***
— Наверное, нам стоит подняться наверх, — с намеком в голосе произнесла подавшая голос Корнелия, взглядом указывая на Нериссу, Фобоса, Калеба и стоявшего в стороне Бенджемина, которые молчаливо смотрели на всех окружающих. — Э, да, пожалуй, — пробормотала Вилл, прочтя телепатическое послание от Хейл. — Если что, мы будем в зале ресторана.***
Как только все, кроме магов и Калеба, покинули подвал «Дракона», в нем повисла весьма неловкая тишина. — Эм… — Нерисса усмехнулась в попытке как-то начать разговор. Рядом с ней находились, по сути, уже три очень дорогих ей человека, едва ли знающих друг друга, и все они могли многое сказать ей и услышать многое в ответ, но она не представляла, как это можно сделать вчетвером. — Дебильная ситуация, но… дядя, знакомься, это мой сын Калеб… от второго брака… не от Робина, мы с ним… давненько так развелись… — женщина приложила руку ко лбу, впервые чувствуя неловкость и растерянность в разговоре с дядей, который просто стоял и смотрел на них троих, принимая как должное любую новую информацию о теперешней жизни племянницы. — Рад это слышать… и его отец, — мужчина перевел указательный палец с Калеба на чуть было не поперхнувшегося воздухом князя. — Нет! — в один голос произнесли маги. — Не надо так нервничать, Нерисса, в твоей жизни за столько лет наверняка произошло немыслимое количество изменений и событий, которые за недели не рассказать, и я прекрасно это понимаю, котенок, — Бенджен мягко похлопал внучатого племянника по плечу. — Я очень рад, что ты… готова впустить меня в свою жизнь снова, но не перегружай саму себя, просто введи меня в курс дела: кто тут кто и кому кем приходится? — Стражницы никому и никем… — она мотнула головой, пытаясь сформулировать ответ. — Погоди, для начала скажи мне вот что… ты в курсе существования других миров? — Я в курсе, кто такие Кондракарцы, если ты об этом, — кивнул мужчина. — А уж этот… — мужчина оборвался на полуслове, увидев ее взгляд. — Придержи свой ругательный лексикон, дядя, — мягко сказала ведьма. — Арджентум, в общем, посылал меня на разные планеты. Так что где я только ни был… — покачав головой, произнес Джонс. — Гордиться решительно нечем, но это было единственной отдушиной в этом рабстве. Просто сам факт вечных странствий. А перемещался я с помощью этого, — он показал кулон в виде двух клыков, соединенных между собой. — Ты бывал на Меридиане? — решила задать еще один уточняющий вопрос ведьма. — Да. И не раз. Но очень давно. В последние несколько лет я там не бывал, — не понимая, при чем тут это, ответил мужчина. — Отец Калеба был Меридианским стражником при его матери, — Нерисса указала на князя рукой. — Это Фобос Эсканор, принц Меридиана, какое-то время был князем. — Когда я был там в последний раз, он только родился, и его не называли наследником, — в неком недоумении произнес Бенджен, внимательнее присматриваясь к Фобосу, но тот продолжал невозмутимо сидеть рядом с ведьмой, осторожно поглаживая ее по спине. — На Меридиане был установлен матриархат стараниями Кондракара, так что правил я как узурпатор и считался тираном, — спокойно пояснил Эсканор. — Понятно, — с усмешкой кивнул Джонс. — С остальными, я думаю, ты сам сможешь разобраться, — пробормотала ведьма. — Мне нужно что-то еще знать о тебе? — осторожно спросил Бенджемин, мягко улыбнувшись. — Скажем, ты сейчас замужем? — Нет, — покачав головой, пробормотала Фокслер. — Я уже… пять лет как снова Фокслер. Проще говоря, со вторым мужем у меня тоже не срослось… И больше я пока ни за кого не выходила… Я была стражницей… не очень долго. Убила случайно подругу на дуэли, за что Кондракар посадил меня в ледяную тюрьму на остаток лет, из которых я там пробыла лет двадцать. Сошла с ума… Оракул Меридиана меня спасла из тюрьмы и исцелила по какой-то причине, но лишилась рассудка сама. Я убила ее, по ее же просьбе. И приняла ее облик на долгие годы. В этом же облике я вышла замуж и, боясь Кондракара на тот момент, никому, кроме мужа, не рассказала, что я вовсе не Оракул. Всю мою историю он не знал, только сам факт. Наш брак продержался тринадцать лет и держался он на общем сыне до того, как я узнала об измене со стороны мужа. Несколько ранее, до того, к власти на Меридиане пришел Фобос. Я помогла его свергнуть… А потом я решила свергнуть Кондракар, но понимала, что, не лишив их власти, я ничего им не сделаю толком. Поэтому я решила просто забрать власть в свои руки, крадя хитростью одно сердце за другим. Я воскресила подругу, которую когда-то убила, теперь я должна Шегану одну душу. В итоге меня заточили в мой же кулон. Вернее, вот он заточил — она указала на князя большим пальцем. — Признаться, мы ненавидели друг друга на тот момент, когда Виллиан начал охоту на стражниц, что мешали ему править, а мне — мстить и свергать Кондракар. Но потом было много… еще очень много всего, и в итоге… Я сижу здесь и думаю только о том, как хочу обнять вас двоих и остаться с любимым князем наедине, при этом о многом желая поговорить и с вами обоими: Бенджемин и Калеб, — очень быстро проговорила женщина, да так, что никто даже не осмелился произнести хоть слово, чтобы не сбить ее с мысли. — Оракул тебя спасла ценой своего рассудка, и ты убила ее? — выудил для себя новую информацию Калеб. — То есть в сухом остатке ты должна иному миру душу и у тебя роман со свергнутым тобою же Меридианским князем, что сломал тебе все планы в недалеком прошлом? — иронично резюмировал Бенджемин. — Да, — отвечая сразу им обоим, произнесла ведьма. — Неожиданная информация, хоть и не меняющая ничего толком, — сказал Калеб. — Разве что в списке моих вопросов точно стало на один меньше… — Мне надо выпить после всего этого, — прошептал Джонс. — Вы могли бы задержаться тут на минут пять-семь? И заодно сказать, чем вы обрабатывали ее раны? И что это за раны? — обращаясь к Бенджу, произнес Эсканор. — Без проблем. Мазь из Ом-травы. Я со всеми ранами так поступаю. Рваные раны на животе и ожог на ноге, — спокойно откликнулся Бенджен. — Не буду спрашивать насчет последнего, — прошептал мужчина, наклоняясь к уху Нериссы. — Я принесу с Меридиана свои зелья, заодно оставлю тебя с твоими родственниками ненадолго. Хорошо? — Хорошо, — тихим шепотом ответила Фокслер, после чего Эсканор встал и исчез в складке пространства. — Мне кажется, что уж твоему кавалеру я не понравился, — с усмешкой произнес мужчина. — Он умудрился сменить мой гнев на милость за несколько недель… думаю, что при желании он может поладить с кем угодно… — пробормотала женщина, несколько помрачнев. — Полагаю, что теперь моя очередь рассказывать, да? — нахмурившись, произнес Бенджемин. — Можешь не говорить всего, — спокойно произнесла ведьма, мягко приобнимая Калеба за плечо. — Ну, после нашей последней встречи в вашем с Робином доме я отправился в Испанию, — начал свой рассказ Джонс. — Много чего повидал, как обычно. Увидел, как женщину избивают на улице несколько мужчин. Вмешался. Чуть не убил их всех. А вскоре после этого увидел на одной из улиц высокого мужчину в Серебряной маске. Он преследовал меня несколько дней. А потом мы столкнулись недалеко от винного ларька. Он сказал мне, что у него есть для меня работа. Я даже не понял, что произошло. Он снял маску и посмотрел мне в глаза своими… черными глазами… и я в тот миг понял, что пропал, посмотрев в них. Ни единой мысли в голове. Ни одного движения не сделать. Он взял мою руку и произнес что-то на неизвестном мне языке. Когда очнулся, увидел Риддла. Пытался напасть, но замер, даже не встав толком с колен. Я не мог этого сделать. А потом появился Арджентум и заявил, что, пока он жив, я его верный пес. Когда он отдавал приказ, я его выполнял. Со временем масок набралось очень много, и контроль был поделен между всеми рабами. Я наконец-то мог ослушаться, не убивать хотя бы… но… это получалось с переменным успехом. А уж убить его, пока он держит контроль в своем разуме, или сбежать я не мог. По этой причине я и надоумил его через третьих лиц… изнасиловать тебя. Я знал, что похоть займет все его мысли. И только тогда я смог убить его и освободиться от уз. Когда точно знал, где он, буквально поджидал, чтобы успеть прикончить его до того, как он осуществит задуманное. — Спасибо. Именно это я и хотела узнать. И я понимаю тебя и не виню. Главное, что теперь ты свободен, а Арджентум мертв и больше никому не причинит вреда, — прошептала женщина. — Оно того стоило. — Мам, могу я спросить? — тихо произнес Калеб. — Конечно, — прошептала ведьма, переключив внимание на сына. — Почему ты… ты же знала, на что шла, когда спасала меня… — нахмурившись, произнес парень. — О, Калеб, когда-нибудь, надеюсь, ты поймешь, что дети чем-нибудь да испытывают нас, порой даже заставляя проходить через ад. Но мы все равно их любим и защищаем. Всегда, — прошептала женщина, мягко обхватив его подбородок и поцеловав в щеку. — Знаешь, котенок, у меня есть еще один вопрос насчет твоего рассказа, — осторожно прервал их Бенджен. — Ты собиралась свергнуть Кондракар, захватив власть в свои руки… Проще говоря, ты хотела захватить мир? — Захватить мир? А смысл? Ты хоть представляешь, что такое потом всем этим дурдомом управлять? — женщина усмехнулась, покачав головой. — Я лишь хочу навести порядок и сделать этот мир лучше. Не допускать по возможности войн, конфликтов и бессмысленных страданий. А поскольку львиная доля всего этого происходит то ли по тупости, то ли из какого-то странного принципа Кондракара, я хотела лишить их власти и хочу этого до сих пор. Забрать из-под их формального контроля сердца миров, а потом этой мощью пригвоздить их к их же крепости было самым простым способом. Но увы. Так что теперь в моих планах забрать один мир из-под их контроля и показать всему миру, чего я предлагаю добиться. Не захотели, чтобы я решила относительно тихо их проблему, пусть решают ее сами, если до них, наконец, дойдет, что толку от этих маразматиков мало, а вот проблем не оберешься. Но править всем мирозданием в тотальном смысле слова… — она поджала губы, покачав головой. — Иметь влияние на весь мир — да. Но не править. До Фобоса это, возможно, до сих пор не дошло, но… править и одним миром — порой та еще задача, что уж говорить о мироздании. А может, и дошло, эту тему я еще не поднимала и не планирую в ближайшее время. На то и придуман суверенитет, чтобы каждый мир имел своего правителя, который будет заниматься вопросами государства. А правление всеми мирами одним человеком — это утопия. Приятная глазу и все такое, но утопия. На деле и один мир способен сожрать у правителя все свободное время, часов в сутках не хватит, если в нем творится полный беспредел. Так что, ей Богу, для самоличного правления мне с лихвой хватит и одного мира. А уж что я буду делать относительно всех остальных миров… ну, точно не воевать без веской причины. — Если бы я мог, я бы, наверно, сейчас сощурился… — пробормотал Калеб. — На Таносе ты мне сказала не совсем это… — Я сказала, что хочу, чтобы все миры объединились под моей властью. Пришли к единому взаимосвязанному соглашению. Объединились и установили часть единых порядков под моим на них влиянием. Но я не собиралась метаться между мирами, во всех усаживаясь на трон, Калеб, — с горькой усмешкой произнесла ведьма. — Сейчас это уже не столь важно. Время так или иначе прошло, и что-то поменялось. По меньшей мере некоторые цели. Возможно, мы еще поговорим на эту тему, когда с Виллианом будет покончено. Сейчас планы — это хрупкая штука. — С некоторых пор я боюсь, что некоторые отложенные до лучших времен разговоры… — парень тяжело вздохнул, покачав головой, — могут и вовсе никогда не состояться… — Я понимаю, что напугала некоторых своим исчезновением, мой дорогой, но, поверь, сейчас не лучшее время. Сегодня как минимум не лучшее время. — Хорошо, как скажешь, — спокойнее ответил на ее слова Калеб. — Если захочешь узнать больше о своей семье по моей линии, то уверена, что Бенджен вполне сможет тебе многое рассказать, — с намеком произнесла женщина. — Конечно, — спокойно подтвердил Джонс. — Что ж, наверное, действительно стоит, — согласился парень, кивнув. Когда открылся портал и из него появился Фобос, Бенджен взял двоюродного внука за руку, помогая ему покинуть вместе с собой подвал.***
Пройдя к столу, мужчина поставил на него несколько флаконов, после чего присел рядом, смотря с болью и облегчением в такие же глаза Нериссы. — Фобос? — тихо произнесла женщина, осторожно положив ладонь на его щеку. — Нерисса, я прошел через ад, можно сказать, буквально, — тихо произнес мужчина, заправив черный локон ей за ухо. — Настоящая пытка — заставить меня понять, что мне дорого, и как ужасно подумать, что могу потерять это навсегда. — Фобос, это я чуть не умерла… — прошептала женщина, покачав головой. — Знаю… Именно об этом я и говорю… — тихо произнес Эсканор. — Даже не представляю, что тебе пришлось пережить… Я каждый день, как молитву, повторял самому себе, что знаю: ты жива, и с каждым днем все меньше в нее верил. — Сколько дней меня не было? — нахмурившись, спросила женщина. — Почти неделю, Нерисса, — осторожно ответил Эсканор. — Я не знала, сколько провела времени в том подземелье… — прошептала женщина, постепенно осознавая, что, пока она проходила через ад физически, дорогие ей люди проходили через психологические терзания. — Я так и не сказала… спасибо, что сдержал обещание, которое… наверняка далось тебе очень нелегко… — И я надеюсь, что больше ты меня о таком не попросишь. Я думал, что с ума сойду, — прошептал мужчина, ласково проведя рукой по ее щеке, и Нерисса не без удивления увидела, как его глаза увлажнились. — Фобос, ты?.. — Нерисса осторожно стерла скупую мужскую слезу. — Переживал за тебя, места себе не находил, выполнял свой долг, но каждую ночь думал о том, как хочу броситься на твои поиски? Да, Нерисса, — горько усмехнувшись, он осторожно, чтобы не причинить боли, притянул ее чуть ближе, заключая в бережные объятия. — Если ты вылечишь зрение своему мальчишке до того, как я оторву Виллиану голову, я самолично его запру в освободившейся спальне, потому что слепота — единственная причина, по которой он сидит здесь и не высовывает носа, понятно тебе? — Тебе не придется этого делать, — тихо произнесла женщина, все больше расслабляясь и успокаиваясь рядом с ним. — Если я смогу его исцелить до встречи с Риддлом — а это маловероятно, то я сама либо уговорю его не высовываться, либо сама же его запру. Теперь, когда Риддл знает о том, что Калеб — мой сын, он не упустит возможности использовать его против меня как оружие. — Хорошо, договорились… Местные власти тебя повсюду ищут, кстати, — тихо сказал мужчина, перебирая сильно укороченные черные пряди. — Это не столь важно: хорошая отговорка для мелких служителей закона и пара миллионов для их начальства — и власти забьют на все это безобразие, я это уже проходила, — фыркнула женщина. — И то мне это понадобится, только если возникнет надобность во взаимодействии с жителями всея планета Земля. Виллиан сыграл на моей слабости… а я знаю теперь, как сыграть на его собственной. Но мне все равно нужно восстановиться, прежде чем покончить со всем этим кошмаром. — Что ж, тогда, когда придешь в себя, обсудим твой план действий, — с готовностью произнес Фобос, целуя ее в макушку и осторожно отстраняя от себя. — А теперь, будь добра, поешь, — он протянул ей миску супа. — Хорошо, — спокойно согласилась женщина, принимая блюдо.***
Пока маги постепенно приходили в себя, а Фобос, в частности, выслушивал рассказ Нериссы о пережитом, вместе с тем обрабатывая ее раны, за самым дальним столиком в зале ресторана собрались все вместе: стражницы, Мэтт, Ян Лин, Калеб и Бенджемин — последний, в отличие от остальных, предпочел кружку с вином горячему чаю. Неловкая пауза в присутствии мужчины была не слишком долгой. — Так, значит, вы родной дядя Нериссы? — все еще не до конца осознав этот факт, уточнила Вилл. — Да. Я брат ее матери, так себе везение, если честно, — криво усмехнулся мужчина. — Реджина была той еще… — мужчина ненадолго замолчал, подбирая слово, — стервой. — Она умерла? — осторожно спросила Корнелия, памятуя о том, что Нерисса не знает дальнейшую судьбу своих родителей. — Да, и уже давно, насколько я знаю. Лет так семьдесят назад меня занесло в Англию на несколько дней… посетил тамошний особняк Фокслеров, заглянул на родовое кладбище и нашел ее могилу совсем рядом с шестью первыми дочерьми, — спокойно ответил Джонс, пожав плечами. — Отвечаю заранее, что насчет ее мужа и отца Нериссы я не в курсе. Знаю только, что рядом с женой его не хоронили. По слухам, он распустил всю прислугу, завещал оставшейся дочери все свои счета, оба особняка и был таков. Больше его никто и никогда не видел. — А Нерисса знает об этом? — тихо спросил Калеб. — О том, что ее папа оставил ей внушительное наследство и исчез в неизвестность? Да. О смерти матери… этого я не знаю, — поведя плечом, он отхлебнул еще вина. — Она не знает. Два месяца назад она говорила, что отец оставил ей счет в банке. Но она не знает, живы ли они еще, — тихо произнесла Корнелия. — Ну, как бы она ни относилась к матери, весть о ее смерти — это совсем не то, что Нерисса хотела бы услышать в ближайшее время. Она и так пережила за последние несколько дней достаточно, — тихо пробормотал Бенджемин. — Вкратце она поведала мне о своем прошлом. И, как я понял, вы мешали ей в прошлом году. Забавно, что Нерисса так защищает тех, кто навредил не так давно ее планам. В очередной раз задаюсь вопросом, на кой мать пыталась переделать ее. — За прошедшее время мы убедились в том, что она была не так уж и неправа. Конечно, она была жестока к нам, но, как показала практика, она еще нас жалела… — пробормотала Корнелия. — Даже спустя столько лет я могу сказать о ней с уверенностью: Нерисса бывает сурова, жестока, мстительна, но тот, к кому она проявляет эти качества, как правило, сам виноват в этом так или иначе. Либо он стоит у нее на пути и не желает уходить по-хорошему, либо он как-то навредил ей. И… обычно она в этом вопросе весьма справедлива, не причинит человеку большего вреда, чем он заслуживает. Насколько я помню, Нерисса частенько платит своим врагам, что называется, той же монетой. — Она сказала вам о том, что защищает нас из-за сделки? — осторожно уточнила Тарани. — Что она поклялась своей магической силой, что поможет нам одолеть Виллиана, в обмен получая амнистию от Кондракара и планету Саурон? Мужчина замер на миг, но после с усмешкой кивнул своим же мыслям. — Нет, я этого не знал, но если она пошла на это, то у нее были веские на то причины, — Бенджемин коротко окинул их всех взглядом. — В любом случае я вам помогу справиться с Виллианом. Он очень опасный человек. — Нерисса сказала, что он был предшественником Мудрейшего, — пробормотала Вилл. — О да! Виллиан иногда посылал меня на Кондракар, — покачав головой, произнес мужчина. — У этого места больше тайн, чем может показаться на первый, приторно чистый взгляд. Я проникал даже в архив под крепостью, и там такого начитался, что уже не удивлялся тому факту, что миром, который так возвышают на некоторых планетах, когда-то правил такой, как Виллиан. Времена его правления записаны в дальних хранилищах, я прочел несколько свитков. Раньше у стражниц не было права даже на вторую жизнь на Земле. Становясь ими, девушки навсегда входили в Совет Кондракара и воистину были привилегированными рабынями. Виллиан хранил прежние устои каждого из миров, но при этом требовал, чтобы все его дальнейшие указы выполнялись беспрекословно, или их суверенитет будет нарушен. В итоге его законы нарушали очень многие, и однажды Оридия в назидание остальным стала пустыней, а ее жители обращены в каменных великанов до скончания времен. После этого Мудрейший поднял восстание, и Совет Кондракара во главе уже с ним низверг Виллиана на Землю. Так Совет стал святым освободителем. Там было еще много свитков, каждый соответствовал одному году, один отсутствовал. Вероятно, Мудрейший хранит его в другом месте. — Ничего себе… — ошарашенно произнесли подростки. — И это все, разумеется, скрыто от посторонних глаз, в числе которых и мы сами, — пробормотала Вилл, нахмурившись. — К сожалению, зная о том, сколько всего Кондракар совершил «во имя общего блага»… что бы там моя племянница им не устроила и по чьим бы головам она не пошла ради этого… я на ее стороне. Виллиан хотя бы никогда не отрицал того, кем он является. Он знал, что он жестокий властолюбивец, и открыто это признавал, он упивался своей властью и могуществом, пока все не потерял и его дар не распался, поделившись между членами Совета Кондракара, когда того изгнали. Он был самым могущественным волшебником, и ни до него, ни после не было равных ему. И все это превратилось в ничто, когда его свергли. Мудрейший — лишь жалкое подобие Виллиана. Но он гораздо более лжив, чем он. Я понимаю, что я для вас никто, но все же поверьте моему слову: не стоит доверять этому человеку, в его шкафу больше скелетов, чем может показаться на первый взгляд, и пусть это не очевидно, он испачкался и в грязи, и в крови. Натворил дел, и, насколько я могу судить из того, о чем говорят на Кондракаре… не считает себя виноватым хоть в чем-то. — Месяц назад я бы, может, и сказала, что совсем не понимаю, о чем вы, и так далее, но… — Вандом повела бровью, прикрыв глаза на несколько секунд, — учитывая их наплевательское отношение к происходящему… я верю каждому вашему слову. Независимо от того, кто вы, я убедилась на деле в том, какой мы представляем для них интерес, а именно — они по какой-то причине не собираются делать что-либо. Мы предоставлены сами себе и бывшим врагам. Так что, если Нерисса собирается сделать что-то именно Кондракару, я сделаю для них то же, что и они для нас, — девушка помрачнела, оглядев изрядно уставших подруг, ослепшего Калеба, а также подумав о матери и Ирме, и закончила свою фразу. — Ничего. На несколько секунд за столом повисло достаточно долгое молчание. Никто даже и не подумал возразить словам девушки. Пока Калеб молча усваивал получаемую через слух информацию, а девушки в задумчивом молчании обдумывали все случившиеся события и полученные знания, Бенджемин невозмутимо пил вино, периодически окидывая цепким взором свое окружение. — Почему ты назвал мать Нериссы стервой? — тихо спросил Калеб, повернув голову в ту сторону, с которой он слышал его голос. — Потому что не нашел слова приличнее, — хмыкнул Джонс. — Она была не самым плохим человеком до тех пор, пока Нериссе не исполнилось девять лет. У нее было много врагов и завистников. Когда Нериссе исполнилось девять, в особняк ворвалось несколько защищенных магией людей. Двух девочек зарезали на пороге, остальных — прямо в доме, но Нерисса увидела все шесть смертей. Реджина не успела сделать что-либо, а мы с Грегором прибыли слишком поздно. Реджина спустя месяц заключила сделку с демоном, и с тех пор жизнь в особняке не просто изменилась вследствие траура после трагедии… нет… она стала кардинально другой. Нерисса превратилась из счастливого добросердечного ребенка в новобранца поневоле. Раз в полгода мне приходилось устраивать ей долгожданное похищение из этого лагеря строго режима. Реджина сделала Нериссу сильной боевой ведьмой, но не дала ей того, что было нужно ребенку, пережившему такую утрату, на самом деле. Вы могли и можете считать, что Нерисса — жестокая женщина, которая любит поиграть на нервах, но, возможно, стоило или же стоит задаться вопросом, почему она такая, какой вы ее знаете. Когда вы поймете первопричину наиболее неприятных ее недостатков… вам будет намного проще наладить с ней отношения. Нерисса явно ненавидит Кондракар люто, и о вас она беспокоится искренне, даже если не говорит вам об этом. Если вы хотите перестать быть собачками на побегушках у Совета, вот вам мой совет: не давайте врагу понять, что он вам враг, и находите себе сильных друзей в кругу врагов вашего же врага. Даже если Нерисса не кажется вам хорошим вариантом, хоть за тех, кто ей стал дорог, она порвет в клочья в прямом и переносном смысле слова, у Кондракара врагов очень много, выбирайте на свой вкус и цвет, как говорится. Еще скажите спасибо, что не все они достаточно умны и могущественны, чтобы осмеливаться бросить им вызов, и не все они убьют стражниц только за то, что они имеют прямое отношение к Совету. Виллиан, к слову, может и делает, как вы наверняка заметили. — До чего же много информации поступает с вашим с Нериссей приходом, — пробормотала Хай Лин, хватаясь за голову. — Главное, что мы все снова вместе, — прошептала Тарани. — А значит, наши шансы выжить снова возросли. — Вы, должно быть, сегодня останетесь здесь, Бенджен? — спокойно спросила Ян Лин, печально смотря на мужчину, рассказывающего так много того, что переворачивало мир пожилой женщины с ног на голову. — Если позволите, буду премного благодарен недолгому ночлегу. Ближе к полуночи я покину это место и навещу особняк Риддла, посмотрю, сколько там осталось масок, там ли до сих пор Риддл и так далее. Вернусь с рассветом, — коротко посвятил их в свой план мужчина, допивая вино из кружки. — Тогда я дам вам запасной ключ от подвала, — кивнув своим же словам, произнесла Ян Лин. — А нам пора телепортироваться по домам, — резюмировала Вандом. — Нам нужно защищать по возможности не только себя, но и своих близких. Корнелия с большой неохотой ушла вслед за остальными девушками в коридор, на ходу прощаясь с Калебом вместе с подругами. Зайдя в безлюдное место, стражницы переместились на пороги своих домов. Каждая из девушек с трудом переваривала в голове все то, что произошло за этот вечер. Мэтт вскоре покинул ресторан и направился к квартире Вилл, в то время как Калеб и Бенджемин остались наедине. — Если честно, я даже не знаю, с чего начать, я практически ничего не знаю о семье матери, — пробормотал парень. — Занятно, тогда, может, расскажешь для начала, что ты знаешь? — спросил мужчина. Калеб коротко кивнул и начал рассказывать все, что только помнил, включив в рассказ и прошлогодние события. Бенджемин слушал, изредка задавая уточняющие вопросы и подливая себе еще вина. — Что ж, это было познавательно, — усмехнулся Джонс. — До полуночи осталась пара часов. Не буду грузить тебя информацией. Джонсы — это древний ведьминский род, в котором сыновья — большая редкость. Всех ведьм из этого рода издревле выдавали замуж либо за волшебника, либо за аристократа, брак с которым преумножит семейный капитал и связи. Такие как я и Реджина — большая редкость. В том смысле, что мы были единственными детьми основной ветви Джонсов. Обычно ведьмы стремятся родить семерых, чтобы седьмой ребенок получил по ведьминской генетике какой-то особый дар. Большинство не могут этого сделать по тем или иным причинам, но Реджина смогла, чем заслужила себе признание всей семьи. Я же всегда был в ее тени. Реджину выдали замуж за редкого мага Грегора Фокслера. Так что все дочери родились с даром. Твоя мать была седьмым ребенком и унаследовала дар обоих родителей. У Джонсов не было таких замашек, как герб и девиз, Джонсы ограничивались изображенным на всю стену гостиной семейным древом. У Фокслеров же есть герб — красная змея с закрученным по спирали хвостом и раскрытой клыкастой пастью на черном фоне. А девиз Фокслеров: «Мы всегда платим свои долги, а врагам мы должны только яд-месть». Удивительно было то, что Реджина гораздо больше подходила роду Фокслеров, чем сам Грегор Фокслер. В отличие от властной и мстительной жены, Грегор был удивительно добрым мужчиной, которого было весьма сложно вывести из себя. Его любили все дочери, он всегда был добр с прислугой и людьми, что просили у него помощи. Я порой поражался тому, как твои дедушка с бабушкой умудрились уживаться вместе. Но до трагедии Грегор вполне легко мог усмирить ее пылкий нрав. Только после смерти шести детей я понял, насколько безумно жестокой может быть моя сестра, одержимая стремлением сделать последнюю дочь такой, чтобы она была сильна и духом, и телом. И насколько может быть тверд Грегор. Твоя мама с ранних лет была… удивительной, знаю, что многие дяди скажут так о маленькой и не очень племяннице, но она действительно удивляла многих своей усидчивостью и силой. Когда она стала юной девушкой… прославилась в некоторых кругах как самая юная ведьма с магическим титулом «мадам». Это означало, что она уже является мастеровитой ведьмой, с которой стоит считаться. Уж в чем, в чем, а в дуэлях ей равных не было, она редко их проигрывала. Многие восхищались ею, многие и боялись ее уже тогда. Но ни те, ни другие понятия не имели, чего ей стоило стать такой. За годы тренировок… она потеряла не только шанс на нормальное детство и юность. Она потеряла гораздо большее. Чтобы стать такой, какой ее хотела видеть мать, Нерисса приучила себя не только к сдержанности, недоверчивости и жестокости, но и разучилась по-настоящему показывать свои чувства к кому-либо. Только в моменты слабости или с тем, кому действительно доверяет, она может быть искренней, но даже со мной и отцом она уже тогда проявляла некоторые чувства… очень своеобразно, поэтому… постороннему человеку порой сложно сказать, кто ей действительно дорог, да и те, к кому она неплохо относится, порой об этом факте даже не догадываются. По-настоящему открыто она может разве что ненавидеть, если в ее планы не входит это скрывать. Судя по твоему рассказу, эта ее черта никак не изменилась за прошедшее время. И единственный человек, сумевший пробиться через возведенную годами стену, — князь Меридиана. Мне даже интересно… как у него это получилось… — мужчина коротко усмехнулся, допивая вторую кружку с вином. — Есть вопросы? — Нет, пожалуй, мне нужно для начала переварить то, что я уже сегодня услышал… — в некой прострации откликнулся парень. — Что ж, тогда, полагаю, мне стоит проводить тебя обратно в подвал? — изгибая бровь, уточнил мужчина. — Если не сложно, — со вздохом согласился Калеб. Когда они подошли к двери подвала, то Бенджемин для начала вежливо постучал. Получив разрешение войти, они с Калебом прошли внутрь. Нерисса и Фобос в это время о чем-то активно перешептывались уже на диване, слова стало возможно разобрать только на совсем небольшом расстоянии. —…поэтому, когда выберем место и доберемся до него, действовать нужно будет незамедлительно, — произнесла Нерисса, но заметив, что дядя с сыном явно навострили уши, сидя напротив, она замолчала и переключила на них внимание. — У вас уже есть какой-то план? — деловито уточнил Бенджемин. — Да, в общих чертах, — кивнув, ответила ведьма. — К слову о наших ближайших планах, Нерисса, — вдруг произнес Фобос. — Еще не успел тебе сказать о том, что ищу что-нибудь стоящее для того, чтобы прикончить Виллиана в своей библиотеке. А пока я там, а Элион на севере заключает мирный договор, стражницам придется на сей раз остаться на Земле, они будут ночевать здесь, у Хай Лин, и полагаю, что присмотреть за ними останешься ты. Если я найду то, что ищу, в ближайшее время, то план «C» на всякий случай у нас уже будет отточен. — План «C»? — изгибая бровь, уточнил Калеб. — Да, потому что план «А» уже непригоден, а план «В» недостаточно надежен, нужен запасной вариант. Каждый уважающий себя стратег и тактик должен иметь максимум вариантов действий, особенно когда действительно есть, на чем все эти планы выстраивать, — терпеливо пояснил Фобос. — Думаю, что это разумно, но ты уверен, что тебе не нужна помощь в поисках? — спокойно спросила женщина. — Если что, я готов помочь, если скажете, что примерно вы ищите, — невозмутимо произнес Бенджен, на что князь, чуть сощурившись, пожал плечами. — Хорошо, думаю, что с помощником я найду нужное зелье быстрее, если вы, конечно, смыслите в зельях, — ровным тоном произнес князь. — Конечно смыслю, у нас вся семья — зельевары, за одним исключением, — многозначительно посмотрев на Нериссу, произнес Бенджен. — Я, конечно, больше по ядам и противоядиям, но все же… — Прекрасно, потому что я ищу зелье именно из этой категории. Сам в них разбираюсь, но тут все же полубессмертный маг, так что придется поискать что-то из разряда «в прах от капли», чтобы даже если не убило, то хотя бы парализовало. — Я вас понял. К слову, намереваюсь посетить особняк Риддла тайком, посмотрю, сколько осталось масок и так далее, — откликнулся Джонс. — Будь осторожен, — чуть нахмурившись, произнесла Нерисса. — Спасибо, котенок, — усмехнулся мужчина и, заметив, что часы показывают полночь, поднялся с места и подошел поближе к магам. — Не переживай, я вернусь сюда уже с рассветом, — спокойно сказал Джонс, обнимая племянницу, мягко целуя в макушку. Отстранившись, он кивнул на прощание Эсканору, получив сдержанный кивок в ответ, попрощался с Калебом и был таков. — Наверное, нам тоже пора покинуть «Дракон» и вернуться в квартиру, — тихо произнесла женщина, осторожно поднимаясь, чтобы дойти до сына. — Дай угадаю, Бенджен загрузил всех по полной программе? — Угадала, — пробормотал Калеб и, почувствовав на своем плече ее руку, осторожно положил свою сверху, но не с целью скинуть ее с себя. — Скажем прямо, есть над чем подумать… — Что ж, наверное, оно и к лучшему, завтра обязательно приду, — громким шепотом произнесла ведьма, слыша, как князь подошел к ним. — Хорошо, — спокойно произнес парень. — Тогда до встречи, уверен, что после всего тебе нужен отдых. — Вот тут я с твоим дорогим сыном солидарен, — хмыкнул Эсканор. — Какие все стали разумные и солидарные после моего исчезновения, — с сарказмом в голосе произнесла ведьма. — Может, мне стоит почаще пропадать без вести? — Я тебя даже за одну только эту фразу накажу в перспективе, Нерисса, — угрожающе тихо произнес князь. — Ой, я прям дрожу от страха, белобрысик, — тихо фыркнула женщина. — Знаешь, мам, даже все то, что сказал Бенджемин, не идет ни в какое сравнение с тем фактом, что у тебя роман с… Фобосом, — пробормотал парень. — И… во имя Отленда, как бы далеко это ни зашло, я отказываюсь даже в теории воспринимать его как отчима. — Не переживай, Калеб, это вполне взаимно, — фыркнул Эсканор. — Спасать твою жизнь, если еще доведется, я буду… из чувств к твоей матери, но не более того. — Так… тот факт, что у нас роман, не говорит о том, что мы автоматически женаты, выжить для начала было бы неплохо… — пробормотала женщина, осторожно приобняв сына, прежде чем отстраниться и исчезнуть во вспышке перемещения.