***
Саманта пообщалась с подругой около получаса, что более-менее её успокоило. С теплотой на душе она подошла к окну и стала пристально вглядываться в падающие на стёкла капли дождя. Погода в Голливуде испортилась. Телефон девушки постоянно вибрировал от звонков. Она была агентом Энтони, поэтому по всем вопросам в первую очередь звонили ей. Она провела в больнице уже порядка трёх суток. Она здесь спала, ела. Изредка прерывала своё местонахождение здесь поездками домой, чтобы помыться и сходить в магазин за едой. Плакать она перестала на второй день. Было нечем. Казалось, что от такой большой потери слёз организм будто стал обезвоженным и слабым. Сил не было никаких. Не было никакого желания даже краситься, наряжаться, отвечать на звонки. Единственные номера, на которые она отвечала, это Эммы и Дэвида.***
— Эй, да не переживай ты так, — улыбнулся Рэй, заглядывая в глаза Эммы. — Это всего лишь интервью. Но Купер совсем не думала о дурацком интервью. Её мучали лишь плохие мысли о состоянии Вуда и Дэвида. Она пошла к Тарино, чтобы поговорить, успокоить, но в номере его не оказалось. Она пошла в ресторан, вышла на веранду, но нигде его не было. Он будто сквозь землю провалился. А сейчас она стояла у входа на площадку. Красивая, нарядная. Эмма высматривала его как только могла, но на горизонте его так и не оказалось. Обиды появлялись в ней с новой силой. Нет, он не мог не придти. Он не мог уехать. Не мог оставить её. Минуты казались бесконечно длинными, все вокруг бегали, о чём-то спорили. Площадка была забита работой. В удобном кресле за стеклянной дверью расположился ведущий, он что-то увлечённо говорил на камеру и зрителям, сидящим в зале. Что именно он говорил, Эмма, конечно же, не знала. Всё вокруг было как в тумане. Тихо, медленно, печально. Как по часам из-за угла показался Дэвид. Смурной взгляд, прямая походка, сжатые кулаки. Сердце Эммы трепещет от одного его вида, а живот начинает предательски жечь. Стрелки подходят ко времени выхода. Дэвид быстрым шагом направляется к Эмме и Рэю. Он окидывает холодным взглядом парня, а после встаёт между ними и, не говоря ни слова, неловко прокашливается, пока актриса не может оторвать от него восхищённый взгляд. Да о каких обидах может идти речь, если всё, о чём она сейчас мечтает, это броситься ему на шею, запустить руки в шевелюру и слиться в поцелуе, чувствуя, как он водит ладонями по её телу? От мыслей пробежали мурашки, и она заметила на себе холодный взгляд, смотрящий сверху вниз. Томный взгляд шоколадных глаз заставляет её окаменеть. Она не в силах пошевелиться и сказать хоть слово. Будто они снова не знакомы, будто он снова тот грубиян из клуба, тюрьмы или площадки. Она боится. Боится сказать хоть что-то, что заставит его нервничать. Она подождёт, пока он начнёт сам. Наконец, команду пригласили. Удержав всё волнение и трепет в себе, Эмма гордо вышла на сцену и присела в центре дивана. Рэй сел рядом, что, видимо, не понравилось Дэвиду. Он встал между ними и приказал подвинуться, что они послушно выполнили. Мужчина сел между ними. Эмма слегка улыбнулась. — Здравствуйте, Дэвид, Эмма, Рэй, — улыбнулся мужчина. — Очень рад вас видеть. — Взаимно, Джейми, — произнес Рэй. — Давайте начнём с того, что картина вышла прекрасной, — начал ведущий. — Начиная от прекрасного сюжета и заканчивая прекрасно подобранным актёрским составом. — Это присуще моим фильмам, — говорит Дэвид. А Эмма уже и забыла, какой у него голос. Зал посмеялся. — Вы всегда сами выбираете актёров. Так, мистер Тарино? — Так. — Рэй и Эмма выглядят вместе превосходно, — произносит ведущий, откидываясь на спинку. — Сейчас они повсюду, и их пара пример для детей и молодёжи. Как вам удалось так идеально сочетать этих людей? Дэвид едва слышно скрипит зубами. — Я не выбирал Эмму, — говорит он. — Её привёл директор студии. Зал охает. — Что? — ведущий яро удивляется. — А как же... — Как же что? — Как же слухи, что ходят вокруг... — улыбается ведущий и зал смеётся. Дэвид хмурится ещё больше. — Я не знаю никаких слухов и говорить об этом не намерен. Ведущий, заметив настроение Тарино, переключается на другого человека. — Эмма, вы в последнее время тесно общаетесь с Самантой, киноагентом Вуда? — Дэвид краснеет от злости. — Это видно по вашей ленте в инстаграме. — Да, мы хорошие подруги. — Вы знаете, что стало причиной аварии Энтони? Эмма быстро повернулась в сторону Дэвида. Она опустила голову вниз и увидела лишь его руку, которая сжималась в кулак. Она невесомо коснулась её. Дэвид выдыхает, и мгновенно берет её в свою, переплетая пальцы. По сердцу Эммы протекает спокойствие, и она, наконец, расслабляется. — Рэй, на площадке Эмма вам друг или просто коллега? — Мы обсуждаем фильм или отношения в Голливуде? — фыркает Тарино, ещё сильнее сжимая ладонь девушки. — Отношения всегда интересны, особенно в Голливуде, — выделил ведущий. — Например, все эти слухи про вас с Эммой. — О каких слухах идёт речь? — вклинивается Эмма. Тарино закипает. — Девушке с улицы так легко даются главные роли, это ли не странно? — На что вы намекаете? — рычит Эмма. Для Дэвида всё происходит будто в тумане, пелена злости уже мешает видеть. — Эмма очень талантлива! — вставляет своё слово Рэй. — Рэй, вы молодой и красивый... Никогда не было обидно, что Эмма не обращает на вас внимания? — Это уже ни в какие рамки! — прикрикивает Эмма. — Расскажите, как вам досталась главная роль в «Городе Грёз»? Вдруг Дэвид встаёт. Он хватает руку Эммы и ведёт её на выход с площадки. Везде доносятся крики, аплодисменты. Ведущий говорит им что-то вслед. Дэвид выводит Эмму в коридор и поворачивает к себе лицом. Он резко берет её за плечи и притягивает к себе, крепко прижимая. Она утыкается носом в его грудь и всхлипывает. Рэй вышел за ними. — Какого чёрта? — спрашивает он. — Это передача из Санта-Барбары? — Не знаю, но меня они вывели слишком сильно, чтобы я так всё оставил, — произносит Дэвид, не отодвигая от себя Эмму, что прижималась к нему сильнее. Из-за дверей вылетел мужчина средних лет, слегка полноватый и седой. — Мистер Тарино, я прошу прощения! — подбегает он к ним. — Рэй, Эмма и вы, пожалуйста, простите нашу студию, мы всё исправим. Тарино отодвигает от себя Эмму и поворачивает голову в его сторону. — Нас облили грязью, мистер... — Конвунд, — произносит мужчина. — Мистер Конвунд, для вашей программы это нормально? — он делает несколько шагов к нему. — Нет, мистер Тарино, — от волнения по лбу мужчины стекают капли пота. — Джейми сейчас же будет уволен! Он не первый раз срывает нам эфиры. — Очень надеюсь на ваше благорассудие, — Тарино мягко касается руки Эммы и ведёт её к выходу. — Как насчёт интервью с лучшим ведущим Британии? — Мы подумаем, — лишь произносит Дэвид, покидая студию. Рэй слегка улыбается мужчине, а Эмма просто молча следует вперёд.***
Саманта воодушевленно бежит по коридору, каблуки уже совсем не мешают. Грустное выражение лица, наконец, сменила радость. Она сбивает со своего пути любого, кто попадается. Она толкается, дерётся и бежит. И ничто, абсолютно ничто в этом мире не заставит её остановиться. Ровно две минуты назад она сидела на лавочке в больничном парке, где мимо прогуливались больные. А она также безучастно и печально сверлила взглядом окружение. Позже достала телефон, пролистала фото с Вудом. Всхлипнула. Следом ответила Майку, что им нужно встретиться и серьёзно поговорить. Потом заплакала. В одно мгновение перед ней оказывается врач. Он тепло улыбается и сообщает о том, что Энтони очнулся. Пришёл в себя. Сердце предательски больно стучало по рёбрам. Руки затряслись, но она быстро пришла в себя и уже неслась по белым коридорам, широко улыбаясь. Дверь со свистом распахнулась, и она увидела Энтони, который медленно повернул голову в её сторону и слегка улыбнулся. Через силу. Секунда — и она уже сидит на его койке, боясь коснуться. Он осматривает её как незнакомку. Он видит её другой. Энтони видит, как из покрасневших глаз стекают слёзы, и его сердце будто замирает. — Сэм, — произносит он, боясь коснуться её так же, как и она его. — Я рад, что именно ты здесь. — А я вот не рада, что ты здесь, — усмехается Саманта, вытирая слёзы рукавом. Энтони, прокашлявшись, смеется. — Наверное, тебе нельзя разговаривать. — Мне все можно, я же Энтони Вуд, — Тони улыбнулся, Саманта сделала то же самое ему в ответ.***
— Холодно, — шепчет женский нежный голосок на ушко. Он мигом опускает её и снимает пиджак, накидывает ей на плечи. Прижимает к себе сильнее. Они сидят на лавочке где-то в центре Лондона. Точнее он сидит на лавочке, а она на его коленях. Его руки крепко прижимают актрису к себе. Она гуляет тонкими пальцами по шевелюре режиссёра. Темно. Поздно. Пасмурно. — Хорошо, что с Энтони всё в норме, — произносит она. Дэвид молчит. Он просто держит голову на её груди и слушает биение сердца. Она глубоко выдыхает. И когда он уже заговорит? — Ты настоящий граф Дракула, раз любишь такую погоду, — Эмма засмеялась. — Эмма, — прервал её грубый голос. Тихий, спокойной, с лёгкой хрипотцой. — Ты можешь хоть минуту помолчать? Девушка обиженно надула губы и, тяжело вздохнув, положила голову на его плечо. Он медленно повернул голову в её сторону и невесомо коснулся её губ своими. Выдох. Они улыбаются, прижавшись друг к другу лбами. — Я такой идиот, — шепчет он ей в губы. Она усмехается. — Я говорил такой бред. — Я тоже, — тихо отвечает она. — Нет, Эмма, ты хорошая, — он вновь отрывается от неё и смотрит куда-то вдаль. — Возможно, что даже слишком хорошая для такого, как я. — О чём ты? — спрашивает Эмма, нахмурив лобик. Девушка нежно касается его руки, он не реагирует. — Я думал все эти дни. О том, что, наверное, зря это всё. Что я старый, ревнивый, злой скряга... — усмехнулся он. — Не обладаю прекрасным телом и лицом. Меня никогда не снимут на обложке плейбоя. А ты такая идеальная. И внешне, и внутренне. В чём подвох? — В том, что мне не нужны герои обложек плейбоя, — она звонко хихикнула и коснулась его щеки губами. — А кто тебе нужен? — он снова повернулся. Они были безумно близки. Он томно вглядывался в её глаза. — Дэвид Тарино, — тихо произнесла она. — Я его люблю. Слышал о нём? Режиссёр сначала тяжело вздохнул, а потом хрипло просмеялся. Видно, что он был смущен. Он потёр переносицу, пока Эмма, висящая на нём, ждала ответа. — Говорят, он влюбился на старости лет как глупый мальчишка. — Да? — удивлённо улыбнулась она. — И в кого же? — В будущую обладательницу «Золотого Адама»? Эмма прижала его к себе с такой силой, с какой только могла. — Ты думаешь, что когда-то я её получу? — она заглянула в его глаза. — Обязательно.