***
Микаса мыла мотоцикл Леви, когда тот вернулся с вылазки. Аккерман подошёл сзади к девушке и провёл рукой по её позвоночнику, слегка надавливая. Брюнетка взвизгнула и развернулась к мужчине. Он мгновенно впился в её губы и приподнял на руки. Подойдя к столику, Леви скинул с него все инструменты и посадил на шероховатую поверхность Микасу, продолжая целовать её. — А вдруг увидят? — спросила Микаса, когда Леви стянул с неё штаны и трусы. — Это меня заводит, — он резко вошёл в неё, начиная двигаться. Микаса обвила его торс ногами и слегка откинула голову назад, пытаясь сдерживать стоны. Гараж был не заперт. Жан случайно подглянул и потерял дар речи. Микаса и Леви трахались на столе. Это же... Кирштейн тяжело задышал, не каждый день увидишь подобное, поэтому можно немного поподглядывать. Леви прижался к девушке и кончил в неё, прижавшись к ней щекой. Микаса не смогла сдержать стонов, хотя до сих пор боялась, что их увидят. Увидев, что Леви застёгивает ширинку. А Микаса надевает трусы и штаны, Жан помчался в штаб весь вспотевший. Забежав в столовую, нашёл Марко, который поднимал стулья наверх после обеда. Он схватил друга и наклонился к его уху: — Марко, я только что видел, как капитан и Микаса трахались в гараже на столе! — Что? Ты передрочил на свои порно-журналы! — не поверил Марко. — Реально! Я это видел своими глазами! — возмутился Кирштейн. Марко кивнул рукой в знак согласия и сделал вид, что поверил другу. Спорить с Жаном всё равно бесполезно, да и настроения не было. Подняв стулья, парни пошли в оружейную, чтобы проверить наличие оружие по списку и количество патронов. Джина и Рикки уже были в оружейной, проверяя оружие. Марко сразу взял листы и проверил наличие дробовых патронов. Все коробки были на месте, некоторые были покрыты толстым слоем пыли, потому что из дробовиков стреляли редко, поэтому и патронами редко пользовались. Поставив галочку напротив количество дробовых патронов, Марко начал проверять пистолетные, а потом магазины для автомата и, жемчужину всего оружейного склада и Легиона разведки, РПГ. Все было на месте. Не хватало только ядерной бомбы, пары танков и Тополя-М для полной комплектации. Тогда можно было воевать не только с зомби, но и с остатками выживших. — Обожаю этих сучек, — Рикки смотрела на РПГ, повизгивая от удовольствия от противотанковых гранатомётах, лежащих в коробках. РПГ были "одолжены" с военной базы Уэгельса и нигде не значились. Леви опасался, что такое оружие конфискуют главнокомандующие, поэтому убедил Эрвина не афишировать наличие гранотомётов в Разведкорпусе. Правда, скорее всего, верха об этом знали, возможно, Хистория не знала, а её приближённые знали. Не могли же шесть РПГ исчезнуть из базы просто так. В любом случае, никто не требовал у Разведкорпуса отдать оружие и на складах тоже не копался, что радовало. Сделав пересчёт оружия, разведчики направились в гараж. Рикки усердно чинила каждый байк, а Петра жаловалась на свой, что он как-то не так рычит. Киммель направилось осматривать своего больного "пациента". Джина подошла к своему, который был накрыт клеёнкой от пыли и лишний глаз. Девушка вспомнила, как отец подарил ей мопед на четырнадцатилетие, так зародилась её любовь к этому неоднозначному транспорту. В шестнадцать она тайком сделала татуировку, из-за который сильно поругалась с отцом. Будучи военным, отец отчитывал дочку почти за всё. Он хотел, чтобы Джина пошла по его стопам, стала такой же как он. А потом Купер поступила на переводчика. Бедного отца тогда чуть инфаркт не хватил, они сильно разругались и начали общаться реже, а потом Джина вообще вышла замуж. — О, да тут детальку поменять, и он ещё погоняет, — Рикки шутливо постучала по красненькому мотоциклу и засмеялась, чувствуя себя ветеринаром, который лечил железных коней. Жан стоял хихикал и указывал Марко на деревянный стол, на котором обычно лежали инструменты, но сейчас они почему-то были скиданы на пол. Рикки быстро собрала с пола орудие труда и начала "лечить" мотоцикл. Остальные пошли дальше по своим делам.***
Микаса и Саша играли в классики, которые нарисовали на асфальте. Побеждала Аккерман. Такая детская игра, а уже через час, как девушки её нарисовали, остальные солдаты тоже начали играть в классики, подкалывая друг друга и странно смотря на Микасу. Жан успел рассказать всем об увиденной картине в гараже. Кто-то поверил ему, а кто-то нет. В любом случае, от этих взглядов девушке было не по себе. Хотелось сквозь землю провалиться в этот момент от стыда. — Пошли, выпьем чаю, — Саша, увидев недобрые взгляды в сторону подруги. — Ага, но только кофе. — Аккерман поспешила уйти с тренировочной площадки, не желая лицезреть осуждающие взгляды на себе. С Леви ей было хорошо, хоть он и был грубияном. Микаса нелепо улыбалась, когда думала о нём, её тянуло к нему какие-то магнитом. Она была стрелкой в компасе, а он севером. На тренировках или при уборке Леви относился к Микасе, как к остальным и гонял её не меньше, чем остальных, делая такое выражение лица, как будто видет девушку впервые в жизни. Микаса не обижалась, считая, что афишировать свои отношения неправильно, да и отношения это громко сказано. Просто секс с долей чувств и волной необузданной страсти. Поцелуи и прикосновения были очень приятными для обоих Аккерманов. Секс это не только сунул-высунул, это чувства, мурашки, гуляющие по всему тему, ощущение тока, который пронизывает каждую клеточку тела, неловкое, рваное дыхание, поцелуи в самые чувствительные и эрогенные места, знание секретов чужого тела больше, чем своего. Засосы на шеи Микасы, прикрытые красным шарфом, говорили о том, что Леви знал тело Микасы, как своё. Он соединялся с ней, чувствуя её обжигающее тепло, слыша довольные, возбуждённые стоны с каждым толчком и видя раскиданные глянцевые чёрные волосы по подушке. Микаса была олицетворением какой-то женской внутренней силы. На тренировках выкладывалась по полной, не жалея себя. Леви удивлялся, наблюдая насколько вынослива и красива Микаса. Как её губы плавно скользят по его губам, пачкая их едва заметной помадой. Мужчине нравилось абсолютно всё в рядовой. Она даже сидя в столовой, выглядела изящной, всегда держала спину и наносила лёгкий макияж, который только подчёркивал красоту Микасы. Платья девушка носила редко, только тогда, когда выходила в город с подругами. Выпив кофе с Сашей, Микаса направилась к Хельге Лант, которая часто сидела с Дэвидом. Хельга в этом момент осматривала Петру, которая упала с мотоцикла и сломала руку. Нужно было накладывать гипс. — Микас, ты не поможешь мне? — Хельга улыбнулась, увидев подругу. Петра же слегка скривилась. Слухи, распространённые Жаном, дошли и до неё. Рал сначала плакала, а потом хотела подсыпать разлучнице в еду мышьяка. Леви перестал даже смотреть в сторону Петры, а девушке было обидно до слёз из-за этого. — Помочь? Как? — Микаса заметила, что Петра изничтожает её взглядом. — Посиди с Дэвидом, я устала от него, — Хельга покачала головой, а подруга молча взяла ребёнка и направилась с ним на улицу. Присев возле штаба на крыльцо, Микаса посадила Дэвида к себе на колени и посмотрела на пустую тренировочную площадку. Хорошо, что на ней никого не было. Ребёнок что-то рассказывал на своём, поворачивал голову и смотрел на Микасу, иногда смеясь. Уже начало темнеть, и девушка вернулась в штаб, пошла к подругам, которые пили чай у Ханджи. — Слушайте, я никогда не была на девичниках! — запищала Ханджи, радуясь чужой свадьбе больше, чем своей. — О, нет... — покачала головой Джина. — Второй раз гулять на девичнике одной и той же подруги, это же-е-есть, — с надменной улыбкой посмотрела на подругу Венера. — А как вы первый раз гуляли? Что там у вас было? —поинтересовалась Зое. — Вер, нет... — всё, что успела сказать Купер. — Мы заказали горячего, накаченного, — Венера облизала свои губы, — стриптизёра и от двигал своими аппетитными бёдрами в такт музыки и постепенно снимал свою одежду, кидая.... Её... В нас! — Да, было круто. Этот красавчик был таким горячим, наверняка и в постели был зверем! — захлопала в ладоши Рикки. — О... Бывший муж Джины тоже был диким зверем в постели! — с ехидством произнесла Венера, а Джина вскочила со стула и убежала прочь. Она чуть не врезалась в Микасу с Дэвидом. — Что такое? — Ханджи с растерянным видом поднялась со стула, смотря в след Джине. — Я с её мужем трахалась, а она нас однажды застала в их же спальне. — Ухмыльнулась Венера. — Вообще он ей с многим изменял. Хотя, с его внешностью сложно хранить верность одной, когда вокруг куча красоток с модельной внешностью. — Детка, это ты о себе? Пф... — Рикки подкатила глаза и плеснула в лицо подруги полутёплый кофе. — Хуельной, а не модельной! — Ты... Дура! Идиотка! — Венера вскочила с места, чувствуя, как кофе стекает по её лицу, капая на светлую рубашку коричневыми пятнами. Ханджи пошла искать Джину. Ей было не особо интересно наблюдать за разборками подруг. Венера всегда была ей неприятна, начиная своего внешнего вида, заканчивая высокомерием и грубостью. Рикки же тоже вела себя часто странно, смеялась там, где не было ничего смешного. Хельга была приятным человеком, внимательно ухаживала за больными, иногда брала свой байк и каталась по городу в одиночку, покупая на зарплату себе одежду и сухофрукты, которые очень любила. Ханджи удалось найти ревущую Джину у неё в комнате. Девушка плакала в подушку, сжимая её. Зое не знала, что говорить в этой ситуации и как приободрить Джину. — Я не знала, что… — Да ладно, — Купер села на кровать, всхлипывая и вытирая слезы рукавами. — Я даже не представляю, какого тебе видеть Венеру каждый день перед глазами, — Ханджи присела рядом с девушкой, крутя в руках шоколадный батончик с изюмом. — Это очень трудно. Мне постоянно мерещится перед глазами эти мерзкая картина, произошедшая за месяц до эпидемии. Если бы мы со Стивом, моим мужем, успели развестись официально, мне было бы сейчас намного легче. Намного, — слёзы опять накатывались на глазах. — Поплачь, потом будет легче. Это я уверяю тебя, — Зое похлопала девушку по плечу. — Я боюсь, что… что Венера расскажет всем об этой мерзости. Знаете, она же даже халатик мой кружевной надела, хотя он ей был малой. — Джина тяжело вздохнула. — Как же я ненавижу Стивена! Он... Я понимаю, что не могу так говорить, он погиб и... Но... Фух... Извините, я просто... Просто мне не по себе от предстоящей свадьбы. У меня руки трясутся, я постоянно вспоминаю нашу свадьбу со Стивом, что отец был против моего брака... — Ты боишься, что измены повторяться? — Ханджи посмотрела на Джину, а в её очках заиграли блики от включенного света. «Я не боюсь измен. Наш брак с Эрвином фиктивный, ненастоящий, как декорации в театре. Я не знаю, почему я согласилась на такое, ведь я не хочу становится для Дэвида вообще никем. Я запуталась и не могу даже рассказать никому об этом», — мысленно говорила Купер, смотря на исследовательницу. — Не бойся, Эрвин не должен тебя обидеть, — Ханджи приобняла девушку, — а если обидит, то мы его побьём! — женщина рассмеялась. — Чем побьём? Плёткой или руками? — улыбнулась Джина. — Палкой, но не сильно. Так, припугнём его. — Ханджи продолжила смеяться. Ночью, когда Рикки, Микаса, Дэвид и Джина ложились спать, Рикки вдруг заплакала, когда мазалась на ночь кремом. Купер подошла к ней в попытке узнать, почему она плачет. — Малышка... Я виновата перед тобой, но... Знаешь, я хочу тебе покаяться, но боюсь, что ты меня возненавидишь из-за этого, но я не могу больше молчать! — чуть ли не кричала Киммель. — В чём ты виновата там? — Джина думала, что Рикки преувеличивает свою вину, хотя для неё даже самая мелкая пакость, сделанная случайно грызла её совесть. Рикки была очень честной и не могла долго скрывать что-то. Ей обязательно нужно было признаться в своём проступке. Это было для неё жизненно необходимо. — Короче Эшли это моя дочь и Стивена. — Выдала Киммель и заплакала. Микаса, которая никогда не видела Стива, считала, что он последняя тварь, которую задушить мало. Аккерман видела, как лицо Джины охренело от такого заявления. — Знаешь, он был хорошим отцом и... — Не продолжай! — дрожащим голосом прошептала Джина и поплелась к выходу. — Это предел... Хватит с меня! Я не могу… не могу больше так... Купер выбежала из комнаты и помчалась в лазарет к Хельге, чтобы поговорить с подругой и переночевать у неё. Именно в этот момент, она даже обрадовалась, что выходит замуж и ей больше не придётся жить в одной комнате с Рикки-гнусной-предательницей! Такой удар был совершён по самооценке Джины. Сначала Венера, потом Рикки. Купер не удивится, если и Хельга сейчас скажет, что спала со Стивеном, но нет. Совесть Лант была чиста перед подругой. Она накапала девушке успокоительного, и та уснула на неудобной кровате в лазарете. Хорошо, что не было больных, и Джина выспалась.