Пустошь

      Микаса и Джина сидели в больничном дворе. От Аккерман сильно пахло лекарствами и больницей. Купер была рада, что у Микасы будет ребёнок, только вот Джина насторожилась, услышав необычную просьбу Микасы: съездить с Леви в предстоящую вылазку и присмотреть за ним. Сначала Джина хотела отказаться, но потом подумала: ей нужно развеяться и съездить во внешний мир. Правда, идти к Эрвину и просить включить её в список солдат, не хотелось. Девушка решила сходить с утра к Хистории и обговорить вылазку, а заодно и спросить, не нужен ли королеве блендер или ещё что-нибудь.       — А деньги или ещё что-нибудь нужно? — спросила Джина, собираясь уходить.       — На самом деле, я хочу подарить Рэми что-нибудь стоящее, но не знаю что, а ты его подруга... Поможешь с подарком? — Микаса покраснела. Ей очень сильно хотелось отблагодарить Рэми за то, что он так с ней возится и заботится, но что ему подарить, она не знала.       — Найду ему хороший коньяк и привезу. — Джина пошла домой, обняв Микасу, а Аккерман вернулась к себе в палату.

***

      Двадцать пять разведчиков помчались по пустынным городам, в поисках выживших и некоторой техники в магазинах. Майк и Леви ехали впереди всех, остальные сзади. Джина давно не испытывала такого драйва, сидя верхом на байке. Ревущие двигатели оставляли после себя столбы пыли.       Проехав два города, разведчики решили сделать привал в заброшенном мегаполисе, отыскав среди кучи домов элитные жилища с широкими балконами. Дом был пятиэтажным из белого кирпича, а балконы все были тёмно-коричневого цвета. В городе не было зомби, но зато было много казино, спа-салонов, театр, несколько торговых центров и куча жилых домов. Трупов было мало. Скорее всего, большая часть жителей покинула город.       — Ох, чувствую себя мажором! — крикнул Жан. Входя в дом, где они должны были ночевать. В нос ударил запах затхлости и пыли. Естественно, все взяли по швабре и начали приводить второй этаж дома в порядок. Спальни здесь были большие, красивые. Везде были разные фигурки, украшения, дорогая одежда. Это был маленький островок рая.       Джина зашла в душ. На удивление, всё, кроме подсветки и радио работало. Вода, правда, была грязная, но спустив литров десять, Купер увидела, что вода идёт чистая. Вымыв тщательно поддон душа несколько раз, Джина скинула с себя джинсы, майку и кепку. Она осторожно встала босой ногой на поддон и почувствовала, как на неё капает прохладная вода. На полочках стояли разные средства для купания. Глупо, наверное, было купаться шампунем, который простоял здесь четыре года, но Купер было не в первой мыться подобным. Тем более шампунь был хорошим с аргановым маслом.       Накупавшись, Джина закуталась в полотенце, а волосы просто промокнула от капель. Она вышла из душа и сразу присела на мягкую и широкую кровать. Электричества в этом городе не было, нужно было искать станцию и запускать её, если она была в рабочем состоянии, но дорога слишком вымотала ребят. Они хотели отдохнуть.       Купер нашла на полках шкафа красивое бордовое домашнее платье, которое было явно новым. Даже этикетка имелась. На ноги девушка надела чёрные туфли-лодочки, немного великоватые по размеру. Джине просто хотелось почувствовать себя принцессой в красивой одежде, в красивой обстановке. Это ей почти удалось. Не хватало только двух плетеных креслов и бокала хорошего красного вина.       — Джина, я нашёл вино, ты будешь? — в спальню беспардонно пришёл Майк с бутылкой вина и двумя бокалами, которые блестели, как новые.       — Буду, наливай! — Купер сидела на кровати и смотрела в окно из которого было видно соседний дом, такой же, как и этот.       Майк поставил бокалы на журнальный столик и начал открывать бутылку. Он краем глаза смотрел на Джину, как бы изучая её. Они с ней мало общались, да и смысл им был общаться? Она была женой Эрвина. На Джину был поставлен запрет, но теперь Купер была свободная, одинокая и красивая. Бордовый цвет ей был к лицу. А в этих каблуках она была похожа на леди. Слегка утончённую, немного деловую и до дрожи в коленях сексуальную.       Майк разлил вино по бокалам и подал один Джине, которая сидела на кровати, закинув ногу на ногу, одна рука была на коленке, а вторая оперлась на кровать. Девушка взяла бокал за ножку и поболтала вино, слегка понюхав его. Купер не была сомелье, да и особо в винах не разбиралась, не чувствуя тонкое послевкусие на языке. Да, вино для неё было разным на вкус: кислым, сладким, вкусным, мерзким, но не более.       — Так, а закуска... — Джина подошла к своему рюкзачку, присев рядом с ним на колени, удерживая одной рукой бокал. Достав из рюкзака яблоко, пару бананов, бутерброды, виноград в контейнере и мёд, девушка решила, что виноград будет наиболее подходящей закуской, чем остальное. Она вернулась к кровати, положив контейнер на красивое, золотистое покрывало, расшитое тонкой ниткой. Комплект постельного был очень красивым. Джине он очень понравился, это был чистый шёлк. Дорогой и благородный. Купер обожала подобные комплекты, только вот золотой цвет всё портил и, кажется, дешевил комнату с серыми, выгоревшими стенами. Интересно, кто здесь жил раньше? Неплохо бы найти фотографии в этой квартире, которая была довольно большая. Спальня, длинный зал, ведущих прямо к входной двери из добротного железа. Столовая возле окна. Небольшой тренажёрный зал, покрытый пылью. Куча брендовых шмоток половина из которых была в этикетках и пакетах, куча украшений, спрятанных в специальные сундучки.       Джина допила второй бокал и улыбнулась. Она как-то облегчённо вздохнула, осматривая спальню. В ней появилась радость, которая взялась из ниоткуда. Возможно, вино ударило в голову, а может и что-то другое. В любом случае, девушке было хорошо. Её тело расслабилось, она с грохотом скинула с ног туфли и поставила бокал на журнальный столик.       — А кем ты был до? —неожиданно спросила Купер, развернувшись к Майку, который читал этикетку от вина.       — Адвокатом. — Без эмоций ответил мужчина.       Джина рассмеялась, как обычно смеются девчонки в клубе, над несмешными шутками своих парней.       — У вас в разведке все адвокаты? — Джина оторвала виноградинку от грозди и съела её.       — Мы с Эрвином работали в одном юридическом агентстве. Он хотел партнёрства и последнее время работал на износ, а у меня была девушка, на которой я собирался жениться, но она умерла уже после эпидемии на одной вылазок.       — Погоди, — девушка была удивлена такой откровенности. Она подползла к Майку и вцепилась в его руку, держась за него, чтобы не упасть с кровати. — Вы с Эрвином давно друг друга знаете?       — Довольно-таки да. Может, лет десять. Ему пророчили светлое адвокатское будущее, но эпидемия. Я думаю, что ты сама всё понимаешь. — Майк посмотрел на девушку поставив бутылку на столик.       — Ага, понимаю, — Джина понимала, что многим было нелегко начать жизнь с чистого лица. Особенно тяжело брать оружие и убивать. Говорят, что первый раз страшно, но на самом деле Джине было страшно и в сотый раз убивать зомби, но либо ты, либо тебя.       Купер тяжело вздохнула и заплакала. Она так хотела стать переводчиком с французского, бразильского, итальянского, но мечты рухнули. Только сейчас она поняла насколько стала ничтожной её жизнь. Даже мужья бросали её, изменяли, не ставя ни во что. Она была никем для них. Сопровождающей их тенью. Приложением к уважаемому мужу с ангельским ликом и умом, как у Эйнштейна.       — Ты чего? — Майк обнял девушку за плечо, а она упала на его колени.       — Просто... Знаешь, мне так плохо все эти годы. — Купер смотрела на потолок, а слёзы катились по щекам. — Венера... Я не могу её видеть. Сначала Стивен мне с ней изменил, а потом и Эрвин, — она сильнее заплакала, а голос её задрожал, — с ней же. Что они в ней находят все? Вот что?       — Они просто такие по своей природе, Джина. — Майк гладил девушку по плечу.       — Все вы кабели. Не успеете юбку увидеть, как у вас стоит. Фу! — Джина опять села на кровать, вытирая слёзы. — Ненавижу!       — Ты просто выбираешь тех, кто не обделён женским вниманием. Тех, для кого отношения это только секс, а ведь, важны поддержка, взаимопонимание, любовь в конце-концов.       — Разве не все мужчины думают о сексе? — Купер посмотрела на мужчину, изогнув одну бровь, как бы ожидая внятного ответа на свой вопрос.       — Твой вопрос неправильно поставлен, так как о сексе думают абсолютно все. И ты, и я, и Эрвин, и даже Леви. Важнее на каком месте стоит секс у человека на первом или же на втором. Если на первом, то это страсть, а если на втором, то любовь. — Он тоже посмотрел на Джину каким-то пронзительным взглядом, как будто смотрел сквозь неё. Она казалась такой хрупкой, маленькой, почти игрушечной. Майк посчитал, что вино ему ударило в голову.       — Ну... — Купер дотронулась до воротника мужчины. Хоть они с Эрвином и были в прошлом адвокатами, оба были абсолютно разными. Майк был до безумия серьёзен, до скрипа в зубах предан работе и чертовски сексуальным. Как только Джина не замечала его раньше среди остальной мужской половины Пустоши? Чего только стоили воспоминания, когда Захариус спас девушку от двух алкашей-извращенцев без особого труда раскидав их в разные стороны. — У меня он на втором... Для здоровья... Нужно, полезно... А у тебя? — Джина вдруг рвано задышала, чувствуя, что возбудилась, завелась и не может совладать с собой. У неё так давно ничего не было кроме порок Эрена. Опять её тело долго оставалось неласканным, как ненужная вещь, которой пользовались раз в год, а потом клали обратно на полку, до лучших времён. Ей просто хотелось быть любимой кем-то в глубине души. Чтобы с ней были не из-за отца, не из-за найденного в заброшенной гостинице умирающего мальчика, а из-за того, что с ней хотят просыпаться по утрам, вместе завтракать, драться за ванную, решая, кто идёт в душ первым, принимать вместе решения, ссориться, мириться, поддерживать друг друга, наплевать на мнения других и жить так, как нравится им.       — Да, для здоровья, действительно полезно, но только когда занимаешься этим с любимой женщиной, а не с бесчувственной проституткой за деньги. — Майк сжал руку девушки, отцепив её от своего воротника. Он поцеловал её ладонь, почувствовав аромат лемонграсса, арганового масла и вина.       — Да... Для... Этого, — Джина закусила одну губу и провела языком по своим зубам. — Давай оздоровимся?       — Погоди, ты уверена, что хочешь этого? Ты совсем недавно развелась, и я не хочу выглядеть перед тобой так, как будто я просто хочу затащить тебя в постель. — Майк обхватил лицо девушки своими руками.       — Да! Уверена! — Купер выскользнула из его рук и одним резким движением оказалась на его коленях, прижавшись к его лбу своим. Она нащупала на его брюках ремень и начала расстёгивать его, путающимися пальцами. Её сердце сильно стучало, как будто она поднялась на десятый этаж пешком.       Вытащив ремень из брюк, Джина отправила его в состояние свободного полёта и начала расстегивать пуговицы на рубашке. Она как-то растерялась, не решаясь поцеловать мужчину в губы, но чувствовала, что он хочет её не меньше, чем она его.       Наваждение!       Джина слилась с Майком в поцелуе: взрослом, страстном, глубоком. Девушка сама начала причудливые, но возбуждающие донельзя игры с языками. По-французски Купер целовалась отменно, сразу чувствовался опыт, который не пропьёшь с годами. Джина была немного скованной, она не знала правильное ли решение сейчас принимает и не выглядит ли дешёвой шлюхой, буквально нападая на бедного Майка. Кто знает, что у него на уме.       Да, плевать!       Джина стянула с мужчины рубашку и провела руками по его торсу. Она обхватила его шею руками, запуская одну в его волосы. Их поцелуй становился более глубоким и до ужаса развратным. Джина была голодной, она не могла нацеловаться.       Майк тоже решил проявить инициативу и оголил одно плечо девушки, укусив её. Он плавно проложил себе дорожку из укусов до её шеи и куснул сильнее. До покраснения. Сожми он челюсти сильнее, укусил бы до крови. Джину завели эти укусы и засосы. Она одним рывком сняла с себя бордовое платье, оставшись в светло-голубых трусах с цветочками. Такими милыми. Майк сжал руками обе её груди, она взвизгнула и укусила его за шею, как бы помечая его, как и он её до этого.       Майк кинул девушку на спину, снял с себя сапоги и брюки, нависая над Джиной. Он с силой сжал её запястье и начал ласкать её грудь. Его прикосновения обжигали, словно раскалённая сталь, прижатая к нежной коже. Джина чувствовала дикое возбуждение, от которого становилось слегка невыносимо. Она повизгивала от удовольствия, согнув одну ногу в коленях.       Кожа у Джины была бархатная, упругая, было видно, что девушка следит за собой. Майк провёл кончиками пальцев по животу девушки, нежно защекотав её, она хихикнула и прикусила губу. Эти прелюдии достигли наивысшего пика.       — Давай... Не томи... — шептала Джина, изнывая от желания.       Майк разделался с остатками одежды и грубо вошёл в девушку. Она выгнулась и застонала. Внутри неё разгорелся целый вулкан необузданной страсти. Мужчина начал двигаться. Его движение были резкими и грубыми, но это только ещё больше заводило девушку. Ей казалось, что она вот-вот растает под таким жарким натиском. Она двигала бёдрами навстречу, приподнявшись на локтях, но локти разъехались на шёлковых простынях, и Джина откинула голову на подушку. Она чувствовала себя спасённой принцессой, которую спас отважный рыцарь. Каждый толчок заставлял её вздрагивать, извиваться и стонать громче, почти крича. Майк, ускоряя темп, нагнулся к губам девушки и поцеловал её. Давно он не испытывал подобных чувств и эмоций. Джина таяла под ним, как будто была из льда. Её влажные волосы спутались, елозясь по шелковым наволочкам. Простынь вся смялась, превратившись в неопрятный ком золотистой ткани.       В спальне витал какой-то пошлый аромат, дополненный неприличными звуками и синхронными стонами. Джина кончила, громко прокричав и вся сжалась от отпускаивающего её наслаждения. Через пару движений кончил и Майк. Они оба вспотели и даже не думали, что их могли слышать. Плевать, пусть слышат. Они оба свободны и вольны заниматься тем, чем пожелают, оставаясь наедине. Купер почувствовала пустоту, когда мужчина вышел из неё. Девушку сразу обдало холодом, хотелось укутаться в одеяло и лежать, греться.       Майк не ушёл, а прилёг на соседнюю подушку, прикрываясь покрывалом. Он потянул девушку за локоть, и Джина упала на его грудь, прикрывая свою наготу смятой простынёй. Дыхание у обоих постепенно восстанавливалось и приходило в норму. Девушка прикрыла глаза, чувствуя, как бьётся сердце Майка. Ей сейчас было так хорошо и спокойно. Ей ничего не хотелось, кроме как остаться в этой спальни, в обнимку с Майком и никогда с ним не разлучаться. Внезапно нахлынувшие на Джину чувства слегка испугали её. Она боялась, что это наваждение пройдёт через минуту, через час, день, год... Она не переживёт третье предательство и выберет лезвие или верёвку.       — Мы переспали, — нервно хихикнула Джина, закинув свою ногу на живот мужчине, который гладил её по спине. — То есть... Оздоровились...       — Хм, не хочешь есть? — спросил Захариус, не зная, что ответить девушке. На него нашло какое-то помутнение. Ему хотелось видеть Джину рядом с собой каждое утро. Вставать раньше неё, наблюдать, на она спит, варить ей кофе, целовать в висок, обнимать сзади, дарить цветы, носить на руках, защищать от любой опасности.       — Давай. Только я это... Оденусь, — Купер натянула на себя платье, Майк тоже оделся и направился за кипятком, чтобы заварить чаю.       Немного покрутившись перед зеркалом, Джина решила переодеться. В шкафу она нашла красивый брючный костюм лазурного цвета и надела его. На ноги же она обула белые кеды, найденные в одном из ящиков шкафа.       — Джина, ты тут? — раздался голос Саши в рации.       — Да-да, тут! — весело ответила Джина, напевая песенку.       — Спускайся вниз, мы решили осмотреть город! — Браус была рада. Она обожала гулять по заброшенным городам. Особенно по магазинам, где можно было брать, что душе угодно.       Джина выпорхнула из дома счастливая и довольная. Леви насторожили подобные изменения в поведении девушки. Мало ли что у неё в голове, тем более она недавно пережила развод. Хотя, Аккерман всегда считал девушку немного поехавшей и неоднократно говорил Эрвину, что это татуированное чучело на байке, ему не пара. Однако развод для Леви стал чем-то неприятным, особенно, когда он увидел, как плачет Джина, после того, как поставила подпись, да и Эрвин был не рад этому. На росписи с Лорой Смит был грустный, взгляд его был печальным и постоянно смотрел в пол. Аккерман понял, что командир несчастный и мысль, что у него будет ребёнок от Лоры, очень тяготит.       — Куда сначала? — Джина потянулась, разогнув спину, довольно улыбаясь. Было такое ощущение, что она с друзьями идёт в кино и никакого апокалипсиса не было.       — Сначала осмотрим торговый центр, — пробурчал Леви, смеряя Джину презрительным взглядом. Он пожалел, что не убил эту девку тогда, при их первой встречи. Как же его раздражала Купер. Он винил её в том, что Эрвин находился в состоянии депрессии.       — Тут так классно! Я уже обожаю этот город! — визжала Саша, увидев велосипед. Конни смазал его маслом и сел на багажник. Они с Браус поехали вместе. Жан потопал с Марко, о чём-то споря. Леви направился вперёд с Венерой. Майк и Джина пошли рядом. Девушка иногда поглядывала на майора и старалась не улыбаться, но улыбалась, чувствуя себя дурой. Остальные разведчики тоже пошли по парам.       — Капитан, — Венера подбежала на парковке к машинам, стряхивая с них пыль, — может, удастся завести хоть одну из них?       — Если да, то мы сможем привести в Пустошь намного больше консервов, техники и одежды, — Леви подошёл к чёрному пикапу. Бензин был на нуле, кое-где краска слегка облупилась. Аккерман открыл дверь пикапа с помощью отмычки. Благо, до эпидемии он угонял машины и навык не растерял. Соединив пару проводов под рулём, машина рыкнула. Пикап был на ходу, осталось найти бензин и проверить, как она ездит и работают ли тормоза.       — Вас же можно поздравить, капитан? — Венера хитро улыбнулась, смотря на Леви. Они с ним более менее ладили. Венера подчинялась и слушалась его на вылазках, да и убивала заражённых быстро и без лишних соплей.       — С чем? — Аккерман выпрыгнул из пикапа и обтрусился от пыли, захлопнув дверь.       — Вы же отцом скоро станете. Рэми сказал, что беременность Микасы протекает тяжело, но она под его наблюдением. Так что не о чем волноваться, — красноволосая боковым зрением увидела, как Леви охренел от таких новостей. Он опустил голову вниз и задумчиво смотрел себе под ноги.       — Да, да, знаю. — Соврал Леви. — Пошли бензин искать.       В голове не укладывалось, что Микаса беременна. Почему же она не сказала ему о ребёнке? Леви понимал почему. Она боялась. Мужчина больше не мог думать ни о чём, кроме Микасы. Хотелось навестить её, увидеть, возможно, что-то принести, ведь ей наверняка скучно лежать в больнице. Да и слова Венеры, что беременность протекает тяжело, не могли не насторожить. Он не видел девушку почти два месяца, то вылазки, то отчёты, то она просто не выходила на связь. Теперь всё стало понятно почему. Леви осознал, что не готов стать отцом ни физически, ни морально. Его приводило в ужас представление о маленьком ребёнке, которого нужно кормить, купать, укладывать спать, менять памперс, и на всё это нужно найти время и средства. Он не представлял, как это всё будет выглядеть. Леви не представлял себя в роли отца. Единственное, что пугало в этой жизни капитана Аккермана – предстоящее отцовство.