Пустошь

      Леви и Микаса вырвались из штаба, махнув рукой на работу и заботы. Аккерманы решили устроить небольшой пикник на природе. Только он и она. Разложив тёмно-зелёный брезент, Леви поставил на него соломенную корзинку и термос с чаем, который был ещё тёплым. Микаса достала завёрнутый в лаваш салат из помидоров, огурцов, майонеза, яиц, кетчупа и зелени. Лаваши делала для пары Саша, которая сегодня была ответственна на кухне.       — Здесь так красиво! — с восхищением сказала Микаса, держа в руках белую кружку, одолженную на кухне.       — Лес, да река. Посредственность... — Леви допил содержимое своей чашки и потёр глаза. Он не знал, как себя вести рядом с Микасой. Капитан вырос в неблагополучном районе, где к женщинам относились, как к вещи. Их избивали, унижали. Никак по-другому к ним не относились. Даже в приюте мальчики принижали девочек, заставляя их заправлять постели, стирать носки и прочее. Воспитателям было плевать на то, что творилось в их приюте. Никакой нормальной модели человеческих взаимоотношений у Леви не было, только насилие, разврат и нищета.       — Капитан, — она обняла его сзади, проведя холодными руками по его груди. Прикоснувшись к его щеке губами, девушка скользнула губами к его шее, а рукой нащупала пуговички на белоснежной рубашке.       — Можно просто Леви в неофициальной обстановке, — Аккерман был как-то напряжён сегодня. Его взгляд смотрел куда-то вниз, он был задумчив и молчаливее, чем обычно.       — Леви, — Микаса хотела сесть на колени мужчины, как вдруг над их головами зажужжали вертолёты, сразу два. Они летели в сторону старого санатория. Леви, Майк и Петра защищали то место от зомби где-то год назад, но там никто сейчас не обитал. Разведчики переглянулись и решили понаблюдать за вертолётами и, собрав корзинку и брезент и оставив всё это под деревом, понеслись вперёд.       Вертолёты приземлились возле санатория на асфальтированную площадку, где когда-то стояли беседки. Асфальт в этом месте был слегка потресканным. Из первого самолёта вышли двое охранников: Деррик и Итан, обошли периметр и вернулись к самолёту. Из него вышла девочка Эш.       — Папа! Папа! Давай быстрее! — кричала девчушка, на которой был светлый сарафан в цветочек.       — Эш, не беги!       Разведчики спрятались за двухэтажное строение. Они осторожно наблюдали за людьми из БИАВ. Увидев высокого, красивого черноглазого шатена в чёрной рубашке расстёгнутой на пару верхних пуговиц, Микаса, как девушка, нашла его очень красивым. Его волосы были зачёсаны назад, а по бокам подстрижены очень коротко. Следом за мужчиной вышла Элоиза, пытаясь догнать непоседливую девочку.       — Эй, Хименес! — из второго вертолёта вышел русый мужчина с голубыми глазами. Одет он был в светло-коричневую рубашку, похожую на шерифскую и тёмные брюки.       — Рэми, не начинай! — недовольно махнул рукой Хименес.       — Что? Мне не начинать? — русый был ниже шатена на полголовы и немного худее.       У Хименеса зачирикала рация. Он погрозил Рэми пальцем, чтобы тот молчал. Друг скрестил руки на груди и недовольно покачал головой.       — Да! Хименес слушает, приём.       — А, щенок наконец-то соизволил ответить! — раздался в рации грубый мужской голос.       — Генри, прошу вас...       — Закрой свою пасть! — Маршалл не был настроен на дружескую беседу и общался со Стивеном очень грубо. — Слушай, даю тебе два месяца, чтобы ты нашёл эту мерзкую крысу, пропавшую с военной базы. Если не найдёшь, соберешься со своей шмакодявкой и друзьями и пойдёшь на все четыре стороны. Усёк?       — Генри, я не знаю где находится полковник. Я не могу посетить их главный город. Поймите, наши вертолёты вызывают у людей ненависть, я боюсь, что нас могут сбить, — оправдывался Хименес, чувствуя себя маленьким ребёнком, который оправдывался перед учителем, почему он не выучил стих.       — Ты только ноешь! Не мужик, а баба! Отбой! — рация затихла, а Рэми опять приблизился к другу, подкатывая рукава на рубашке. Было невыносимо жарко.       — Сука! Старый урод! — Хименес со всей силы ударил по камешкам, из которых была выложена клумба ногой. — Ненавижу! Идиот!       — Папочка, не плачь! — Эш побежала к отцу, протягивая ему жёлтенький цветок. — Вот, это тебе! — она протянула ему цветок, задрав голову вверх.       — Папа не плачет, милая, — мужчина присел на корточки, гладя дочку по её непослушным волосами. — Папе просто обидно, что его не ценят!       — Хименес! — Рэми был нетерпелив. Он переминался с ноги на ногу, подкатывал глаза и ойкал. — Если из-за тебя нас выгонят из Вондер-Уизард, я лично прострелю тебе голову.       — Кончились патроны, — сказал Деррек, встревая в разговор.       — Значит, придушу тебя... — Рэми вдруг развернулся к двум охранникам. — Как кончились?       — Сэр, мы потратили последние боеприпасы ещё неделю назад, — отчитывался Деррек.       Повисло неловкое молчание. Все смотрели друг на друга, пытаясь понять, что они оказались в полной заднице. Шум, издаваемый лопастями вертолётов, приманивал к себе заражённых. Боеприпасы быстро кончились и Дерреку с Итан больше было нечем отстреливаться от зомби.       — И мы ещё хотим мяса, — заявил Итан. Деррек стукнул его локтём в живот и охранник замолчал. Элоиза увела девочку за большую клумбу, чтобы она не слышала этого разговора. Микаса и Леви пытались вникнуть в смысл слов этих людей. Девушка вдруг оступилась и рухнула на колени, сломав с треском под собой сухие ветки. Аккерман подхватил Микасу подмышки и потащил в стороны мотоциклов. Охранники, услышав шум, направились искать источник шума. Элоиза потащила Эш к вертолёту, Рэми запрыгнул в вертолёт, а Хименес остался на месте, не боясь ничего и никого.       Дотащив Микасу до мотоциклов, Леви посмотрел на девушку, которая выглядела как-то не очень. Возможно, так на неё действовала невыносимая жара, бьющая по вискам.       — Ты сможешь ехать сама?       — Да, — Аккерман залезла на свой байк и рванула вперёд. Леви следом за ней. Деррек и Итан увидели уезжающих по тропинке разведчиков и растерялись. Будь у них патроны, вряд ли бы они стреляли в них. Хотя... Кто знает, как было бы, если бы автоматы двух военных были с полным магазином.

***

      Микаса, чувствуя сухость во рту и слабость в конечностях, отправилась к себе, чтобы поспать пару часов. Последние пару суток, девушка спала очень плохо. Её мучили кошмары, она просыпалась несколько раз за ночь в холодном поту, отчаянно хватала губами воздух и долго не могла уснуть. На тренировках была вялая, постоянно зевала, один раз заснула за завтраком. Саша советовала подруге посетить лазарет, но Микаса отказывалась, ссылаясь на обычный недосып.       Вечером Ханджи устроила девичник в здание лазарета, правда Джина была вообще не рада этому. Она со злостью смотрела то на Рикки, то на Венеру и качала головой. Ханджи сунула в руки невесты стакан с разноцветной жидкостью.       — Что это? — Джина, одетая в розовое ажурное платье, выглядела, как будто она на детском утреннике. Для девичника такой милый наряд был в самый раз, символизируя прощание с беззаботной жизнью и встречу с жестоким замужеством. Правда, Джине было не с чем прощаться. Она перескакивала на ходу с одного коня, на другого.       — Это вкусненько, попробуй! — нарядная Ханджи улыбнулась. Джина выпила. Ей понравилось.       Саша включила музычку и начала танцевать. Микаса выпила и тоже начала пританцовывать. Алкоголь расслабил брюнетку, и она чувствовала себя лучше, чем утром. Джина и Ханджи присоединились к пляскам, а потом и Хельга подключилась.       Напившись, девчонки чуть не разнесли лазарет, устроив бой подушками. У Ханджи потекла туш, заставляя её дико ржать от этого. Волосы Джины зачем-то побрызгали лаком, подняв наверх. Саша сказала, что это модная причёска-ананас. Купер согласились, что это она сейчас похожа на ананас.       — Ой, что-то я перепила! — Ханджи легла на стол, сжимая в руках мишуру.       — Я тоже! — Джина легла на одну из кроватей, зевая.       — Ещё по одной? — предложила Хельга. Зое и Купер подскочили практически одновременно. Джина упала на пол.       — Эй, невеста... Ты там... Не наставь себе синяков, вставай! — Ханджи потянула девушку за руку наверх и сама шлёпнулась рядом с ней.       — Ханджи, спокойной ночи? — Джина со шлепком перевернулась на бок, смотря на Зое, которая захрапела, но тут же подскочила на ноги. Петра едва успела удержать майора, чтобы женщина не расшибла себе лоб.       Микаса и Саша уложили Джину баиньки и легли на соседние кровати. Некоторые девушки тоже легли спать прямо в лазарете. А некоторые поползли в штаб.       Хельга с ужасом представила, что завтра ей придётся убирать с пола блёстки, конфетти, отмывать разлитые коктейли и проветривать лазарет. Но зато девчата навеселились.       Парни же просто выпили по рюмке водки и отправились спать. Эрвин проработал всю ночь, пытаясь за сутки доделать кое-какие дела. Леви искал Микасу, но в её комнате спали Рикки и Венера. Аккерман же осталась ночевать в лазарете.       В коридоре Леви услышал стук каблуков, а потом увидел силуэт Петры. Она была такой миниатюрной, красивой и пьяной... У капитана отбилось любое желание прикасаться к Рал, а она посмотрела на него, когда проходила мимо и всхлипнула. Леви оглянулся, глаза уже закрывались. Дико хотелось спать.       — Петра...       — Капитан Леви? — Рал мгновенно оглянулась и посмотрела на мужчину, хлопая глазами.       — Хватит ныть, Петра. Мы скоро все утонем тут нахер в твоих слезах! — после этих слов Аккерман развернулся и направился к себе, а Рал побежала к себе, начиная плакать по дороге. Ей было так обидно сейчас. Её сердце сжималось от боли безответной любви. Руки дрожали, а кожа покрывалась мурашками. Хотелось заснуть и не проснуться. Или исчезнуть отсюда как можно дальше. Петра проплакала почти всю ночь, ненавидя Микасу всем сердцем и желая ей всего плохого в сердцах. А почти под утро Рал смогла уснуть, обняв подушку.

***

      Голова у Ханджи наутро раскалывалась, как грецкий орех. Не нужно было так напиваться. Джина чувствовала почти тоже самое. Хельга намешала какой-то дряни и напоила ею девушек. Микаса проглотила горькую жидкость и легла обратно в кровать. Саша, которая выпила меньше всех помогала Хельге с уборкой, складывая мусор в большой чёрный пакет. Девичник, в целом, удался. Джина была благодарна Ханджи, что она устроила такое весёлое событие и даже отходняк не омрачал весёлой ночи. Особенно невесту впечатлили бои подушками и пьяные песни во весь голос.       На следующий день Ханджи потащила Джину на примерку свадебного платья, которое Зое настояла, чтобы сшили на заказ. Платье было пышное, но плечи были абсолютно голыми.       — Как-то... Ну... Не слишком откровенно? — Купер провела руками по своим обнажённым ключицам, а потом чашечкам, поддерживающими грудь, делая её красивой.       — Нет! Ты будешь самой красивой невестой! — смеялась Ханджи, крутясь вокруг наряженной девушки.       Немного похмыкав, смерив Джину оценивающим взглядом, Зое улыбнулась. У Купер фигура позволяла явиться на свадьбу в подобном платье. Правда, сначала Ханджи думала, что обтягивающее платье со шлейфом больше подойдет невесте, но потом решила, что это будет неудобно и слишком пафосно, поэтому остановилась на более простом варианте. Пышная юбка платья была простая, без страз, без всего лишнего. Вокруг талии был завязан пояс, красиво завязанный бантом на пояснице. Спина была наполовину открытая, демонстрируя летящего орла между лопаток. Ханджи долго рассматривала татуировку, которая ей очень нравилась.       — Может, перчатки надеть? — Джина посмотрела на свои запястья. Ей не хотелось, чтобы на свадьбе люди с осуждением смотрели на её татуировки.       — Не нужно. Пусть завидуют, а ты отвечай: больно, дорого, навсегда, — сказала Ханджи.       — Ох, это будет самый сложный день в моей жизни! — Купер спрыгнула с небольшого пьедестала и отправилась переодеваться в свою привычную одежду. Конечно, лучше бы было, если бы татуировки закрылись свадебным платьем и перчатками, но с другой стороны, кому какое дело до этих татуировок? Это не их дело.       На улице был очень жаркий день. Солнце просто пекло, доводя многих до солнечного удара. Ханджи и Джина приехали в столицу, где был арендован большой и красивый зал. Уже завтра наступит какая-то точка невозврата в жизни.       Микаса и Саша подошли к Джине, которая выглядела очень... Несчастной что ли. Аккерман показалось, что Купер даже всплакнула. Невеста правда всплакнула. Раз за разом прокручивая первые месяцы супружеской жизни с Хименесом. Весело, беззаботно, хорошо, легко.       — Ты плачешь? — спросила Саша, присев рядом с Джиной.       — Ага. От счастья. — Без особых эмоций ответила Купер, осматривая красивый зал безразличным взглядом.

***

      Леви подкидывал камешки под ногами, ожидая Микасу, когда та намарафетиться и выйдет к нему, но её всё не было. Аккерману сегодня пришлось надеть тёмно-синий костюм с галстуком, который ощущался как ошейник. Как только люди носят эту дрянь?       Леви хотел идти на праздник один, но Микаса наконец-то вышла из общаги в красивом платье в цветочек. Волосы девушки были слегка накручены, на губах была ярко-красная помада, а на глазах стрелки и пушистые ресницы. Красные босоножки на высоком каблуке были немного неудобные, да и на каблуках Микаса не бегала каждый день.       — Кажется, сегодня ты затмишь бумажную невесту Эрвина. — Ухмыльнулся Леви, подставляя Микасе свой локоть.       — Почему бумажную? — удивилась девушка, беря своего джентльмена под руку.       — Потому что в белом, — выкрутился Аккерман.       Аккерманы направились в зал, где уже собирались гости, бурно обсуждая Джину. Точнее её внешний вид. Общей темой вечера стали татуировки, горячо обсуждаемые публикой. Микаса заметила среди гостей Эрена в кремовом костюме и подбежала к нему.       — Эрен! — прослезилась Микаса, прижимаясь к брату.       — Ого! Мика! Ты такая красивая сегодня! — восхищался девушкой Йегер, а Микаса покрутилась вокруг своей оси, позволяя брату рассмотреть себя получше.       — А жена твоя где? — с долей ревности в голосе спросила брюнетка.       — Где-то здесь, — взмахнул руками Эрен, а потом остановил официанта с подносом шампанского и протянул один бокал сестре. — За то, что мы живы и нашлись!       — Отличный тост! — улыбнулась Микаса, чокаясь с братом.       Разведчики держались друг друга, бродя по шведскому столу с множеством закусок. Играла лёгкая ненавязчивая музыка на заднем фоне, создавая тёплую и приятную атмосферу. Хистория, облачённая в длинное бордовое платье с накидкой, держала в руках бокал шампанского, беседуя то с одними, то с другими, попутно краем уха слыша, как обсуждают невесту. Хистория не помнила Джину Купер. Как она не пыталась вспомнить её, всё не получалось. Ей стало интересно, чем невеста вызвала такой ажиотаж.       Леви увидел Эрвина, который сегодня был в чёрном костюме и красном галстуке. Аккерман решил посочувствовать другу и похлопал его по плечу.       — Крепись! Это последний твой день свободы.       — Не надо нести ерунду! — выругался Смит, опрокинув стакан виски.       — Ладно, я пойду попробую салаты. — Леви махнул рукой и подошёл к миске с салатами. Там была Петра вся в блестках, как новогодняя ёлка. На ней было розовое, пышное платье до колен. Увидев капитана, девушка отвернулась. Её скулы, кажется, были измазаны тонной хайлайтера, который делал её скулы серебряными. Да, похоже с блестками Рал переборщила. Даже её волосы были уложены лаком с блёстками. Аккерман покачал головой и тоже отвернулся от девушки. У него в глазах зарябило от избытка блеска.       Наконец-то появилась Джина. Хельга сделала ей красивую укладку и нанесла красивый макияж. Все начали рассматривать девушку, заметив, что татуировка у неё есть ещё на спине. Подойти никто не решался, да и в конце концов, нормы приличия никто не отменял, да и Джина сегодня была очень злая и нервная.       — О, наконец-то спектакль начался, — прошептал Леви, держа в руках бокал.       Хистория открыла красную папку в твёрдом переплете, начала читать какую-то муть про брак, семью и прочее. Джина стояла и не вдумывалась в эти слова, ожидая когда уже спросят: «Вы согласны...?», но блондинка всё медлила. Эрвин иногда поглядывал на Джину краем глаза, пытаясь рассмотреть её боковым зрением. Она нервно сглотнула и тоже покосилась на жениха. Их взгляды встретились, и они наконец-то услышали стандартное: «Согласны ли вы взять...» После двух "да", Хистория разрешила обменяться кольцами и поцеловаться. Купер казалось, что это дурной сон. Она смотрела на своё новое кольцо, думая, что это день сурка. Опять что-то повторялось, начинаясь с начала точно также. Она спиной ощущала, что на неё смотрят какими-то осуждающими взглядами, но на мнение чужих людей ей было плевать.       Увидев невесту воочию, Хистория поняла, почему Джину так чистят сегодня. Татуировки... Хистория даже задумалась, что ударило в голову Эрвину, что он взял это изрисованное чудо в жёны. Как это вообще... Он и она?       — У вас много татуировок, — сказала Хистория, подойдя к невесте, которая держала в руках бокал с красным вином.       — И? — холодно спросила Купер.       — Зачем столько?       — Захотелось. — Буркнула Джина, сделав глоток вина.       — А они... Имеют какой-то смысл или от балды набиты? — Хистория продолжила допрос.       — Поверьте мне, имеют. — Купер сделала ещё один глоток вина. — Но о смысле я Вам расскажу в другой раз. Вы любите улиток?       — Нет. Они поедают петрушку и листья салата на моей ферме. — Слегка скривилась блондинка.       — Да нет, — невеста улыбнулась, — я о другом. Вы пробовали их?       — Их что, едят? — глаза Хистории расширились от удивления.       — Да, во Франции. Это деликатес. Правда, мне он не очень понравился. Вот чесночный соус, который подавался с ними, очень вкусный, а они мне не очень понравились. — Джина допила своё вино и начала выискивать глазами другого официанта с вином. Вино было вкусное, сладкое, в голову сильно не давало. Самое то для свадьбы.       — К счастью, я не была во Франции, и мне посчастливилось не пробовать этот "деликатес".       — Жаль, — Купер увидела официанта с вином и побежала за ним. Особо больше нечем было заняться на празднике, кроме как пить.       Армин подбежал к Петре, протягивая ей шампанское. Девушка с укором посмотрела на парня и взяла бокал. Петра слегка пробежалась взглядом по залу, но не нашла Леви и Микасу, поэтому слегка успокоилась и перестала нервничать и злиться.       — Ты умеешь вальс танцевать? — спросил Арлерт. Петра отрицательно покачала головой. — И я нет. Давай попробуем?       — Странно, — Петра поставила полупустой бокал на столик и подошла к пареньку поближе, кладя на его шею свои руки. Армин положил свои руки на талию девушки и они затанцевали медленный танец.       Леви, заметив танцующих Армина и Петру, пригласил Микасу на танец. Они затенцевали рядом с ними в такт. Петра вся напряглась, кинула пару недовольных взглядов в сторону бывшего и поцеловала Арлерта. Блондин не ожидал такого поворота. А Леви в душе выдохнул, что Рал теперь будет бегать за Армином. Как бы не так.       Рикки оббегала почти весь зал, прежде, чем нашла Джину, сидящую в красном кресле с бокалом вина в руке. Глазки невесты поблёскивали от выпитого вина.       — Малышка, я поздравляю тебя, — начала Киммель.       — Ага, как в тот раз, а потом прыгнула в постель к мужу, — буркнула Джина, поправляя украшение на шее, похожее на колье.       — Это вышло... Слушай, он мне в любви признался... Сказал, что давно остыл к тебе, а развод плохо скажется на его карьере...       — Я не хочу слушать этот бред. Венере он такое же говорил? — Купер вдруг рассмеялась. — Или подожди... Вы-ы-ы, одновременно с ним были?       — Фу, нет. Это слишком, детка, — Рикки поморщилась. — Я не думала, что все так выйдет...       — Слушай, — Джина поднялась с кресла и похлопала подругу по плечу, — а где мой другой муж? Может он, с... Венерой, раз уж ты здесь? — подвыпивший разум начал сходить с ума, рисуя картины с Венерой и Эрвином.       — Пошли поищем его.       Кого Джина не ожидала увидеть на свадьбе, так это полковника Уэгельса. Правда сегодня он был спокойным, стоял в стороне и что-то рассказывал Жану и Марко про военную технику и ракеты. Парни с удовольствием слушали подобное, задавая вопросы, получали на них ответ и прочее.       Увидев Эрвина, который беседовал с Хисторией и Дариусом об очередных вылазках, Джина и Рикки подошли к ним.       — У вас тоже татуировки? — задала очевидный вопрос Хистория.       — Мы забивались у одного мастера, — Джина положила голову на плечо Рикки и моргнула пару раз.       Праздник продлился до глубокой ночи. Гости никак не расходились, пританцовывали, задавали глупые вопросы. Ближе к трём часа ночи начали расходиться по домам. Джине хотелось спать. Очень сильно. От количества выпитого вина было хорошо, она бы выпила ещё, но Ханджи посоветовала не пить больше, чтобы с утра не быть похожей на зомби. Купер согласились.