***
Золотой сидел в подвале у стола, подперев лоб рукой. Раньше он не понимал, почему люди в пиццерии так часто сидели в таком положении. Однако теперь, когда его переполняют чувства и эмоции, он вполне осознавал особенность этого действия. Сейчас эта поза давала ощущать ему двойную порцию усталости и мнимой безысходности. Кажется, людские загоны по пустякам перешли и на бывшего аниматроника… Не позавидуешь этой дурной фигне. Дверь, ведущую в подвал, открыли, предварительно постучав в неё. По знакомому стуку медведь мгновенно узнал гостя, даже не одарив его взглядом. Впрочем, это ведь он обучил этого молодого аниматроника, как правильно вести себя с ним. По крайней мере, если он не хочет его злить. — Убиваешься? — безразлично бросил Той Бонни, не желая слышать ответа. Спросил, просто чтобы Голден знал, как он воспринял представшую перед ним картину. Золотой наконец удостоил зайца взглядом. Однако и он был далеко не радостный, как и весь вид медведя. Голубой не был удивлён. Он прошёл к противоположной стороне стола, присев. Дух растянул руки вперёд на стол и положил на них голову, приготовившись слушать представителя третьей версии. Увидев в этом действии разрешение начинать, заяц перевёл взгляд с Голдена на стену вдалеке перед собой: — Ты знал, что к нам заявился Себастьян? Медведь никак не отреагировал. — Говорят, он здесь просто так. Недавно тебя искал Уилл. Это было после прибытия Себы. Думаю, это как-то с ним связано. Уилл сказал передать тебе прийти в его мастерскую, как только ты объявишься, — Той Бонни, вероятно, закончил. Он не спешил покидать подвал. Как будто бы дожидаясь мнения духа. — Если бы, — пробубнил в стол Голден, — тебе пришлось выбирать между братом и спасителем, кого бы ты поставил на первое место по важности? Заяц, конечно, не бывал в такой ситуации, поэтому затруднялся отвечать. Ожидая такого, Золотой задавал вопрос скорее для себя, чтобы убедиться, что логичный ответ не лежит перед носом. — Ты никогда не рассказывал, почему называешь Уилла «спасителем», — Той Бонни перевёл взгляд на лежавшего на столе Голдена, но тут же осёкся, стараясь сохранить безразличный тон, — впрочем, неважно. Ты расскажешь, если захочешь. Бывший аниматроник побыл в «депрессии» ещё немного и, решив для себя, что Уилл нечасто обращается к нему, а прихоть собрата может и подождать, неторопливо поднялся со стула и покинул подвал, оставив зайца сидеть в одиночестве. Голден пришёл в мастерскую, где, по словам Той Бонни, условился встретиться Уильям, но не обнаружил там его самого. Может быть, он был где-то в пиццерии, ведь сейчас его рабочее время. Но искать его было неразумно, ибо он мог прибыть сюда, пока духа не будет. Никто не попался ему по пути сюда, да и – обладая отличным слухом – он не слышал никого в округе. Может быть, Себа уже ушёл. А может, они с Уильямом прогуливаются вне этого заведения. Бывший аниматроник вздохнул и расслабленно – хотя, скорее устало – полу-разлёгся на стуле, погрязши в мыслях. Рассказывал ли он кому-то о том, что был заточён в своей земной внешней оболочке – костюме аниматроника – до тех пор, пока Уильям не нашёл его? Кажется, об этом знал только Найтбер. И то Голден не рассказывал ему, старший дух сам видел этот момент. Так что не считается. Получается – нет, он никому не разглашал. Да и что тут такого особенного, достойного огласки? Сероволосый вернулся в свою мастерскую не в лучшем расположении духа. Однако же, завидев Золотого, на его лице промелькнула гамма других эмоций. Он вначале удивился его появлению, но затем вспомнил, что его позвал, после чего, немного подзабыв о предыдущих событиях, принял безразличный вид, потом устало зевнул. Он прошёл к ящику с инструментами и достал оттуда что-то новое, чьё название дух не знал. Уильям наклонился над каким-то чертежом и, пока не занялся работой, сказал: — Ты скорее всего уже знаешь, что к нам наведался Себастьян. Он сказал мне одну непонятную вещь и сказал передать это тебе. Однако я знаю, что ты тоже навряд ли поймёшь. Расскажи мне, что произошло, и может я пойму его замысел и скажу тебе, — серовласка с серьёзным лицом развернулся к Голдену. Тот безотрывно наблюдал за ним всё это время, но сейчас, поймав на себе его взгляд, склонил голову, ничего не отвечая. Уильям предполагал такое развитие событий, поэтому просто развернулся обратно к чертежу, лишь где-то очень глубоко в душе расстроившись, — «у самозванки лишь косы красны». Это всё, что он сказал. Золотой медленно поднялся с места, кивнув в знак благодарности – чего механик не видел – и ушёл.***
Девушка изогнула бровь. Спустя пару секунд размышлений, её лицо приобрело несколько восхищённое выражение: — Так моя кукла в виде смерти? Но у смерти же только одна коса. — Что такое коса? — задал вопрос Золотой. — Ну… Это такой инструмент, у которого длинная деревянная палка и на конце загнутое вот так лезвие, — Маргарита соответственно согнула кисть руки. У пожелтевшего духа было недоумённое выражение лица. — У куклы не было в руках ничего. — Вот уж действительно дал вам сибас подумать, — усмехнулся Найтбер. Девушка вновь изогнула бровь. Теперь она была в таком же замешательстве, что и Голден. — Но ведь я точно з... — на русоволосую внезапно снизошло озарение и она чуть ли не прокричала, — косы! Косы – это же волосы! Косички! А-а-а! — девушка, наклонив голову назад, зарылась руками в волосы от своей глупости. — Ну, это больше похоже на правду, — засмеялся от поведения Маргариты чёрный медведь. — Это вполне может быть так, — задумчиво проговорил Фредбер, вспоминая, — у куклы было два вида волос. — Даже если так, — принял серьёзное выражение лица старший дух, — с чего это сибас взял и разрушил планы директора? Да, они сочлись на том, что главный подозреваемый – директор. В конце-то концов, именно у него лежала кукла вуду. Маргарита пожала плечами: — Не знаю, почему вы считаете сибасу плохим. Но попробовать стоит, а? Я читала, что можно изготовить куклу с помощью пары волос человека, которого хотите взять под контроль. Чтобы «развеять эту магическую ересь», — девушка сымитировала тональность Найтбера, — нужно подрезать волосы. Живые, конечно. Можно и вместе с искуственными. Не обязательно под корень их резать или на мелкие части, достаточно просто чикнуть. — Вот и замечательно. Ты знаешь, где лежит что-нибудь режущее, ведь так? — обратился к Фредберу Найтбер. Ему не терпелось избавиться от этих – уже так надоевших – двоих. — Найду, — кивнул Голден и исчез. Золотой появился в подвале. Он задумчиво поднял руку перед собой, посмотрев на ладонь. Медведь подошёл к ближайшей стене, прислонив к ней кисть. Она не прошла насквозь, и у Фредбера облегчённо самую малость разгладились черты лица. Он осмотрелся, убедившись, что здесь никого нет. Зато в подвале были многочисленные шкафы, в которых – по памяти Фредбера – определённо что-то, да должно было быть. И он был прав, ведь спустя пару минут нашёл ржавые тупые швейные ножницы. Чёрт, почему они такие мелкие и тонкие? В любом случае, должны подойти. Да, этот дух не знал о том, что ножницы бывают маленькими и то, что это считается нормой. Впрочем, сейчас не об этом.***
Девушка проснулась. Было немного душно. Может, из-за того, что она привыкла к несуществующим температурам сна. Окончательно придя в сознание, она привстала и увидела парня в маске, который сидел возле противоположной стены и смотрел на неё. За недели, а может и месяцы пребывания в пиццерии, Маргарита привязалась к этому странному аниматронику. Она нередко надоедала Найтберу мыслями о Марионетке. Разлучив их, время сделало своё дело. — Я соскучилась, — Маргарита встала и, подойдя к аниматронику, от переполнявшей радости обняла его. Всё это время Марио недоверчиво глядел на русоволосую, но сейчас он застыл. Его руки остановились возле спины девушки, парень в маске, так и не решаясь положить их и прижать к себе девушку, начал мыслить в слух: — Я знал, что это была не ты… Ты… Ты ведь вернулась, да? Это не уловка директора?… Как мне понять, настоящая ли ты Маргарита?… Было бы у Марионетки, чем плакать, из его глаз бы сейчас текли ручьи от беспомощности. Его голос был не ровный и спокойный, как обычно. Он был полон отчаяния, дрожал, казалось, будто между словами есть всхлипы, но их там не было. Маргарите было так жаль бедного обманутого аниматроника, что самой становилось тоскливо. Она обнимала его сильнее и сильнее, не находя ответа, чем можно было доказать, что она – не подделка. — Мне столько нужно тебе рассказать, — попыталась сменить тему Маргарита. Марионетка немного поразмышлял и, подумав, что директор не додумался бы до такой фразы, облегчённо прижал к себе девушку, согнувшись и уткнувшись маской ей в плечо. Маргарита мгновенно почувствовала всю твёрдость материала. Она уже не прижималась так сильно, ввиду неудобства. — Твоя маска твёрдая, — намекнув, пожаловалась девушка. Кукла лишь сильнее прильнула, недовольно хмыкнув. Русоволосая вздохнула, так— не пойдёт. Будешь так делать, я убегу от тебя. Аниматроник мгновенно убрал голову, но не расцеплял круг из рук. Маргарита удовлетворённо взяла этот способ влияния на заметку. Сверху о крышку коробки неожиданно постучали. Марионетка ожидал, что девушка в его руках вздрогнет и прижмётся, а он её успокаивающе погладит по спине или по голове. Однако, видимо та уже привыкла к подобным внезапностям. Оба стоявших внизу посмотрели на выход из комнаты. Нечто сверху отодвинуло крышку коробки, однако там никого не было. Кукла нехотя отстранился от девушки, и пошёл проверить, кто же оказался таким фламинго-обломинго.