, чтобы та смогла ответить. — Да, — с трудом выговорила девушка, и ведьма, не медля больше ни секунды, прошла с ней до князя. — Мэтт, хватай Хай Лин и уходите в подвал ресторана, — приказным тоном велела Фокслер, прежде чем троица исчезла во вспышке телепортации.***
Они переместились на узкую тропинку. Вилл судорожно выдохнула, отпуская руку ведьмы. Нерисса застыла, смотря на князя так, словно видит его в последний раз. — Ты помнишь, что обещал мне? — положив ладонь ему на щеку, тихо спросила женщина. — Если тебя схватят, я должен защитить девочек сам и… — Эсканор оборвался на полуслове, хмурясь. — И не искать меня… не пытаться меня спасти… — закончила за него ведьма чуть дрогнувшим голосом. — Если я не вернусь сегодня… — Не говори этого, — прошептал мужчина, стирая одну единственную слезу с ее щеки. — Я не поверю, что ты мертва, пока не увижу твой труп собственными глазами. Не поверю. Стоявшая совсем рядом Вилл, несмотря на свое состояние на грани паники, ошалело смотрела то на Фобоса, то на Нериссу. — Ради детей есть смысл даже умирать, — прошептала Нерисса, судорожно выдохнув и накрыв его губы своими, целуя вместо того, чтобы сказать прощай, ибо произносить эти слова вслух было уже выше ее сил. Она почувствовала, как мужские руки, чуть подрагивая, обняли ее, мужчина явно не желал отпускать женщину. — Помни, что я сказала тебе… Если я буду жива… если смогу… я вернусь к тебе. Чем бы это ни кончилось… спасибо… Спасибо за все, — прошептала женщина, постепенно надевая маску холодности и отстраняясь, чтобы в следующую секунду отвернуться и пойти по тропинке вперед. Она слышала, как князь со злостью ударил кулаком по ближайшему дереву, чувствовала на себе его тяжелый взгляд, но не смела даже обернуться. Вилл пристроилась к ней, ноги ощущались ватными, но при этом неслись вперед. Чем дальше они шли, тем сильнее колотилось сердце в груди у обеих стражниц квинтэссенции. Когда Вилл и Нерисса вышли на поляну перед горой с заваленной камнями пещерой, прямо перед ними стояло с десяток масок, среди которых нашлись и Серебряный, и Коричневый, и Белый. Калеб же стоял прямо между Арджентумом и Рафаэлем, который приставил к горлу парня нож. Сам Калеб находился в магических тисках с заклеенным скотчем ртом. Он пытался что-то промычать, но ни ведьма, ни девушка не смогли разобрать даже слова. — Итак, мы здесь. Что вы хотите в обмен на мальчишку? — твердо спросила брюнетка, мастерски скрывая все свои чувства за маской хладнокровия и уверенности. — Выбор у вас весьма и весьма простой, — усмехнулся Виллиан не своим голосом. — Отдайте Сердце Кондракара, и мы отпустим и парня, и вас на все четыре стороны. Вас больше никогда не побеспокоят. — Мы не можем этого сделать… даже ради спасения чьей-то жизни, вы и сами это знаете, — хмыкнула Нерисса. — Хорошо, мамаша, какую часть сыночка вам передать? Может, руку или сразу голову? — с садистской усмешкой в грубом голосе спросил Арджентум. — Давай сразу голову, чтобы меня уже ничто не смогло сдерживать. Как раз сейчас здесь стоит та самая мразь, что все это устроила не Бог весть зачем! — с искренней ненавистью прошипела женщина, уставившись на человека в белой маске. — Осторожней, ведьма, а то ведь пожалеешь о своем решении, — усмехнулся Виллиан. — Есть другой вариант. Мы отпускаем мальчишку, а ты сдаешься нам в плен. — Не скажу, что удивлена, — фыркнув, ответила женщина. — Сердце Кондракара или ты… в противном случае смотри, как твоему сыну перережут горло, — угрожающе тихо произнес мужчина в белой маске. Нерисса посмотрела на сына, тот едва заметно покачал головой, но она не придала этому значения. — Она не сдастся, слишком гордая, — хмыкнул Рафаэль. — Не стоит недооценивать того, кто действует ради своего ребенка… — пробормотал Виллиан Рафаэлю, после чего переключил внимание на ведьму. — Если тебя это обнадежит, Стейси… убивать тебя никто не собирается. Я хочу лишь убрать тебя со своего пути, — тихо сказал Мистер Риддл. — Ага… так я тебе и поверила, белая рожа, — прошипела ведьма, понимая, что выбор у нее не просто не велик — его нет. Сердце колотилось в груди, она понимала, на что идет и какие могут быть последствия, но жизнь Калеба была важнее всего. — Хорошо, обещаю, я сдамся сейчас в твой плен, но сначала ты отпустишь моего сына, помирать просто так я не собираюсь. Отпусти его и позволь детям уйти прочь. — Не много ли просишь? — хмыкнул Арджентум. — Уговор есть уговор, — ответил Виллиан, снимая магические путы с Калеба и давая знак, чтобы его отпустили. Калеба вытолкнули вперед, Вилл тут же сорвалась с места, ухватила его за руку обеими ладонями и потащила прочь, насколько хватило сил; когда Калеб попытался остановиться, Нерисса заметила это. — Бегите прочь! — крикнула им женщина, и они умчались, скрывшись за лесными дебрями, успев увидеть, как ведьму сковали магическими путами. — Какая жалость, ты пожертвовала собой ради сына, — прошептал подошедший к скованной ведьме со спины Арджентум, — только для того, чтобы через час его убил яд. Нерисса поморщилась, судорожно выдохнув, но не успела даже упасть на колени от охватившего ее ужаса и чувства утраты, как ее оглушили ударом по затылку.***
Вилл добежала с Калебом до Фобоса, и они тут же телепортировались в подвал «Дракона». Калеб сорвал с себя скотч, опускаясь на край дивана. — Даже не верится, что это произошло… ты как, Калеб? — с трудом произнесла девушка, оперевшись о стол, как раз в этот момент в подвал вбежали Мэтт, Хай Лин и ее бабушка Ян. — Калеб! — Хай Лин буквально налетела на него. — Господи, мы так испугались! А… а Нерисса? — Она пожертвовала собой, чтобы мы смогли уйти, — тихо ответила вместо него Вилл. — Что? То есть ее… — азиатка в ужасе приложила к губам руку. — Ее схватили, — твердым тоном закончил за нее уже Фобос. — Да, схватили, но мы же помним, что было с оборотнями, — прошептала Вандом, чувствуя, как руки Мэтта ложатся ей на плечи. — Но если она еще жива… — начал было Калеб, но князь оборвал его на полуслове. — Мы не станем искать ее, — отрезал Эсканор. — Почему, интересно? — нахмурившись, спросил парень. — Оборотней спешил спасти. — Потому что твоя мать попросила меня так поступить, Калеб. Я обещал ей, что возьму на себя вашу защиту и буду идти уже на что угодно для этого, но не стану искать ее и вам не позволю, — раздраженно произнес мужчина, смерив Калеба внимательным взглядом и не понимая, что именно с ним не так. Парень выглядел подавленным, но было что-то еще, казалось, что он избегает поднимать на них взгляд. — Калеб, ты ничего не хочешь нам всем сообщить? — Если только то, что я слепну, — прошептал Кормак, но был услышан в повисшей гробовой тишине. — Что?! — практически в один голос воскликнули все присутствующие и даже один новый голос, принадлежащий только что вошедшей Корнелии, которая тут же поспешила спуститься. Мэтт уже успел рассказать ей о похищении. — Когда ты начал слепнуть? — произнес Фобос, подойдя ближе и буквально заставив парня поднять голову, схватившись за нее обеими руками и с мрачной настороженностью увидев, что зеленые глаза парня побледнели, заполняясь сероватой пеленой. — Тебе вводили что-нибудь? Заставляли что-то выпить? — С какой стати тебя это волнует? — прошептал парень, чувствуя прикосновение рук девушки на своем плече. — Калеб, я думаю, что это серьезно, — высоким голосом произнесла Корнелия. — С той стати, что если ты сейчас сдохнешь от одного из трех слепящих ядов, то твоя мать сдалась в плен напрасно! — прорычал Фобос. — Ответь на мои вопросы, если мать хоть что-то значила для тебя. — Я начал слепнуть сразу после перемещения, но я был в отключке какое-то время. Поэтому не знаю, что мне вводили, — с мрачным спокойствием произнес экс-повстанец. — Помимо слепоты, что еще с тобой происходит? — настойчиво спросил Эсканор. — Голова раскалывается от боли, и суставы выворачивает, — ответил Калеб, и тут все обратили внимание на то, насколько скованно тот сидит. — Помогите ему лечь, и из подвала ни ногой, — приказным тоном велел мужчина, отпуская Калеба и исчезая в складке пространства. Едва переместившись, Фобос сосредоточил все мысли на изготовлении противоядия. У него всего час с того момента, как парень окончательно ослеп, время сейчас было дорого. Когда он вернулся с противоядием, парень лежал на кровати, его всего трясло от неконтролируемых судорог, на лбу возникла испарина от жара, глаза были замотаны тряпкой. Рядом с ним, заливаясь слезами и шепча слова утешения, сидела Корнелия. На диване расположились встревоженные Вилл, Хай Лин и Мэтт. Все они боялись за жизнь своего друга. Ян Лин смачивала кухонное полотенце в тазу с холодной водой. Не теряя времени на вопросы и прочее, Фобос обошел Хейл и, наклонившись, умело влил флакон противоядия в рот парня. Выпрямившись, мужчина убрал пустой пузырек в карман брюк. — Если переживет эту ночь, то выживет, но это будет долгая ночь, — пробормотал Фобос. — Всем остальным лучше вернуться домой. — Я его не оставлю! — вскрикнула Корнелия. — Значит, всем, кроме тебя, — безразлично хмыкнул Эсканор, отходя в сторону. — А его зрение… если он выживет, оно… — осторожно спросил Мэтт. — Нет, — покачав головой, произнес Эсканор. — Зрение я ему уже не верну. Лечение глаз с помощью зелий невозможно, а как волшебник… я не целитель, да и не всякий целитель сможет вернуть парню зрение, а только тот, которому известно необходимое заклинание. На поиски оного уйдут дни, если не недели. Сейчас мы не можем себе позволить этого. Можете попросить мою сестру распорядиться, чтобы кто-то из ее окружения поискал соответствующее заклинание. Полагаю, зная его, она-то сумеет ему как-то помочь, хотя не факт, что это у нее получится. Целебная магия — коварная и сложная наука. Любая неточность приводит к появлению шрамов, кто знает, к чему приведет неточность в излечении глаз. Сейчас ему главное — выжить, а вам — вернуться домой, — со вздохом закончил Фобос. — Кто на больничном, лучше там и оставайтесь, сколько получится. Чем меньше вас будет в школе под носом Рафаэля, тем лучше для нас всех. — Хорошо, — согласилась за всех сразу Вилл, — у меня дома ни души, может, мне стоит переночевать с Хай Лин? — повернувшись к понурой подруге, спросила Вандом, на что азиатка кивнула. — Я останусь с Калебом. Мы не покинем здание до утра, так что можешь спокойно уйти, — обращаясь ко всем и к Фобосу в частности, произнес Олсен. — Чудно, — фыркнул князь и поморщился от тут же возникшей ассоциации с этим словом. Произошедшее окунуло подростков в опустошенное состояние, а вот в Эсканоре вызвало бушующий гнев. Фобос, едва очутившись в пустой квартире, с криком и злобой разнес ко всем чертям содержимое ближайшей полки. Хотелось разбить кулаки о стену, причинить себе физическую боль в надежде заглушить иную. Стойкое желание найти ее, защитить, спасти разрывало его на части, но он не мог этого сделать. Он не должен этого делать. В голове пульсировала мысль: «Она не могла умереть. Не так… нет. Нет…» Со всей силы ударив по стене кулаком, мужчина зажмурился, закричав от клокочущего гнева. — Я убью его! Я убью их всех… всех, кто на стороне Виллиана, будь он проклят! — прошипел Фобос, оперевшись лбом о стену. — Убью, чего бы это ни стоило! И лучше бы Нериссе быть живой, когда я до него доберусь… иначе я убью его настолько медленно, насколько это вообще возможно… клянусь! Дойдя до дивана, мужчина опустился на него и закрыл лицо руками, с трудом подавляя мысли о том, что Нерисса могла быть уже не в этом мире.***
С рассветом Калеб наконец-то пришел в себя; нащупав рядом с собой руку девушки, он осторожно сжал ее. — Калеб? — это был голос Корнелии, такой взволнованный. — Как ты? — Намного лучше, — прошептал парень, принимая сидячие положение. — Сколько прошло времени? — Несколько часов, — слабо ответила девушка, крепко обнимая его, на что он ответил тем же. — Мне очень жаль, Калеб, — с трудом сдерживая вновь рвущиеся наружу слезы, произнесла Корнелия. Сама мысль о том, что матери больше нет, словно оборвала внутри что-то. Вчера он еще с трудом это осознавал, да и разум притупляла боль и непонимание происходящего. Но сейчас Калеб с трудом сдержал боль при себе. — Корнелия, тебе уже нужно домой, не стоит заставлять родных людей переживать за тебя, — прошептал парень, пригладив шелковистые волосы и поцеловав девушку в лоб. — Мне хуже уже не будет. Не думай, что я гоню тебя. Прости, но… наверное, мне лучше побыть одному несколько минут. — Хорошо, я понимаю, — вспомнив, как он так же предпочел побыть один после инцидента с матерью на горе Танос, согласилась девушка. Как только до Калеба донесся звук телепортации, из-под повязки на глазах на его колени упало несколько одиноких слезинок.