***
— Нет. Постой. Откуда тебе известно о Сауроне? — прервала девушку Галинор. — Не только в Архиве Кондракара можно раздобыть секретные знания, — только и сказала Нерисса. — А теперь, полагаю, нам лучше подняться наверх и присоединиться к остальным? — обращаясь к юной Вандом, спросила ведьма. — Да, пошли наверх, Мира приготовила всем ужин, — вместо Вилл ответила Ян Лин, так что юной стражнице осталось только кивнуть в знак согласия. Больше всего Вилл сейчас хотела забыть ненадолго обо всех этих магических сложностях и перипетиях.***
Когда Вилл и две бывшие стражницы поднялись наверх и прошли в уединенную обеденную залу, там действительно уже сидели все остальные. — О, так к тебе вернулся кристалл! — хмыкнув, сказала Ирма. — Да-да, Капитан Очевидность снова с вами. — Ну, я бы не сказала, что отдала его совсем за бесплатно. Просто расплачивалась не она, а Мудрейший, — фыркнула Нерисса, усаживаясь рядом с князем. — Мудрейший? — чуть настороженно переспросил Фобос. — Ну знаешь, такая двуногая лысая гадина, которая еще верит в свою безгрешность. Ты его уже видел, я уверена, — с сарказмом произнесла женщина. — Я всего-то вызвала его для недолгой встречи, чтобы он снял заклятие с нашей дорогой Галинор, потом расскажу, о чем она поведала, ни к чему обсуждать такие вещи за столом. — Ясно, но мне кажется, это уже не важно, — хмыкнул мужчина, заметив изумление на лицах всех стражниц, кроме Вилл. — То есть… он и впрямь намеревался или намеревается казнить тебя, потому что не сможет выполнить сделку, и ты знала вдобавок, что так оно и будет? — озвучила общую мысль Корнелия под недоуменные взгляды парней. — К сожалению, именно в этом причина моего ухода из Кондракара, — пробормотала Галинор, взяв в руки кружку и уставившись в свое отражение в темной жидкости. — Ну да, в общем-то, я и не рассчитывала на то, что Кондракар сдержит свою часть, — пожав плечами, подтвердила Нерисса. — Но… в чем тогда смысл вашей сделки? — недоуменно спросил Мэтт. — Помочь вам, — как само собой разумеющееся, произнесла ведьма. — Помочь вам и постепенно дать понять, что не так уж мне нужна награда за ваши спасенные жизни. Если бы я согласилась сразу и… в общем, не так, как я это сделала, вы бы мало того, что не поверили в искренность моего намерения, вы бы еще чаще искали подвохи в моих поступках, а так… вы смогли поверить, что я все делаю ради власти над брошенной планетой. Потом узнали, что при нарушении сделки со своей стороны я лишусь жизни, и у вас пропал страх передо мной как врагом. А это позволило вам посмотреть на меня без пелены полного недоверия. А уж какой вы меня считаете теперь… это уже дело десятое. Мне было важно одно: показать свое истинное лицо и лицо Кондракара. Причем… мне и делать чего-то особенного не пришлось. Всего-то говорить правду, которую я знаю, и поступать так, как я считаю нужным. А выводы из моих слов и поступков, да и того же со стороны Кондракара, вы прекрасно сделали сами. Должна признать, я не ожидала, что вы сможете настолько изменить ко мне свое отношение. Я, конечно, надеялась, что вы станете ко мне лучше относиться, но не думала, что до такой степени. Так что искренне надеюсь, что наши отношения не слишком сильно ухудшатся спустя достаточно долгое время. После всего, что было… мне бы не хотелось снова сражаться против вас. Особенно если действительно будет с кем, в том смысле, что с годами вы все равно наловчитесь и станете стражницами посильнее и посерьезней. — Может, хватит уже напоминать, что, сражаясь с нами, ты не воспринимала нас всерьез, а? — нервно хохотнув, спросила Корнелия. — Откровенно говоря, мы и сами не заметили, как произошла эта перемена, — хмыкнула Тарани. — Но когда кто-то готов отдать за тебя жизнь, невольно начинаешь по-другому относится к такому человеку. — Ну да — фыркнула Нерисса, отпивая немного чая из кружки. — Но вы ведь все равно отправитесь на Саурон, я правильно поняла? — уточнила Хай Лин, беря в руки вилку и ненадолго указывая ею в сторону Фобоса, а потом — на Нериссу. — Да, — спокойно ответила Фокслер. — И, скорее всего, добившись трона, я первым делом намерена закрыть Саурон от остального мира завесой, подобной той, что устанавливали над Меридианом, только на сей раз сердце мира останется с ним, и завеса пойдет планете только на пользу, разорвав частичный контроль со стороны Кондракара и оградив от его и других посягательств. Для начала нужно привести планету в порядок, погасить гражданские войны и так далее. В общем, планы у меня, как обычно, грандиозные, только на сей раз в пределах одной планеты и без отбирания силы, которая принадлежит по праву кому-то еще. Кондракар сам уничтожил всю правящую династию вплоть до младенцев, так что трон абсолютно ничей и начало новой династии положит первый, кто на него сядет. — Что ж, звучит не так уж и зловеще… я про твои планы, а не про поступок Совета, — хмыкнула Корнелия, принимаясь за свою порцию риса. — Вы видали только мятеж, дорогие… война, особенно гражданская война… это куда более кровавое детище. И, чтобы ее прекратить, тоже приходится проливать кровь — война есть война, — пожав плечами, произнесла ведьма. — Я пока не знаю мирных способов урегулировать ее, но у меня есть еще три месяца на Земле, пока не закончится учебный год, чтобы наметить какие-то планы. Здесь я хоть четко понимаю, с чем и с кем буду иметь дело. — Ну, раз это все будет под прочной завесой, нам не придется в это все лезть, так что, ей-Богу, подождем, когда снимешь, поглядим на результаты, — пробормотала Вилл, отпивая чаю из кружки. — Я не думаю, что Совет не пошлет нас как минимум оценить ущерб, нанесенный планете. Я более чем уверена, что они так это назовут… — Вилл, еще немного, и ты станешь похожа на меня, поостынь, — хохотнув, проворковала ведьма. — А то я их знаю, они умеют «остужать» пыл недовольных. — Я не собираюсь нарываться на их гнев, но зная в довесок, что этот мужик сотворил с целой семьей… — Вандом с силой сжала вилку в руках. — М-да, веселенький у нас ужин, — протяжно пробормотала Ирма, смерив оценивающим взглядом креветку на вилке. — Кхем, так, значит, ты у нас еще до конца учебного года преподавать будешь? — Да, — просто подтвердила женщина, пожимая плечами. — Хотелось бы не только спланировать будущее, но и отдохнуть, честно говоря. — Это точно, — в один голос откликнулись на последнее подростки. — Эм, раз мы таки подняли серьезную тему… Фобос… ты собираешься возвращать Элион силу сердца? — осторожно поинтересовалась Корнелия. — Думаю, я навещу ее в скором времени, тогда и приму решение, исходя из итога наших переговоров, — невозмутимо произнес Эсканор. — Фобос? — предупреждающим тоном произнесла Нерисса, скосив на него взгляд. — Не заводись, я прекрасно знаю твое отношение к этой девчонке, и я более чем уверен, что мы сможем договориться так, чтобы оба остались довольны, — примирительно улыбнувшись краем губ, произнес Фобос. — Хорошо, попробую поверить, — уже менее агрессивно произнесла ведьма. — Ну, ты же хочешь исцелиться, а часть ингредиентов весьма редка и находится в моей старой лаборатории под замком, о которой Элион наверняка и не ведает. Все, чего я хочу, — это беспрепятственно и без лишних вопросов посещать конкретно ее. Когда антидот и прочее будут готовы, так уж и быть, верну я ей половину сердца, только перестань злиться, — сдался Фобос, усмехнувшись под конец. — Что ж, ладно, давайте просто доужинаем, успокоимся и разойдемся до воскресенья. А там уже тихо и мирно отдохнем, — примирительно произнесла Хай Лин. — Нам всем надо прийти в себя, выдохнуть и тому подобное.***
Из-за погоды стражницам пришлось перенести пикник на более теплый и солнечный день, обещанный синоптиками на весенние каникулы. Все выходные за окном шел практически проливной дождь, который впоследствии то и дело навещал Хитерфилд снова, не давая земле нормально просохнуть. Не видя причин для того, чтобы и дальше посещать земные занятия в школе, Эсканор предпочел проводить время в квартире и иногда заглядывать в свою тайную библиотеку на Меридиане. Некоторые ингредиенты еще предстояло выменять у сестры за отданную ею же силу, но создать основу для антидота за ближайший месяц было вполне выполнимой задачей. Впрочем, у князя были и иные причины посещать Меридиан втайне от сестры, правда, Нерисса об этих причинах даже не ведала. Женщина, казалось, решила забыть на неделю-другую обо всех своих планах и просто ходила на работу, занималась бумажной волокитой и каждый вечер проводила со своим любовником, предпочитая говорить на любые отвлеченные темы вроде магической науки и истории или и вовсе помолчать. Силы магов стремительно возвращались в норму, жизнь на некоторое время стала предсказуемой, размеренной, спокойной. Она и дальше была бы такой, если бы в одно дождливое воскресенье Нерисса не пришла в квартиру в не самом хорошем расположении духа. — Достал уже! — прорычала женщина, швыряя сумку прямо в кресло под недоуменным взглядом Фобоса, который всего за полминуты до этого броска успел отойти к окну. — Кто разозлил тебя на этот раз? — невозмутимо спросил Эсканор, отстраненно подумав о том, что, общаясь с этой женщиной, он выработал в себе привычку сохранять спокойствие практически в любой конфликтной ситуации. Впрочем, не без самодовольства. — А сам не догадываешься? — фыркнула Нерисса, скрестив на груди руки. — Одно мне в нем никогда не нравилось, и никакая радость встречи это не отменит. Опять ушел в страну Запой! Я сколько должна ждать его подписи в документах?! Ну это же уже ни в какие рамки не влезает! — ведьма всплеснула руками, проходя на кухню. — Успокойся, я в свое время ожидал таких вещей неделями, — пробормотал Эсканор, проходя вслед за ней. — И даже моя репутация не сильно способствовала ускорению. Если ты так будешь реагировать на каждую задержку с документами, из нас двоих в случае определенного исхода отношений… кхм… тираном будешь уже ты, а не я, — усмехнувшись под конец, прокомментировал ее вспышку Фобос, обхватывая женщину за плечи и прижимая к себе, пока машина делала кофе. — Ну, я же не кричу что-то в духе: «Голову с плеч!» — сквозь смешок пробормотала Нерисса, немного поостыв в крепких руках мужчины. — Я допускаю вероятность того, что это обосновано исключительно тем, что это твой родной дядя, — не без опаски сказал Фобос, даже слегка отстранившись. В последнее время Нерисса могла весьма неожиданно заискрить разрядами электричества. Неожиданно, разумеется, для него. — Ну, поживем — увидим, — хмыкнула Фокслер, убирая его руки от себя, чтобы свободно забрать чашку с горячим напитком. — У нас еще хватает времени, не спеши, — спокойно произнес Эсканор. — Ты явно что-то задумал, только я пока не поняла, что именно, мистер ходячий позитив и спокойствие, — подозрительно сощурившись, произнесла ведьма, отпивая немного напитка из кружки. — Выкладывай, что задумал. Я уже слишком хорошо тебя знаю, чтобы ничего не заподозрить. — Не думаю, что сегодня подходящий день, ты вся на взводе, разве что не икришься в прямом смысле слова, — саркастично заметил Фобос. — Как там… ну, ты знаешь, — небрежно махнув рукой, произнесла женщина, допивая терпкий напиток. — Все идет как надо, за это даже не переживай, душа моя, — прошептал ей на ухо Фобос, забрав из ее рук кружку и поставив ту в раковину. — Фобос, не надо нашептывать мне информацию таким тоном, чертов дьявол-искуситель. Лучше замолчи и отпусти меня в скучный и спокойный рай бумажной работы, — хохотнув, прошептала в ответ Нерисса, ловко вырываясь из его рук. — Я прекрасно знаю, что со всеми учительскими бумажками ты разобралась еще вчера, а документы о передаче наследства твой дядя не подписал, а это значит только одно. Никаких райских бумажных дел у тебя нет, так что хватит заниматься увиливанием и игрой в недотрогу, снимай давай нимб, и пошли в мою адскую обитель, — не сдавался Эсканор, снова обхватывая ее за талию и шепча на ухо, прекрасно зная, что Нериссе это нравится. — Проказник, — сквозь тихий смех прокомментировала его поведение женщина. — Пятидесятилетний подросток — вот ты кто! Пусти! — Не пущу, столетняя строптивица! — стараясь говорить серьезным тоном, произнес Фобос. — Я на тебя как щас наброшусь за такие слова! — толкнув мужчину плечом, фыркнула женщина. — Никогда бы не подумал, что угроза может прозвучать так многообещающе, — фыркнул князь. — Фобос, ты же меня в этом плане знаешь, если я потеряю самоконтроль, мы до твоей «адской обители» не доберемся, — фыркнула женщина. — Я тоже за эти несколько дней беготни с макулатурой соскучилась по твоему вниманию, но, честное слово, давай отложим милования на ночь. На этот раз я не оттолкну, обещаю, — хохотнув, сказала Нерисса, извернувшись, чтобы коротко поцеловать его. — Как скажешь, но из объятий я тебя точно пока что не выпущу, а то я тебя знаю, найдешь еще какое-то важное дело и пропадешь в кабинете до полуночи. Ты так уже неделю делаешь, все, хватит работать. Даже короли отдыхают время от времени, ты пока лишь учительница, а я уже тебя вижу только приходящей с работы и уходящей на нее. С нами, как ты говоришь, эгоистичными нарциссами, так нельзя, мы становимся противными и наглыми, — подхватив смеющуюся женщину на руки, он прошел с ней в гостиную и осторожно опустил на диван. Фобос присел рядом, чтобы после усадить ее боком на свои колени, обхватывая со спины. — Вовсе не обязательно таскать меня на руках, — усмехнулась ведьма, убирая выбившуюся прядь белых волос с его лица. — Я знаю, — невозмутимо согласился Фобос, вскоре начиная расспрашивать обо всем, что случилось за утро. Постепенно тема сменилась на обсуждение планов на ближайшие дни. Эсканор время от времени с удовольствием отмечал, что Нерисса все еще, не снимая, носит на шее небольшую золотую подвеску в виде трафарета бутона розы, подаренную на новую дату дня рождения. Когда князь решил, что Нерисса уже достаточно успокоилась после неудачного утра, он все же принял решение, что все-таки можно воплотить свою задумку сегодня и не нужно ничего изменять. — Нерисса? — после минутного молчания окликнул ее Эсканор. — М? — женщина чуть отстранилась от его плеча, чтобы взглянуть на князя, вопросительно изгибая бровь. — Помнишь, ты как-то раз пообещала мне, что, куда бы я тебя ни пригласил однажды, ты пойдешь туда со мной? — приподняв бровь, спросил Фобос под чуть насторожившимся взглядом Нериссы. — Да, помню, — спокойно подтвердила ведьма. — Как насчет отвлечься от земных забот, видов и отправиться со мной на Меридиан? В безлюдное место, конечно же, — хитро улыбаясь, спросил Фобос. — Э… ты… вроде как решил пригласить меня… на свидание? — сощурившись, но лукаво улыбнувшись, уточнила Нерисса. — Да, можно сказать, уже на второе, — усмехнулся Фобос. — На второе? Без первого? — с усмешкой иронично спросила ведьма. — Ну, строго говоря, мы то от масок отбивались, то от кондракарских крыс укрывались на дальнем балконе, то гуляли под прицелом наемника… тихий ужин при свечах — это было не для нас на тот момент, — с ухмылкой произнес Фобос. — Хах, ну ладно. Я не против небольшого разнообразия, — хмыкнула женщина. — Тогда отпусти переодеться, а то безлюдно на Меридиане только в лесах, а почти белое платье — далеко не для лесных прогулок, или что ты там задумал. — Хорошо, у тебя полчаса, — хмыкнул Фобос, выпуская ее из объятий. — Зачем мне так много? — удивилась ведьма, вставая на ноги. — Двадцать девять минут и тридцать секунд, — с усмешкой произнес Эсканор, проводив фыркнувшую женщину хитрым взглядом. Спустя почти восемнадцать минут Нерисса вошла снова в гостиную, мало того, что переодевшаяся в черное удлиненное габардиновое платье-пальто, из-под которого выглядывали узкие черные брюки и кожаные сапоги, так еще и сделавшая себе простую укладку. Женщина отчасти уже попривыкла к своей новой длине волос, но порой ей жутко не нравилось, что без правильной укладки ее прическа походила на «взъерошенное нечто». — Я готова, мой князь, — сделав реверанс, с усмешкой произнесла Мадам Фокслер. — Что ж, в таком случае прошу, — открывая портал поближе к еще утром подготовленному месту, произнес Эсканор. Взяв Фобоса под руку, Нерисса прошла вместе с ним через портал, оказываясь посреди знакомого Меридианского леса. Сложно было сказать наверняка, чем именно он отличался от любого другого, но все же Нерисса четко припоминала, что раньше, в бытность Оракулом Меридиана, она уже тут бывала. В эту местность и впрямь крайне редко кто-то захаживает, что было магам только на руку. Они оба считали эту планету в той или иной степени домом, и оба были здесь нежеланными посетителями. На этой планете уже близился вечер, так что солнце, освещающее лесную тропинку, не доставляло никаких неудобств. — Можно узнать… почему именно Меридиан? — почти осторожно спросила ведьма, наблюдая за тем, как ветер играется с зелеными листьями на деревьях и кустарниках. — Как ни крути, для меня это место всегда будет значимым, и пока что здесь мне намного комфортнее. И да, отчасти потому, что здесь нет телефонов, звонящих в самые неподходящие моменты, — усмехнулся под конец Фобос. — Понятно, — с понимающей ухмылкой коротко прокомментировала Нерисса. — Если честно, я совсем не ожидала, что ты устроишь нечто подобное. Но, наверно, все мужчины в глубине души немного романтики, — хмыкнула ведьма. — И дети, — фыркнула она напоследок. — Возможно, и так, — спокойно ответил на ее реплику Эсканор. От Нериссы, однако, не укрылось, что что-то заставляет его подбирать слова. — Фобос, ты какой-то на редкость… осторожный, что ли, что-то не так? — невозмутимо осведомилась Нерисса. — Все в порядке, — усмехнулся Эсканор, отодвигая в сторону низкие ветви дерева и пропуская женщину вперед. — Просто делать кому-то приятные сюрпризы мне в новинку, — иронично произнес Фобос, смотря на улыбающуюся ведьму. Стоило признать, место князь подобрал весьма красивое. В образовавшемся за счет меридианских плакучих ив полукруге была небольшая, покрытая невысокой травой полянка с обрывом впереди. Прямо перед магами предстал завораживающий вид на дикие земли планеты. Вдалеке виднелась Серебряная бухта, рыбацкие лодки в ней на таком расстоянии походили на перемещающиеся темные пятнышки. В лесу смешались деревья с листвой самых разных оттенков зеленого. Из-за ветра, гуляющего там, внизу, лес походил на волнующееся зеленое море. Среди деревьев то тут, то там небольшими прожилками протекали голубые речушки, поблескивающие на некоторых участках золотом за счет лучей медленно заходящего за линию горизонта солнца. Вдали можно было увидеть покрытые деревьями, словно наростами, горы. — Нравится вид? — просто спросил Фобос, обнимая женщину за плечи со спины. — Ты еще спрашиваешь? — жадно всматриваясь в малейшие детали открывшегося взору пейзажа, спросила в ответ Нерисса. Она, конечно, видела и прежде красивые места, но в этом было кое-что особенное. Это место выбирал Фобос для свидания с ней. И, стоило отдать ему должное, он не прогадал. Только оторвав взгляд от чудесного вида, она заметила, что прямо у них под ногами расположилась теплая ткань, напоминающая плед. Посередине, но ближе к краю на ней находилась бутылка вина из их мини-бара и тарелка с нарезанными фруктами. То бишь предел кулинарных способностей князя — впрочем, Нерисса сочла это милым в хорошем смысле слова. Помимо прочего, на ней стоял обыкновенный фонарь-подсвечник со свечей внутри. — Тот самый «ужин при свечах»? — с иронией в голосе спросила женщина, присаживаясь на плед рядом с князем и прижимаясь к нему плечом к плечу. — Время вечернее, прием пищи в это время называют ужином, вон и свечка есть, так что да, пожалуй, это можно назвать ужином при свече, — с небольшим сарказмом ответил Эсканор, обнимая женщину за талию со спины. — Романтично до тошноты, — проворковала ведьма и прежде, чем князь успел бы произнести хоть звук, практически вставила тому в рот кусочек яблока. — Даже не хочу знать, что ты на это скажешь, — усмехнувшись, произнесла Нерисса, дождавшись, когда Эсканор таки откусит от яблочной дольки. — Для этого тебе нужна любовница, да? Чтобы кормить тебя с руки яблоками и виноградом? — саркастично спросила Фокслер. — Не совсем. Но для того, чтобы кормить ее с руки клубникой и по возможности всячески заставлять ее улыбаться, — с легкой усмешкой произнес мужчина, предлагая ей обозначенную ягоду, которую та с удовольствием приняла. — Знаешь… большую часть времени ты — ходячий оплот самовлюбленности и сарказма… второе, кстати, спасает положение, а… в остальное время… смахиваешь на мечту любой женщины… пока не открываешь рта и не начинаешь говорить, — то делая комплимент, то саркастично разбавляя реплику оговорками, сказала Нерисса. Однако мужчина уже успел привыкнуть к такой манере хвалить. И отчасти он понимал причину таких формулировок. Нерисса предпочитала на всякий случай его не особо нахваливать, чтобы не зазнавался лишний раз. В некоторой степени он в такие моменты чувствовал себя человеком в исправительной школе, где его отучали от одних привычек и прививали другие. Но это ощущение проходило довольно быстро. Князь прекрасно замечал, как постепенно меняется в той или иной степени рядом с ней и как понемногу эти перемены начинают сохраняться в нем и вне ее присутствия. Просто потому что Эсканор привыкал к некоторым ее требованиям. Однако он не был против этого, так как отчасти понимал, что эти перемены сделают легче не только их отношения, но и отношение других людей может стать к нему лучше, что упростит ему жизнь в будущем. Будучи умелым манипулятором и неплохим психологом, Нерисса умела пусть только частично, но менять некоторых людей, почти незаметно влияя на их поведение, а порой и мировоззрение. Если она достаточно хорошо узнавала человека, то начинала понимать, на какие точки нужно надавить, чтобы заставить сделать то, что ей нужно, как можно говорить с человеком, а как — не стоит. И с князем она применяла этот навык время от времени. В основном предпочитая всячески препятствовать поводам для самолюбования, чтобы лишний раз не поощрять его нарциссизм. В какой-то степени ей удалось сделать его если не скромнее, то хотя бы чуть сдержаннее. Впрочем, она никогда не перегибала палку, порой действительно выказывая благодарность и отмечая его хорошие стороны. Обычно в такие моменты он весьма напоминал себя прежнего, но все же его высокомерие обрело хоть какие-то границы разумного, и этого Нериссе было достаточно, чтобы при каждом его комплименте самому себе не закатывать глаза. — Стервочка, — фыркнул князь, мягко целуя женщину в висок. — Но тебе это нравится, — без малейшего сомнения проворковала Нерисса, проведя указательным пальцем по его безупречно ровному носу. — Характер у тебя, конечно, не без изъянов, но… внешне… практически идеален, чтоб меня!.. — она даже не заметила, как прошептала собственные мысли. — Взаимно, душа моя, — хмыкнул князь, щелчком пальцев создавая на полотне пару серебряных кубков для вина. — Дьявол! — выругалась женщина. — Я сказала это вслух, да? — с усмешкой уточнила ведьма. — Да, — почти без явного самодовольства подтвердил Фобос. — Практически идеален? — Тебя слово «практически» смутило?! — возмущенно спросила Фокслер, тем не менее улыбаясь. — Ну да, эти твои татуировки на лбу выглядят странновато без дополняющего их княжеского венца, если сосредотачивать на этом внимание, конечно. — И всего-то? — хмыкнул мужчина, магией разливая вино по кубкам. — И всего-то, — ввернула женщина, с прищуром окинув князя чуть насмешливым взглядом. — Ну, это не страшно, — хмыкнул Фобос, протягивая Нериссе один из кубков. — Что ж… за нас, в таком случае? — фыркнула Нерисса, приняв бокал и чуть наклонив в его сторону. — За нас, — усмехнулся Эсканор, осторожно коснувшись своим кубком ее собственного, прежде чем отпить из него пару глотков. — И все-таки ты — дар божий, удивительно, что такая, как ты, предпочла меня, а не поиск кого-то получше, — без малейшего сомнения заявил Фобос, явно говоря это совершенно открыто. — Ого… — едва успев проглотить вино, пробормотала Фокслер, внимательно посмотрев в глаза напротив и понимая, что мужчина говорит вполне серьезно. — Вот это сейчас было… весьма неожиданно… — с трудом вымолвила Нерисса, видя, что тот вовсе не льстит, и на всякий случай поставила кубок на полотно, чтобы не выронить, если он решит как-то пояснить такое заявление. — Удивлена такому? — с усмешкой спросил князь, прекрасно зная ответ на этот вопрос. — Хочешь верь, а хочешь не верь, но это правда. До недавнего времени я и сам бы не поверил, что скажу такое. Но осознал… когда допустил мысль, что потерял тебя навсегда. Потерял не в том смысле, что не удержал как свою партию. А потерял в том значении, что увидел, как ты умираешь. Умираешь прямо в моих руках. Невозможно было отрицать то, что видишь своими глазами и чувствуешь собственными руками. Это было даже хуже, чем когда ты оказалась в плену. Тогда была надежда и оставалась хоть какая-то заранее поставленная цель. Но тогда все мои цели были в одном человеке… и этот человек мог умереть, — казалось, мужчине даже физически сложно не отвести от нее взгляда, но все же он находил в себе силы и говорить, и смотреть на нее. — Я не любитель откровений… но все же… считай это эгоизмом, если хочешь, но я хочу, чтобы ты знала… Понимая, что могу тебя потерять, я понял одну простую истину. К этому времени… к этому году, если угодно, ближе тебя у меня нет никого. Ты злишь меня порой… это так! Однако злишь или радуешь… но в общей сложности ты делаешь меня счастливым. Достаточно, чтобы мне было, в общем-то, все равно, где я нахожусь и что в моей власти, если только ты рядом. В момент… столь близкой утраты… я понял и еще кое-что… — Что?.. — почти бесконтрольно прошептала женщина. — Что только ради тебя стоит меняться или становиться тем, кем мог бы при желании. Мне не нравится признаваться даже самому себе, что я не идеал, совсем не нравится… но я прекрасно знаю, что тебе во мне не по нраву. И можешь не верить, но я стараюсь быть и терпеливее, и честнее к самому себе, — самоиронично усмехнувшись, прошептал Фобос. — Я это замечаю… вообще-то, и, поверь, знаю, как непросто бывает что-то в себе менять, — осторожно произнесла Нерисса, ожидая, скажет ли он что-то еще. — И все же… ты выбрала меня, несмотря на то, что видишь, каков я есть насквозь… почему? — вдруг спросил Фобос и замер, внимательно смотря на Нериссу. — Потому что ты принял меня такой, какая я есть… и… пошел ради меня на то, на что не каждый мужчина пойдет… на клятву верности, клятву о том, что я ценю в людях больше всего, — поведя плечом, искренне ответила Нерисса. — Мне приятно, что ты стараешься в чем-то подстроиться под меня, но… это все равно твое решение. Я лишь не скрываю, что мне в тебе не нравится, но это никак не влияет на то, что я люблю тебя за качества, которых не видела в мужчинах до тебя. И зачем мне было отвергать мужчину, которого… полюбила, чтобы искать еще не бог весть кого еще черт знает сколько лет? Это же… неразумно… нелогично… глупо, в общем. Нужно быть полной идиоткой, чтобы… отказываться от того, кто стал тебе дорог, от того, кого любишь только потому, что он не идеален. Недостатки… как ни крути, есть у всех, и ошибки люди совершают так или иначе. Я знаю и о своих недостатках, но тебе же они не помешали… так почему они должны мешать мне? Мне комфортнее с тобой, когда ты не слишком высоко задираешь нос, а терпеливым ты стал как-то… и без частых упреков с моей стороны. А все остальное — это мелочи. Просто… особенности твоей личности. Некоторые из которых меня то бесят, то веселят в зависимости от настроения. Большинство парней от меня сбегали, как от огня, по одной только этой причине. А ты, садомазохист эдакий, сам порой меня бесишь и ходишь при этом с самодовольной улыбкой на пол-лица! Ну где я еще такого найду? Я человек рациональный, плюсы в тебе, как ни крути, несколько весомее минусов, — выдохнув, Нерисса опустила на мгновение взгляд, кладя ладонь поверх его собственной. — Я полюбила человека, который оставил старые обиды, который принял меня настоящую со всем моим мрачным и странным прошлым, который действительно поддерживал меня, но не заставлял при этом чувствовать себя в должниках, который не принимал за меня решений, оставляя мне свободу выбора, который заботился обо мне и при этом не был навязчивым… Я полюбила того, кто был честен со мной. Все проще… чем кажется… — Что ж… Нерисса… — почти твердым голосом произнес мужчина, доставая из воздуха ту самую голубую розу, что подарил ей в день, когда начался их роман. — Нерисса, ты станешь моей женой? — уже тише спросил Фобос, и роза в его руке превратилась в золотое кольцо с орнаментом в виде все того же цветка. Нерисса в изумлении уставилась на кольцо, даже приоткрыв рот в немом вопросе: «Что ты сказал?» Буквально в считанные секунды в голове пронеслись почти все события, так или иначе связанные с этим мужчиной. На миг ей подумалось, что это было как-то уж слишком резко. Но, посмотрев уже не на кольцо, а в его глаза, она поняла, что он лишь сказал то, что считал должным сказать, и спросил о том, что значило для него очень многое. И услышанное его более чем устроило. Он действительно счел ее той женщиной, с которой он хочет создать семью. И Нерисса не могла сказать, что не считает его достойным женихом. Но все же вопрос застал ее врасплох. Моргнув пару раз, она заметила, как во взгляде Эсканора проявилось нешуточное беспокойство. Нерисса и сама не понимала, почему никак не произнесет ответ, который уже знает. — Знаешь, на «первом свидании» как-то не ожидаешь предложения руки и сердца… — наконец, улыбнувшись, пробормотала женщина. — После такого… Ну конечно же да! — едва держа себя в руках, Нерисса протянула к нему руку, абсолютно счастливая в момент, когда наконец улыбнувшийся мужчина осторожно надел кольцо на ее безымянный палец. — У тебя весьма креативный способ делать серьезные заявления, Фобос! — с усмешкой произнесла Фокслер, ухватив его за воротник рубашки и притягивая к себе, чтобы, не колеблясь ни секунды, поцеловать.***
В один из наиболее теплых и спокойных дней конца марта месяца в Центральном парке города Хитерфилд собралось приличное количество человек. На небольшой полянке рядом собрались вместе Вилл, Ирма, Тарани, Корнелия, Хай Лин, Калеб, Мэтт, Ян Лин и Галинор. Из всех приглашенных на пикник не хватало только магов. — Как думаете, они вообще придут? — лежа прямо на траве, спросила остальных Хай Лин. — По идее, собирались, — невозмутимо ответила Вилл, выпивая стакан сока практически одним глотком. Девушка устроила настоящее соревнование с Ирмой в бадминтон. — Да вон они! Идут. И Бенджен с ними. Похоже, вышел из запоя… — пробормотал Мэттью, тихо бренча на простой гитаре. — Простите, мы немного задержались, — фыркнула Нерисса, скосив взгляд на дядю и присаживаясь вместе с князем на свободные места. — Нерисса? — удивленно произнесла Галинор, уставившись на руку ведьмы. — Что? — немного резким тоном откликнулась Фокслер. — У тебя… кольцо на пальце… — осторожно продолжила Галинор, привлекая к этому факту всеобщее внимание. — Ну да. Еще что интересного скажешь? — хмыкнула Фокслер. — Это то, что я думаю? — подала голос Ян Лин, заметив, что кольцо находится на безымянном пальце. — Не знаю, я не читаю мысли, так что озвучь их, если хочешь услышать ответ на не заданный вопрос, — на сей раз с более дружелюбной интонацией сказала Нерисса. — То есть вы… это… как бы сказать? — не решаясь выдвинуть почти очевидное предположение, пробормотала Вилл. — Помолвлены? — снисходительно подсказала Нерисса. — И почему это вас всех так… хм… удивляет? — Ну, поздравляю вас, — фыркнула Ирма, похлопав Калеба по плечу. — Учитывая, что к этому все и шло, такого исхода и следовало ожидать, — пожав плечами, произнесла уже Корнелия. — И когда вы в таком случае собираетесь пожениться? — невозмутимо спросила Хай Лин, прежде чем откусить от хрустящего тоста с джемом. — На Сауроне, — практически единовременно ответили маги. — То есть, пока мы шли рядом целый час… ты и словом не обмолвилась? — вдруг спросил Бенджен. — И когда договор подписывали — тоже, — в ответ хмыкнула Нерисса. — Тогда я видел твои руки, и никакого кольца не было, — покачав головой, пробормотал Джонс. — Ты уверен? Может, еще не протрезвел до конца? — фыркнула женщина. — Уверен, — твердо заявил Бенджемин. — Хм… значит, сняла на время встречи, чтобы проучить любителя крепких напитков, — равнодушно сказала Нерисса. — Понятно, — усмехнулся Джонс. — Ну, Ирма, с тебя двадцатка, — хихикнула Хай Лин. — Вы всерьез ставки делали на это? — хмыкнул князь, изгибая брови. — Ну да, — спокойно подтвердила Ирма. — Однако! — хохотнув, пробормотала Нерисса. — Нерисса, это, конечно, возможно, не наше дело, но о каких бумагах идет речь? — осторожно спросила Тарани. — Ну, строго говоря, дело ваше, но оно не касается всех вас, — хмыкнула женщина. — Калеб, поговорим после пикника? Это не займет много времени, — обращаясь к сыну, произнесла Фокслер. — Конечно, — спокойно согласился парень, кивнув. Постепенно почти всем участникам пикника удалось ненадолго расслабиться и, забыв о прошлом, насладиться едой, напитками, солнечным и теплым днем на парковой лужайке. Единственной, кто чувствовал себя совершенно чужой на этом празднике жизни, была тихая и в целом молчаливая Галинор. Фобос, не будучи заинтересованным в происходящем, большую часть времени проводил какие-то расчеты в старом добром блокноте, иногда отвлекаясь, чтобы вежливо ответить на задаваемые ему вопросы. Годы жизни в замке давно научили его, почти не прислушиваясь к болтовне собеседников, коротко и нейтрально поддерживать беседу даже с людьми, которые ему не интересны от слова совсем. Бенджемин если и разговаривал, то только с Нериссой, и то, скорее, пытался, так как сама ведьма предпочитала разговору с ним лишний раз пообщаться с подростками, в основном — путем непринужденных подколок и принятия косвенного участия в игре в волейбол… в качестве судьи, ведущей счет и едко комментирующей всяческие ошибки девушек и парней. Однако те лишь смеялись или фыркали над ее острым языком, прекрасно понимая, что это ее способ развлечь себя. Ян Лин большую часть времени пыталась разговорить Галинор, но та продолжала скромно помалкивать, неохотно идя на диалог. — И победа в конкурсе на самое хмурое лицо достается Галинор! — внезапно произнесла Нерисса прямо над ухом бывшей подруги. Женщина дернулась так, что чуть не выронила пластиковый стакан с соком из рук. — Я бы отдала пальму первенства своему дяде, но ты ее заслужила честно. — Рада, что комментирование игры тебя развеселило, — тихо хмыкнула Галинор. — Знаешь, стоит вдруг оказываться на волоске от смерти, и приоритеты тут же меняются, — хмыкнув, саркастично заметила Фокслер, отходя чуть в сторону и присаживаясь напротив старых подруг. — Начинаешь ловить кайф от любой приятной мелочи. — Мы обе знаем, что это напускное, — фыркнула бывшая стражница огня. — Да неужели? По-твоему, я слишком серьезная или слишком зацикленная на злобе, чтобы раз в фиг знает сколько месяцев просто развлечься без оглядки на текущие вопросы и задачи? — не без иронии спросила ведьма, изгибая бровь. — Галинор, да я впервые за последние несколько лет могу сказать, что фортуна повернулась ко мне лицом, а не сами знаете, каким местом. — Что, правда? — не без скепсиса уточнила Галинор. — Особенно учитывая тот факт, что при встрече ты получишь не Саурон, а сюрприз от Совета. — Я душой не кривлю без веской надобности, — пожав плечами, произнесла Фокслер. — Сама подумай! Не волнуйся, если будет сложно, — в первый раз всегда непросто что-то делать! Так, я осталась жива, — начала загибать пальцы женщина под не самым довольным взглядом старших стражниц, — главные действующие фигуры со стороны моего заклятого врага от него отреклись, пусть даже тайно. Я успела по-хорошему попрощаться с Кессиди, выполнила условие сделки с потусторонним миром, расплатившись за ее же воскрешение жизнью своего мучителя Рафаэля. Вернула своего пьющего авантюриста, но все-таки родного дядю. Окончательно порвала все связи с неудавшимися романами. Помирилась с любимым сыном. Спасла беззащитных девчонок, как и хотела. Заключила сделку, которая устроит меня в обоих исходах. Уже начинаю планирование по захвату Саурона, заведомо зная, чем и как можно заслужить их лояльность, а затем — и верность. И, черт возьми, я нашла человека, который меня полностью устраивает. Что еще мне может быть нужно для счастья? Да только голова Мудрейшего, насаженная на пику замка на радость всему Саурону от Гильема на западе до Вальтампа на востоке! Но… увы, его смерть от моей руки будет мне только помехой. Так что я лучше направлю свою энергию, интеллект и воинственность на восстановление и дальнейшее процветание Саурона. С мужем, который учитывает мои интересы и мнение, а также имеет какой-никакой опыт в управлении миром… это будет намного проще. Так что… попробуй напрячь извилинку в своей голове и подумать, с чего бы вдруг мне сейчас не радоваться жизни? Да, в процессе что-то может накрыть мои планы медным тазом, но я из всяких передряг выбиралась, что-нибудь да придумаю. Или придумаем, зависит от конкретной расстановки фигур на поле. — Что ж, возможно, — хмыкнула Галинор. — Мне вот что интересно. Мне показалось, или тебе есть дело до того, что со мной попытается сделать этот молодящийся лысый старик? — сощурившись, спросила ведьма. — Ты все новые и новые наименования придумываешь. Когда определишься? — хмыкнул сидящий рядом Эсканор. — Имя «Мудрейший» явно не для него, — вместо точного ответа произнесла Нерисса, снова посмотрев на Галинор. — Ты ненавидишь меня, верно? — вместо ответа произнесла Галинор. — А это сейчас откуда вылезло? — усмехнулась Фокслер. — Нет. Я тебя не ненавижу, Галинор. Говорят, что помнить зло — все равно что пить яд. Я все еще не понимаю твоего рабского послушания в отношении Кондракара, как и остальных стражниц, не считая, конечно, Кессиди. Я пыталась донести до вас, как все было, вы знали меня как стражницу почти четыре года, некоторые из вас знали, что я дважды рисковала жизнью ради Кэсс. Но стоило событиям сложиться так, что только вера могла быть доказательством того, что я не убивала ее ради власти или исходя из неведомо откуда взявшегося на то желания… и вы не поверили мне. Вы поверили мужику, которого там даже не было. Вы поверили тому, кто якобы видит души людей насквозь и знает, кто чего заслуживает. Поверили ему, но не мне, хоть я и была той еще стервозной командиршей, какой и осталась, в общем-то, но, когда вы были в беде, я за вас горой стояла. А с любого, кто на лице Кесс хоть слезинку вызывал, я три шкуры драла разве что не в буквальном смысле. Но наивные девушки под впечатлением от трагедии… поверили в то, что «все это было лишь лицемерием. Маской того зла, что сокрыто в моей почерневшей от власти душе». Даже поколение стражниц во главе с Вилл оказалось, как мне кажется, умнее вас в том возрасте, хоть они сейчас и младше. Я прекрасно запомнила, как на меня смотрела каждая из вас. И если Ян Лин, поверив в это, хотя бы сочла более правильным просто промолчать и не судить о том, чего не видела — спасибо хоть за это, то ты и Кадма с готовностью осыпали меня презрением во всех формах данного отношения. Никто из вас так и не смог понять, что я пережила за те двадцать лет, и никто из вас не знает, чего мне это все стоило. Я не собираюсь воскрешать былые отношения, «подружки», я просто отношусь к вам по-человечески в память о том, что было до трагедии. Мое теперешнее хорошее отношение к молодым стражницам продиктовано разными фактами, но оно не имеет отношения к вам ни прямого, ни даже косвенного. То, что я отношусь к вам неплохо, не означает, что я хочу что-то вернуть. Мне этого не надо. Я всегда относилась к тебе, Ян Лин, с некоторым уважением, ты неплохой человек, не глупый и чертовски сильный духом. Мне немного нравится твоя бойкая внучка. Но на этом все: уважение, терпеливость, некоторое доверие, потому что знаю, что ты не поступишь не по чести, насколько это вообще возможно. Кадма живет себе где-то в этом городе, и слава Богу, что мы ни разу не пересеклись. Я бы ее, наверно, прибила уже после первых минут разговора, особенно если б она начала в своей излюбленной манере припоминать мне каждый неугодный ей поступок. А что до тебя, моя дорогая Галинор, — за время своей речи Нерисса несколько помрачнела, впрочем, как и ее слушательницы. Встав, она присела рядом с нахмурившейся Галинор и положила руку той на плечо. — В моих глазах ты — неразумное дитя, чей разум подобен пластилину. Несколько слов, пара несложных факторов — и бери тебя голыми руками, что я и сделала не слишком давно. Ты с возрастом стала такой, что при большом желании из тебя можно веревки вить, что и сделал «Мудрейший». И до тебя совсем нескоро доходит, что тебя используют, что тебя обманывают, что с тобой играют, как с марионеткой… ты слабая, Галинор. Мне даже жаль тебя, — чуть скривив под конец речи губы, Нерисса покачала головой, поднимаясь с места. — Вы можете смотреть на описанную ситуацию иначе, мне все равно, ведь, скорее всего, эти два месяца — последние, в которые мы вообще хоть иногда видимся. Но это то, как я вижу ту ситуацию. И, честное слово, этому шраму сорок с половиной лет. Я не испытываю к вам ненависти, просто не собираюсь улучшать отношения больше, чем до уровня «мы не горим желанием посмотреть на тебя в клетке. Я не желаю вам ничего дурного», — ведьма, ухмыляясь, невозмутимо развела руками под их помрачневшими взглядами, после чего направилась к сыну, прихватив с собой сумку. — Простите, ребята, но мне придется украсть у вас Калеба ненадолго, — с усмешкой сказала ведьма, заметив, что вся компания уже начала потихоньку собирать вещи. — Только вернуть не забудь, — хмыкнула Корнелия. — Вам вредно со мной по-хорошему общаться, — хохотнув, громко прошептала Нерисса. — Куда предлагаешь отойти? — подойдя к женщине, спросил парень. — Да вон на ближайшую лавочку, — спокойно сказала Фокслер, кивнув в сторону озвученного места.